с комфортом на местах "воспроизводства" детей, а остальные — вокруг, поближе к родной земле...

В 2.30 ночи, когда все крепко спали, "скорые" привезли сразу трёх рожениц, у которых уже отошли воды и происходили мощные родовые схватки. Их завозят в родовую. Влетают акушеры + анестезиолог и медсёстры, тихий шум, гам. Студентам приказывают проснуться, очистить от своих тушек столы и помогать. Студенты быстро трезвеют и развивают бурную деятельность... Комсорг группы приседает посмотреть, насколько сильно раскрылся "зев" на среднем столе лежавшей женщины с растопыренными ногами. В этот момент мощный поток околоплодных вод окатывает товарища, он от макушки до носков покрыт водами. Встаёт с очумелыми глазами. Все начинают безумно хохотать. Увидев его, начинают хохотать обе соседки, лежащие на соседних столах, а через несколько секунд и сама "виновница банкета", то-же увидевшая активиста. В общем, все три женщины родили за какие-то 5 минут. Заедующий отделением, принявший одного из новорожденных, после всего, сказал: я должен вас наказать (сообщить в универ) о вашем пьянстве на дежурстве, но видел, как легко и быстро прошли роды у всех трёх женщин, потому объявляю всем студентам благодарность!

химиотерапии. Я — на втором курсе. Мама опять в больнице, пониженный гемоглобин. Из-за этого мама будет в больнице через каждые 2 месяца. Небольшая передышка и надежда на то, что все позади. Я — на третьем курсе. Конец весны. Мама еле ходит. Совсем перестала выходить из дома. Праздник 9 мая, у бабушки — второй инсульт. Через неделю мама попадает в больницу, опять гемоглобин. Середина июня. Бабушка второй раз попадает в больницу. Следом за ней — мама. Мама уже не встаёт совсем, даже в туалет. Конец июня — бабушка перестает кого-либо узнавать. Мама опять в больнице. Метастазы начали расходиться по всему организму. Задета печень, поджелудочная, позвоночник. Мама начала опухать, желтеет кожа. Третье июля. Последний раз, когда я увижу маму. Я не успею с ней попрощаться. Она уже ничего не видела, не понимала, только стонала от дикой боли, которая была внутри неё. У мамы отказала печень. В 12 часов звонок по телефону из больницы — мама умерла. Внутри все оборвалось. Немного пришла в себя через девять дней, опять звонок по телефону — умерла бабушка. Сейчас мне 18 лет. И я никому не желаю пережить то, что пережила я за эти 2 года.

окраины. Я пытаюсь ориентироваться в тумане, она в телефоне. Вдруг спрашивает:

— А мы где сейчас?

— Не знаю толком, но движемся правильно.

— А улица Космонавтов далеко отсюда?

Смотрю по навигатору…

— Вроде не очень, а что?

— Здесь в чате пишут, что там щенка нашли на улице, ему помощь нужна. Поехали!

Тут надо сказать, что я изначально кошатник, а жена без собак жить не может. Один барбос-самоед у нас есть, вынужден уживаться с двумя кошками, но никто из них не страдает. Собака для жены – святое, спорить тут бесполезно.

— Командуй, куда ехать?

С трудом нахожу двор. Все в снегу, в изморози, видно плохо, никого нет. Мужик из чата, который должен был нас встретить, отсутствует. Вылезаем из машины, осматриваемся. Жена переписывается с кем-то в чате, потом показывает пальцем: вон там, за домом.

Пробираемся через паутину трубопроводов, кусты и сугробы. Вот ОНО!

Рядом со старым двухэтажным деревянным домом на высоте 2 метров проходит труба водоснабжения. Как и во многих других местах в Якутске, она подтекает, и под ней образовалась здоровенная вертикальная наледь, которая на морозе парит, а под ней – ледяная гора. Двое пацанов снуют там в темноте и что-то делают. Пробираюсь поближе. Грязно-желтый натечный лёд, в него вморожен щенок. Лежит на левом боку, надо льдом возвышается только часть морды с открытым глазом и кусок шерсти на боку, остальное вморожено. "Кирдык! " — подумал я, но вдруг зрачок в глазу щенка пошевелился. "Но еще не полный" — додумал я и осмотрелся. Пацаны пытались спасти щенка путем поливания его кипятком из чайника, чтобы растопить лед. КПД сего действия в условиях якутской зимы близко к нулю, поэтому ничего у них не получалось. Окинув еще раз взглядом картину, смотался в машину и достал топорик и нож – они у меня входят в штатную комплектацию авто. Распластался рядом с вмороженным щеном и начал его аккуратно вырубать изо льда по периметру. Долго ли, коротко, финальный удар по ножу – и ледяная глыба с щенком отделилась от основания. Пытаюсь вытащить ее из ямы и понимаю, что сам примерз – вода-то продолжает подтекать и замерзать. Вылез из куртки, еле-еле вытащил ледяную глыбу – килограмм 20-25, очень неудобной формы – отнес в машину. Жена с пацанами кое-как оторвали мою куртку – и началась вторая часть спасения.

