Игры в монополию

Свои первые деньги Юрка Симаков получил через небольшое окошко кассы ПТУ, в которое поступил после восьмого класса школы. Это была ученическая стипендия — двенадцать тысяч уже прилично обесценившихся рублей.

Поставив неуверенную подпись напротив своей фамилии, и стараясь не выдать радости, которая овладела им в этот момент, Юрка бережно спрятал хрустящие купюры во внутренний карман куртки.

После уроков окрылённые только что полученными деньгами пятнадцатилетние пацаны были готовы к кутежу.

Вскоре крестные магазины были атакованы весёлыми пэтэушниками. Каждый тряс серебром по-своему: Парни в одинаковых костюмах скупали мороженное, импортные сигареты, газировку из рекламы. Старшекурсники, практически не таясь, затаривались пивом и недорогим портвейном в виноводочном отделе.

И тут из магазина вышел Юрка. На лице у него было то же выражение, что и у раскрасневшихся одногруппников, но содержимое его сумки, в которую легко можно было заглянуть, разительно отличалось от того, что покупали они.

Там лежали две бутылки подсолнечного масла и свёрнутая в трубку игра в монополию.

Мысленно покрутив пальцем у виска, несовершеннолетние любители сладкого и пенного пошли тратить остатки своей первой получки.

Юркой его назвали в честь Гагарина. Он был первым ребенком в семье водителя и телефонистки с городской подстанции. После него родились две девочки погодки — Рита и Маша.

Когда Юрке было четырнадцать лет, отец ушел из семьи, нашел себе новую женщину в городе, куда часто ездил в рейсы. Именно в этот день Юркино беззаботное детство закончилось. Мама и сестры неделю ревели, новый 1990 год встретили без привычной праздничной суеты, молча усевшись перед стареньким телевизором.

Резкие перемены в жизни Юркиной семьи совпали с переменами в стране. Все чаще стали отключать свет в их микрорайоне, котельной постоянно не хватало угля, и тепла в батареях было ровно столько, чтобы не замёрзли трубы. Рукастые соседи сооружали в своих квартирах печки-буржуйки, выводя трубы прямо в форточки.

Возвращаясь из школы, Юрка с завистью смотрел на сероватые струйки дыма, поднимающиеся вдоль стен его дома. Но денег на печку не было, маминой зарплаты только-только хватало на продукты, да и то на самые простые. Поэтому и пошел он после восьмого класса в строительное ПТУ.

Там Юрке и его одногруппникам выдали костюмы и рубашки, грубые, но вполне пригодные к носке ботинки, и ватные зимние куртки. Иные ребята воротили нос от казённой одежки, а Юрка в этот день чувствовал себя именинником.

— Юрик, какой ты бравый в новом костюме, — сказала мама, когда он примерил на себя обновку, — ну точно Гагарин.

Сестрёнки тоже крутились вокруг и восхищённо цокали языками.

— Юр, а девочки у вас там есть?

— Спросила старшая, Рита.

— Тоже в твое училище пойду! Учат, одевают, да ещё и кормят два раза в день!

— Есть, одна даже староста группы у нас — Таня, но в основном девчонки в малярно-штукатурной группе, — ответил Юрка и подумал, что действительно можно будет и сестру через пару лет устроить в училище.

Здесь действительно было неплохо, а теперь вот ещё и стипендию стали выдавать.

Через двадцать лет после окончания ПТУ, которое сейчас стало называться лицеем, та самая староста Юркиной группы решила собрать выпускников девяносто пятого года.

Кинула клич в "Одноклассниках" создал чат, и через месяц Таня с однокупсникми встретились в кафе, неподалеку от места своей трехлетней учебы. Под холодный алкоголь и горячую закуску завязался душевный разговор о том, как сложилась жизнь у каждого из них.

Через час после начала встречи в кафе вошёл очень респектабельный мужчина. Оглядевшись по сторонам, он с улыбкой направился к столу, за которым сидела компания строителей.

— Юра, привет!

— Таня единственная узнала в импозантном посетителе Юрку Симакова.

Он действительно мало походил на того худого и вихрастого пацана с последней парты в неизменном коричневом костюме.

Юрка присоединился к уже захмелевшей компании и тут все конечно вспомнили его странную покупку после первой стипендии.

— Юр, а нафига тебе тогда это масло сдалось? — спросил один из одногруппников, — я ещё тогда хотел спросить, но ты был такой закрытый, что решил не лезть с вопросами.

И Юрка рассказал. Причем когда он начал говорить, все притихли, настолько был роскошен его голос и манера повествования.

Его история началась с тех самых холодов и отключений отопления в начале девяностых. Именно эта критическая ситуация заставила Юрку начать что-то предпринимать в качестве главы семьи.

