— А зачем вам такие огромные заборы? — удивился я.

Заборы действительно были огромными, не менее трех метров в высоту, с досками прибитыми без промежутка и выглядевшими огромной серой стеной с калиткой и воротами. И такой забор был не только у дяди Пети, но и остальных соседей.

— Мой дом, моя крепость! — усмехнулся он.

— Да и тайга кругом, неизвестно кого в гости принесет. Так уж издревле повелось.

Не успел он распахнуть калитку как из под навеса на нас бросился пес. Нет, он не лаял захлебываясь. Он несся чтобы убить. И я так понял, что меня. Поэтому юркнул за дядю Петю.

— Свои Амур, свои! — произнес тот, весьма спокойно. И пес, потерял ко мне всякий интерес. Мышцы его расслабились, он взглянул на хозяина и поплелся под свой навес.

— Он даже не на цепи и не в вольере. — удивился я.

— Собака не должна быть на цепи, ему ведь на охоту ходить надо. А вольер и цепь сделать этого не дадут.

— Так он с вами на охоту ходит? — стало интересно мне.

— Иногда со мной. Но в основном сам, у меня со временем напряжено. Сейчас вот пасеку на липу вывожу. Поэтому сам. Но добычей делится. Когда зайца принесет, но в основном всякую мелочевку.

— А я могу его погладить? — сверкнула в голове еще пацанская мысль.

— Погладить можешь. Только он этого не любит. Староват он уже, да и по молодости этого не любил.

Так состоялось мое первое знакомство с Амуром. Недели полторы он вообще не обращал на меня внимание. С утра подходил к калитке, ждал когда дядя Петя его выпустит. И возвращался только после обеда. Дядя Петя не обманул, возвращался в большинстве случаев с добычей. Мышь, бурундук, ондатра, был даже бобренок. Все это приносил к крыльцу и ждал когда выйдет хозяин или хозяйка. И только услышав: "ешь, это твое, у нас сегодня есть", утаскивал добычу под навес.

Я знакомился с местными пацанами. Иногда дядя Петя давал лодку покататься. Правда вместо своего "Вихря-25" выдавал мне "Ветерок", но я и этим был доволен. Местные показали мне как доставать речных устриц, жарить их "язычок" на костре. Водили с собой на рыбалку, по ягоды, грибы. Иногда дядя Петя просил что либо помочь в домашних делах. А, иногда и тетя Галя просила сбегать в местный магазин. И вот тут у меня начинались проблемы. По всему моему пути меня атаковали местные псы. Одно дело если бы на тебя бросались какие-то шавки или болонки, другое дело местные волкодавы. Кусать не кусали, но выскакивая из-под ворот, жути наводили немало. Поэтому вместе с авоськой я брал и приличную палку.

— Зачем тебе палка? — однажды спросил меня дядя Петя. И я пожаловался на местных кобелей и сук.

— Так ты возьми с собой Амура, он с ними разберется.

— Да он со мной наверное не пойдет. Мы ведь так и не подружились.

— Амур, иди сюда. — позвал дядя Петя, — это гость и его надо охранять. Головой за него отвечаешь. Иди с ним в магазин. А ты племяш палку оставь, не нужна она тебе. Идите.

И мы пошли. Амур не ласкался ко мне, шел немного в стороне, сбоку. На мои слова не обращал внимания, как его я только не подзывал, чтобы погладить по спине и потрепать по холке. Он был независим и просто выполнял свою работу. Нес службу. И странное дело, за весь путь ни одна собака нас даже не облаяла. Нет, некоторые выскакивали на улицу, но заметив Амура, поджимали хвост и тут же водворялись восвояси. Хотя тот на них даже не рычал. Такое поведение меня очень заинтересовало. И только по приходу домой я рассмотрел его повнимательней. У него оказывается весь "клюв" был как побритый, да и уши тоже тщательно выбриты. Так выбриты, что в некоторых местах даже порвались. И работали явно не машинкой и даже не бритвой. Работали зубами, превратив его морду в сплошной шрам, который по истечению времени даже не обрастал шерстью.

А рассмотреть я это смог, потому что он принес и положил кусок колбасы на крыльцо и замер в ожидании. Колбасу купил ему я, попросив продавщицу отрезать грамм триста отдельно. И он не набросился на нее прямо у магазина, принес домой. А я вспомнил дяди Петины слова, сказав — "ешь Амур, это твое. Стая уже накормлена" и показал ему второй кусок который купил для дома. Только после этого он посмотрел на меня как мне показалось, с благодарностью и потащил свой кусок к навесу.

С того дня мы были практически неразлучны. Он следовал за мной везде и даже в лодку прыгал. Хотя воду походу не любил.

Однажды, хотя я думается рассказывал эту историю здесь. Но если так, то думаю редактор не сочтет ее за боян или повтор. А если и сочтет, то невелика беда.

