"Подарок Коли Овечкина"

1. Осенние шалости

Сентябрь 1982 года выдался на редкость ярким. Двор дома № 79, который местные называли "Лесенка", утопал в золоте и багрянце. Три семиклассника — Юра, Коля и Володя — шли в школу, лениво перебрасываясь фразами о предстоящей контрольной по математике.

Возле газосварочного аппарата, который все звали "реактором", стояла миска с карбидом. Сварщиков поблизости не было.

— Смотри-ка, — толкнул локтем Юру Коля Овечкин, указывая на серые камешки.

— Ну и? — пожал плечами Володя.

Коля, не раздумывая, высыпал карбид в свой портфель.

— Зачем? — нахмурился Юра.

— Устроим какую-нибудь штуку… — загадочно улыбнулся Коля.

— Ну, это уж без нас, — хором ответили друзья.

2. Огонь в автосмыве

На перемене перед математикой Коля исчез. Юра и Володя не придали этому значения — мало ли куда он мог подеваться. Но когда прозвенел звонок, Овечкин влетел в класс запыхавшийся, с горящими глазами.

— Ты чего? — шепотом спросил Володя.

— Да так… — отмахнулся Коля, но в его ухмылке было что-то зловещее.

Примерно на двадцатой минуте урока в коридоре поднялась суматоха. Антонина Владимировна, строгая учительница математики, вышла посмотреть, в чем дело, и вернулась с бледным лицом.

— В туалете что-то горит, — сказала она.

— Дежурные тушат…

В классе зашептались. В те годы школьники, начиная с четвёртого класса, дежурили по школе: следили за порядком, убирали мусор и проверяли сменку. Видимо, сегодня им досталось больше, чем обычно.

3. Последствия

После урока весь 7-й "А" рванул смотреть на "пожар". Картина была впечатляющей: два дежурных — парень и девушка — в панике бегали вокруг унитаза, из которого вырывалось пламя. Керамика треснула, верхняя часть была полностью разрушена.

— Ну и дела… — прошептал Юра.

Володя только молча покачал головой. А Коли и след простыл.

4. Разбор полетов

Разумеется, виновника нашли быстро. Коля Овечкин, сын директора завода, был не самым скромным учеником, и его "опыты" знала вся школа.

Что было дома — история умалчивает. Но вскоре в школьном туалете появился новый унитаз, а сантехники, присланные с завода, установили его за рекордные сроки.

Эпилог. Два года спустя

9-й "А" дежурил по школе. Валентина Павловна Чацкая, их классная руководительница, строго инструктировала ребят:

— Напоминаю, стены должны быть чистыми, в том числе и в туалетах. Никаких рисунков с сердечками и надписей вроде: "Унитаз Коли Овечкина — подарок родной школе"!

Класс рассмеялся. Даже сама Валентина Павловна не смогла сдержать улыбки.

А Коля, краснея, сгорбился за партой, но в глазах у него блеснул огонёк — может, не последний…

Кучеры и конюхи

Я давно хотел рассказать одну историю. Точнее — не одну. Это будет немного о море, немного о людях, и — о главном споре, который десятилетиями витал в воздухе машинных отделений и капитанских мостиков: кто важнее на корабле — кучеры или конюхи?

I. Кучеры наверху

Кучеры — это судоводители. Штурманы. Во флотском сленге

Особняк Шувалова на Почтамтской, дом генерал-майора Княжнина, доходный дом Жукова на углу Гороховой и Садовой, построенный за 50 дней, и ещё десятки похожих зданий — результат труда архитектора Николая Павловича гребёнки, выходца из Полтавской губернии и выпускника Академии художеств. В основном, это доходные дома — добротные, без архитектурных изысков, но обладающие замечательным свойством — не диссонировать с "соседями". Они создают ощутимую петербургскую атмосферу от Фонтанки до Обводного канала и служат тем благоприятным фоном, на котором расцветают архитектурные жемчужины Боссе, Лидваля или Штакеншнейдера. гребёнка строил быстро и много, но современники не были в восторге ни от плодовитости Николая Павловича, ни от его домов и ехидно говорили, что он "строит под одну гребёнку". Счастливые предки, воспитанные на золотом веке питерской архитектуры, позволяли себе иронизировать над однообразными творениями гребёнки! Что бы они сказали, увидев Петербург, застроенный серыми "хрущобами", потерпевшими крушение "кораблями" и "человековейниками"

— —————

На фото доходный дом надворного советника, купца 1-ой гильдии Василия Григорьевича Жукова

Учился я в начале 90-х в сильно провинциальном техническом ВУЗе, и пару семестров мучили нас философией. Преподавал лично зав. кафедрой. Забавный был дядька.

— Существует две теории диалектического материализма. Первая — Маркса, Энгельса и Ленина, вторую в настоящее время разрабатываю я.

Экзамен принимал он же. Пятёрки ставил крайне редко, в лучшем случае одну-две на поток. Основная масса студиозусов уходила с тройками.

Так совпало, что за день до экзамена мы отмечали ДР одной девушки из нашей тусовки. Отмечание пошло не по плану, было много забавных и не очень приключений. Я, сославшись на подготовку к экзамену, вовремя соскочил, и пропустил основное веселье, а три приятеля, учившиеся на кафедре механообработки, со свойственным студентам данной кафедры пофигизмом оттянулись по полной. В результате в день экзамена им было очень нехорошо. По дороге в институт они зашли в местную забегаловку опохмелиться, слегка увлеклись, и явились на экзамен заметно навеселе. Из шестидесяти человек, сдававших философию в тот день, пятёрки получили только они. Получив свою четвёрку, и пролетев таким образом мимо "ленинской" стипендии, я спросил одного из них:

— Антон, но, чёрт возьми, как?!

— Лёха, знал бы ты, как классно по пьяни философствуется!

Чиновник из Перми развелся с женой, когда узнал, что четверо из пяти детей – не от него

Теперь 49-летний Ростислав живет вдвоем с его единственным родным сыном.