шикарных автосалонов типа того, куда он зашел. Не видели в нем настоящего клиента. Разговаривали любезно: политика компании — но всем своим видом показывали: или бери уже что-нибудь, или проваливай.

А Сане хотелось другого: того, о чем он так много читал про вожделенную Америку, еще будучи в России. Чтоб его, клиента, носили на руках. Ну или по крайней мере добивались, чтоб он оставил деньги здесь, а не в другом месте.

Не, этот франкофон (акцент Саня научился определять уже давно) носить точно не будет. Да и не в Америке мы — а в Канаде.

— Я... хотел бы приобрести у вас автомобиль

— Пожалуйста, пройдемте к к моему столу, мы с вами по компьютеру подберем то, что вам подойдет. И всего через 6 месяцев, если, конечно, не будет никаких задержек — машина будет вам доставлена. Да, кстати, имейте ввиду: мы берем депозит тысячу долларов, который не возвращается, если вы передумаете покупать у нас.

Холеный менеджер автодилера улыбался, как казалось Сане, издевательски.

— Но у вас же перед зданием полная парковка автомобилей — я там приглядел себе один. На него еще и скидка...

— О, ну что вы: все эти машины уже распределены между другими клиентами. Ну так что, будем заказывать?

Саня ничего не ответил, повернулся и вышел за дверь, чувствуя на себе презрительный взгляд не только продавалы но и пары его коллег, и даже секретаря на ресепшене.

— Ладно, пацаны, придется все-таки воспользоваться вашей помощью.

Из припаркованного рядом с салоном трака вывалились двое. Они едва могли идти, настолько необъятны были в обхвате. Нижнюю часть лица каждого скрывала густая черная борода, а верхнюю — темные очки с зеркальными стеклами.

Эти двое, следуя за Саней, вошли в салон. Продавец еще не ушел, о чем-то воркуя с секретарем.

— Ну, пошли заказывать.

Менеджер обернулся на голос — и замер в некотором замешательстве. Вид двух огромных бородатых спутников Сани ему почему-то не понравился.

— Ээээ... конечно, пройдемте. А кто это с вами?

— Мои друзья — произнес Саня коротко.

— Они мне помогут, если вдруг что-то будет непонятно... кому-то из нас.

— Ну... что вы желаете?

Саня вынул из кармана бумажку с распечаткой из интернета: все данные об авто, включая цену и инвентарный номер.

— Я же... я же вам сказал, — забормотал менеджер — это все уже забронированно....

Санины спутники, все так же молча, придвинулись чуть ближе к столу, уставившись на менеджера своими зеркальными черными стекляшками.

— Впрочем... я могу еще раз проверить...

— Он защелкал по клавишам.

— Вы знаете, вам повезло! Как раз на эту модель бронь сегодня была снята!

— Я так и подумал, — спокойно ответил Саня.

— Но вам нужно будет заплатить сверх этой цены еще плату за предпродажную подготовку, оформление документов и сервисный сбор. Плюс налог.

Два амбала аккуратно взяли себе от соседних столов каждый по стулу, с грохотом поставили их рядом с рабочим местом продавца, и уселись.

— Эммм... наверное... автосалон может взять оплату этих сборов на себя? — полувопросительно пролепетал он, уже откровенно труся.

— Я был бы очень за это признателен вашей компании — бесстрастно ответил Саня.

— Вот и хорошо! Тогда я подготовлю все документы и позвоню вам на неделе.... Эммм... я хотел сказать: документы будут готовы в течение 15 минут, вы можете подождать вот здесь! Не хотите ли кофе?

— Три. Без сахара и молока.

— Саня смотрел менеджеру прямо в глаза. Тот, подпрыгнув, побежал куда-то вглубь офиса.

...

Спустя какой-то час Саня уже держал в руках ключи от новенького внедорожника. Продавец долго тряс ему руку, все еще опасливо глядя на Саниных спутников.

— Ну вот это другое дело — сказал Саня, когда все трое уселись ненадолго в трак, на котором приехали. К этому моменту темные очки уже были сняты, бороды отклеены, из-под верхней одежды доставались вата и поролон — и очень скоро "амбалы" превратились в таких же, как Саня, щуплых ботанов.

— Аккуратней с реквизитом, пацаны, нам на следующей неделе нужно еще будет к Лехиному ипотечному брокеру нанести визит — Саня кивнул на одного из своих товарищей.

— Что-то он динамит с ответом.

— Ага, и трак этот тоже снова позаимствуем на работе — ответил Леха.

— Все равно он по выходным простаивает. А с ним как-то солиднее получается.

— Смешные они все-таки — вступил в разговор третий, которого звали Денис.

— Чего они нас так боятся? Телевизора про русскую мафию пересмотрели что ли.

убирали корнеплоды и жили в полевом стане. Захотелось им помыться — но какие для этого условия в полевом стане? Они отрядили к председателю бойкую делегатку. В результате чего и имел место быть следующий чудесный диалог.

Делегатка: "Пане товарышу голово, мы вжэ два тыжни працюемо, а ще нэ е бани". (Господин товарищ председатель, мы работаем уже две недели – а еще не было бани).

