Чудесный день

Бывают привычки возвышенные: читать перед сном, делать утреннюю зарядку. А есть моя – сидеть в ванне и смотреть, как она наполняется. Дурацкая, знаю. Но это мой личный дзен, мой момент умиротворения перед тем, как смыть с себя налёт будничной суеты.

В тот злополучный вечер суета, кажется, решила нанести превентивный удар.

Раздевшись, я торжественно уселся в холодную эмалированную чашу и повернул краны. Вместо благородного потока из излива на меня с шипением обрушился душ. Я же забыл переключить ручку! Наша сантехника, пережившая ещё деда жены, восприняла это как объявление войны. Раздался оглушительный гидравлический удар, стальной шланг душа вздрогнул, и на стыке лопнула резьба. Оттуда, с свистом вырываясь под давлением, ударила струя горячей воды прямо мне в грудь.

Я взвыл, но не голосом, а как-то внутренне, и в позе обожжённой креветки потянулся к крану, чтобы перекрыть воду. Вода захлебнулась, и воцарилась зловещая тишина, нарушаемая лишь моим шипением и частым капаньем из проклятого шланга. Надо было его выкрутить. Разворачиваясь в тесном пространстве, я задел локтем жестяную мыльницу. Та, звякнув, совершила идеальный полёт и юркнула в щель между стиральной машинкой и стеной, под раковину.

Мыло – вещь сакральная. Без мыла вечер был бы окончательно испорчен. Стиральную машинку пришлось с скрежетом выкатить на середину ванной. И тут я увидел Его. На белой крышке агрегата лежал, безмятежно улыбаясь, розовый плюшевый заяц – игрушка моей пятилетней дочери. "Поющий гад", – пронеслось у меня в голове.

Чтобы дотянуться до мыльницы, пришлось лечь животом на холодный пластик машинки и протянуть руку в пыльную паутину. В этот момент я почувствовал, что мое тело, и без того пребывавшее в состоянии стресса, заняло крайне неустойчивое положение. Я пополз вперёд, и в этот самый миг мое мужское достоинство, простите за физиологическую откровенность, с нежностью уперлось в пузо несчастного зверька.

Раздался тихий щелчок, и заяц, подрагивая, завел свою проклятую песенку: "Как-кой-чу-де-сный-день…"

Терпение моё лопнуло. Весь день, всю неделю, всю жизнь копившаяся ярость вырвалась наружу. Чтобы выключить зайца, нужно было нажать на кнопку ещё раз. А я был перегнут пополам, руки были заняты мыльницей. Единственный инструмент, находящийся в непосредственной близости от цели, был уже опробован и показал свою чудовищную эффективность.

"Заглохни, тварь пушистая! " – прохрипел я и начал методично, с остервенением, прыгать на несчастной игрушке тем самым местом, пытаясь попасть по кнопке.

Именно в этот момент, под аккомпанемент унылого "Какой-чудесный-день-день-день…", дверь в ванную открылась. На пороге стояла жена. Заяц, под моим финальным, сокрушительным нажимом, захлебнулся на полуслове.

Я замер в позе, которую можно описать как "раненный насмерть гладиатор на стиральной машине", с мыльницей в одной руке и с дикой, адреналиновой эрекцией, возникшей, видимо, от ярости и трения.

Жена медленно перевела взгляд с моего пунцового лица на розового зайца, потом обратно на меня. В её глазах читался не ужас, не гнев, а какая-то космическая, вселенская усталость от бытия. Она тяжело вздохнула и произнесла фразу, которая, я уверен, высечена на скрижалях супружеского долготерпения:

– Ты бы хоть закрывался, что ли, когда… занят.

Дверь закрылась. Я остался наедине с зайцем, с разорванным шлангом и с бездонной пропастью стыда внутри. Мыться уже не хотелось. Хотелось закричать. Но я лишь тихо прошипел в тишину:

– Чудесный день. Просто чудесный.

И плюшевый заяц, казалось, молча с этим соглашался.

В 1980-х гг. в Московском театре оперетты шёл спектакль "Граф Люксембург". Там герой, Рене фон Люксембург, говорит такую фразу:

— Пока ещё она моя жена, и я могу сопровождать её куда хочу и когда хочу!

А однажды во время спектакля, прямо на сцене, Рене (его играл Юрий Веденеев) сказал:

— Пока ещё она моя жена, и я могу её куда хочу и когда хочу!

— Вы с ума сошли! — ахнула Варгузова, которая играла Анжель Дидье, главную героиню...

Но это был уже конец 80-х, в стране полным ходом шла Перестройка, в СССР ceкс уже был, поэтому их из театра за это не уволили, а более того — в 1988 году Юрий Веденеев и Светлана Варгузова за большие заслуги в развитии советского музыкального искусства были удостоены почётного звания "Народный артист РСФСР".

"Разрешение на ceкс по-советски"

Когда создавался СССР, у большевиков были идеи "построить нового человека" — не только на заводах, но и в спальнях.

В 1920-е годы в некоторых коммунах действительно пробовали "раскрепощённые отношения": семьи отменялись, предлагалось "свободное партнёрство", даже обсуждалась идея выдавать разрешения на ceкс, почти как на хлеб или керосин.

Ходила шутка:

— "Взрослый человек без талона на ceкс — это тунеядец интимной сферы".

Некоторые энтузиасты всерьёз проектировали "коммунистические спальни", где партнёров можно было менять по принципу "очередь за колбасой". В газетах писали про "стакан воды": мол, удовлетворение желания должно быть простым, как выпить стакан.

Чем это закончилось

Как водится, всё быстро ушло в абсурд: мужчины начали "раскрепощаться" активнее женщин, в общих спальнях царил бардак похлеще, чем в очередях, а дети рождались реальные, а не "идеологические".

К 1930-м коммунистические начальники махнули рукой и сказали:

"Хватит нам этих экспериментов! Давайте-ка обратно к семье, браку и ЗАГСу".

Сексуальные коммуны закрыли, разрешения на ceкс никто больше не выдавал.

Паромчик мягко ткнулся носом в причал, будто кот в миску со сметаной. Матрос вышел с видом героя, которому поручено важнейшее задание – завязать канат. Он наклонился, напрягся, и тут корпус катера издал такой протяжный звук, что даже чайки подпрыгнули.

Капитан прищурился, посмотрел на матроса и громко спросил:

— Это что, твои брюки или желудок?

Толпа пассажиров заржала, как стадо лошадей. Один дедушка даже снял кепку и сказал:

— Молодец, сынок, держись! Главное, чтобы не было второго аккорда.

Матрос покраснел так, что его можно было ставить вместо маяка. А паромчик тем временем гордо стоял у причала, будто сам знал, что только что сыграл самый смешной концерт сезона.

"Кино для взрослых: от сантехников-супергероев до Камы с утра"

Мир п@рно-кинематографа — это вселенная со своими законами, мифами и абсурдом, который порой смешнее комедий. Почему женщины досматривают такие фильмы до конца? Опытные зрительницы утверждают: они надеются, что в финале будет свадьба. Ведь сюжет, как правило, начинается