в Забайкалье не стали ждать у судьбы подарков и возили из Китая всё, что можно было хоть как-то продать на Родине. Благо топлива на аэродроме было завались — СССР, наученный горьким опытом, обстоятельно готовился к войне с соседями. Лётчики договаривались с навигацией и пересекали границу до ближайшего китайского аэродрома, сливали топливо, грузились ширпотребом и летели обратно.

Вот в один из таких рейсов, на борт пришла радиограмма: "майнайте груз за борт, на аэродроме проверка". Самолёт встал на круг возле своего аэродрома и открыв люки выбросил в тайгу 20 тонн груза. Это сейчас каждая вещица в упаковке и с инструкцией, а тогда всё брали на вес. Так и выглядело: поддоны на которых стоит большой пластиковый мешок и в нём груз россыпью. В тот день грузом были миниатюрные пластмассовые ёлочки с аккумулятором и солнечной батареей — днём заряжается, а ночью ёлка переливается всеми своими светодиодными огоньками.

Вот всем этим разноцветием порвавшиеся мешки и украсили леса вокруг аэродрома. Сначала было прикольно — в лесу дискотека как на сцене театра эстрады, потом пришли егеря и дали по башке авиаторам. Не знаю из чего китайцы делали свой товар, но факт: почему-то белки стали таскать эти ёлочки к себе на деревья, а пчелы облюбовали эти игрушки и облепливали их мёдом. Медведи быстро раскусили этот трюк и стали эти ёлки целенаправленно искать и грызть, иногда даже глотать целиком. Пока медведи срали игрушками это было забавно. Даже определённо в этом был свой плюс — начальство, любившее охоту, легко выслеживало хозяина тайги, идя по его "сияющим еловым" следам. Потом какой-то болтун рассказал о "ночном сиянии" тайги в газете и к нам попёрли уфологи. Это на секретный-то "аэродром подскока". Начальство почесало репу и повелело исправить и доложить.

Доложить, конечно, доложили, а вот с "исправить" вышла заминка: послали солдатиков очищать тайгу от цветного безобразия. Собрав сколько-то тысяч ёлочек успокоились, понадеявшись на надвигающуюся суровую забайкальскую зиму. Ага, не тут-то было. Ёлочки пережили зиму и по весне яркие разноцветные мотыльки на кронах деревьев вновь озарили ночное таёжное небо.

не наблюдается, от слова "совсем".

Подходит довольно смурного вида дядька под 50 лет. Спрашивает меня: "До города поедем?"

Я уточняю: "До Самары. Такая-то улица".

— Ну хорошо. Столько-то тысяч (дело было еще до ельцинской деноминации, напоминаю).

— Дорого, конечно, ну ладно.

— Если дорого, давай попутчика посмотрю, тогда половина с тебя.

— Ну давай...

Через 10 секунд нарисовался "попутчик". Я успел подумать: "Что-то слишком быстро".

Водитель меня оставляет наедине с "попутчиком" и куда-то исчезает.

"Нафига, если можно уже ехать? " — думаю я.

Попутчик, мягко выражаясь, не был похож на завсегдатая "Аэрофлота" тех лет, когда по европейской России народ летал по таким офигенным ценам лишь в крайних случая. Такой пропитой-прокуренный мужичонко лет 60, потрепанный и засаленный пинжачок. Такой дядя в те годы едва ли наскреб бы 100 долларов на самый дешевый билет. Но мне пофиг, у меня настроение хорошее, стою в своем белом пинжачишке на солнышке, типа, жду водителя.

Между тем, "попутчик" начинает "издалека":

— За машиной что ли приехал?

— Да нет, зачем мне машина, я и водить не умею, да и денег нет таких...

— А кем ты работаешь?

— Да я врач. Какие у нас зарплаты. 15 долларов в месяц...

— Так ты же вон, самолетом прилетел, билет больше 100 баксов, поди, стоит?

("ОК, он точно не знает, сколько стоит билет. Что он делает тогда в аэропорту? ")

— Дак меня пригласили на конференции выступить, билет мне организаторы сами купили.

(Это было, кстати, правдой. Правдой было и то, что потом я эти расходы им компенсировал)

— Слушай, а вот у меня желудок болит, ты же врач, что мне попить можно?

Ну, тут я развернулся, и порекомендовал все, что можно, включая ингибитор протонной помпы, диету и отказ от курения.

На удивление, дядька не записал названия препаратов, которые я ему рекомендовал, хотя слушал меня достаточно внимательно. После чего сделал какой-то хитрый жест, типа шелчка пальцами у себя над головой.

