Не знаю как сейчас, а раньше, если троллейбус останавливался в этой "мертвой зоне", то к нему необходимо было приложить стороннее усилие, чтобы он снова мог припасть к живительному источнику электроэнергии. В качестве безвозмездного вспомогательного движителя водитель обычно прибегал к помощи пассажиров.

Так и в этот раз раздался общественный призыв:

— Мужчины, выйдите, пожалуйста, и подтолкните троллейбус.

Мужчины стали подниматься и продвигаться к выходу на общественно-полезные работы.

Я понял, что второго такого шанса может и не быть:

— Лехин! Это нас с тобой зовут. Пошли толкать.

Когда 4-х летняя кроха пристроилась у заднего бампера, мужчины не могли сдержать улыбок, но, надо отдать им должное, ему выделили место и никто малыша не шуганул.

— Раз-два, взяли!

Троллейбус с нашей помощью стронулся с места и вернулся в ряды общественного транспорта.

Всю оставшуюся до нашей остановки дорогу Лехин вертел головой, с гордостью и свысока поглядывая на ехавших в троллейбусе женщин.

сюжет избитый: водитель рулит — трезвый, и поэтому злой, а все остальные уже хорошенькие, и чем дальше едут, тем более хорошенькие, и уже смутно представляют себе цель самой поездки. Когда же добрались, наконец, до места и вывалились из машины, то ни о какой охоте, кроме трезвого водителя, уже никто и не помышлял. К слову, самым заядлым охотником из всех был именно водитель, и на охоту он ехал с вполне конкретной целью, в то время как все остальные своей цели достигли и уже пребывали в состоянии абсолютного пацифизма, всё глубже погружаясь в нирвану от гармонии с окружающей природой. Водитель некоторое время пытался матюгами и пинками мобилизовать друзей на поиски дичи, и это ему почти удалось: те, для отмазки, поискали кабанов минут десять вокруг машины, пердвигаясь преимущественно на карачках, не нашли, но зато встретили друг друга и тут же выпили ещё – "За встречу", так сказать. А потом и вовсе сказали "Шабаш!" (водки-то ещё навалом!). А ещё добавили от себя "Не убий!" и "Возлюби ближнего своего!" (то есть их, этих гадов, наверное), побросали ружья и решили продолжить банкет с пожеланиями всем кабанам долгой и счастливой жизни (всё-таки водка это универсальный ключ к самопознанию, совести и умиротворённости). Водиле ничего не оставалось, как скрепя сердце выругаться и присоединиться к подавляющему большинству.

Через какое-то время одному из охотничков приспичило по большой нужде. Отошёл он подальше от машины, чтобы не пугать товарищей разными звуками, приспустил штаны, закатал пониже болотные сапоги, чтоб в пах не упирались, и раскорячился с удовольствием на болотных просторах. Природа вокруг -красота! Время хоть и осеннее было, но до настоящих холодов ещё далеко; комары и мошкара уже передохли, словом, сидеть было приятно и он даже задремал слегка, привалившись боком к чахлой берёзке. В это время, всё ещё сердитый за сорванную охоту и в меру трезвый водитель заметив, что сотоварищ долго что-то не возвращается, решил проверить, как он там отдыхает, и обнаружил его в таком вот живописном виде и в полусонном состоянии. Первой гадкой мыслью в его голове было дать товарищу лёгкого пня по светящимся в надвигающихся сумерках голым полужопиям, но другая мысль как молния мелькнула и ослепила сознание: отомстить за непролитую кабанью кровь. Ступая как можно тише по болoтному мху, водила осторожно подкрался с тыла, и мокрым холодным носком сапога дотронувшись до беззащитной белой задницы громко и отчётливо сказал по-кабаньи "Хрю-Хрю"... В следующее мгновение товарищ не только проснулся полный сил и энергии, но и установил новый мировой рекорд по бегу на четвереньках и скрылся за горизонтом, сверкая голой жопой как стоп-сигналом, оставив на месте своего недавнего пребывания штаны с тяжелыми болотными сапогами 45 размера и гигантскую кучу удобрений...

Его, конечно, потом нашли по частям и собрали воедино, влив почти литр водки, но все ножи и ружье с патронами отобрали, а потом ещё на всякий случай и руки узлом на спине связали, чтоб он водилу никак не смог замочить.

Мораль: трезвый в пьяной компании — враг, шпион и вредитель, бей его!

P.S. Чистая правда.

вошли. Один побольше, другой поменьше. Тот, что побольше, уж сильно большой, квадратный какой-то. Хорошо хоть сел напротив. Да так сел, что курсанта к окну придавил, а бабку чуть на пол не сбросил. Бабка-то с курсантом рот одновременно открыли, ну чтобы возмутиться, да не успели.

Здоровый первым слово сказал:

— Слышь, Толян, — устроившись поудобней, произнес он, — завалил я вчера мента.

Сказано это было спокойно, без всякой бравады. Типа: "попили мы вчера с Надькой кофе". Но, от этого спокойствия, вся серьезность этих слов прочувствовалась. И рожа у него была какая-то явно бандитская. А наколка на фаланге пальца впрямую говорила, что здоровый-то ходку к куму сделал. Наверно поэтому бабка с курсантом так с открытыми ртами и остались.

— Да ты че?! – встрепенулся мой сосед, — и как?

— Топором, — все так же спокойно и угрюмо произнес здоровый.

Купе наше напряглось еще больше. В такой момент как никогда понимаешь, что если бы у тебя в одно место был засунут грецкий орех, он был бы расколот не хуже чем прессом. Стараясь не смотреть в глаза маньяка, а то, что это был именно он, сомнений уже не было, я рассматривал его мощный торс и анализировал. Под туго натянутой курткой топор явно не спрячешь, но такой ведь и ручищами пискнуть не даст. Курсант закрыл рот и начал что-то интенсивно искать у себя в карманах. Я не знаю, может пистоль, а может рацию для подмоги. Даму в шляпке видно не было. Бабка истово перекрестилась.

