шикарных автосалонов типа того, куда он зашел. Не видели в нем настоящего клиента. Разговаривали любезно: политика компании — но всем своим видом показывали: или бери уже что-нибудь, или проваливай.

А Сане хотелось другого: того, о чем он так много читал про вожделенную Америку, еще будучи в России. Чтоб его, клиента, носили на руках. Ну или по крайней мере добивались, чтоб он оставил деньги здесь, а не в другом месте.

Не, этот франкофон (акцент Саня научился определять уже давно) носить точно не будет. Да и не в Америке мы — а в Канаде.

— Я... хотел бы приобрести у вас автомобиль

— Пожалуйста, пройдемте к к моему столу, мы с вами по компьютеру подберем то, что вам подойдет. И всего через 6 месяцев, если, конечно, не будет никаких задержек — машина будет вам доставлена. Да, кстати, имейте ввиду: мы берем депозит тысячу долларов, который не возвращается, если вы передумаете покупать у нас.

Холеный менеджер автодилера улыбался, как казалось Сане, издевательски.

— Но у вас же перед зданием полная парковка автомобилей — я там приглядел себе один. На него еще и скидка...

— О, ну что вы: все эти машины уже распределены между другими клиентами. Ну так что, будем заказывать?

Саня ничего не ответил, повернулся и вышел за дверь, чувствуя на себе презрительный взгляд не только продавалы но и пары его коллег, и даже секретаря на ресепшене.

— Ладно, пацаны, придется все-таки воспользоваться вашей помощью.

Из припаркованного рядом с салоном трака вывалились двое. Они едва могли идти, настолько необъятны были в обхвате. Нижнюю часть лица каждого скрывала густая черная борода, а верхнюю — темные очки с зеркальными стеклами.

Эти двое, следуя за Саней, вошли в салон. Продавец еще не ушел, о чем-то воркуя с секретарем.

— Ну, пошли заказывать.

Менеджер обернулся на голос — и замер в некотором замешательстве. Вид двух огромных бородатых спутников Сани ему почему-то не понравился.

— Ээээ... конечно, пройдемте. А кто это с вами?

— Мои друзья — произнес Саня коротко.

— Они мне помогут, если вдруг что-то будет непонятно... кому-то из нас.

— Ну... что вы желаете?

Саня вынул из кармана бумажку с распечаткой из интернета: все данные об авто, включая цену и инвентарный номер.

— Я же... я же вам сказал, — забормотал менеджер — это все уже забронированно....

Санины спутники, все так же молча, придвинулись чуть ближе к столу, уставившись на менеджера своими зеркальными черными стекляшками.

— Впрочем... я могу еще раз проверить...

— Он защелкал по клавишам.

— Вы знаете, вам повезло! Как раз на эту модель бронь сегодня была снята!

— Я так и подумал, — спокойно ответил Саня.

— Но вам нужно будет заплатить сверх этой цены еще плату за предпродажную подготовку, оформление документов и сервисный сбор. Плюс налог.

Два амбала аккуратно взяли себе от соседних столов каждый по стулу, с грохотом поставили их рядом с рабочим местом продавца, и уселись.

— Эммм... наверное... автосалон может взять оплату этих сборов на себя? — полувопросительно пролепетал он, уже откровенно труся.

— Я был бы очень за это признателен вашей компании — бесстрастно ответил Саня.

— Вот и хорошо! Тогда я подготовлю все документы и позвоню вам на неделе.... Эммм... я хотел сказать: документы будут готовы в течение 15 минут, вы можете подождать вот здесь! Не хотите ли кофе?

— Три. Без сахара и молока.

— Саня смотрел менеджеру прямо в глаза. Тот, подпрыгнув, побежал куда-то вглубь офиса.

...

Спустя какой-то час Саня уже держал в руках ключи от новенького внедорожника. Продавец долго тряс ему руку, все еще опасливо глядя на Саниных спутников.

— Ну вот это другое дело — сказал Саня, когда все трое уселись ненадолго в трак, на котором приехали. К этому моменту темные очки уже были сняты, бороды отклеены, из-под верхней одежды доставались вата и поролон — и очень скоро "амбалы" превратились в таких же, как Саня, щуплых ботанов.

— Аккуратней с реквизитом, пацаны, нам на следующей неделе нужно еще будет к Лехиному ипотечному брокеру нанести визит — Саня кивнул на одного из своих товарищей.