Одна секунда, и рядом со мной появился исчезнувший было водитель, как из воздуха, буквально.

— Нет, парень, извини, сегодня никуда не поедем. Нашел седоков, их четверо, их повезу. Они платят хорошо. Вместе с вами двумя не влезут.

Вокруг в радиусе ста метров никого не было, от слова "совсем".

Хз, где те "седоки" были найдены. "Попутчик" без приглашения садится в машину водителя, и они куда-то отбывают с территории аэропорта...

Я, как дурак, в своем белом пинжачке, продолжаю стоять рядом с аэропортом, откуда разъехались уже все прилетевшие моим рейсом. Осматриваю грустным взором машины, находящиеся там на автостоянке (штук 30). Внезапно вижу, как из одной из них мужичок, сидящий на сиденье водителя, ожесточенно мне машет рукой, и еще строит какие-то гримасы. Думаю: "Странные люди живут в этой Самаре", но — подхожу.

Мужик, приотрыв дверь машины, говорит мне сдавленным шепотом: "Тебе в Самару что ли? "

Говорю:

— Ну да! Эти [ч]удаки не захотели меня везти!

— [ч]удак — это ты, а они — бандиты! Если бы они тебя взяли, нашли бы тебя потом в придорожной канаве с перерезанным горлом и без денег!

— Ну, они, видать, поэтому и спрашивали, не еду ли я за машиной... Слава богу, я приехал не за машиной, и денег нету у меня, так что какой им интерес был меня резать... —

— Ну, если (столько-то) рублей у тебя есть, я тебя довезу...

Привез он меня в гостиницу. Не зарезал, слава Богу.

Приехав в гостиницу, первое, что я сделал — это напился. Так хорошо, что на следующий день чуть не опоздал на свою конференцию.

Проведение которой должен был оплатить именно я, из 10 тыс долларов, что лежали в кармане моего беленького пиджака...

— заявил воин. — “Я докажу вам, что и этот святой отец злится, как и все”.

Воин отправился в замок старца, который с радостью принимал гостей и учил людей, передавая им свои знания. Получив позволение поселиться в монастыре на месяц, витязь начал приводить свой замысел в исполнение. Он старался обидеть и разозлить монаха всяческими способами, но тот ни разу не потерял своей обычной благожелательности и неизменно благосклонно относился к своему известному постояльцу.

Наконец, по истечении 4 недель военачальник пришел попрощаться с монахом. Рассердить легендарного учителя ему так и не удалось.

“Спасибо за гостеприимство и науку”, — сказал отшельнику прославленный полководец. — “Я прожил здесь месяц и по-настоящему тебя зауважал. Только одно я должен тебе посоветовать: тебе нужно научиться стоять за себя. Не дело, когда кто-то пытается тебя обидеть, а ты не отвечаешь им достойно. Нужно стоять за себя! ”

“Присядь”, — предложил ему старец. — “Я рад, что ты многому научился. Давай подумаем: представь, что ты решил сделать мне подарок. Ты приготовил гостинец и принес, и попытался мне вручить. Но я твое подношение не взял. Кому принадлежит подарок? ”

“Ну, конечно же, если ты его не взял, подарок все еще принадлежит мне! ” — воскликнул воин. — “Это само собой разумеется”.

“Хорошо”, — продолжил монах. — “А теперь давай представим, что ты попытался дать мне обиду, а я ее не взял. Кому принадлежит обида? ”

муж (снимаем); на улице за собакой будем убирать. Муж радостный согласился со всем, сказал, что всё уладил, и через неделю пришёл домой с собакой.

Что я получила: пёс — храпящий шарпей с опущением век; муж в свои прогулки категорически отказывался за ним убирать, мол, его тошнит и вообще ему стрёмно, никто больше не убирает, и он не будет; соседи пожаловались хозяевам квартиры на вой, они нагрянули вечером без предупреждения и спросили, какого хрена мы без разрешения завели собаку, дали нам на выезд или "избавление" от пса неделю. Естественно, не желая искать новое жильё, муж вернул пса в питомник. Поругались из-за его вранья, но потом вроде бы я отошла, помирились, история забылась.

Недавно муж подходит ко мне и говорит, что хочет ребёнка и готов выполнять все мои условия. Я напомнила ему про собаку, и мы снова поругались, он утверждал, что это другое, а я говорила, что это то же самое, только обратно не засунешь. К компромиссу не пришли, разводимся. Причину ни от кого не скрывала, но все думают, что мне стоило уступить и родить, ведь ребёнок научил бы его ответственности. А я считаю, что не дети учат нас, а наоборот. Да и цена такого обучения, мягко скажем, во всех смыслах высоковата.