Лучшие истории месяца

из мяса…) Но эта его история из серии – и самому приятно вспомнить и рассказать не стыдно…
Сейчас он полковник в отставке, а тогда, в начале 90-х был капитаном и служил в городе герое Киеве:
— Каждый день где-то «стрелки», взрывы, стрельба, «попутанные рамсы», а дерьмо нам разгребать. Вот погожим летним днем, по очередному звонку, выезжаю с группой на место событий.
Небольшая стройка, почти в центре города. Параллельно подруливает скорая, смотрим – стоят две машины, впереди «жигуль» упершись в кучу песка, а позади джип «чероки». Я много раз видел машины после взрыва и вначале тоже грешил на что-то противопехотное. На джипе ни одного целого стекла, да и характерные вмятины от осколков по всему кузову, но при этом у «жигуля» все стекла целы и вообще ни одной царапины. Из джипа врачи извлекли и переложили на носилки четверых братков (пятый истекал кровью под машиной) у всех осколочные черепно-мозговые ранения, хотя при этом тяжелых нет, трое в сознании, но на лицах ни одного целого фрагмента.
Пострадавших братков увезли в больницу, а при обыске джипа, в запаске мы с понятыми обнаружили пистолет ТТ с патронами. Впоследствии двое «сели» надолго, а остальные трое так и отделались тяжелым испугом (трещины в костях черепа, выбитые зубы, а один вообще глаза лишился). Но не буду забегать вперед.
Стали разбираться – кто взрывал, кого и чем? Смотрим, в невредимом
«жигуленке» сидит водитель с вытаращенными глазами молочного поросенка, которому чудом удалось выплюнуть яблочко и сбежать с новогоднего стола…
Извлекли счастливчика на воздух, интересуемся подробностями событий.
Мужик пришел в себя и рассказал:
– Бомбил я спокойно по городу, голосуют четыре девчушки лет пятнадцати – шестнадцати, обычные такие, с сумками и теннисными ракетками в чехлах.
Посадил, поехали. Тут по дороге – эти пострадавшие бандюки на джипе, пристроились сбоку, орут, грозятся. То ли я их подрезал, то ли хотели денег с меня за «шашечки», а скорее всего — просто девчонки мои им понравились. Кричат, что застрелят и чтобы я не останавливаясь рулил за ними.
Приехали на эту стройку, джипом приперли меня к песку, вынули из машины, стукнули по морде, потом взялись за моих пассажирок. Стали одну лапать, она в крик, ну и ей досталось – нос до крови разбили.
Остальные трое под шумок отбежали к тем кучам щебня, расчехлили ракетки и давай метров с семи, камнями пулять. И такие знаете подачи у них, как из пушки. Бандюки поначалу кинулись на них сдуру, да куда там, только морды трещат…
Им бы дуракам врассыпную. Щебенка влетала в головы с таким страшным звуком, как арбузы лопаются. Да метко так! Только руки от головы убрал, сразу три-четыре камня туда влетает. Ужас просто, я такого даже в кино не видел. Теннисистки окружили их и позагоняли обратно в машину, один под днище заполз. А спортсменки все шмаляют вчетвером по джипу, подачи отрабатывают. Как из пулемета. Братки пытались выглядывать, но быстро поняли – чтобы остаться в живых, главное лежать ниже уровня стекол.
Видимо сторож вызвал милицию и когда вдалеке завыли ваши сирены, девчонки спрятали ракетки и спокойно пошли себе…
Теннисисток я не хотел искать (у самого такая росла), да и задержанные не особо настаивали, одно дело – на стройке «в аварию попасть», а другое
– игры с малолетками…

Политеха). Гуляли 3 парня и 2 девушки, и гуляли хорошо, т.к. когда пришла пора около полуночи ехать в общагу, городской транспорт уже не ходил. Зима. Холод. Снег идет. В крови градусы играют. А общага находится черт знает где: на Отакара Яроша — где-то 6-7км. пешего хода, если напрямую. Так вот скинулись они на последние деньги, наняли машину — поехали. Подъехав к общаге, девушки сразу попрощались и убежали к себе, а ребята остались расчитаться в водилой. Рассчитавшишь, они было направились к себе, но тут их окликнул тот самый водила, сказав, что кто-то забыл на заднем сидении женскую шубу... хорошую такую, не из дешевых. Вернуться за шубой хватило сил только у одного, по фамилии Кирьиченко, а остальные поплелись к себе в комнаты. Забрав шубу и поблагодарив водилу, направился наш герой нетвердой походкой к себе и тут началось...
