Лучшие истории недели

Семья Бёджек прилетела в Стамбул 9 ноября и остановилась в небольшом отеле в районе Фатих недалеко от исторического центра города. 12 ноября у родителей и двоих детей — шестилетнего Кадыр Мухаммет и трёхлетней Масал — начались рвота, слабость, головокружение. Они сами доехали до больницы на такси, где их пролечили как при обычном пищевом отравлении и отправили обратно в отель

На следующий день всё повторилось, но уже в фатальном варианте. Скорая забрала семью в реанимацию, где дети умерли в тот же день. Мать, Чигдем Бёджек, умерла 14 ноября, отец, Сервент, — 17 ноября, несмотря на несколько дней в интенсивной терапии и подключение к аппаратам. Пишут, что медики долго не могли попасть в отель, так как входная дверь была закрыта на ключ

Первые дни турецкие власти и медиа упирали на версию "опасного стритфуда" — семья действительно ела фаршированные мидии и картофель у уличных продавцов. Полиция задержала торговцев, у которых они покупали еду, и параллельно взяла под контроль сам отель. На всякий случай

Предварительный отчёт Турецкого института судебной медицины перевернул картину

Эксперты обнаружили следы фосфина - токсичного газа, образующегося при разложении некоторых инсектицидов, — на полотенцах, масках и на поверхностях в номере, где жила семья. В образцах еды и анализах погибших признаков пищевого отравления не нашли. Официально: причина смерти — отравление газом, а не уличной едой

Как газ попал в номер

По данным турецких и европейских изданий, накануне трагедии в отеле проводили обработку от клопов. 11 ноября фирма DSS Fumigation обработала от клопов номер 101, находящийся прямо под "семейным" номером 201, где и жила погибшая семья. Использовали таблетки с фосфидом алюминия, которые при контакте с влагой выделяют фосфин. Следователи считают, что газ поднялся наверх по вентиляционной шахте в ванной и через другие щели между этажами

Другие источники, ссылаясь на утечки из допросов, дополняют эту картину: сотрудник дезинсекционной фирмы признался, что по вызову отеля обрабатывал как минимум и сам номер семьи, когда те пожаловались на насекомых. Комната, по данным Le Monde, была снова заселена уже через полтора часа после обработки, хотя для безопасной вентиляции таких химикатов требуются двое-трое суток. В результате семья легла спать в помещении, где ещё шёл активный выброс токсичного газа

Отель, по данным Amargi, сэкономил буквально на всём: к опасной обработке допустили неподготовленных сотрудников, не проверили вентиляцию, а аварийные выходы в здании оказались заперты. В сочетании с бесцветным и почти неощутимым фосфином это сделало ситуацию практически безвыходной для постояльцев — газ распространялся по каналам вентиляции и щелям, а люди продолжали находиться внутри номера

Расследование вскрыло ещё один эпизод: та же фирма DSS уже фигурировала в деле о гибели трёхлетнего мальчика Карана Языджи в апреле 2025 года после похожей обработки в другом месте. Отец ребёнка теперь публично заявляет, что если бы власти тогда жёстко отреагировали, семья Бёджек сегодня была бы жива

Что с другими постояльцами и сколько всего жертв

Фосфин — бесцветный газ без ярко выраженного запаха. При вдыхании он поражает лёгкие и сердце, вызывает отёк лёгких и тяжёлую дыхательную недостаточность. Специфического антидота нет, а в закрытом и плохо проветриваемом помещении даже сравнительно небольшая доза может оказаться смертельной. Сейчас именно такая схема и считается основной: людей уложили спать в номере, где ещё шёл активный выброс токсичного газа

На сегодня подтверждены четверо погибших — оба ребёнка и их родители. Ещё двое туристов из Италии и Марокко, живших в том же отеле, позже пожаловались на тошноту и рвоту и были госпитализированы. Их состояние оценивается как средней тяжести, они выжили, сообщений о новых смертях среди постояльцев нет

Турецкие медиа напоминают, что подобные отравления фосфином в стране происходили и раньше, а рынок дезинсекции фактически живёт по правилам "дешево и без лишних вопросов". По оценкам, которые цитирует Le Monde, до трети фирм, травящих насекомых и грызунов, работают без полноценной сертификации, а контроль со стороны государства сводится к формальным проверкам документов

Расследование и последствия для турбизнеса

По делу о гибели семьи Бёджек задержаны 11 человек, в том числе владелец и сотрудники отеля, а также работники и руководство компании по дезинсекции. Часть из них арестована, отель закрыт и опечатан, внутри продолжают работать эксперты. Всем фигурантам инкриминируют причинение смерти по неосторожности, но на фоне масштабного резонанса в Турции и Германии звучат требования ужесточить статью и сделать показательное дело о безопасности туристов

Отдельный блок вопросов — к больнице. Семью впервые привезли туда за сутки до смерти детей, но их быстро отпустили обратно в отель, ограничившись стандартной схемой обследования. Врачи и токсикологи теперь публично говорят, что базовые токсикологические анализы и элементарные вопросы про возможный контакт с химикатами могли бы поменять исход истории

Для Турции, которая входит в топ мировых туристических направлений, эта история превращается в репутационный кризис, куда более неприятный, чем очередной скандал с несвежей рыбой. На фотографиях из Стамбула видно, как стеклянные двери Harbour Suites Old City опечатаны пломбами, а рядом идут туристы, ещё неделю назад бронировавшие здесь "уютные семейные номера" с видом на старый город

Пишут, что это типа тест: насколько турецкие власти готовы выбирать между дешёвым сервисом и реальной безопасностью в отелях. И пока в номерах, рассчитанных на семейный отдых с детьми, продолжают использовать пестициды уровня склада с зерном, страх перед подобными новостями будет работать против всех красивых фото в буклетах о стамбульских каникулах

этого.