В общем однажды, когда мы с Амуром отдыхали на берегу протоки, я увидел на взгорке Мишку. Почти мой одногодка, имел великолепного кобеля немецкой овчарки, привезенного ему отцом из собачьего питомника погранцов. Годовалый пес был просто красавец, молодой, мощный, дрессированный. И любимым Мишкиным развлечением было травить его на других кобелей. Мишка говорил, что ему нет равных. Сметал любого своей мощью.

Вот и здесь, стоя вместе с ним на взгорке он крикнул:

— Что это там с тобой за шавка? Убирай, я к тебе спустится хочу. А-то мой Рекс загрызет его ненароком.

— Пусть попробует, — ответил я. И посмотрел на Амура лежащего в двух метрах от меня, с некоторым сомнением. Ведь тот явно уступал Рексу.

— Ну смотри, я предупреждал! — и Мишка спустил Рекса с поводка, который после команды "фас" понесся к нам огромным прыжками издавая злобный рык. Скажу честно, было страшно.

Но не для Амура. Он поднялся, как мне думалось немного даже лениво и занял позицию между мной и несущемся Рексом. Занял как-то полубоком, оскалив навстречу противнику зубы. И ожидал, не лая и не скуля. Ожидал молча. Только мышцы напряглись. На ногах, на загривке, да и вообще по всему телу. Он походу вообще превратился в единую мышцу.

И о чудо! Рекс не добежал до него где-то метров пять. Вы видели как юзят собаки которых остановили на бегу? Да-да, интересно юзят. Аж, землю лапами вспахивают. Вот и Рекс, юзя, пролетел еще с метр. А потом, как-то уныло поджав хвост и поскуливая, повернулся к хозяину и поплелся. Мишка очумел:

— Что за херня! — найдя наконец слова, крикнул он.

— Я сказал фас, ФАС! Вперед! — но Рекс не реагировал. И даже прицепленный на поводок он не хотел спускаться с хозяином. Тому приходилось тащить. А Амур опять занял свое место, греясь на солнышке. И потерял к ним всякий интерес. Но не Мишка.

— Что это за херня!? — повторил он свой вопрос так и не дотащив до нас Рекса.

— Ну что за херня?

— Амур получил от хозяина команду, охранять меня. И он готов был к смерти. Своей или Рекса, неважно, тут уж как карта ляжет. — ответил я.

— И в отличии от тебя, Рекс это понял. Грустно умирать молодым, да еще и по дурости хозяина.

Кто-то обсуждая эту историю написал, что в Амуре вероятно текла кровь волка. Сколько лет прошло, а я с каждым днем все больше верю, что комментатор был прав.

В итоге папа женился на другой женщине, у которой уже было двое детей от первого брака, по иронии судьбы — наши ровесники. Очень обидно было осознавать, что им он уделяет время и отцовское внимание. Одно время я ходила с девочкой в одну музыкалку, и она хвасталась, как папа купил ей дорогую игрушку, свозил на море, как они ходят в парки. Мама пыталась призвать папу к совести, но он отвечал, что платит алименты и больше не хочет иметь с прошлой семьёй ничего общего. Особенно обидно мне было за брата, потому что ему сильно не хватало отца.

Шло время, мы росли, как росла наша обида и непонимание. Когда мне было 21, а брату 18, мама начала встречаться с мужчиной. Он вдовец, его жена и дети погибли в аварии. Он был удивлён отношению родного отца к нам. И он свою отцовскую любовь подарил нам, хоть мы были и взрослые. Это было удивительно, когда он меня, 23-летнюю деваху, повёл в парк, катал на каруселях, накупил вкусняшек, сводил в магазин за самым красивым платьем, а взрослому брату купил радиоуправляемый вертолёт, возил его на рыбалку, учил водить и чинить машину, играл в баскетбол. Мы как-то закрыли гештальт, если так можно сказать.

Спустя несколько лет мы собрались на мамин день рождения всей семьёй, у меня уже был муж и дочка, брат привёл свою невесту, как вдруг домой к маме завалился наш настоящий отец. Я его даже не сразу признала, а вот он начал: "Дети, какие вы уже взрослые, как я по вам скучал!" Мы все охренели.

Оказалось, он развелся со второй женой, дети перестали с ним общаться. И он вспомнил, что у него же есть такой же комплект дочери и сына. Мы молча слушали его пламенную речь об одиночестве, об отцовской любви, которую он готов нам дарить. Когда он закончил говорить, наступила тишина, и в этой тишине отчётливо раздалось: "Пошёл на х[рен]", — от брата. Это был первый раз, когда я слышала мат от него, клянусь! Папаня ушел, несолоно хлебавши, а моя обида, которая всё-таки сидела во мне, несмотря на наличие маминого нового мужа, ушла окончательно.

