Сегодня утром.
В стеклянную дверь агентства, сквозь объявление про исключительно дистанционное обслуживание клиентов, заглядывает вопрошающая голова мужчины до 50-ти с коровьими глазами и маской на лице. -25 снаружи, приглашаю зайти.
— Доброе утро! –Это я, он молчит.
На пути к предложенному стулу, стягивает с головы вязанную шапку. Лысый, как большинство гениев в его годы.
— Что вы хотели? – спрашиваю я, на ходу анализируя, необходимость натягивания ответной маски.
Ковидом я переболел с вероятностью в 200%, и, совместно с супругой обонять кофе мы стали спустя десятидневное его протекание. Доказательств этому нет. Пытались их добыть анализами на наличие антител, как основание отвода от прививок. Начали с супруги моего агента, с которой, как подозреваю, и началось заражение наших семей (она товаровед очень тесного алкомаркета).
За 1700 руб. она этот тест честно добыла, но дальше собственного осознания их, антител- антительного и плотного наличия в ее организме дело не пошло. Ей пришлось прививаться. Я же привился еще в детстве, правда, осознанно только от энцефалита, но прививка до сих пор работает. Она дает о себе знать в период простудных заболеваний, опухая, и по долгу зудя под правой лопаткой.
Клещевым энцефалитом, от которого я жестко привит, слава Богу, пока не болел, видимо отчасти потому, что стараюсь не бродить, незащищенным по лесам, и с тех давних пор меня не кусал ни один клещ. Ну кроме того, который меня укусил в прошлом году в собственном саду, и поделом.
От риккетсиоза клещевого североазиатского, еще его называют СЫПНО? Й ТИФ КЛЕЩЕВО? Й, я сдуру не прививался, и поэтому отболел по-честному, с интернет-самолечением, с температурой под 40 и кровоизлияниями по всему телу. Как и от гриппов, которые меня доканывают ежегодно.
Как и от странной болезни, от которой я чуть не кинул кони в свои 9 лет, я тоже еще помню. И то, как по наитию объедал смородиновые листья в майском бабушкином саду, еще до того как меня на две недели упрятали в детскую больницу и стали лечить исключительно димедролом.
Название моему тогдашнему недугу присвоили достаточно уклончивое – геморрагический васкулит, при этом засунув мне в желудок стальной конус с дырочками на оранжевом резиновом шланге часа на четыре. Уточняющий диагноз я поставил себе самостоятельно и немного позже, когда в библиотеке дотянулся до полки с медицинскими справочниками — оказалась мышиная лихорадка.
Кстати, обладая неплохим музыкальным слухом, пою я не очень. Возможно сказалась процедура выдергивания того самого нержавеющего конуса из моего желудка. Тетка в белом халате дернула за шланг, словно за стартер изношенной пилы "Дружба", от чего боль в моей гортани утихла спустя лишь месяц, навсегда закрепив во мне эти воспоминания...
... Проанализировал я, и напялил маску:
— Слушаю вас.
Мой утренний посетитель, цепляясь в предложении, за каждое предшествующее слово, промычал:
— Я купил акции ГАЗпрома, и кажется меня нае…
— Сэр! — Не стал я анализировать зимний инвестиционный климат. Так, мой пораженный вирусами мозг, мог прямо от медицины свалиться прямёхонько к свободным выборам. И, не приведи Господь, к их апофеозу — конституции.
Я и вежливо привстал со стула, заканчивая беседу:
— Извините, сэр, вам уже не помочь.
Новые истории от читателей

* * *
* * *
Не к месту наверное, но воспоминания об армии нахлынули.
За полгода до начала перестройки, после первого курса института летним призывом попал в учебный центр войск ПВО. Таких же, как я призывников оказалось очень много, но военный городок был на это и рассчитан.
Расселили нас по казармам, разбили на батареи и первые дни особо не напрягали.
Мы успели перезнакомиться еще в поездах. В учебке уже нес службу весенний призыв, ребята были очень рады если находили земляков среди вновь прибывших.
Были ребята тогда еще с города Горького, Минска, Чебоксар, Нальчика, Махачкалы и Тулы. Наш командир сержант с Паневежиса — это Литва, командир второй батареи с Гомеля — белорус.
Так вот дали нам время подогнать армейскую форму под себя, привыкнуть к режиму, прочувствовать что такое подъем и отбой, что такое армейская столовая и утренняя пробежка.
Построение все батарей на плацу, сержант и старший лейтенант, оглашают цель:
— Нужно уточнить составы батарей по национальностям. Называю — поднимаете руку. Сержант считает.
И начинает по списку:
— Русские.
— Украинцы.
— Белорусы.
Ну и далее по основным, и менее малочисленным:
— Чуваши.
— Кабардинцы.
— Балкарцы.
Доходит до конца перечисления:
— Народности Дагестана.
В ответ тишина.
— Махачкала, что не слышим?
— У каждой народности есть название!
Лейтенант что-то ищет в записях и продолжает:
— Аварцы.
— Даргинцы.
— Лезгины…
Список закончился, но количество общее не сходится. Еще раз пересчитывает, минус один.
— Кого не назвали?
— Меня, я тоже с Дагестана, нас всего восемьдесят человек в нижнем ауле, еще сто в верхнем.
По происшествию лет к сожалению не помню как называлась народность, но его звали Малик, и все тогда мы были просто горды, что с нами есть такой смелый парень, и к тому же уникальный...
* * *
* * *
ШУТКИ НА РАБОЧЕМ МЕСТЕ — НЕ ШУТКА!
Захожу в машинный зал. К привычным негромким звукам добавляется какой-то скрежет, присвистывание, пощёлкивание и протяжный свист с переливами. На высоченной стремянке стоит наш электрик с дрелью и бурит железобетонную стенку. Похоже, "нашёл" арматурину или вообще алмаз.
Свист и трели на секунду заканчиваются.
— Весна!
Говорю ему и машу руками, как крылышками. За окнами действительно солнышко, теплынь, пробивающаяся зелень.
Электрик весело кивает и, подыгрывая, тоже машет "крылышками". Вот только дрель у него в правой руке сетевая, не аккумуляторная. Провод цепляется за ступеньку стремянки и дёргает "птичку за крылышко". Взмахи "крыльев" становятся натуралистичнее. Стремянка наклоняется и...
Всё кончилось хорошо. И сам электрик удержал равновесие, успев ухватиться за светильник, и стремянку успели подхватить и вернуть в вертикальное положение.
Коллега, бросившийся к стремянке первым, предложил повесить плакат с текстом, вынесенным в заглавие истории.

Рамблер ТОП100