Дело было летом 89-го. Мне семнадцать лет, моему брату – восемь.

Надумали наши родители отправить нас к дедушке с бабушкой в Ейск. Поскольку мы оба чуть ли не с рождения каждый год ездили туда с родителями, то опасений за нас не было. Каждый аэропорт по пути следования мы знали едва ли не лучше, чем дом родной. Главное было только не проворонить рейс. Итак: Кызыл – Красноярск – Ростов-на-Дону – Ейск.

Неожиданности начались в Красноярске. Подойдя к расписанию и изучив его, я галопом понеслась к междугородним телефонам. Рейс, на который у нас билеты, был, но… Правильно – улетел. Что-то не срослось в кассе, когда оформляли билеты. Папа (бортмеханик ЯК-40 Кызылского авиаотряда) четко и по военному скомандовал – сидите в аэропорту, завтра полетите домой первым рейсом.

Не тут-то было — МЫ хотим на МОРЕ! Узнав в справочном кто может решить возникшую проблему, я подошла к диспетчеру по транзиту. Она сделала какие-то отметки на наших билетах и сказала, что завтра надо подойти к регистрации на следующий рейс и ждать свободных мест.

Ночь была почти незабываемой. Кто помнит аэропорты советских времен – поймет. Брата удалось пристроить спать на два кресла, а самой моститься на краешке этих же двух кресел.

Утром нам повезло – места нашлись. Но, глядя на то, как на наш чемодан прицепляют багажную бирку я ни с того ни с сего подумала "до Ростова не долетит". Вот что бы вы сделали на моем месте? Ага, и я тоже подумав про теплое море, плюнула на плохие мысли.

Сидя в салоне выруливающего на взлетную полосу самолета мы увидели, что приземлился наш, кызылский яшка. Только тут я поняла, что там сейчас папа или кто-то знакомый, который будет нас искать и не найдет. Позвонить домой я не успела… Как говорится – куда ты теперь с подводной лодки? Позже я узнала, что капитан яшки, не найдя нас в аэропорту, догадался проверить регистрацию пассажиров на нужный нам рейс. Слава Богу, догадался! И дал нашим родителям еще несколько часов спокойной жизни.

Прилетев в Ростов и желая получить багаж, мы обнаружили, что… Да! Чемодана не было! Пришлось пару часов провести, заполняя заявление на поиск пропавшего багажа и составляя опись его содержимого с указанием стоимости. Естественно, наши билеты до Ейска уже пропали. Добрая тетя из багажного отделения посоветовала ехать на электричке, объяснила как добраться до вокзала и подсказала номер автобуса. При этом надо отметить, что мы были "дикими" детьми и кроме аэропортов в городах нигде не были.

Это было как открытие мира – городской автобус в абсолютно незнакомом городе, пригородный ж/д вокзал, где я брата боялась отпустить даже в туалет и караулила его около двери, проблема с питанием – ведь это не нынешнее время, когда "под каждым кустом ей готов и стол и дом".

К Ейску подъезжали уже ночью в полной темноте. Кто не знает – последняя станция перед Ейском – Широчанка, где и жили наши "деды". Да и не станция это вовсе, просто полустанок. Поезда там не останавливаются, останавливаются электрички, да и то не всегда. Сам поселок ниже по движению. Передо мной встал выбор – или ехать до Ейска, а там ночевать незнамо где, так как вокзал ночью закрыт, а "автобусы не ходют", либо выходить в Широчанке и в полной темноте брести до автодороги, где я уже могла сориентироваться. Прикинув, решила выйти в Широчанке. С нами вышла местная женщина, которая предложила нам идти вместе. Ей, как я тогда подумала, страшно идти одной. Вот сейчас бы я никуда с ней не пошла. А тогда молодая была, глупая, людям верила. Но ничего страшного не произошло – добрели мы все-таки до "дедов" почти в два часа ночи. И только перешагнув порог дома, я поняла, что нет сил ни есть, ни мыться – добраться бы до кровати!

Спала я в ту ночь как никогда в жизни – как убитая, не слышала даже музыку, которую сосед под утро включил во дворе на полную катушку. А проснувшись, обнаружила, что дед уже сбегал на почту, отправил срочную телеграмму родителям и ушел с братцем на лиман с удочками. Правильно – братец-то спал две ночи спокойно, так как старшая сестра рядом. А мне иногда кажется, что он и до сих пор живет с тем же чувством. Я его не осуждаю – чувство защищенности великая вещь.

P. S. Чемодан нашелся – доставили в аэропорт Ейска.

P. P. S. Только сама став матерью, я поняла каких нервов стоили эти двое суток нашим родителям. Я ведь и из Ростова не догадалась им позвонить(((

Было это в году эдак… Хотя какая разница, суть ведь в том, что джинсы тогда были дефицитом. Приехал я по своим юношеским делам в славный город

Владивосток. Город этот, кстати, портовый и на местном рынке, если менты не заметут, можно было эти самые фирменные джинсы купить. Дороговато конечно, но на-то и дефицит. В общем огляделся я и дернул на

Совет от диетолога:

Если хотите научиться медленнее есть, главный способ — это класть вилку на тарелку после каждого отправления еды в рот, а не держать в руках. Если это бутерброд или сэндвич, то его тоже после каждого укуса выпускать из рук. Попробуйте и увидите.

Отклик:

Попробовал. Съел всё, что было в холодильнике. Но медленно.

Ты видел — на Посадской игрушку ставили?

Для водителей — специальное табло показывает твою скорость. Оно, якобы, предназначено для снижения скорости. Типа, водитель видит свою скорость и притормаживает, если превышает.

Но я и все мои знакомые пытались там поставить рекорд.

Особенно тужились водители автобусов и троллейбусов, которые там по 20 раз за день бывают. Они всё из своих рыдванов выжимали. А потом, наверное, в парке хвастались друг перед другом.

Гаишники только через неделю поняли, что это табло не для нашей страны, и убрали его...

Из жизни студентов 1.

Какие только случайности не стерегут нас в жизни, даже там, где меньше всего ждешь пакостей от судьбы. Кто бы мог подумать, что занятия в институте могут угрожать бытию, и опасность будет в учебном морге, а это уже перебор со стороны фатума.

Первый курс. Анатомка. Секционный стол с препарированным трупом, рядом девочка отличница длинным пинцетом тычет в плакат на стене, сверяя захваченную мышцу с нарисованной.

Ничто не предвещает беды: тело лежит, студенты наблюдают, а она тычет – в общем все при деле... Внезапно, отвлекшись, комсомолка промахивается и браншами пинцета попадает в отверстия розетки, на которой висит плакат. Сноп искр, девушку отбрасывает на труп, воспламеняется плакат, помещение наполняет едкий дым горящей проводки. Присутствующие в оцепенении – ступор, прострация... На счастье — невысокий, но спортивный Борис, прошедший армейскую школу, схватил упавшую без чувств студентку и выбежал из помещения, остальные за ним.

Примчавшимся пожарным нельзя позавидовать — их впервые угораздило тушить такое заведение – кто-то блевал, кто-то нюхал нашатырь — в воздухе витал смрад подгоревшего трупа, а закопченные студенты в шоке, стайкой сбились у очнувшейся девушки. Обошлось без жертв. Случай... его Величество... или воля Всевышнего?