Только успел он добраться до дверей общаги вдруг слыши сзади: "Добрый вечер...". Оборачивается — подходит милицейский патруль.
— Откуда шуба?
Не успев протрезветь, парень начинает плести заплетающимся языком всю эту историю, но это плохо у него выходит.
— Пройдемте в отделение, раберемся, — патруль по рации вызывает машину, которая отвозит бедного гуляку в отделение... назад на Пушкинскую.За время поездки парень успевает немного протрезветь.
Машина уехала на дежурство. Разговор в отделении:
— Фамилия.
— Кирьиченко.
— Чья шуба?
— Сокурсницы.
— Как она оказалась у вас?
Далее следует весь рассказ, звонили девушке в общагу, та ответила: "Да, все правильно, я забыла, он мне ее завтра передаст, не волнуйтесь..." Отмаялся... отпустили... но время заполночь, а в кармане ни копейки. Пришлось добираться назад на Отакара пешком с шубой в руках. Но только на горизонте по казались здения общаг, вдруг сзади голос: "Добрый вечер!" — патруль!
— Откуда шуба?
Парень начинает тихо офегивать: "Да девушка забыла, я ее отдам, да я уже у вас был..." Но запах перегара сделал свое дело, и уже другая машина снова отвозит парня на Пушкинскую... Заводят в отделение:
— Фамилия?
— Кирьичченко.
— Так ты уже у нас сегодня был!
— Да был, вот снова задержали для выяснения...
— Ладно, уже разобрались, свободен!
Наша песня хороша — начинай сначала! Тертий час ночи. Снова пешая прогулка через весь город с шубой в руках. Пришел! Вот она, общага! Во уже рядом ее двери...
"Добрый вечер!" — парень начинает просто сползать по двери общаги, еле сдерживая нервный смех.
— Откуда женская шуба? Почему так поздно? Пройдемте в отделение... — и уже 3-я машина возвращает парня на Пушкинскую. Привезли. Открыли двери:
— Выходи!
— Не выйду!
— Это еще почему?!?
— А вы зайдите и скажите, что вы Кирьиченко привезли! :)
— Кого?!?
— Кирьиченко.
— А тебя что, там знают?
— Ну вы зайдите, скажите...
И патрульный таки зашел... и сказал... и долго не мог понять, почему все отделение долго каталось под столами со смеху...
А парня на этой же машине вернули в общагу и под конвоем провели до его комнаты... :-) так вот!

фонарем стоит мой товарищ и читает найденную газетку.
В начале слышен блатной музон, а затем, увидев издалека солдатика под фонарем, к нему подруливают пятеро ублюдков с кассетным магнитофоном.
— Эй, салага, дай померить очки (снимают, меряют)
Товарищ мой, абсолютно не боец, маленького роста очкарик. Замер и только испуганно пережидает издевки. Вот уже с него сняли шапку, второй снял ремень…
Пошли вопросы:
— А почему ты не куришь? Салабон, а где твой автомат? И тд. На носу ему сделали сливку. Ну и как водится пару саечек за испуг.
Я из темноты смотрел на это и задумчиво улыбался. Вы в праве спросить меня: Какого хрена ты задумчиво улыбался, когда пятеро ублюдков куражатся над твоим боевым товарищем!!! ?
