и ослабленных детей. Их изобрел доктор Александр Лайон. Он был уверен, что его изобретение изменит мир и поможет спасти миллионы детских жизней. Но представители Церкви думали иначе. Считалось, что если по божьей воле ребенок появился на свет раньше срока, то он сам должен бороться за свою жизнь. Если это не получалось, значит, он был просто не готов к земной жизни. Пытаться выходить и вылечить недоношенного — значит вмешиваться в планы Всевышнего, что противоестественно и грешно.

Работники больниц тоже отказывались подключать инкубаторы. Им это казалось экономически невыгодным. У большинства больниц не было ресурсов, чтобы выкупить боксы и поддерживать их работу.

Но все изменилось, когда за дело взялся Мартин Коуни.

Никто точно не знал (и не знает до сих пор), кто он такой и откуда взялся. По одной версии, Мартин родился в Польше в 70-х годах XIX века. По другой — немного раньше, и в Германии. Одни источники говорят, что он получил медицинское образование во Франции, другие эту версию опровергают. И вторые, судя по всему, правы, поскольку никаких записей в архивах и учебных заведениях о нем нет. А исследователи, пытавшиеся найти хоть какие-то документальные подтверждения и источники, касающиеся ранних годов жизни Мартина, всегда уходили ни с чем.

К концу XIX века Коуни был известным в узких кругах шоуменом с собственной развлекательной программой. Но уже к началу 1900 года Мартин начал представляться педиатром, специализирующимся на недоношенных детях. В 1903 году он скупил больше десятка инкубаторов, расставил их в арендованном помещении в парке развлечений в США, заполнил боксы младенцами и напечатал сотни афиш. Он приглашал всех желающих посмотреть на его новую шоу-программу: "аттракционы" с детьми весом менее 900 грамм. А газеты это подхватили и поддержали врача громкими заголовками: "Тут вы увидите странных маленьких существ (до 25 одновременно). Трудно поверить, что все они когда-нибудь станут полноценными людьми. Они больше напоминают обезьян, чем мужчин или женщин".

С первого же дня работы выставка стала невероятно популярной. Люди часами стояли в очереди, чтобы хотя бы одним глазком взглянуть на крохотных детей.

Зрители относились к выставке младенцев как к диковинному шоу. Но цель самого Мартина была в другом: он искренне мечтал дать этим детям шанс на выживание. Как только аттракцион закрывался для посторонних глаз, все помещение обрабатывали санитарными средствами. К детям приходили кормилицы, которые по рекомендациям Коуни сидели на строжайшей диете, чтобы преждевременно родившиеся дети получали с молоком максимум полезных микроэлементов. Если кого-то из них Мартин ловил за курением или распитием алкоголя, выгонял без разбирательств. Кроме того, новорожденные всегда находились под наблюдением медсестер. Одной из них, кстати, была дочка шоумена.

Поскольку никто из зрителей не знал об истинных целях Мартина, его вскоре начали обвинять в алчности и бесчеловечности. Коуни несколько месяцев подвергался травле и злобным насмешкам. На улицах вслед ему выкрикивали матерные слова, в него бросались камнями и другими подручными предметами. Медики обвиняли Мартина в нарушении врачебной этики, называли самозванцем. Но Коуни просто не обращал на них внимания, продолжая делать свою работу.

Относиться к Коуни иначе стали лишь тогда, когда первых детей, участвовавших в его развлекательной программе, начали выписывать. Маленькие пациенты возвращались домой к родителями здоровыми и упитанными. Это заставило людей изменить мнение о докторе и вызвало вторую волну его популярности.

"Аттракционы" Мартина Коуни проработали почти сорок лет. За это время через его боксы прошло 6,5 тысячи недоношенных детей, которые вернулись домой живыми и здоровыми.

Парадоксальным образом Коуни заставил медиков разных стран относиться к недоношенным детям как к настоящим пациентам. Благодаря его опыту в 1940-х годах американские и европейские больницы стали открывать специальные отделения для ухода за детьми, родившимися раньше срока.

У него не было инвесторов, и, когда интерес публики к выставкам начал угасать, Мартин поддерживал жизнеобеспечение инкубаторов на собственные средства. Заработать на этой истории ему так и не удалось: Мартин Коуни скончался в возрасте 80 лет в одиночестве и полной нищете в 1950-х годах.

(По материалам "Шоу инкубатора и ребенка" Сильверман, Уильям А.)

что перед завтраком тут надо просто заправить койку и навести порядок — не надо кормить скотину, колоть дрова, разжигать печку, носить воду, готовить еду. Тут есть горячая вода.

На завтрак дают много вкусного — сок, каша, масло, тушенка — но нет нормальной еды — каши с маслом и настоящего молока, поэтому не всегда наедаюсь. Но всегда можно сесть между двумя городскими парнями, которые пьют только кофе. Их порций и моей вполне хватает до обеда. Поэтому городские такие слабаки!

А еще бывают "марш-броски". Сержант говорит, что это для тренировки. Раз он так считает, то я не возражаю. "Марш-бросок" — это примерно, как у нас от дома до магазина, но эти броски раз в неделю, а не так, как ты, мама, меня посылала в магазин каждый день. После этого городские парни падают со стертыми ногами, и нас везут назад в грузовике. Местность тут неплохая, но слишком ровная.

Сержант — это примерно, как учитель в школе, иногда ворчит. Капитан — директор школы. Майоры и полковники, как председатель в сельсовете, бухают, а в свободное от синьки время, в основном, заняты своими делами и нас не трогают.

Сашка и Колька умрут со смеху, но я тут -лучший стрелок. Не знаю, почему — мишени размером почти, как волк, но не бегают и навскидку стрелять не надо. Все, что надо сделать — лечь на плащ- палатку поудобнее и выстрелить! Не надо даже набивать патроны порохом и дробью — их привозят уже готовые. Каждый месяц дают деньги, называют зарплатой по контракту. В месяц дают, как в селе за 4 месяца. А ещё тут есть магазин, и пряники в нём свежие, и их не надо размачивать а колбаса, оказывается, на цвет розовая, а не зеленая.

Пусть Сашка и Колька поторопятся, пока никто не знает, какая тут халява!

P. S. Кстати — посылаю вам 5000 руб. на ремонт сарая и мамке на зубы.

Ваша дочь Галина.