Я презираю своего родного отца, в какой-то степени даже жалею, что он упустил нас с братом, но общаться с ним не буду, эта дверь закрыта навсегда. А у моих детей есть хороший дедушка, спасибо ему за всё, хоть он и поздно появился в моей жизни, но дал мне возможность почувствовать себя любимой дочкой.

В частности, согласно строгому медицинскому протоколу, алкоголь проносить на борт корабля строго воспрещалось. Тем веселее и волнительнее было всё же брать с собой в космос контрабанду! По крайней мере, так об этом рассказывает знаменитый космонавт Георгий Гречко в своей книге "Космонавт № 34. От лучины до пришельцев".

Впервые Гречко и его напарник Юрий Романенко обнаружили алкоголь на станции "Союз-6" случайно. Большая фляга коньяка (полтора литра!) выплыла из тренировочного скафандра для физнагрузок. Гречко предположил, что её туда припрятали во время тренировок на Земле, и сюрприз улетел в космос.

Вот как об этом пишет сам космонавт.

На фляжке было написано "Элеутерококк-К". Элеутерококк — это энергетический напиток, который нам дают, чтобы выдержать нагрузки. Я сдуру спросил Центр управления полётами: "Что значит „К“? "Там какое-то замешательство возникло, потом ответили: концентрированный. Мы попробовали – ну, конечно, там коньяк.

Полтора литра коньяка – это много? На двоих, на двести человеко-суток получается по семь с половиной граммов в сутки. Говоря по существу, чтобы мужчина опьянел, надо 40 граммов чистого спирта. У нас было по 7, 5 грамма, на человека. И не чистого спирта, а сорокаградусного коньяка! Но, конечно, мы употребляли не перед важными научными экспериментами, а делали по глоточку перед сном. Это, примерно, как столовая ложка, то есть даже и не пили, а лизали коньяк.

Г. ГРЕЧКО

В общем, как уверяет Гречко, алкоголь использовали исключительно для подъёма духа, а также для здоровья. Например, если начинало першить горло от вентиляторов или замерзали ноги после выхода в открытый космос – принимали глоточек для профилактики.

Всё шло отлично, пока сосуд был полон. Однако где-то на половине фляги коньяк образовал с воздухом пенную смесь, которая уже ни в какую не желала выливаться наружу. Дело же происходило в невесомости!

Как ни старались космонавты, даже применяли сильфон для сбора мочи (конечно, не использованный) – однако допить коньяк у них не вышло. Фляга осталась в качестве сувенира на станции. Каково же было удивление Гречко, когда следующий экипаж, весело подмигивая, сообщил ему, что им удалось воспользоваться сувениром по назначению!

Правда, пришлось применить недюжинную смекалку.

Летит следующий экипаж, Коваленок и Иванченков. Вернулись.

"А мы, – говорят, – ваш коньяк допили". – "Как? Это невозможно". – "Мы вот как поступали. Один брал горлышко в рот и поднимался к потолку. Второй бил его по голове. И когда тот вместе с фляжкой летел вниз, коньяк по инерции устремлялся ему в рот".

Вот так, поколачивая друг друга, они и допили коньяк. Они вполне резонно "подкололи" нас: "Кроме высшего образования, надо иметь хотя бы среднее соображение! "

Г. ГРЕЧКО

Впоследствии коньяк ещё не раз попадал на борт – в тубе из-под кофе, который удалось наполнить контрабандой с незапаянного конца, в специальной плоской фляжке, прикрытой обложкой бортового журнала.

Положили эту обманку вместе с другими документами в целлофановый мешок, который потом проходил обработку ультрафиолетовыми лучами.

Космонавт благополучно миновал офицеров безопасности, и ребята уже праздновали победу. Но тут один военный, отвечавший за безопасность, подошёл к космонавту, который должен был лететь, и что-то ему тихо сказал. Ребята замерли. Что именно сказал тот офицер, мы узнали только после завершения полёта. Оказывается, он посоветовал в следующий раз наполнять "бортжурнал" по самую пробку, потому что иначе содержимое булькает…

А однажды на борт удалось пронести даже баночное пиво! Однако, с ним снова возникла проблема. После откупоривания газированный напиток тут же вылетел наружу в виде облака. К счастью, у космонавтов была вторая банка, в которой шилом прокололи маленькую дырочку и через неё осторожно вытряхивали пиво по капле.

Правда это или нет – не нам судить.

Вообще, все остальные космонавты уверяют, что Гречко насочинял всякого, и на самом деле никакого алкоголя в космосе не было. Мы понимаем, цеховая солидарность. Однако каждый раз, когда ты смотришь на звёзды, вспоминай, что, возможно, где-то там сейчас космонавт принимает свой боевой глоток коньяка и улыбается сверху!