— Как же он тебя не пристрелил? – удивился мой сосед.

— Так а я ему сначала руки поотрубал, — уточнил здоровый.

Курсант после этих слов шариться по карманам перестал, видимо решив, что себе дороже, и отвернулся к окну. Я прикидывал, смогу ли задом перепрыгнуть через спинку сиденья, если что не так. Бабка крестилась неистово.

— А потом уже башку как капустный качан покрошил, — добавил здоровый, — кровищи было…

Курсант тоскливо смотрел в окно, видимо думая о нелегкой ментовской долюшке. Бабка впервые сказал: "свят-свят" и, подхватив кошелку, ломанулась куда-то по вагону. То, что надо действовать, мелькнуло и в моем сознании, но остановила следующая фраза:

— Там оказывается вся фишка в этом, — произнес здоровяк, — ему пока руки не поотрубаешь, завалить невозможно. Он тебя по любому пристрелит. Неделю мучился. Сейчас на третьем уровне.

Вот с@ка, подумал я, урод, б%я! Как же он своими шпалами по клавиатуре перебирает. И программисты уроды, понапишут всякой херни, сиди потом, вот так вот нервничай.

студента и руководителя. Например студента закрепляют за молодым аспирантом, который дает четкие задания, что-нибудь вроде нудных вычислений или эксперимента, и с живейшим интересом изучает результат. Результат идёт в диплом студента, как правило это шикарные дипломы, и в диссертацию аспиранта. Все довольны. Это первый вариант, обкатанный поколениями и поощряемый в научном сообществе. Второй вариант более приземленный, студент работает на кафедру, тем же лаборантом, и взамен ему дают полуфабрикат диплома. А что делать? Лаборанты нужны, но никто работать за такие смешные деньги не хочет, вот и идет нематериальное поощрение.

И последний вариант, пронумеруем его цифрой три, это банальная покупка диплома. Ну купил, ну смог пройти предзащиту и защиту, да, плохо, но это бывает. Другое дело что ни один преподаватель кафедры, никогда не

“продаст” диплом своему, налево — бывает, но своим никогда. Это табу.

За нарушение этого правила наказывают невероятно сурово.

Собственно говоря сама история.

К одному молодому, очень амбициозному, и на редкость циничному доценту очень уважаемой кафедры, очень престижного ВУЗа подошел студент и высказал желание писать диплом под его руководством. Любой преподаватель со стажем уже через пять минут общения со студентом может сказать тянет тот или нет, и с вероятностью 90% предсказать оценку. Доцент провел такой разговор, и внутри себя вынес вердикт студенту — дурак. Если бы доцент был помягче, история бы так и закончилась вежливым отказом, но тут получилось иначе. Так как он был амбициозный, то вариант тройки

“еле-еле” у подопечного дипломника ему был не интересен, о чем он и сообщил студенту, и для полного понимания ситуации рассказал вариант номер один, добавив что и тут ловить нечего, ибо студент — дурак. И видимо на этом кто-то закусил удила. Студент ушел, доцент о нем забыл.

Жизнь продолжается. Прошли ровно сутки, и студент опять подошел с тем же вопросом, к тому же доценту, ну разве добавив что может быть “как-нибудь еще можно? ”. Доцент озвучил вариант номер два, но припомнив студенту все его кривые лабы и практики констатировал что тот мало того что дурак, так еще и криворук. Вы будете смеяться, но студент пришел в третий раз, и прямо таки с порога сказал что есть вариант номер три, и цена варианта: ту должна быть сумма, но я ее не скажу, отмечу лишь то что у доцента упала ручка, и он в первый раз в жизни вынужден был приложить умственные усилия что бы закрыть рот. Именно так, не наглость, а непристойно большая сумма его вывела из равновесия. Доцент никогда бы не стал доцентом, если бы не умел принимать единственно правильное решение. Он вежливо отказал студенту, и пошел советоваться с завкафедрой. Завкафедрой, профессор, один их ведущих в своей области специалистов с мировым именем, выслушал доцента пообещал разобраться. Вы опять не поверите, но опять пришли, но не студент к доценту, а профессор к доценту, лично, и попросил зайти к нему -”да, прямо сейчас, нет, не по работе, просто поговорить о жизни, философии и мироустройстве”. В личном кабинете, завкафедрой плеснул на два пальца коньяка себе и доценту, и поведал конец всей историей со студентом. Через сутки после разговора доцента и профессора, к последнему пришел очень видный человек, папа студента, и попросил помочь сыну с дипломом, и с ходу назвал сумму.

Профессор, по его словам, вспотел. Сумма была такова, что всему потоку можно было бы купить по красному диплому, а на оставшиеся еще и какой-нибудь автомобиль представительского класса. Т. е. у человека предлагавшего такие деньги за диплом, просто отсутствовала сцепка с реальностью. Выставив “папу” с уверениями подумать, он начал листать свою телефонную книжку, выбирая тех кто в этой жизни взлетел высоко, но не забыл профессора. Достаточно скоро выяснилось что “папа” не кто иной как один из руководителей антикоррупционного управления, по отзывам крайне злопамятный и очень целеустремленный человек. Вскоре профессор должен дать какой-нибудь ответ “папе”, поэтому профессор уже созвонился с университетом в Риме, они давно его пытаются сманить, и дал для начала ответ им, положительный ответ. А на должность завкафедрой он, действующий завкафедрой, на ближайшем научном совете, рекомендует молодого и амбициозного доцента, в связи с увольнением по собственному желанию, и сменой места жительства.