Примерно две недели вся семья строго следила, чтобы собака с крысёнком не пересекались. Запирали либо крысёныша в клетке, либо собаку в другой комнате. Но один раз, как и положено в таких случаях, не уследили…

Собака засунула свою огромную зубастую морду, которая в 5 раз больше самого крысёнка, в открытую клетку: ой, а кто это такой маленький?

А крысёнок, он тогда безмятежно спал, проснулся и лизнул собачий нос: ой, а ты кто такой большой?

И началась дружба большой старой собаки с юным крысёнком.

С тех пор они спали только вместе (никто никого уже не запирал), они гуляли вместе на улице (крысёнок на шее у собаки), они носились по квартире друг за другом как черти.

Крысы — весёлые игривые существа.

Старая собака помолодела лет на пять, даже задние лапы заработали. Когда у тебя молодой весёлый друг — это передаётся.

Они были — КОРЕША! Они даже еду со стола тырили вместе. Вернее так: крыса тихонько забиралась на стол и скидывала вкусные кусочки собаке. Собака их ловила в полёте: АМ! Они были — БРИГАДА!

Крыс мыть не надо — они сами начищают себя до блеска, они треть жизни посвящают вылизыванью самих себя.

Крыса моего друга, кроме себя, усердно вылизывала и своего брутального собачьего друга. Правда, всего его вылизать она, конечно, не могла, она была в 100 раз меньше его.

Хватало энергии вылизать ему нос, глаза и уши. Большая собака при этом дрыгала задней лапой от удовольствия.

Никто на свете не сможет вам лучше вылизать ухо, чем крыса своим маленьким розовым язычком, свидетельствую. Когда вся крыса целиком залезает в собачье ухо чтобы его вылизать, и из уха только хвост торчит… Представили себя на месте собаки? Вы тоже задрыгали задней лапой?

И собака в ответ благодарно вылизывала крысу. Это было непросто для крысы. Представьте: вы такой маленький, а вас вылизывают огромным розовым языком размером с холодильник, перекатывая по ковру. Но это — ритуал, от него не отвертишься. Крыса дрыгала лапами в процессе. Всеми четырьмя.

А когда собаку водили после осенней грязной прогулки мыть лапы в ванну, она нежно брала свою любимую крысу поперёк живота и тащила с собой: мне без тебя будет скучно мыться… Крыса не сопротивлялась. Друга моют, и я заодно поплескаюсь, делов-то, хоть я и чистая по жизни.

Я это видел лично.

Я приходил в дом моих друзей с их замечательными и удивительными собакой и крысой. Первой в прихожей меня встречала выбежавшая вперёд крыса (крысы — любопытные до невозможности и бегают очень быстро): ой, а кто к нам пришел?

Потом, не торопясь, выходила огромная овчарка, строгая такая: ты не наступи ей, мелкой попрыгунье, на хвост, дядя Юра!

Овчарка меня знала 15 лет уже.

Становилась мощными лапами (размером с мою руку) над своим микроскопическим крысячим другом, прикрывая всем телом.

Они были ко мне дружелюбными обе. Обеих чесал за ушком и был неоднократно облизан обеими.

Я обожаю собак и крыс. И они это знают.

…А умерла друг-крыса раньше своего милого друга-собаки. Крысиный век недолог — всего 3 года.

Их детство, юность, зрелость и старость укладываются в этот короткий промежуток.

Потом у них "кончается батарейка".

Собака пережила её на три дня. Как не стало её любимого друга-крысы, она легла и тихо "ушла на радугу".

Кончилась и её батарейка.

Собака и так при помощи своей любимой крысы прожила минимум дополнительных два года, как сказали потом ветеринары. Она прожила почти 18 лет.

Крыса подзаряжала её "батарейку". Друзья всегда подзаряжают наши батарейки — проверено по жизни".

— Владимир Леонидович, да мы никак увеселительное место проехали, — сказал я директору принимавшего нас завода.

— Гольф — бусурманская игра, — ответил директор и отпил из фляжки добрый глоток виски времен развала Союза.

— А вы на русской земле, на ростовской. На казачьей. К лошадям поедем!

К счастью, до лошадей было недалеко. Правда их было девять, нас — восемнадцать. Решили разделиться на две группы, и пока одни отправились в неспешную прогулку вдоль речки, другие оккупировали местную харчевню. До этого дня я на лошади сидел всего один раз, когда в пятилетнем возрасте меня провели верхом по городскому парку, и эта неопытность страшно не нравилось моему коню. В конце концов, устав бороться со скотиной, на обратной дороге я отпустил поводья, и вместе с одной кобылой мы оторвались от основного пелотона.

В этот момент в небе буревестником парил дельталет, в котором сидел один недалекий папаша с ребенком. Увидев внизу мирно бредущую пару лошадей, он спикировал вниз и пронесся на бреющем полете мимо, чтобы дитя могло их рассмотреть. Но дитя не рассмотрело, и двухтактный "мессершмидт", заложив вираж, пошел на второй заход. Самым эффектным получился третий: лошади, наконец, понесли.

Наверно, генетическая память существует. Или ноосфера Вернадского. Или все вместе. После первых метров галопа я неожиданно для себя встал в стременах, согнув колени и прижавшись к холке. Впереди мчалась кобыла, скинувшая седока. Свистел ветер в ушах. Мой конь скорее с удовольствием, чем со страхом несся по полю, не обращая внимания на регулярные призывы: "Стой, [м]лядь! "

Через какое-то время, почувствовав, что конь начинает замедляться и стал слушаться повода, я направил его в сторону кобылы, которая уже почти остановилась и теперь думала, чем ей заняться дальше. Не знаю, каким образом, но мне удалось ее поймать и привязать поводья к своему седлу.

Обратно шли шагом и молча. Лошади виновато пряли ушами. Я пытался свистеть главную тему из "На несколько долларов больше". Получалось не очень. Периодически все трое вздыхали. Минут через 20 мы подъехали к ферме, на которой, кроме старого конюха, не было ни души. Наш эффектный выезд не остался не замеченным. Когда остальная группа вернулась, директор и все инструкторы мгновенно растворились в воздухе. После тщетных попыток их найти вся делегация расселась по минивэнам и ждала только меня.

— Казак! — с уважением произнес конюх, приняв у меня поводья.

И порывшись в карманах, достал и протянул мне бутылку. Сделав глоток, я ощутил знакомый с юности вкус яблочного самогона.

На обратном пути в Ростов мы с директором, по очереди прикладываясь к его фляжке, фальшиво тянули "Уста-а-алость забыта, колы-ы-шется чад! ", чем весьма веселили иностранцев.