штыри сверкают, но лет ей дохрена. Объявил когда-то на авито заодно с целым списком подобного добра, продублировал в подъездном и домовом форумах вообще за гроши. Что-то раскупили, остальное раздал соседям, кому что всучить удалось, а эта полочка осталась, забыл о ней давно.

При сегодняшнем осмотре оказалось, что занимает изрядный отсек шкафа. Ну и понес ее на мусорку.

Однако по пути туда вспомнил, что хорошо бы зайти в продуктовый магазин рядом, а в подвале у них большой хозмаг. Решил им отдать полку - товаров там уйма, куда-нибудь прикрутят, чтобы его расставить.

Однако же, могут и отказать, у них и так повернуться негде — размышлял я, когда заметил за стеклянной витриной в подземелье скучающего турка — хозяина и главного работника крошечной парикмахерской. Летом ему тут очень нравилось, даже до Питера доехал в белые ночи. В своей Турции он отродясь такого не видел, да и у нас светало в 4 утра. А сейчас погрустнел. Холодно, темно, пасмурно. Я сам стал забывать, как выглядит солнце.

Вдохновение пришло мгновенно, при одном взгляде на его печальную, некогда живую и веселую физиономию. Я был в ярко-красной куртке и красноморд после бани. Удачная цветовая гамма! Зашел и сказал важно, слегка нараспев:

— Вечер добрый! Я сегодня за Деда Мороза по Москве. Это местный национальный обычай — разгребаю свои вещи под конец года, и всё, что дорого моему сердцу, но больше мне не нужно, дарю. Но не просто так, а только за хорошие дела. Вот вы меня подстригли несколько раз прекрасно, вам и принес эту полку. С наступающим!

Турок просиял и удивился, как будто ему доброго джинна выпустили из кувшина.

— Спасибо! Большое! Я как раз хотел такую купить!

Как котят бездомных пристраивают в хорошие руки, так я радовался, пристроив эту полочку. Да еще подарил человеку маленькое чудо. Вы думаете, взрослым они не нужны? Это дети могут стоять со скучающими лицами, зная, что Дед Мороз не отвертится вручить им подарок. А взрослым они достаются гораздо реже.

И про местный национальный обычай я был искренен. Сам я местный, и народность коренная. Наверняка кто-то так дарил до меня и будет дарить после. Мало ли что не большинство. Настоящие Деды Морозы тоже не являются большинством населения Российской Федерации.

– увольняться. Кадровик сказала, чтобы те, кто трудоустраивается, посидели в креслах перед кабинетом, скоро придет преподаватель и заберет всех на обучение корпоративной культуре, особенностям делопроизводства и на инструктаж по технике безопасности. Все складывалось как нельзя лучше – наконец-то я ушел из малого бизнеса, таких же мелких предпринимателей со своими мелочными, но частыми претензиями. Я теперь в большой современной компании, где работают талантливые люди, все бизнес-процессы отлажены как часы, и где все зависит только от меня!

От этих мыслей меня вернул звонок на сотовый, меня желала слышать моя будущая начальница. Показав лектору отпрашивающийся знак, я выскользнул из класса с обучающимися. Начальница задала вопрос, который меня сильно удивил:

– А вы уже готовите текст?

Придя в себя немного, я спросил ее – "какой текст"? Она ответила, что это текст о подразделении, в котором я буду работать, его нужно подготовить сегодня для корпоративного блога.

Я посмотрел в телефоне, но на почтовый адрес, который я давал при собеседовании, ничего не приходило.

— Я отправила письмо на ваш новый корпоративный адрес, мне поступило сообщение, что ИТ-служба создала адрес, — сказала она.

Я начал говорить, что у меня нет пароля к этому адресу (да, ответила она, для этого вам нужно получить корпоративный компьютер у ИТ), и вообще, как мне могут дать компьютер, если я еще официально не устроился и не сдал трудовую (а чем вы сейчас занимаетесь? – спросила она).

— Зачем вам нужен этот инструктаж? Подойдите к преподавателю, скажите, что поставите подписи где нужно и отправляйтесь в кадровый департамент, – директировала она.

Я подошел к преподавательнице, та возразила – "ничего не знаю, садитесь, проведем обучение, потом сходим на обед и после пойдете трудоустраиваться". Тем более, что все двери в офисе открываются по пропуску, которого у меня нет, и никто меня не пропустит.