— Что-то он динамит с ответом.

— Ага, и трак этот тоже снова позаимствуем на работе — ответил Леха.

— Все равно он по выходным простаивает. А с ним как-то солиднее получается.

— Смешные они все-таки — вступил в разговор третий, которого звали Денис.

— Чего они нас так боятся? Телевизора про русскую мафию пересмотрели что ли.

Вася, так что он Пете сообщил номер ячейки, код и подсказку, как этот код не забыть. Он всегда в качестве кода набирал историческую дату, которая въелась в мозги со школьных лет, захочешь – все равно не забудешь.

Петя проводил девушку, вернулся на вокзал и понял, что номер ячейки он помнит, а код – ни фига. И историческая дата ему ни во что не въелась, история не его конек. Использовать подсказку "звонок другу" было невозможно по причине неизобретения сотовых в то время, пришлось перейти к подсказке "помощь зала".

Обитатели зала ожидания сильно удивились, когда Петя стал подходить к ним с вопросом: "Вы не помните, в каком году была Куликовская битва?". Но нашелся среди пассажиров учитель истории, который даже обрадовался такой любознательности современной молодежи и сообщил, что год Куликовской битвы – 1380-й.

Петя бросился в камеру хранения, однако код 1380 не подошел. И 1381, и 1370, и 1390, и вообще Петя перебрал чуть ли не все года четырнадцатого века без малейшего результата. Минут за десять до отхода поезда на горизонте появился Вася. Петя кинулся к нему с криком:

– Двоечник! В каком году, по-твоему, была Куликовская битва?

– В 1380-м, а что?

– А то, что этот код не подходит! Почему, интересно?

– Потому что сам ты двоечник. Я сказал не "Куликовская битва", а "Ледовое побоище". Код 1242.

– Так это что, не одно и то же?

А вы говорите, историю родной страны не надо знать. Еще как надо.

один, свеженько так…

— Ч-чёрт бы драл в-вашу свеж-жесть!

— Это у вас с непривычки, мужчина. Скоро адаптируетесь к нашему климату и нараспашку будете гулять.

— С-скоро? Я уж-же целый час тут с-стою и никакой адаптации!

— Час – это мало. Через годик-другой вы привыкнете к Якутии и полюбите её, как люблю её я.

— Ч-через годик? Благодарю п-покорно! М-мне тут столько не простоять!

— Наверное, вы из тёплых мест, мужчина?

— Д-да. Я из к-к-к…

— Из Казани?

— Н-нет. Из к-к-к…

— Из Качканара?

— Н-нет! Я из к-к-колонии сегодня сб-бежал.

— А, так вы беглый заключённый? Ну что ж, добро пожаловать в Якутск! Мы здесь всем рады, только сглупили вы. Кто же в Якутии из колоний зимой бегает?

— В-вот и я уж-же пожалел, блин. Н-надо было л-летом бежать, когда у вас всего минус десять…

— А за что вы сидели, мужчина, если не секрет?

— За п-п-п… блин, долбаный дубак… за п-п-п…

— За побои?

— Н-нет! За п-п-п…

— За поджог?

— Н-нет! За п-п-правду!

— Интересно! Это за какую же правду у нас садят?

— Да жил себе спокойно в Арзамасе, воровал потихоньку, а м-м-мужики пулю пустили, будто у н-нашего прокурора д-дома золотой унитаз и в с-сливном бачке вместо воды – шампанское…

— Золотой унитаз и шампанское? Класс! И что?

— З-залез я к прокурору домой, посмотрел... Ок-казалось – п-правда. Унитаз из чистого золота, в бачке "Вдова Клико". И меня же за это пос-садили, гады.

— Но ничего, мужчина, постепенно освоитесь. Вы топайте, топайте ножками. И ручками хлопайте, теплее будет.

— Ж-ж-женщина, я не в оп-перу пришёл, чтобы хлопать! Околеваю на фиг уже! Я почему в-вас остановил-то? Д-дайте мне с-с-с…

— Сигарету?

— Н-нет, с-спасибо! Не могу в такой мороз курить, дым к носу примерзает. Дайте мне с-с-с…

— Секса?

— Какой к чёрту с-ceкс в такую холодрыгу! Дай мне с-с-с…

— Сахару? Скипидару? Самогону? Смысл жизни?

— НЕТ! С-с-сумку мне свою давай, дурочка! Н-н-наконец-то выговорил! Давай свою с-с-сумку, это ог-г-г…

— Огород?

