Недалеко от центра Вены на границе городских районов Виден и Мариахильф расположен большой и очень известный продуктовый рынок Нашмаркт. Он был спланирован еще в позапрошлом веке гениальным архитектором Венского модерна Отто Вагнером. Там же находится и другое его произведение — знаменитый Майолик-хауз. Это здание и было целью моей небольшой воскресной прогулки. Простая равновесная форма, пропорциональность, соразмерность окружению и потрясающий своей изысканностью узор фасада тянули меня как магнит к этому памятнику венского сецессиона.

По пути мне попалась весьма пожилая дама, растерянно озирающаяся по сторонам. На предложение помощи с моей стороны она ответила вопросом о дороге к Нашмаркт. Я сказал, что иду примерно туда же и мы пошли вместе. По пути разболтались. Оказалось. что моя спутница из США, домохозяйка первый раз не только в Вене, но и Европе. "Дети давно звали, но приехала только в этом году. Да. все интересно, да, стараюсь ничего не упустить. Вот, например, сегодня иду на знаменитый рынок. купить чего-нибудь необычного у ужину.. "

В свою очередь, и я рассказали о своей цели. А заодно и о Венском модерне, архитектуре Вагнера и Олбриха, творчестве Климта и Альфонса Мухи, музыке Малера и Брукнера.

После непродолжительной паузы мадам выдала потрясающую по своей иронии и глубине мысль: "Вот смотрите" — сказала она — "вы из России, я из США. Вы идете посмотреть произведения искусства, я иду купить что-нибудь поесть. Но идем мы в одну сторону, нам интересно вместе… И вот это по-настоящему важно. Идти по одному пути, хоть и с разными целями могли бы и наши страны. Необходимо только, чтобы наше желание поесть не заглушало бы ваши рассказы о высоких целях. "

Историю рассказал один знакомый офицер. Дело было в начале 2000-х, уже на старших курсах военного училища, его ввиду навыков работы на компьютере посадили на набор текста характеристик, для тех офицеров которые уже выпускаются. Характеристики эти направляют в часть, в которую офицер идет по распределению. Так вот одному товарищу-выпускнику, среди прочих хвалеб и заслуг, где-то незаметно так в середине текста написали: "за трудовую сознательность, рабоче-крестьянскую дисциплину, преданность мировой революции, а так же за призовую стрельбу и понимание текущего момента награжден красными революционными шароварами". С этой характеристикой офицер прекрасно служит много лет и никто ничего так и не заметил.

История абсолютно реальна. Изменены только имена.

В славном городе Балаково, приютившем атомную электростанцию, живет подруга моей матери Татьяна. У этой Татьяны есть какие-то родственники в Белоруссии.

Утро после отмечания дня рождения. С тяжелой головой и в некотором отупении Татьяна сидит у телефона и ждет заранее оговоренного

— подруга старшего сына — американка. Младший просто плохо воспринимает языки и по-русски читает неважно. Привезла их в Москву. Ходили по городу. Подруга и младший зависали под каждой вывеской и названием улицы и долго-долго читали. В отместку я отвезла их на Шарикоподшипниковскую.

Дело было в 81 году. Собираюсь на регламентные работы в отдалённую роту, а командир там — однокашник. Звоню ему, спрашиваю, что привезти? А он говорит — всё есть, только спирт кончился. Кто помнит то время, спирт — лучшая валюта... А добираться в ту роту — сначала самолётом "АЭРОФЛОТА". Ну, думаю, как же в самолёт канистру со спиртом пронести? Беру здоровенный ящик, выламываю все перегородки, заворачиваю 20-ти литровую канистру со спиртом в шинель, чтоб не булькала, иду к нач. строевой (друг хороший), объясняю ситуацию. Он ставит на ящик здоровенную сургучную гербовую печать. Бойцов инструктирую: чтоб я ни говорил в аэропорту — морды у всех должны быть самыми серьёзными... Подходим к детектору... Там сержант милиции. Говорю ему: в ящике — секретный прибор государственной важности, показываю отметку в в командировочном предписании... Он, прибор, боится магнитных полей, надо выключить детектор и убрать гражданских, пока мы не пройдём, что сержант и делает... Надо было видеть, с какими серьёзными лицами бойцы, демонстрирую огромную печать на ящике, проходили мимо сержанта, отдающего им (или прибору? ) честь... Я потом пожал ему руку и поблагодарил за службу...