Как у нас делают ремонты придомовых территорий.
Действие 1.
Москва, наши дни. Лето. Наша детская площадка стояла многие годы под окнами и не просила есть. Но ремонт всея есть ремонт всея. И как-то ранним утром пришли геодезисты и стали вымерять площади курвиметром. На следующий день в восемь утра, заметим в выходной, пришли бравые таджики и ликвидировали площадку к чертям собачьим. Быстро и качественно. Потом приехал бульдозер и снял верхний слой почвы. Дальше приехали два камаза и сгрузили щебень с песком.
Антракт.
Прошло три недели.
Действие второе.
Опять пришли таджики, приехали пустые камазы вних погрузили этот щебень с песком и увезли в неизвестном направлении. После этого площадку стали перекапывать под всякие ейныя элементы. Месяц копали, после этого стали терзать асфальт перед подъездом и насыпали из него аккуратную горку. Потом опять привезли песок со щебнем. Заметим новым и красивым. Два камаза. В одно прекрасное утро этот щебень с песком был высокохудожественно уложен на площадку. Катком.
Действие третье.
Приходят видимо проверяющие службы, смотрят, фотографируют и к концу дня уходят довольные.
Действие четвертое.
В восемь вечера, возвращаются бравые таджики и... этот утрамбованный песок и щебень собирают, грузят обратно на камазы и увозят в по-прежнему неизвестном направлении, а асфальтной крошкой засыпают площадку и сверху прикрывают синтетическим покрытием. Герои работали всю ночь без роздыху!
Итого — ЧЕТЫРЕ камаза со щебнем и песком уехали кому-то в карман.
| 04 Nov 2019 |   |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
В молодости была у меня такая кошачья история.
Мы жили на квартире вместе с Анатолием, товарищем и сослуживцем. Номинально он был моим начальником и, одновременно, хозяином кошки. Кошка Масяня, которая жила с нами, не взрослая и не котенок. Подросток.
Анатолий позволял ей всё. Даже воровать со стола.
Однажды, мы сидели допоздна,
Случай произошел недавно со мной в маршрутном такси.
Сижу на заднем сиденье в Газели, достаю деньги за проезд и прошу впереди сидящего кавказца передать водителю деньги. Проезд стоит 12 рублей, подаю 102 рубля, чтобы сдачу дали без мелочи. Диалог:
— Передайте, пожалуйста, со ста двух один.
— Вай, дарагой, (передает водителю) со ста одын.
Водитель судорожно начинает отсчитывать сдачу, естественно, и мелочь (88 руб).
— Не со ста, а со ста двух.
— Вай, дарагой, со ста не один, а два.
Водитель начинает отсчитывать сдачу со ста рублей за два билета.
Маршрутка, понимая всю тонкость моего вопроса и специфики русского языка, начинает конкретно ржать.
— Со ста двух рублей один билет, — повторяю я громко, уже обращаясь к водителю.
— Слюшай, хватит над чэловэком издеваться, определись в концэ концов, сколько тэбя едэт... Ржали все, кроме меня и кавказца.
— Витя, сынок, да ты послушай тетю Милу! Она плохого не посоветует! Иди сюда, говорю! Витя появляется на кухне с полотенцем на плечах, присаживается к столу и наливает себе стаканчик.
— Ой, Витенька, быстро-быстро тараторит тетя Мила, — Такая хорошая девушка Наталка, да такая красавица! Витя опрокидывает в себя стакан: —
Это было жарким летом 1998-года, когда я учился в Санкт-Петербургском Петровском Колледже. Колледж у нас был что надо, а вот мастерские — стандартное мастеровое здание 1913-го года постройки — красный кирпич, белые канты вокруг окошек, окна первого этажа — почти вровень с землёй, на них — решётки — короче, как тюряга.