Вчера встретились с одним другом, зашли в кафе по 50 грамм лимонаду выпить. Навстречу нам выходили две довольно бодрые бабульки лет под 60. Друг показывает на одну и говорит: "Это моя бывшая учительница. Она... дцать лет назад у нас физкультуру вела. "Далее с его слов.

Иду я в уличный туалет, за школой, смотрю, на спортплощадке физкультурница разминкой занимается. Раз — на турник подпрыгнула, зацепилась коленями и висит вниз головой. Пробыл я в сортире минут семь, выхожу, а она ещё висит. Ну, думаю, сильна, я бы больше двух минут не выдержал. После звонка, ещё через 10-15 минут, иду туда же перекурить, глядь — а она всё висит! Покурил, вышел, она там же! Я её даже зауважал — какая физическая подготовка! Ну что, пошел на уроки. А на второй день через приоткрытую дверь учительской слышу как физкультурница рассказывает биологичке: "... повиснуть-то повисла, а через минуту хочу слезть с турника, тянусь к перекладине, и не достаю, сил не хватает. Так и висела полчаса, уже колени разгибались, чуть на бетон не навернулась. Хорошо, трудовик проходил, снял. А до него какая-то сволочь туда-сюда шастала, и хоть бы что... "

А разминки на свежем воздухе она после этого прекратила.

Мой дед — сирота по собственной глупости, как он говорит. Когда началась ВОВ, ему было шесть лет, жил он с матерью в маленьком городке в тылу, но очень хотел попасть на фронт и помогать воевать. И вот они с другом забрались в ближайший эшелон, шедший, как они думали, на фронт. Эшелон тронулся и ехал без остановок почти сутки, а когда остановился, дед с другом оказались в совершенно чужом городе. Пытались вернуться, залезали в другие поезда, окончательно потерялись, бродяжничали, потеряли друг друга, в итоге дед пропал в детский дом.

Вспомнить свой точный адрес он не смог, из детдома направляли несколько запросов, но ответа не пришло — может, мать эвакуировалась, может, напутали с фамилией или адресом, военное время. Отложили поиски до лучших времён. А после войны дед уже совсем плохо помнил мать и свой старый дом, так и не вспомнил, откуда он точно родом и до сих пор ни один родственник не откликнулся.

Мне было 17 лет, ей 15. Мы познакомились случайно, я встретил ее в торговых центров, когда она пряталась от дождя. Ее русые волосы промокли, а на лице была широкая и прекрасная улыбка. Я влюбился в неё с первого взгляда. Спустя месяц мы начали общаться, она всегда помогала мне советами и могла выслушать. Я признался ей в чувствах, она ответила взаимностью. Каждое мгновение она улыбалась, говорила, что обожает запах сигарет, который идет от моей шеи, а я был счастлив от этого. Но друзья не понимали мой выбор и давили на меня. Я не мог этого терпеть и решил, что они важнее. Мы расстались. Больше я не говорил с ней. Я лишь видел, что улыбка пропала с ее лица, которое стало белее снега. Сейчас мне 24, все мои друзья уже давно в прошлом, и лишь она никак не может исчезнуть из моей памяти. Я нашёл ее в социальных сетях, она счастлива со своим молодым человеком, на лице снова улыбка. А я понимаю, что я идиот, который потерял своё счастье из-за чужого мнения.

Филфак Уральского гос. педа. Середина семестра. А у кого-то до сих пор сессия. Энная пересдача по русской литературе идет на кафедре. Я — лаборант (и тогда еще тоже студент) и заинтересованный наблюдатель всего происходящего. Мой пересдающий сотоварищ, которому уже нечего терять, будучи уверенным, что профессор, конечно же, лопух, решает воспользоваться всеми доступными техническим средствами. Перед входом на кафедру связывается по телефону с "другом", на "помощь" которого искренне рассчитывает, и, входя, не кладет трубку, чтобы вытянув билет, громко назвать его номер и быть услышанным на том конце провода. Собеседник же, естессно, должен сориентироваться и надиктовать нужный билет. В общем, как все гениальное, просто. Но жизнь диктует свои условия. У стола преподавателя произошла зиминка, висящего на телефоне студента все оттесняли от стола. И вот, когда он уже оказался рядом с преподавателем, в неожиданно наступившей тишине из кормана его раздался голос: "Ну какой билет-то?". Финиш.

С бывшей подругой познакомилась в роддоме. Оказалось, живем в соседних домах. Ребёнок у неё родился на очень раннем сроке, но выжил. Ходили вместе гулять с колясками, общались каждый день. Потом ей предложили оформить инвалидность. Не хотела, я её уговорила тем, что ребенок получит усиленное лечение. Денег в семье не особо, на всем экономили. К трём годам ребёнок не вставал на ноги, посоветовали частную клинику. Она открыла сбор на средства для лечения. И смотрю, жизнь у неё начала налаживаться: и в дорогую клинику ходила, и одеждой хорошей обзавелась. Ну, думаю, ладно, одеваться же тоже надо. Машину поменяли. Муж сказал, что долго копил на неё. Ладно, надо же на чём-то ездить. И тут при очередной встрече замечаю у неё айфон последней модели. Сказала, что взяла на свои. При этом продолжает открывать сборы на лечение ребёнка. Айфон и всё остальное тщательно скрывает от всех, вдруг перестанут деньги ей кидать на карту. Вот так и нет больше у меня подруги. А её муж так и не понял, почему мы перестали общаться.