|
Было у меня курсе на четвертом. Сдавала чертеж ректификационной колонны и записку к ней, долго тянула чтобы начать и в итоге делала ее 35 часов без перерывов на еду и сон и сразу поехала сдавать. Записка из 50 листов расчетов была залита кофе, энергетиками и кровью из носа, которая пошла на 20 час и шла до конца. Записка была написана от руки, в то время как вся остальная группа просто купила весь проект и сдала его красивый и распечатанный. Записка частично была на оборотках списка литературы чей-то кандидатской, которую я тогда изучала.
Приехала, показываю преподу это чудо, он спрашивает меня о чем-то, я отвечаю. И вот молвит он мне человеческим голосом: — Вы единственная, кто из вашей группы знает материал, первая, кто ответил мне нормально на все вопросы, но работа оформлена просто ужасно, отвратительно, я никогда хуже не видел, вы же инженер, должны понимать, поэтому только четыре. На что я ему с сонного и голодного отупения отвечаю: — Нет, это не представляется возможным. Он очень удивленно посмотрел на меня и поставил пять. |
| 15 Feb 2015 |  |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Из воспоминаний великой русской оперной певицы Елены Образцовой:
"Для оперной сцены нужно знать три-четыре языка — итальянский, французский, немецкий, испанский. Одно дело говорить, другое — петь. Этому не учат. Это надо делать. Я итальянский хорошо знаю, пропела столько… уже 50 лет. Боже, уже 50!
Помню, приехала в Германию петь в Аиде. И какой-то режиссер ко мне обращается по-немецки. А я знаю только — "их либе дих", и все. Он спрашивает меня: "Ферштейн? "Я: "Яволь, яволь". А сама думаю: что ты мне сможешь рассказать, когда я уже сто лет исполняю эту партию! Начался спектакль. Подходим к моему коронному номеру — сцене судилища. Я закончила петь и брякнулась на пол. И — тишина, мертвая. Думаю: что случилось? А я всегда знаю, когда я хорошо пою, когда плохо, по реакции зала. Сейчас так хорошо выступила, а все молчат. Почему?! Глазки-то открываю — оказывается, я упала в могилу к Радамесу с Аидой! Потом выяснилось, что режиссер мне и говорил, что я должна не упасть, а убежать, потому что у них нет перерыва между двумя картинами. И я весь последний акт ползла потихоньку за кулисы. Слава богу, успела к своему выходу. И с тех пор я всем говорю — если не уверен, что понял, переспроси. "
Земля ей пухом.
Из детства помню, что мама много болела: дом всегда был полон лекарств, скорая практически прописалась, а мама регулярно лежала в больницах. И эти воспоминания сильно идут вразрез с тем фактом, что уже лет 20 как ничего тяжелее трёхдневного насморка с мамой не приключалось.
Как-то спросил у отца, что же за болезнь там такая была. Всё оказалось куда проще. Мамуля прям со свадьбы начала мужа дрессировать: чуть что не так — она умирает. С появлением ребёнка, то бишь, меня, "не так" стало в разы больше, и отцу надоело. Имея связи в городской больнице, заботливый батя тут же пристраивал "занемогшую" супругу в палату к самым неадекватным бабкам, где "больная" дней 10 не спала от храпа и склок и получала физраствором в задницу. По полгода от выписки мать жила без закидонов, а как снова начинала, так сразу получала койко-место и оздоровительные процедуры. Так и оправилась за несколько лет, здоровее теперь человека не сыщешь.
Однажды Сюзанна Кватрочетти, будучи уже звездой мирового рока, (кто не поннял — "Сьюзи Кватро") в родном Детройте прошлась по базарчику, и встретила свою школьную подружку — та торговала молочными продуктами...
— Как дела?
— Хреновенько...
— Ты-же в нашей группе, в колледже, была отличницей?!
"Число случаев заражения россиян бешенством удвоилось"
А я думала, мне это просто с утра в метро показалось...