Кукольных дел мастер.

Не мое – рассказано знакомым таксистом, далее – от первого лица.

Тот день начинался вполне сносно – взял с утра пораньше уже второго пассажира. Первый — словоохотливый мужик — с извинениями расплатился за поездку двумя полтинниками и внушительной пачкой десяток – зарплату им, видишь ли, такими выдали.

Второй пассажир, которого я и вез на тот момент, ехал в аэропорт, периодически поглядывая на часы. Его нервозность передалась мне, а недаром же говорят, что спешка нужна при ловле блох, в остальных случаях она здорово мешает – при обгоне еле ползущего "КАМаза", груженого строительным мусором, с выездом на встречку меня закономерно тормознули.

После недолгой вступительной части собеседования наступил, как обычно, "момент истины". Видит Бог, я не собирался, в общем-то, никого обманывать. Со словами "готов отдать, что есть", я достал из кармана всю невеликую дневную выручку – толстенькую пачку червонцев, прикрытую сверху двумя полтинниками. Служивый заинтересованно покосился на нее, как ворона на сыр, мысленно оценил ее толщину (а сверху-то – полтинники!) и, сочтя ее достаточной, изрек – "клади в шапку". Не веря в свое избавление, я аккуратно, чтобы пачка не разъехалась и предательски не обнажила лежащие снизу десятки, опустил денежный кирпичик в форменную ушанку.

С места рванул на второй скорости, давясь от смеха. Пассажир недоуменно-участливо спросил: "Ну, сколько? Штуки 3-4-5?". Нет, говорю, семьсот рублей, и объяснил, в чем дело. Остаток дороги до аэропорта смеялись уже вдвоем не переставая. Ей Богу, езжу уже 30 лет, видел всякое, но "куклу" повелителям волшебной полосатой палочки, пусть и нечаянно, впарил впервые…

Случилось это во времена славной борьбы со всеобщим алкоголизмом. Я служил в рядах Советской Армии в чине капитана. Как-то раз заслали нас в небольшой городок. Ну первым делом надо же разведку провести (а-ля: "прекрасные доны, а как там насчет баб?" и водки тоже) Женщин — море, с водкой хуже. А в городе у меня дружок жил, точнее мы с

На днях ходил в погреб: огурцы, варенье, поитдоры в собственном соку... Погреб у нас общий (со сторожем на входе) дворовой, но находится от моего дома где-то в километре. По прибытию не обнаружил в кармане ключа. А замок у нас старый, всё шатается, больше названия, чем толку (кто будет его взламывать-то, когда есть сторож?). Вспомнил, как в каком-то фильме видел, как кто-то открывал женской шпилькой почти такой-же замок, а в кармане из подходящего обнаружилась скрепка. Дай-ка, думаю, попробую. А что? Замок простенький, расшатанный, никакой... но при этом — самозахлопывающийся, т. е. с закрытием обратно проблем не будет. Так-как я не медвежатник, и никогда до этого замков, кроме межкомнотного, спокойно открывающегося плоской отвёрткой, не открывал, то провозился минут 10, подбирал разные формы изгиба, но открыл! Через пару дней пришёл в гости к маме (ей уже за 70, а отец умер, когда я был ещё в школу даже не ходил), дай думаю, похвастсюсь, какой я продвинутый: открыл наш замок скрепкой! Ответ мамы обескуражил: "10 минут? Чего так долго! Твой отец его скрепкой максимум за минуту открывал!". Что тут ответить? Да, действительно, плохо. Видимо, карьера медвежатника мне не светит.

Бывший парень на крупные праздники всегда дарил золото. За все время, что мы были вместе, мы ни разу не были в кафе, клубе или еще где. Все уходило на золотой подарок для меня, я даже иногда обижалась со свойственным молодости эгоизмом, считая, что романтика — она в стихах, свечах и открытках. Короче, мне на золото было практически параллельно, а оно за три года наших отношений накопилось. Сейчас я замужем за другим мужчиной, все отлично, и у меня, и у того парня. Расстались друзьями, так как просто перегорели.

Только год назад, когда в семье из-за переезда денег не было, муж слег с ангиной, и в завершение, мне с дочерью было необходимо лечь в больницу, я поняла цену тем подаркам. Я заложила всю ту пригоршню золота. Потом долго-долго выкупала. Но сейчас я храню каждое украшение, как Кощей. Для кого-то это — цацки, а для меня — моя "подушка безопасности". Тот парень, когда узнал про мои действия, сказал только одно: "Я не мог тебе дать романтики, так как во мне её нет. Еду и крашенную бумагу я не мог подарить принципиально. Я рад, что додумался дарить тебе драгметалл. Романтик во мне мертв, но прагматик -молодца!"

Первый съемочный день в жизни Олега Даля случился в день его 19-летия.  

25 мая 1960 году Олег пришел на съемочную площадку фильма "Мой младший брат". Фильм снимали в Таллине. По аксёновской повести "Звездный билет", которая тогда вышла в шестом номере "Юности".

Василий Аксенов вспоминал: "Однажды мы сидели в кафе, и к нам подошли туристы с желтыми журнальчиками под мышкой.

— Простите, юноши, — сказали они моим героям, — но вы очень похожи на героев одной новой повести, которая только что появилась вот в этом журнале.

Юноши просияли. Это были Александр Збруев — Димка, Андрей Миронов — Юрка и Олег Даль — Алик Крамер. Их тогда еще не узнавали... "

По воспоминаниям Аксенова, Алик — Даль, тощий, с выпирающими ключицами, длинноногий, с глазами, застывшими в постоянном и несколько оловянном любопытстве, был прирожденным героем 60-х, юнцом-интеллектуалом из московской подворотни.

Он мгновенно, с первых же проб, точно поймал свой образ и не терял его до конца картины.