Хотите посмеяться над старым идиотом? Это я. Мне 56 лет. Я хорошо выгляжу, на мой взгляд, да и другие говорят. Ко мне бы подошло слово "импозантный". Я образованный, современный, моложавый, обеспеченный. Разведён, есть двое детей, два внука. Есть хорошая работа, квартира, машина. Вокруг меня много женщин, но я тоже привереда ещё тот, люблю реально красивых, уникальных в своём роде женщин. Поэтому не размениваюсь. Были любовницы моложе меня, я люблю, правда, более молодых. Ну и вот в конце зимы появилась в нашем доме новая соседка. Девушка лет 23-27. Нимфа. Красивая, стройная, грациозная, гордый профиль. Я её заприметил, но не решался подойти. Как идиот, залез в её почтовый ящик, нашёл на квитанции имя, нашёл ее страницу ВК, она ещё и неглупой оказалась, судя по всему. Видел её в лифте, здоровался, включал всё своё обаяние, мне казалось, что она тоже мне улыбалась. Помог ей как-то сумки донести, хотя сам чуть не проперделся от натуги, пока дотащил. Мне казалось, что она со мной флиртовала даже. Весна на улице, у меня в душе весна, я прям влюбился. И вот увиделись мы как-то в лифте, она была в обтягивающей одежде, типа топик или вроде того, без лифчика. Соски торчат, я начал пялиться. Она поймала мой взгляд и говорит: "Дедуль, ну ты куда смотришь-то, уже на пенсии, наверное, а всё туда же". Вздохнула и вышла на своём этаже. Дедуль. Дедуля, блин. Нафантазировал я себе. Стыдно теперь. К ней молодой парень потом ходил. А я идиот и дед-пердед реально. Как бы хорошо я ни выглядел, наверно, я уже старик для многих. Пора переходить в категорию 45+.

Не удержусь, расскажу довольно баянистую историю. Мое единственное оправдание — узнал о ней только сейчас, и она разрешила одну загадку моего детства.

Мне довелось учиться в пяти советских школах и посидеть в десятках библиотек, практически во всех висели портреты Льва Толстого на видном месте. Иногда хотелось поржать

Недавно был озвучен термин ИСКУССТВЕННЫЙ ИДИОТИЗМ. Всвязи с этим вспомнился случай из времён махровой перестройки.

Итак, народ метался по торговым точкам в поисках пищевых продуктов. Я тоже участвовал в этой гонке. И вдруг вижу очередь — значит что-то дают. Подхожу и вижу: торгуют яйцами. Куринными. Только торговля очень странная. Есть яйца в больших картонных коробках. Есть продавщица. Есть очередь, исключительно из женщин. И тишина. Интересуюсь, мол почему торговли нет? Мне разъясняют, что пошла коробка с яйцами кофейного цвета, а публика желает только белые. Так что ждём, морозим сопли, пока раскупят светлокоричневые скорлупки.

Обрадовавшись, я закупил без очереди яйца, сколько мог унести. Продукт оказался вполне доброкачественный. Осталось только недоумение по поводу тараканов в головах у этих женщин из очереди. Кто-то над ними так жестоко пошутил...

Собралась наша большая семья. Сидим, пьем чай, кушаем сладкий слоеный Наполеон. Разговариваем. Средний внук (пошел три дня тому в первый класс) неожиданно говорит:

— А вы знаете, что я принадлежу к поколению альфа, учительница сказала. Мама, а твое поколение как называется?

— Ультра, — отвечает его маменька Алевтина.

В углу, утонув в кресле, посасывает крепкий кофий дедушка Митрич.

— Дед, а как ваше поколение называлось?

Дед Митрич подумал, допил кофий, повернулся в кресле и, улыбаясь в усы, произнес:

— Наше поколение, я думаю, можно назвать поколением "сидоровых коз".

— Кааак? — заверещал внук Лева.

— Драли нас как сидоровых коз, — засмеялся дед Митрич, — меня последний раз батюшка мой, царствие ему небесное, выдрал уже перед девятым классом. Скажу честно, за дело, за попытку покурить... Я не в обиде. Не курю до сих пор.

В начале двухтысячных я делил ежедневное рабочее пространство с хорошей девушкой Аней. Руководство вместе с большинством сотрудников сидели на другом этаже и забредали к нам нечасто, создавая очень комфортную рабочую обстановку. Как результат, в кратких промежутках времени между разговорами за жизнь и игрой в первого "Принца" на скорость — одновременно запускаем, и кто первый пройдёт до конца — мы забабахали недурную систему, получившую хорошие отзывы на выставках и заработавшую конторе немало денег. И нарушал эту идиллию только неприятный мужской голос, раз в неделю или две звонивший по телефону и настойчиво требовавший какую-то Нину Михайловну. Мужик был постоянно под градусом, про то, что он попал не туда, до него доходило с трудом, к тому же у него была мерзкая привычка снова перезванивать, снова попадать к нам и снова её требовать. Так продолжалось до тех пор, пока однажды милейшая и добрейшая девочка Аня не вышла из себя и в ответ на очередную просьбу позвать Нину Михайловну не рявкнула в трубку:

— Её нет! Она с мужиками в баню ушла!

С тех пор прошло больше двадцати лет, и меня с каждым годом всё больше беспокоит тот факт, что после этой фразы звонки прекратились.

Нина Михайловна! Если ты читаешь эти строки — я очень надеюсь, что ты осталась жива и здорова. Прости нас, пожалуйста. Мы не хотели, чтобы так получилось, честно-честно. Просто тот мужик ну очень достал.