2GIS – очень полезная программка, но даже с ее помощью мы с трудом нашли ветпункт, который работает в праздники вечером. Приехали. Я поднимаю глыбу льда на второй этаж в приёмную, там сидит на приёме девушка-дежурная, больше никого нет. Глаза у нее округлились (что якуткам не очень просто сделать) и она говорит:

— Мы лёд не лечим!

— Там щенок внутри, его надо лечить, а не лёд.

На смотровом столе я отбил льда, сколько смог, чтобы этот кусок влез в раковину. Потом минут 10 мы поливали кусок льда ледяной водой из крана. Таял он крайне неохотно, отваливаясь с фрагментами шерсти. Зрачок в глазу уже не шевелился, веко закрылось. Когда в раковину упал последний кусок льда, в ней остался лежать странный щен размером с кошку, похожий на миниовчарку рыжеватой масти. Мы его обернули полотенцем, перенесли обратно на смотровой стол. Первичный осмотр – внешне все цело. Ввести термометр под хвост сразу не удалось – там еще не оттаяло. Только минут через 15, пока девушка заполняла бумаги, а я дул зверю под хвост, удалось ввести туда градусник. Он показал +14 градусов, что было ниже нормы градусов на 25. Сделать ничего нельзя пока, сидим, ждем. Жена нашла чайник в подсобке, приготовила чай для всех. Часа через полтора температура под хвостом начала медленно повышаться – зверь начал оттаивать. Еще через полчаса, когда температура стала +19, в лапу воткнули катетер и начали подавать физраствор. Тут голова шевельнулась, чуть приподнялась и открылись оба глаза. Я чуть не упал! Правый глаз – светло-серый, с четким зрачком и как-бы выщербиной с краю, а левого нет! Чернота среди меха – и все.

— Как же ты глаз потерял? – спросил я на автомате.

Глаза закрылись, голова упала обратно.

— Что будете со щенком делать? – спрашивает ветеринарная девушка.

А что тут делать? В приют его никто не возьмет, у нас уже есть зверье, да и непонятно, выживет ли вообще?

— Поживем – увидим, — говорю, — сейчас что делать нужно?

— Оставить здесь его нельзя, мы в 21 час закрываемся.

Я посмотрел на жену и говорю:

— Мы его пока себе заберем, там видно будет.

Завернули щена в мою куртку, и до дома он ехал на коленях у жены, а она держала над ним бутылку с физраствором, катетер так в лапе и остался. Дома сделал лежанку из телогрейки возле кровати, закрепил бутылку с физраствором на стенке шкафа. Наш пёс покрутился вокруг и отошел. Кошки смотрели на все это сверху и молчали.

Рано утром я проснулся с неясным чувством тревоги. Вспомнил день накануне и свесился посмотреть на зверя. Он лежал на боку, отгрызенный катетер свисал рядом со шкафа, игла торчала из лапы и все вокруг было залито вылившимся за ночь физраствором. По обеим сторонам от щенка лежали две мои кошки, привалившись к нему, и спали. Я встал, чтобы идти гулять своего пса. От шума щенок проснулся и, сильно покачиваясь, сел. Его обстриженная лапа с остатками катетера, залитая зеленкой, сильно выделялась на фоне рыжей шерсти. Морда была какая-то несуразная, не такая, как запомнилась мне со вчера. Я пригляделся… Щен мутными глазами смотрел на меня и зевал… Но блестели два глаза! Оказалось, что второй глаз тоже на месте, но он темно-коричневого, почти черного, цвета, с маленькой светло-серой выщербинкой. Поглядев на меня обоими глазами, щен покачнулся, не удержал равновесия и упал на кошек. Те подвинулись, пропуская его между собой. Я попытался просунуть руку, чтобы погладить щена, но кошки двумя лапами с когтями резко пресекли мою попытку. Посмотрели на меня и все заснули обратно… Судьба щенка была решена, причем не мною.

