1985 г. Учебка под Псковом. Нас подняли по тревоге: палки, лыжи, карабины, мешки и противогазы... командовать нами пришел комбат, аж целый подполковник (ну не любил он нашу роту). Сам он маленький, злобный большеголовый с противным голоском, да еще и зубы скалит... ну вылитый лепрекон.

Бежим через лес на полигон, а путь не близкий — 15 км, противный ветер и мороз -25. На уазике без верха, едет выпивший для "сугрева" комбат и подгоняет лыжной палкой отстающих:

— Боец! Бегом! Ты как беременная баба! Вот пристрелю тебя тут, чтобы не задерживал роту на марше, ты же не знаешь, учебная тревога или боевая.

— А ты чего разлегся!? Вызову твоих родителей, чтоб приехали и посмотрели какое они говно воспитали!

— Вас, уродов, Родина кормит, а вы бегать не можете!? Ну я вас научу!!!

Так за дружеской беседой, мы полумертвые прибежали на полигон. Ресницы примерзают, а спины мокрые. Комбатовский водитель раздал нам по три патрона, и постелил плащ-палатку на которой наш подполковник показывал, как правильно стрелять по врагам из карабина скс.

Первые двадцать человек лежат на огневой позиции, я крайний справа. Ждем команды.

Смотрю, за моей мишенью, чуть в стороне стоит уазик лепрекона. Дай думаю пульну один раз в него, тем более водитель должен был припарковаться за линией огня, а я не снайпер. Отмажусь.

Команда ОГОНЬ!!!

Я стрельнул... Смотрю уазик стал как-то подозрительно подпрыгивать...

Все 20 человек не пожалели по одному патрону для хорошего дела.

Вроде бы казалось, пару десятков пуль всего-то, а машина в хлам: мотор пробит, рулевая заклинила, бензин вытек, даже из сидушек выглянул поролон.

Целыми остались только гдровские девушки на переводнушках.

Комбат матерился и грозил всем трибуналом, минут десять, потом замерз и мы пошли в часть. Мы на лыжах, а он пешком. В начале он бойко шел впереди колонны, потом позади, потом мог только дышать, потом мог только громко дышать и наконец на полдороги сел на снег (видимо курил по три пачки в день).

Мобильников тогда не было и в лесу его не бросишь, замерзнет.

Завернули его в плащ-палатку и по очереди потащили упырька волоком.

Просто живая иллюстрация к стихотворению: "Тятя, Тятя, наши сети притащили мертвеца... "

Сквозь брезент он нас не видел, но слышал и мы оторвались по полной...

— Эй! волоки аккуратней, это же тебе не говна кусок, а наш комбат...

— Товарищ подполковник, вы пожалуйста там не стреляйтесь, из-за того, что задерживаете роту на марше, а вдруг тревога учебная...

— Товарищ подполковник, вы еще больший герой чем Маресьев. У того хоть ягоды были и ноги отморожены, а вы там в темноте, без ягод и весь отмороженный, родители вами гордились бы.

Леприкон только клацал от мороза зубами, а сформировать мат.. не мог.

Притащили мы его к воротам и сдали дежурному по кпп.

.... До конца учебки, комбата в нашей роте мы больше не видели...

Про огурцы. В середине 80-х проходил срочную службу в ПВО. На дежурстве времени было много, и чтоб бойцы не дурили от безделья, на нескольких позициях начальство приказало построить теплицы. В них мы приобретали навыки обращения с землей, выращивая огурцы. Большая часть безжалостно нами поедалась, остатки шли в столовую. Они должны были разнообразить скудный солдатский рацион, до которого не доходили, т. к. целиком шли на офицерский стол. Однажды, собирая, что сами не смогли съесть обнаружил перезревший огурчик размером с кабачок. Решил, что можно оставить на семена. Поэтому пометил его, повесив ярлычок с тремя буквами "СЕМ".

Какой-то чин (зам по тылу) при обходе заметил его и шум поднял. Дескать на "10-ке" все огурцы помечены, на каждом бумажка с фамилией. Данилов,

Иванов Смирнов и т. д. Пришлось обьяснять, что "СЕМ" не инициалы, и что мы не воруем того, что сами вырастили и не смогли сожрать.

Еду в поезде из Москвы через украинскую границу. Всем в обязательном порядке дают заполнять лист прибытия для заполнения всех данных.

Проблема в том что на самой большой границе Украины — с Россией всем приезжим или даже проезжающим транзитом этот лист дают на 2-х языках на украинском и на английском. И пол вагона просят перевести этот лист на язык подавляющего большинства пассажиров — русский.

В соседнем купе ехал спокойный мужчина, как впоследствии оказалось врач.

В час ночи украинские таможенники проверяли паспорта, из соседнего купе начались разборки на повышенных тонах. Врач заполнил лист на латыни — пущай разбираются или приводят переводчика.

Сегодня на Яндексе новость: 2 тыс милиционеров обеспечат безопасность гуляний десантников

Возник вопрос: от кого милиционеры будут защищать десантников?

Мне пришлось однажды застрелить буренку. И не просто застрелить... Но по порядку.

Ужгородский учебный центр, горное стрельбище, которое справа от танковой директриссы, на склонах двух холмов, как бы даже в огромном овраге.

По расписанию у нас дневная стрельба, упражнение #9, — рота в наступлении, в противогазах.