"Пане товарышу голово" услышал, что 20 дебелых теток "ще нэ е бани" и в голове его молнией мелькнуло:

— что у него семья, дети и даже внуки,

— что он член партии и его вытурят за аморалку, и попрут из председателей,

— что ему 50 лет и он на 10-ой дебелой гуцулке отбросит копыта.

Ошеломленный председатель только и смог выдавить из себя: "Але ж в вас е свий молодый лановый! Звэрныться до нього". (Но у вас же есть свой молодой звеньевой – обратитесь к нему)

Делегатка: "Так, алэ вин кажэ, що нэ е бака". (Да, но он говорит что нет бака. (и соответственно баню на полевом стане сделать нельзя).

Председатель: "Ну якщо вин молодый нэ ебака, то який з мене старого ебака".

никого не оказалось.

Кроме одной девушки. Или молодой женщины, судя по кольцу на правой руке, которое я разглядел, когда попутчица нежданно подсела ко мне.

— Ничего, если я к вам перемещусь? А то одной как-то боязно.

Я, конечно, кивнул, но и удивился. Она была молода, хороша собой, модно и дорого одета. Такие молодухи в электричках, да еще и в одиночестве, не ездят. Впрочем, было в ней что-то простонародное, что-то от "лимитчицы" — как когда-то называли в Москве приезжих из провинции.

Она тут же стала пересказывать мне свою жизнь, и стало понятно, что ничего и никого Люба (так представилась) не боялась, но ей захотелось с кем-то поговорить. Точнее, выговориться.

Впрочем, меня ее история не шибко заинтересовала. Я достал из сумки бутылку пива и, сугубо приличия ради, предложил попутчице глотнуть. Девица отрицательно мотнула головой и, в свою очередь, вытащила из сумочки фляжку темноватого напитка емкостью 0, 35 л. "Cognac Bisquit Classique" прочитал я на этикетке. И Люба, вдохновившись ударной дозой этого недешевого французского коньяка, продолжила свое нехитрое повествование. Лет десять назад она совсем молодой девчонкой приехала откуда-то с периферии в столицу и с ходу подцепила тридцатилетнего парня по имени Сергей. Тот уже тогда был при деньгах, а за последние годы вообще стал миллионером, владельцем и президентом некоего "девелоперского" (я помог Любе выговорить это слово) холдинга. И все бы ничего, но он достал жену своими разнообразными причудами. Одна из которых – строго в последнюю пятницу месяца Люба должна ехать в загородный дом не на своем мерсе, а электричкой. Чтобы, дескать, она не забывала о своих плебейских корнях. И вот сейчас Люба эту повинность и несла.

— А ваш муж чем в данное конкретное время занимается? – осведомился я без избыточного интереса, просто чтобы поддержать разговор. – Пока вы в электричке штрафные круги мотаете?

— Ха! Эту свою придурь муженек называет хобби, — горько усмехнулась Люба. – Сергей берет…

Но договорить она не успела, поскольку в вагон шумно ввалились два не юных уже мужичка в форме десантников – камуфляж и тельняшки. Они были вооружены: один держал в руках там-там, другой – мандолину. Обычно такие деятели ходят по электричкам с гитарами и поют дурными голосами песни про Афган, к которому не имели никакого отношения.

Тот, что с мандолиной, окинул орлиным взором вагон и помрачнел, узрев вокруг зияющие пустоты. И тогда он вместе с барабанщикам направился к нам. Встав напротив нашего купе, "десантник" неожиданно сильным, красивым и чистым тенором затянул "Вернись в Сорренто".

Я бросил короткий взгляд на Любу. Она сидела, отвернув очи к ночному окну и брезгливо поджав полные губы. Певцы ее явно раздражали.

Те же, видимо уяснив, что внимания дамы им не добиться, исполняли древний итальянский хит, развернувшись в мою сторону. Барабанщик лихо управлялся с там-тамом, а тот, что с мандолиной, виртуозно обращался со своим инструментом и не менее виртуозно модулировал голосовыми связками. И, когда он взял самое верхнее си-бемоль минор – "Вернись в Сорренто, любовь моя-а а! ", то прошиб меня до слез. Я потянулся за бумажником и отгрузил в сумочку на его поясе пятьдесят рубчиков, а когда обнаружил, что моя купюра болтается там в одиночестве, добавил такую же.

Певец в знак благодарности церемонно склонил предо мной голову и растроганно произнес:

— Вы очень щедры, мне давно никто не платил таких денег.

И они двинулись к выходу.

Я, потрясенный прекрасным вокалом, пару минут молчал. Молчала и девица, проводившая гастролеров суровым взглядом.

— Так какое же хобби у вашего мужа? – спросил я, пытаясь вывести попутчицу из внезапного оцепенения.

Она посмотрела на меня несколько удивленно:

— Так вы ничего не поняли? Ах, ну да, я же вам не успела рассказать… Так вот, где-то в девяностых Сергей начал зарабатывать деньги, распевая песни по электричкам. И теперь раз в месяц вспоминает былое. Вот и барабанщика с собой прихватил из какой-то модной группы. – Люба встала. – Скоро Яхрома, здесь наш загородный дом, тут сойдет и Сережа.

И эта молодая женщина мгновенно исчезла. Как будто ее никогда и не было…

Но нет, была – на скамейке осталась недопитая бутылка французского коньяка "Бисквит".