А думал я над жестокостью судьбы злодейки: Ведь эти пятеро несчастных уродов чувствовали себя королями куражась над маленьким солдатиком, но даже и не подозревали, что их жизнь в эту секунду дала трещину, и что на самом деле находятся они внутри глубочайшей задницы, а вернее внутри огромной подковы, скрытой от них в темноте. Эти бедные, злобные гопники, имели несчастье войти как раз в разрыв этой подковы, не заметив ее. Вот подкова превратилась в бублик. Огромный такой бублик, состоящий из трехсот пятидесяти рыл личного состава и все как и я загадочно улыбаясь, медленно, в полной тишине смыкались к центру. Когда эти пятеро все поняли, у них был такой ужас на лицах, что если их сфоткать, то можно фотками пугать нечистую силу.

Когда все закончилось, мы их отволокли в кусты. Я их не разглядывал, но о серьезности их состояния, красноречиво говорили малюсенькие шестеренки из магнитофона, лежащие под фонарем.

Все пляжи были, естественно, забиты до отказа, и, соответственно, утопленников насчитывалось по нескольку штук в день на одном только этом самом Рублевском пляже. Осводовцы беспрерывно разъезжали вдоль береговой линии на катере и, не щадя горла, орали в рупор, чтоб никто не заплывал за буйки. Но времена на дворе стояли либеральные, и их никто не слушал.
Не слушал их и тот паренек, который уверенным кролем проплыл мимо буйков и устремился к самому центру акватории. В этом месте разлив Москвы-реки, связанный с Рублевским водохранилищем, был очень широк, и этот парень, явно хороший пловец, мог отвести здесь душу и продемонстрировать всему пляжу свое мастерство. Ему несколько раз приказывали вернуться к берегу, но он на призыв осводовцев не реагировал и продолжал красиво плыть в сторону большого острова, находившегося посреди водохранилища (сейчас этот остров внаглую застроен чьими-то частными усадьбами).
И тогда осводовцы устремились за ним в погоню, но почему-то не на катере, который продолжал курсировать вдоль пляжа, – от берега отделилась обычная весельная лодка под осводовским флагом с тремя здоровенными мужиками. Поскольку гребли они парню наперерез и в четыре руки, то догнали его очень быстро. Они что-то сказали пловцу – видимо, предложили вернуться по-хорошему, но тот продолжал равномерным кролем уходить в сторону острова.
И тут произошло неожиданное. Третий мужик, что был не на веслах, поднял со дна лодки запасное весло и хорошенько огрел нарушителя аккурат по макушке, и тот тут же ушел под воду. Как только его голова вновь показалась на поверхности акватории, он опять получил не менее увесистый удар в ту же часть тела и вновь ушел на глубину.
Весь пляж замер в ужасе, некоторые особо нервные женщины стали повизгивать.
На этот раз паренек не всплывал довольно долго, но это, видимо, ничуть не волновало спасателей, а мужик с запасным веслом по-прежнему держал его наготове. Но наконец пловец оказался на поверхности, однако довольно далеко от лодки осводовцев, и те стали разворачивать свою посудину в его сторону. Но спасатель с веслом не стал дожидаться конца этого маневра, а нырнул в воду, а когда вынырнул, оказался возле беглеца и, подтянув его к себе за руку, принялся буквально душить нарушителя. Но тот, кое-как отбрыкавшись ногами, опять ушел под воду, но на этот раз по своей инициативе. Спасатель, потеряв его из виду, вернулся в лодку.
Когда паренек наконец всплыл на поверхность, то быстро устремился к берегу, видимо осознав всю серьезность намерений осводовцев. Но те все равно не оставили его в покое и помчались за ним в погоню, а мужик спасатель, стоя в лодке, опять норовил использовать свое весло как орудие убийства. Но паренек на этот раз ловко уклонялся, надолго уходя под воду, и всплывал всегда далеко в стороне от лодки. Но, правда, пару раз по уху, хотя и вскользь, он все-таки получил.
Наконец пловец благополучно добрался до пляжа, но спасателей было уже не остановить. Причалив к берегу, они втроем устремились в его сторону.