Сейчас, спустя девять месяцев, это отмороженное недоразумение превратилось в 25-килограммую девочку, гибрид крокодила и телёнка, воспитанный двумя кошками и немного остальными. Изучение внешних признаков привело нас к мысли, что это смесь хаски и бельгийской овчарки малинуа. От хаски у нее разные глаза и чудовищной пушистости зад и хвост, от малинуа – овчарочий форм-фактор и нахальные мозги. Тяжелое детство никак не отразилось на ее здоровье, что меня поражает до сих пор. Первый полевой сезон, который она провела со мной в экспедиции этим летом, показал, что она не признает чувства страха и готова скакать и лежать на природе сколько угодно. Солнечный, но рациональный собачий характер: на кого надо – налаем, но скорее залижем. От меня – ни на шаг! Поневоле тут станешь собачником: )

Интересно, как она наступающую зиму воспримет? Вспомнит ли, что чуть в мамонта не сыграла?

ставился он в течении семестра, ну в крайнем случае сразу после предметного цикла за особо выдающиеся знания по изучаемой науке. Красота! К сессии подходишь с уже сданным экзаменом, на другие предметы времени на подготовку больше остается, а если имеешь "автомат" на последний экзамен, то и в отпуск можно было на недельку раньше уехать. Одна проблема, "автоматы" у нас единицы получали. В сессию на весь курс один-два "автомата" и это по всем сдаваемым предметам!

Курсант Сивохин за "автоматами" не гонялся. По любому предмету его вполне "государственная оценка" устраивала — "удовлетворительно" или 3 балла. Вообще принцип минимальной достаточности замечательная штука, много здоровья, сил и средств сберегает, хоть на личном, хоть на общегосударственном уровне. Этот подход позволял курсанту Сивохину массу полезного делать, например на лекциях можно было в морской бой играть или как-нибудь по-другому всесторонне самосовершенствоваться — хотя бы художественные книжки читать. У меня до сих пор стоит перед глазами здоровая общая тетрадь в красивой коленкоровой обложке. На этой обложке давным-давно, на самой первой лекции, курсант Сивохин написал: "1-й курс, Конспекты вводных лекций". Через год он зачеркнул еденицу и написал там двойку. Еще через год — тройку. Потом кроме слова "конспекты" всё замулевал и чёрным фломастером дописал "по всему". Так и осталось с первого по шестой курс "Конспекты по всему". На шестом курсе тетрадка без малого на треть заполненной оказалась, и насколько я помню, это была его единственная тетрадка...

В конце третьего курса была у нас лекция по Токсикологии. Как на зло сразу за этой же лекцией по расписанию было четырехчасовое занятие по той же Токсикологии. Лекцию нам читал сам Главный Токсиколог ВС (Вооруженных Сил) генерал Саватеев. Тема лекции была весьма интересной — армейские бытовые отравления суррогатами алкоголя. Из-за крайней актуальности материала, курсант Сивохин самосовершенствовался в полсилы — хоть и не конспектировал, но кое-чего слушал.

Генерал Саватеев был морским генералом — носил черную флотскую форму (тогда большие чины в медицинской службе флотов не всякими там ранговыми капитанами или там контра-вице всякими адмиралами назывались, а нормальные звания имели, по-нашему, по-сухопутному. Может и сейчас так, не знаю). Закончил генерал давным-давно Четвёртый Военно-морской Факультет нашей славной Академии и всю догенеральскую молодость по флотам скитался. Стал генерал рассказывать, как тяжело спирт от разворовывания беречь и вспомнил один случай. Служил он на Северном Флоте на противолодочном корабле. А на том корабле были тонны спирта для антиобледенительных систем противолодочных вертолетов. Конечно же этот спирт пили все кому не лень. Я лично на флоте не был, но думаю, что пьяный экипаж только для пиратских судов подходит. Наверное и командир корабля так думал. Позвал тот начальник молодого Саватеева и приказал ему что-нибудь такое придумать, чтобы эти многомесячные пьянки на его борту прекратились раз и на всегда. Вот будущий генерал и придумал до гениальности простое решение — спирт бензином разводить. Функциональные характеристики антиобледенителя не изменились, а вот пить его уже нельзя было — вонял, что хорошо — всех настораживало; ну а если какой уж совсем отчаянный мичман и решился бы выпить, то в миг бы у доктора в каюте оказался, чтоб там удобнее было ему ласты клеить. А главное достоинство метода — эту адскую смесь в рутинных условиях разделить ну никак невозможно было. Оба вещества с похожей плотностью, смешиваемы, смесь не вымораживается, выпарить нельзя из за высокой волатильности обоих компонентов. Короче вариант супер.

