Я — учитель.

Госдума приняла закон о дебюрократизации работы учителей.

Всё понятно.

Во-первых, наверняка нам введут новый отчёт о количестве обработанных документов.

Во-вторых, примут на работу нового человека для контроля за дебюрократизацией. Если не хватает штатного расписания или фонда заработной платы, то кого-нибудь из учителей уволят.

После этого этот специалист по дебюрократизации, так как ему придётся отчитываться о сокращении числа документов перед своим начальством начнёт... спешно создавать новые документы и отчёты в огромном количестве с тем, чтобы их потом отменять и отчитываться о факте отмены. В результате на нас ссыпется куча новых документов, которые ещё будут каждый месяц меняться — одни исчезать, другие возникать. Зато цифры в отчёте по дебюрократизации какие будут, а!

В общем, всё будет как всегда, даже не интересно.

А настоящая дебюрократия будет только тогда когда всё будет наоборот — когда, например, учителя будут дебюрократизировать госдуму.

Шли мы с приятелем из бани. Останавливает нас милиционер. Мы насторожились, спрашиваем:

— В чем дело?

А он говорит:

— Вы не помните, когда были изданы "Четки" Ахматовой?

— В тысяча девятьсот четырнадцатом году. Издательство "Гиперборей", Санкт-Петербург.

— Спасибо. Можете идти.

— Куда? — спрашиваем.

— Куда хотите, — отвечает.

— Вы свободны…

Смесь обыденности и безумия. Оказалось, вовсе не художественный вымысел. Вот заехал я сегодня на заправку, пристроился в очередь. Жду, слушаю по радио музыку. А в двух шагах на перевернутом деревянном ящике сидит бомж.

Санитарно запущенный. В каком-то блохастом балахоне. Сидит, жмурится на солнышке, ковыряет в носу, прислушивается к музыке из открытого окна моей машины. И вдруг так, между прочим, спрашивает:

— Девятая симфония Бетховена? Дирижирует кто? Не Аббадо?

Сергей Довлатов, "Наши"

Бессмысленно мечтать о дорогих нарядах от Диора, не имея ни гроша за душой, — зато можно шить для себя, на свой вкус и за свои деньги. Так размышляла 17-летняя Леммингер, которая уже тогда знала, какой должна быть мода.

Мода должна открыть человеку его самого, таким, каким он хочет видеть себя самого.

Анна(Энне) Бурда (нем. Aenne Burda, до замужества Анна Магдалена Леммингер) родилась 28 июля 1909 года в городке Оффенбург на юго-западе Германии.

Окончив торговое училище, она вышла замуж за Франца Бурду. Франц владел маленькой типографией. Но денег она ему не приносила. Сама же Анна была так же бедна, как и ее муж. Однако это обстоятельство нисколько не смутило будущую предпринимательницу.

Свою карьеру она начала в сорок лет. В 1949 году она дала свое имя новому издательству. Идея Леммингер была проста: в разоренной войной Европе женщины все равно хотят выглядеть красиво, а на дорогих кутюрье у них денег нет.

Что если выпустить журнал, с помощью которого любая домохозяйка могла бы сама шить элегантную одежду? Так родилась издательская империя "Бурда".

Первый номер журнала "Бурда моден" вышел в 1950 году. А уже через пятнадцать лет его тираж достиг миллиона экземпляров.

Анна Бурда скончалась 3 ноября 2005 года в Оффенбурге (Германия). Сегодня ее детище — журнал "Бурда моден" — выходит почти в 100 странах на 20 языках.

Мы не замечаем, как летит время... Как появляется седина в роскошной маминой шевелюре, которой так гордится отец. Как папа потихоньку ссутуливается под весом прожитых лет. Нет, он не жалуется, но все чаще растерянно глядит по сторонам-то ли в поиске очков, то ли пытаясь разглядеть что-то за пеленой прожитых лет. А ведь не так давно этот весельчак легко ломал кулаком кирпич, и мог пронести на плече больше километра без остановки хоть хохочущую маму, хоть мешок муки в пол-центнера весом, хоть кислородный баллон. Да и мама... нет-нет, она все та же хохотунья и хлопотунья, но... когда папа не видит, она долго смотрит на него с какой-то грустью, потом чмокает его в растущую лысину. незаметно в ящиках стола к запчастям от карбюраторов и релюшкам прибились упаковки лекарств, и это нашествие все усиливается.

Да и я, глядя на них, вроде абсолютно счастливых и спокойных, начинаю испытывать тихую, но непрестанную тревогу — когда-то это все закончится, неожиданно и неотвратимо. И пытаюсь я, как губка, пропитаться этим тихим счастьем впрок, чтобы потом его могли впитать мои дети...