— Нет! Это ог-г-г-г…

— Огурец?

— Ы-ы-ы… я с-сейчас точно дуба дам, челюсть отнимается! Это ог-г-грабление, не пон-няла, что ли? Бегом давай с-с-сумку, пока я тут не окочурился.

— Ох, мужчина… сразу видно, что вы не местный. Ну кто же в декабре в Якутске людей на улице грабит? Вы уже звените весь как стеклянный!

— Д-да не то слово! З-зараза этот прокурор, лучше б-бы в Оренбург меня куда-нибудь п-посадил… С-с-слушай, ж-женщина… как тебя звать-то?

— Меня Люда, а вас?

— М-меня Г-г-г…

— Григорий?

— Н-нет. Г-г-г…

— Геннадий? Гаврила? Глеб? Гемотрахий?

— С-сама ты Гемотрахий! Г-горелый я, это моё погоняло. А зовусь я Ив-ван.

— Очень приятно, Ваня-Горелый. Так что вы хотели сказать?

— Л-л-люда, будь др-ругом, ограбься как-нибудь сама? А то даже т-твою сумку не расстегну, пальцы застыли… д-достань оттуда вещички, т-телефончик и всё такое, и мне в к-карман положи. А сумку в сугроб закинь, чтобы палева не было. Я вс-сегда так делаю… лады?

— И зачем оно вам, Ваня? Пропадёте вы тут ни за грош! Простудитесь и зачихаете. И ваше ог-грабление не поможет. Так и быть, пойдёмте, я вас горячим кофе напою.

— Кофе? Г-горячим? Вот это тема! А с кофе будет с-с-с…

— Сливки любите? И сливки будут.

— Нет! С-с-с…

— Секс? Ещё не знаю… но посмотрим на ваше поведение.

— Вообще-то я про с-с-сахар спрашивал, Люда. Но и с-с-ceкс тоже ничего… Пойдёмте.

Дмитрий Спиридонов

ехать дальше, как дед выдал под занавес такую историю. Далее от его имени (немного окультурю и уберу матерщину).

В нашей станице тоже был колхоз. Загнали всех из-под палки. Я с 30-го года рождения (87 лет, выходит, деду?) и с батькой постоянно в колхозной конюшне пропадал, когда дома было нечего делать. И вот, как-то поехали мы на подводе в Динскую за каким-то грузом. На обратном пути решили передохнуть, напоить лошадь и съехали на берег Кочетов, а сейчас Кочеты текут по другому руслу, не в том месте немного.

Я полез за вишней на дерево, а батька, напоив лошадь, решил подремать в тенёчке и крепко заснул.

И тут я вижу, что по дороге пешком идёт новый председатель, склочный тип, поставили его к нам из Ростова, никто его не любил. Увидел он, что лошадь колхозная в поле пшеницу ест, подбежал к отцу, разбудил его и стал кричать, что по закону "семь-восемь" он батьку на расстрел отправит, чтобы другим бездельникам было неповадно. Потрава — дело нешуточное!

Приехали мы обратно, вечером отец был чернее тучи. Меня родители отослали на двор и отец сказал матери, что из Краснодара приезжает какая-то комиссия и председатель наверняка нас выдаст, а за это или 10 лет минимум или расстрел. Поэтому лучше он сам председателя убъёт первый. Его тут все ненавидят и милиция концов не найдёт! Тут матушка и говорит отцу: пусть, мол, Игнатка сходит в правление и посмотрит, кто приехал к председателю. Всё равно тот новый и Игнатку не запомнил.

Позвали меня в хату и отправили затем в правление. Прибежал я туда, весь вечер слонялся вокруг да около, но никто так и не пришёл, один председатель сидел дотемна, считал на счётах и перекладывал бумажки, потом выпил стакан самогонки и пошёл домой.

Я решил за ним проследить, но через пару домов он обернулся, и сказал, что давно меня заметил и узнал — это я сидел на дереве и ел вишню, когда лошадь потраву устроила и батька спал. И приказал передать родителям, что только из-за меня он не будет давать делу ход, жалко такого смышлёного парня, т. к. меня бы отправили в детдом.

Так я спас председателя от смерти и отца уберёг от греха. А потом началась война и в 42-м пришли немцы.

Вот такая история. Зарисовка из жизни.

Не знаю, верить или нет. Про "семь-восемь" гуглите сами.