Вот ведь как по генеральским словам выходило — флот это самое крутое. Взять например старую советскую авиацию — там вообще подход к проблеме был бездарным. На каждый самолет приходилось куча спиртосодержащей дряни, например в амортизационно-тормозной системе. И что это было? Смесь спирта с глицерином! Полетал себе летчик, приземлился и сразу напару с механиком сливает чуть-чуть. Немного — каких-нибудь пару ведер. А дальнейший процесс до ужаса прост, точнее вообще никакого процесса. Надо просто те ведра в тенёк под кустик поставить на некоторое время, глицерин тяжелый — осядет, спирт легкий — всплывет. Подходите люди добрые с кружечкой, угощайтесь, чем Бог с неба послал! Из-за сладкого привкуса это ятство в Военно-Воздушных Силах уважительно "Ликер Шасси" именуют.

Или например взять погранвойска крайнего севера. Да на границу с Норвегией со времен Сталина ни одной бутылки водки не завезли, а народ пьян в стельку. Чем пьян? Правильно! Одеколонами "Капитанский" и "Шипр", лосьонами "Огуречный", "После Бритья" и прочими подобными вещами. Пить их в чистом виде интеллигентные люди не могут, да и примеси для печени не полезны. Так ведь без всякого образования по физической химии, в тяжелых полевых условиях суровой тундры, народной мудростью прапорщика-погранца был изобретен идеальный метод криофракционации. Патентное название — "Уголок на Трех Кирпичах". Берется три метра любого стального уголка, выносятся на мороз, под один конец подкладывается один кирпич, под другой — два. На тот конец, что повыше, льётся суррогатный напиток, а с того конца, что пониже, стекает очищенный питьевой вариант. Гадость же вся по пути на сталь намерзает.

А вот генеральский вариант идеальный! Народного подхода нет и не будет — против физики, химии и других законов природы не попрешь. НЕ-ВОЗ-МОЖ-НО! Ну как генерал дошел до способов народной очистки суррогатов, то даже курсант Сивохин свои дела отложил и стал подробненько эту часть лекции конспектировать. И так его эта тема увлекла, что он подсознательно, но громко так, вслух, на профессорскую ремарку свой курсантский ответ бросил: "Был бы спирт, а способ найдем! "

Главного Токсиколога такая наглая самоуверенность очень задела. Он и говорит, обращаясь персонально к курсанту Сивохину: "Товарищ курсант, предложенная мною спирт-бензиновая смесь используется на флоте уже много лет, и за это время никто, ни один человек ее разделить не смог! "Сив в ответ сжался в комочек и виноватыми глазами на генерала смотрит.

После первого лекционного часа вышли мы с Сивом на перерыв перекурить. Ну он до меня с этой навязчивой идеей опять полез. Вместо нормального перекура устроил "Что? Где? Когда? ", была такая телепередача в СССР — куча умных дураков перед камерой ответы на трудные вопросы искали. Мы чуть подумали и пришли к выводу, что если нужен чистый спирт, то генерал прав, а если нужно просто хорошо и безопасно выпить, используя его хваленную хреновину - то слова генерала полная лажа, пургу нам гнал профессор половину своей лекции.

Возвращаемся на второй час. Генерал лекцию дочитал и по традиции в самом конце спрашивает, есть ли у кого какие вопросы. Курсанты всякие вопросы спросили, генерал ответил, вроде сейчас команда "встать и гав-гав-гав" будет — "до свидания товарищ генерал". Вдруг курсант Сивохин руку тянет. Я сразу насторожился, Сив никогда вопросами профессуру не донимал. А генерал ему кивает, мол что там у вас?

Сив: "Товарищ генерал, а вы про невозможность разделения спиртобензиновой смеси о чистом спирте говорили, или о том что с нее питьевого безопасного суррогата получить нельзя? "

Генерал аж передернулся, опять этот самоуверенный выскочка его святую память о молодых годах оскверняет: "О втором, товарищ курсант! "

Сив: "Ну так это не правда! "

Генерал: "Это что же? Значит, что вы ее можете разделить, разделить без всякого специального оборудования, незаметно, скажем в условиях большого противолодочного корабля? "

Сив: "Да хоть в условиях большого корабля, хоть в условиях маленькой подводной лодки. В любых условиях смогу! "

Генерал: "И что же вам, товарищ курсант, для этого нужно? "

Сив: "Ничего не нужно, смесь спирта с бензином нужна. "

Генерал аж позеленел от такой наглости: "Товарищ курсант, как ваша фамилия?! "

Сив: "Курсант Сивохин. "