Паренек перешел на бег, но и это его не спасло – в самом конце песочного пляжа, у лесополосы, осводовцы его достали, сбили с ног и стали дружно охаживать ногами, причем так активно, что над ними заклубился песок, будто началась песчаная буря.
— Мужчины, сделайте же что-нибудь! – закричала какая-то баба, и наконец с места поднялись два амбала из отдыхающих и неспешно двинулись к месту экзекуции.
Спасатели тут же прекратили избиение и двинулись к своему домику.
К пареньку подбежала какая-то женщина из соболезнующих и попыталась оказать ему некую помощь. Но пострадавший, которому на вид было лет 17, гордо и даже грубовато оттолкнул ее, встал, отряхнулся от песка и скрылся в зеленых насаждениях.
Важный момент – в этот день никто за буйки больше не заплывал: впечатление на отдыхающих было произведено глубокое.
Через какое-то время я пошел за пивом к палатке, которая находилась у входа на пляж. Здесь я, к своему немалому изумлению, увидел того самого юношу, которого с час назад немилосердно дубасили осводовцы. Он безмятежно потягивал газировку, стоя в тени палатки.
— Тебе, однако, здорово досталось, — сказал я, подходя к нему и не обнаруживая на его теле ни ссадин, ни каких-либо следов от ударов.
— Ерунда, — улыбнулся он. – Это все наш командир придумал.
— То есть? . .
— Я сам из осводовцев, и нас за каждого утопленника не только премий лишают, но и штрафуют. За это лето мы в сплошном убытке. Вот командир и придумал эту акцию устрашения, чтобы отдыхающие вели себя на пляже как положено.
— Но тебя ведь ногами били!
— Имитация, по песку в основном колотитили, пыль поднимали.
— А весло? . .
— Есть у нас такие мастера: надувную резинку сварганили.
Юноша допил газировку, аккуратно положил пустую бутылку в урну и мерным шагом направился к будке, над которой гордо реял осводовский флаг.

на завод. В отделе кадров у него потребовали документ об образовании. Удалось найти только свидетельство об окончании восьмилетки.
В те суровые времена его отправили "доучиваться" в вечернюю школу. А он и не сопротивлялся — один оплачиваемый выходной в неделю никому не повредит. Одно "но" — в вечерней школе приходилось косить под дурачка, что было удобно делать, сидя на "камчатке". Соседом был забулдыга-дворник, все время спавший на уроках.
Однажды учительница математики объясняла, что площадь круга равна квадрату радиуса, умноженному на число "пи". Бывший аспирант ее не слушал. Училка решила его проверить и, подкравшись, громко спросила чувака, чему равна площадь круга.
Тот, погруженный в свой диссер, рассеянно буркнул невпопад: "Пи... " (это не мат, а буква греческого алфавита, обозначающая в математике отношение длины дуги полуокружности к диаметру).
Класс закатился счастливым хохотом здоровых людей, столкнувшихся с дурачком.
Когда до чувака дошли ехидные комментарии учительницы, сетовавшей на непроходимую тупость учеников, и упреки Создателю, сославшему ее в школу рабочей молодежи, аспирант впал в ярость.
Выйдя к доске, он расписал ее двойными и тройными интегралами, изобразил предельный переход под знаком интеграла и блестяще доказал, что площадь круга на самом деле равна "пи", а не "пиэрквадрат", как ошибочно написано в учебниках для средней школы.
Рабочий класс впал в анабиоз, оцепенев под шквалом формул и непонятных терминов, а потрясенная учительница едва слышно прошептала, обращаясь скорее в вакуум, чем к присутствующим:
— Разве это возможно?
На ее предсмертный хрип внезапно отозвался сосед нашего героя, тот самый забулдыга-дворник, мирно дремавший под яростный стук мела по доске:
— Чувак, — сказал он, окинув беглым взором исписанную мелом классную доску. — Предельный переход под знаком двойного интеграла в третьей строке сверху на левой стороне доски запрещен. Он расходится...