"Банковский роман без романа, или История с прозрачным подтекстом"

В допофисе банка, где царили строгие костюмы, гул принтеров и запах свежего кофе, работала Сусанна. Татары, как известно, любят вычурные имена, и её имя звучало как музыка — Сусанна. Ей было лет 25, мне — на пятнадцать больше. Я — старший сисадмин, она — главный специалист по кредитованию малого бизнеса. И она была очень красива.

Немного не в моём вкусе, конечно — я славянин, а она была девушкой восточного типа, смуглой, с глазами, как угли, и волосами, тёмными, как ночь. Но красота — вещь универсальная. Она до боли напоминала известную латиноамериканскую певицу — и даже поставила её фото на заставку рабочего компьютера. Я, конечно, говорил, что это певица похожа на неё. Чтобы польстить. И это срабатывало.

Я был увлечён Сусанной. Но всё это витало в области флирта — лёгкого, необязательного, как летний ветер. Я был женат, у неё был бойфренд. Мы дружили: я рассказывал анекдоты, она смеялась; она училась дистанционно, а я помогал с учёбой, когда она просила. Всё было в рамках корпоративной этики. До того дня.

Мы отмечали какое-то событие. Сидели за круглым столом вчетвером: Сусанна — напротив, глаза в глаза, слева — кассирша Алёна (лет на пять старше меня), справа — ещё кто-то из девушек- не запомнил. И не мудрено. Потому что Сусанна была в белой корпоративной футболке с логотипом банка. И под футболкой не было НИЧЕГО.

Её грудь — "мой любимый размер", как сказал бы Иа-Иа — была идеальной. Два упрямых пупырышка нахально проступали сквозь белую ткань, а соски просвечивали так откровенно, что я, мужчина опытный, повидавший в жизни всякое, почувствовал себя подростком на первом свидании. Я старался не пялиться, отводил взгляд, но он снова и снова возвращался к этим двум холмикам, будто загипнотизированный.

Сусанна с невозмутимым видом пила чай. Алёна слева таинственно улыбалась — то ли одобряя, то ли насмехаясь. А кто был справа? Не помню. Да и какая разница. Позже я понял: это был её способ сказать "спасибо" за помощь в учёбе. Молчаливый, но более чем красноречивый.

Через год у Сусанны была свадьба. Она приехала в банк с женихом и свитой. Мы все поздравляли её по очереди. И вот тогда я поцеловал её единственный раз — в щёку, по-товарищески. Всё остальное так и осталось в области намёков, белых футболок и того дня, когда соски говорили громче слов.

Эта история не о любви. Она о том, как иногда благодарность приходит в самой неожиданной форме. И о том, что даже в мире банковских процентов и кредитных отчётов есть место для лёгкого безумия. Безумия, которое проступает сквозь белую ткань и остаётся с тобой навсегда.

Стамбул.

На знаменитом рынке Специй туристка долго торговалась за небольшой сувенир. После получаса препирательств, она сбила цену с 50 до 20 лир и, торжествуя, ушла.

Продавец — весёлый, бородатый мужчина — крикнул ей вслед, улыбаясь:

— Hanim (Госпожа)! Я хочу отдать вам эти 30 лир обратно!

Туристка вернулась:

— Правда? Почему?

Продавец вручил ей 30 лир:

— Вы потеряли 30 минут своей жизни, чтобы сэкономить один евро. В Стамбуле время ценнее. Купите на эти деньги баклаву и наслаждайтесь жизнью.

Сижу в маршрутке, людей — как шпрот в банке. Все молчат, кто в наушниках, кто в телефонах.

И тут садится парень — видно, решил произвести впечатление на девушку, которая рядом. Симпатичная, спокойная, наушники в ушах, тесно, не сбежишь.

Он улыбается, уверенно так:

— А вы знаете, вы как солнце — возле Вас тепло.

Она даже наушники не сняла, только бровью повела.

А он ждёт реакции, аж светится сам.

Маршрутка подскакивает на кочке, парня слегка качнуло к ней.

Девушка спокойно снимает наушники, смотрит на водителя и говорит:

— Мужчина, выключите печку. Тут и так один уже перегрелся.

Навеяло очередным обсуждением "ежа неси, но не беси", "красавицы Икуку", "скрипки-лисы", и проч.

Только вчера моя знакомая призналась мне, что впервые песню Лозы "Плот" они с ее мамой услышали в каком-то незапамятном году в ЖЕНСКОМ исполнении, и в течение 3-4 месяцев ОБЕ они были абсолютно уверены, что эта исполнительница пела О СВОЕЙ БЕРЕМЕННОСТИ! Т. е. о своем ПЛОДЕ!

Причем в этом варианте песня им обеим ОЧЕНЬ НРАВИЛАСЬ, типа — "о несчастной женской судьбе"!

Я вытаращил глаза, спрашиваю:

— А как же "ПЛОД, свитый из веток и слов"?!

— Ну, подумали, что поэтический образ такой!

— А как можно "тихо уплыть" "на маленьком ПЛОДУ"? !

— Ну, мы эти слова, наверно, не разобрали...

— Мам, я его дождусь, — сказала Даша тихо, но упрямо. Двадцать лет — возраст, когда кажется, что любовь выдержит всё. Даже колючую проволоку.

Мать не спорила. Покрутила ложку в остывшем чае и улыбнулась устало, но по-доброму:

— Я понимаю. Когда любишь, кажется, будто можно починить всё одним теплом. Только проверь сначала, как оно вообще