Во время обеда я в вотсаппе попросил начальницу переслать свое сообщение на личный адрес. Она ответила нервно, что я не единственный у нее подчиненный, она занята, но через несколько минут все же переслала свое письмо в личку.

О да, в этом письме были ссылки на исходные материалы, которые лежат на корпоративном сервере, к которому, естественно, у меня еще не было доступа. О чем я сообщил отправителю.

— Так вы еще не получили ноут? – был ее удивленный ответ.

В 15.30, наконец, я добрался до службы ИТ за компьютером. Но, оказалось, на меня не было сделано заявки. Я написал в вотсапп начальнице. В ответ – новое недовольство. "Почему с вами сразу столько проблем? Я сейчас нахожусь на совещании с руководителями компании, прислать заявку не могу. А кроме того, заявка требует согласования еще двух человек".

Я уже понял, что компьютера сегодня не дождусь, и все равно сел на стул, а вдруг повезет. И мне действительно повезло – заявка на меня пришла в пять вечера, а в 17.15 мне сделали полную корпоративную настройку. Об этом я написал начальнице. "Я уже уехала из офиса" — был ее единственный ответ.

Что ж, я решил, что рабочий день мой закончен, так как мой департамент находился по другому адресу, и я отправился домой. Вечером мне позвонила начальница и спросила, догадываюсь ли я, чем она сейчас занята. "Я ваш текст пишу, тот, дедлайн по сдаче которого истекает сегодня. Вы провалили задание, и мы решили, что такой безынициативный сотрудник нам не нужен".

Наутро к 9 утра я ехал на корпоративном шаттле, чтобы забрать трудовую.

жопах мира, в самых страшных и смешных ситуациях.

Случилось ему как-то застрять где-то в Азии, вроде Вьетнам, не помню. Не пофартило, застрял без денег, без жратвы, с поломаной лодкой. Но Гечик не унывал, к тому же, у него было ружо. Подводное. С этим ружом Гечик какое-то время успешно добывал себе рыбов, раков и доверчивых женщин, но захотелось разнообразия, ибо сколько можно жарить рыбов и женщин?

Гечик решил рыбов продавать. За пару часов он добывал 2-3 лобстера, с десяток больших рыб и ведерко раков. На стареньком тузике он подплывал к белоснежным красивым яхтам и пытался продать добычу, но безуспешно. Обитатели яхт смотрели на него как на гавно, особенно свежеотжаренные женщины.

Гечик сменил тактику. Он все так же подкатывал к яхтам с уловом, но теперь кричал: Чеиндж! Но мани, давайте баш на баш, суки!

О, это другое дело! При слове "менять" у даже у пожилых джентельменов загорались глаза, за лобстера Гечик получал бутылку виски или пару банок консервов, за раков 5-6 банок холодненького восхитительного пивка, за рыбы давали сигареты, вино, домашнюю снедь.

Торговля шла как на базаре, с криками, спорами, размахивания руками.

— Дам две пачки сигарет и пол-бутылки рома за этого тощего лобстера, — кричали ему с борта. — Добавьте сыра и пару яблок, — пускал слюну Гечик.

Солидные яхтовладельцы становились похожи на разгоряченных юнцов, их молодые подтянутые жены красиво наклонялось над леером, демонстрируя загорелые сиськи в надежде сбить цену.

На одной яхте ему дали пару самокруток за трех раков, на другой просто накидали местных фруктов бесплатно. Где-то просили поплавать с ружьем, на большом катамаране, где отдыхали четыре скандинавские женщины средних лет, настойчиво приглашали подняться на борт.

Сразу же выявились и национальные различия. Жлобистые французы помогали почти соотечественнику неохотно, греки и итальянцы торговались за каждый плавник, чисто по приколу, зато несколько испанских футболистов, отдыхавших на супер-яхте с [м]лядями, за просто так навалили ему несколько подносов со жратвой, и приглашали приходить еще, все равно жратву девать некуда.

Встретив русских, Гечик, неплохо говоривший (это отдельная история) спросил за "пирашки и борш", и ему со смехом дали вареной картошки с чесноком.

Такая жизнь продолжалась недели три, Гечик стал неотьемлемой частью пеизажа, ему махали руками, кричали приветствия, женщины томно подмигивали.

Потом друзья или родня (не королевская) прислали деньги, Гечик починился и за пару недель до сезона ураганов уплыл куда-то дальше.

Это, конечно, не самое экстремальное его приключение, но Гечик всегда вспоминает его с удовольствием. Только рыбу не любит до сих пор.