Генерал достает из нагрудного кармана записную книжку и начинает что-то записывать, наверное фамилию Сива: "Товарищ курсант, если как вы мне тут сказали...! Если вы на моих глазах разделите эту смесь до степени, что ее можно будет пить без риска оказаться в реанимации, я вам поставлю автоматом "отлично" за экзамен по Военной Токсикологии. Если же ваша самоуверенность вас подведет, и у вас ничего не получится - то экзамен вам придется сдавать очно и лично мне. Старшина, проконтролируйте! Когда у него ближайшее лабораторное занятие на моей кафедре? "

А старшина наш, Сашка Захарьев, уже и рад стараться в расписание смотрит: "Через двадцать минут, товарищ генерал! "

Генерал: "Вот там и встретимся! "

Вышли мы с Сивом из аудитории и плетемся в лабораторный класс на Токсу. Я ему давай мозги мыть: "Сив, ну как так можно! Ты человек воздушно-десантный, флотских условий большого противолодочного корабля не знаешь, откуда такая наглость? То, о чем мы рассуждали, носит исключительно теоретический характер, и на практике никогда не проверялось. Ты хоть Пушкина вспомни — "и Опыт, сын ошибок трудных... "

Сив вспомнил и продолжил цитату: "И Гений, парадоксов друг! Надо не ошибки, а парадоксы искать. Ты же, гад такой, чего мне сам говорил, что Физическая Химия наука точная? Меня подставил, а сам в кусты? Я может с этой сессии из Академии за "банан" по Токсе вылечу! "

Приходим в класс. Преподу уже кто-то насвистеть успел, что по борзости курсанта Сивохина к нам сейчас сам Начальник Кафедры заявится. Все смотрят на Сива, как пролетариат на буржуазию. Начинается занятие. Через полчаса заваливает генерал: "Курсант Сивохин здесь? "

Все встают и замирают по стойке "смирно", препод отвечает: "Так точно, товарищ генерал — вот он! "

Генерал поворачивается к двери и уходит со словами: "Всем быть на месте! "Но уже через пару минут опять появляется с двумя стандартными градуированными бутылками на пятьсот миллилитров. В каждой грамм по сто жидкости. Все опять по стойке "смирно" вытянулись. Подход он к окаменевшему Сивохину и сует одну бутылку ему под нос: "Что это? "

Сив: "Спирт".

Генерал сует другую бутылку: "А это? "

Сив: "Бензин".

Генерал: "Ну так действуйте, товарищ курсант! "

Сив берет бутылку со спиртом и выливает содержимое в бутылку с бензином. Взболтал до полной однородности и показывает генералу, мол все нормально смешано. Затем подходит к обычному водопроводному крану в углу лаборатории и добирает в смесь воды, не доливая бутылку на одну четверть. А затем затыкает горлышко ладонью и начинает все это трясти, как припадочный. Протряс хорошенько и поставил на преподавательский стол отстояться. Пока отстой шел, залез Сив к себе в портфель и достает использованную капельницу. Оторвал кусок виниловой трубки от ловушки воздуха, а тот конец, где иголка, в банку со смесью запихал. Взял вторую бутылку, где изначально спирт был он около стола на пол поставил. Потом ртом чуть через трубочку подсосал и слил самотёком нижний слой в эту бутылку. Поднял её, понюхал, потом на язык попробовал и протягивает генералу: "Пить вполне безопасно, товарищ генерал! "

Генерал бутылку взял, тоже понюхал, но пробовать не стал и говорит: "Товарищи курсанты, мне надо это на анализ отнести. Приказываю быть на месте, занятие продолжать по плану. Я скоро вернусь".

Через часик снова приходит. В руках распечатка анализа, скорее всего хроматографию делали. Начинает зачитывать остаточные концентрации октана, бензола, циклических углеводов — ну всякой дряни, из чего обычный бензин сделан. Читает и сразу переводит в количества, которые бы в поллитре были бы. Потом суммарную оценку примесей сделал и говорит: "Это, конечно, не "Столичная", но и не отрава. Если человек с нормальной печенью и почками пол литра этого суррогата выпьет - то ничего ему не будет. Ну голова на утро будет страшно болеть, посильнее чем от водки, и всё! Товарищи курсанты, среди рядового и сержантского состава, прапорщиков, мичманов, да и офицеров не медицинской службы об этом способе сепарации прошу не распространяться. Курсант Сивохин был прав — спирт в воде растворим, а бензин — нет! За проявленные глубокие знания в области Военной Токсикологии зачитываю экзамен автоматически сданным на "отлично". Курсант Сивохин, вашу зачетку! "