Перво-наперво он прочно законопатил все щели в квартире — дверной проем, окна, трещины в панелях. Стало немного теплей, но все равно мама и сестры ходили в двух кофтах. Потом решил перенести из спальни в зал кровати сестер, спать в одной комнате было не так холодно. И самое главное, он понял, что им нужен постоянный источник тепла, в этом качестве как нельзя лучше подходила огромная чугунная сковородка, доставшаяся маме от бабушки. Нагревшись на газовой плите, она долго отдавала свое тепло и на несколько градусов поднимала температуру в квартире.

— Ну а раз сковородка горячая, грех на ней что-то не поджарить, — продолжал рассказ Юрка, — сестрёнки наловчились делать лепешки, замешивали тесто на воде и соли и жарили их в масле. И сытно и тепло. Да что только не готовили на ней — и сухари сушили, и картошку жарили и яичницу, но это в хорошие времена, а бывало, что кроме мороженого лука и приготовить нечего было.

— Так что, ребята, масло мне в те времена очень нужно было.

— Объяснил ту необычную покупку Юрка.

После его рассказа возникла довольно долгая пауза, которую нарушила Таня.

— А монополия тогда зачем тебе нужна была, ведь перебивались практически с хлеба на воду?

— О, та штука тоже важна была. Это ведь настольная игра, в которую всей семьёй можно было сражаться. Мы и играли — бросишь кубик — и ты миллионер, покупаешь фирмы, продаешь, богатеешь. Доллары игрушечные младшая сестра Маша отсчитывала, так интересно ей было деньгами заведовать.

Представьте, за окном хмурый зимний вечер, фонари не горят, да и выходить по темноте на улицу опасно было, сами помните. А у нас хорошо, вся семья за столом, подначиваем друг друга по-доброму, рядом сковородка лепешки печет, красота. Так и жили.

— Юрка улыбнулся.

— Так ты сейчас, наверное, директор маслозавода? — спросила Таня, — или инвестор, игры в монополию, поди, не зря прошли?

— Нет, в бизнесе у нас только сестра Маша, — ответил старосте Юрка, — ей точно монополия жизненный путь определила. А я психолог, в том числе семейный, если буду нужен — звони.

"Кому же ещё быть психологом, — подумала Таня, — если не тому пятнадцатилетнему пацану, радостно спешащему домой с двумя бутылками подсолнечного масла и капиталистической монополией".

Автор: Андрей Егорин

Как говорится, теперь об этом можно рассказать. Как я был агентомсоветских спецслужб. И даже вербовал для них кадры. Брезгливых прошу не читать. Особенно после фразы "И немедленно выпил".

Было это в самом начале 80-х. Одна моя юная знакомая сделалась какой-то шишкой в парткоме. Однажды звонит по местному:

— Слушай, выручай.

Парень при расставании выставил счёт: кафе, кино, букеты на 14 февраля и 8 марта. Даже подаренный чехол на телефон. Было очень неприятно, хотя встречались всего полгода. Я не жадный человек, но не та девушка, на которую можно давить или брать на слабо. Посидела ночь и выкатила ему счёт в 4 раза больше: продукты на ужины у меня дома, половину суммы за все косметические услуги (нужно обоим), испорченное платье, на которое он пролил вино, сковорода, которую исцарапал, счёт за порошок, за шампунь, за стирку и за готовку, за помощь с дипломом. Из итоговой суммы милостиво вычла его личные финансовые претензии и вручила ему. И громко, громко орала, что он мне теперь должен и пускай хоть кредит берёт или напишу заявление за порчу имущества. Заплатил половину, больше не было, остальное "простила". Не стыдно. Очень горжусь собой.

Это было в советские времена. Загранплавание, корабль заходит в Египет. Моряки увольняются на берег и идут в бар. Заходят в бар и продолжают разговариват между собой по-русски, закзывают пиво и тих-мирно его пьют. В это время толпа местного населения подзывает бармена и что-то ему говорят. Бармен подходит к нашим морякам и говорит, что во-о-он те местные купят вам 2 бутылки хорошего коньяка, если один из вас выпьет залпом одну бутылку. Нашы посовещались, и один самый маленький и щуплый вызвался провести эксперимент. бармен выдает ему бутылку и моряк опрокидывает и выливает коньяк самотеком, НЕ ГЛОТАЯ!!! Под овации бармен выдает им 2 бутылки! и все было бы хорошо, но местные опять зовут бармена... , бармен говорит, что если этот щуплый выпьет еще одну бутылку, то они купят нашим еще 4 штуки. А нашему уже море по колено: "ДАВАЙ!", таким же манером он выпивает еще одну и падает под стол! Наши забирают 6 бутылок, моряка и понесли на корабль, этот парень потом спал 2-е суток, пока остальные пили элитный коньяк.

Уже почти 30 лет держу лошадей. Очень их ценю и всегда стараюсь побаловать.

Среди прочего они обожают купаться. Я тоже люблю поплавать, и мы бываем на речке очень часто.

Ритуал омовения отработан до мелочей. Мы прибываем на берег. Я снимаю с лошадки всю сбрую. После сажусь верхом, и мы отъезжаем от кромки воды на 20-30 метров. Потом несёмся