Мари-Терез Вальтер покончила с собой.

Дора Маар провела годы в психбольницах.

Жаклин Рок выстрелила себе в голову спустя 13 лет после его смерти.

Он говорил, что женщины — это или "богини, или подстилки".

А потом появилась Франсуаз.

Париж, 1943 – город под нацистской оккупацией. Она – 21-летняя студентка живописи с проницательным взглядом и волей из чистой стали. Он сказал ей: "Я мог бы быть твоим отцом". Она ответила: "Но вы им не являетесь".

Такова была Франсуаз — хрупкая снаружи, несокрушимая внутри. Десять лет она жила рядом с ним – любила, работала, родила ему двоих детей. Он рисовал ее сотни раз, называл музой, "женщиной, которая видела слишком много". Но Франсуаз видела то, чего не понимали другие: он разрушал все, что любил.

В начале 50-х маска Пикассо спала. То, что начиналось как блестящий гений и обаяние, обернулось жестокостью. Каждый разговор – борьба за власть. Каждое молчание – психологическая война. Он обесценил ее искусство, манипулировал, сравнивал с любовницами, требовал поклонения.

Остальные женщины ломались.

Франсуаз – нет.

Однажды утром 1953 года она посмотрела в зеркало. Ей было 32 — но она чувствовала себя старше. За ее спиной на стенах висели его картины, словно сотни следящих глаз. И вдруг она увидела себя отчетливо.

Она развернулась к нему и спокойно сказала:

"Я ухожу".

Пикассо рассмеялся – холодно, неверующе. "Ты не можешь меня покинуть. Пикассо никто не покидает". Но она ушла.

Собрала вещи. Взяла детей. Вышла из дома — из его тени, из его власти. Без криков, без сцен. Тихой силой женщины, возвращающей себе душу.

И она не исчезла. Франсуаз продолжила рисовать. Воспитывала детей сама. Шаг за шагом отстраивала карьеру. А в 1964 году сделала то, что шокировало художественный мир: издала "Жизнь с Пикассо" — честные и бескомпромиссные мемуары, которые ломали миф и открывали правду. Пикассо пытался запретить книгу во Франции. Бесполезно.

Франсуаз сказала: "Я была обязана сказать эту правду другим женщинам. Чтобы они знали, что они тоже могут выжить".

Книга стала мировым бестселлером. Впервые люди увидели, что стояло за гением Пикассо: манипуляции, жестокость, разрушение тех, кто его любил.

Впоследствии она снова влюбилась — в Джонаса Солка, ученого, создавшего вакцину против полиомиелита и спасшего миллионы жизней. "Пикассо хотел владеть миром, – говорила Франсуаз. – А Джонас хотел его лечить".

Они поженились в 1970 году и были вместе до его смерти. С ним она нашла то, что Пикассо никогда бы не дал: любовь без контроля.

Тем временем ее искусство процветало. Ее картины – сильные, яркие, непокорные – появились в Метрополитене, MoMA, центре Помпиду. Она стала тем, чего Пикассо боялся больше всего: художницей, чья слава принадлежит ей самой.

Пикассо умер в 1973-м, в 91 год — в богатстве, но в полном одиночестве, он сам сжег все мосты.

Франсуаз прожила до 2023-го, умерла в покое, в 101 год — на пятьдесят лет дольше его.

Пять десятилетий творчества, свободы, силы.

В конце жизни, когда ее спросили, как она решилась уйти, она только усмехнулась: "Ибо свобода — это единственная любовь, которую следует беречь".

Пикассо рисовал ее лицо сотни раз, пытаясь ее захватить, удержать, присвоить. Но Франсуаз нарисовала свою судьбу.

Ей было 21, когда она встретила самого могущественного мужчину в художественном мире. Ей было 32, когда она его покинула. И 101, когда она ушла из жизни — прожив 70 лет, доказывая, что она никогда не была только его музой. Она всегда была художницей.

Пабло Пикассо сломал всех женщин, которых касался Кроме одной.

Франсуаз Жило не просто выжила – она вышла из его тени и ушла в собственный свет. И оставалась там до конца своей удивительной жизни.

Иногда самый большой акт искусства — это не дать себя уничтожить

Потом стал болтать на узбекском языке, через некоторое время он стал звать брата Боречка, и, вообще, начал болтать понемногу на русском языке. Короче, полиглот.

Потом, правда, пришлось его отдать, так как он все время хотел гулять по квартире, не любил сидеть в клетке — сразу становился грустным, но, гуляя, клевал все провода, которые ему попадались. В итоге, пришлось его отдать людям, у которых для него были созданы условия.

Но брат его до сих пор вспоминает, как он его называл Боречка, и ходил за ним, как собачка, преданно заглядывая в глаза.

2. Очень давно у нас напротив дома был школьный сад, и в нем на дереве кричал попугай, который улетел из нашего дома. Осень, холодно, а он орёт на дереве. Мне жалко было его, звала, ждала, но легла спать, а он остался в саду.

Дом 120 квартир, Лоджия у нас всегда открыта была и, проснувшись утром, я вижу его у меня в кресле спящим. Укрыл голову крылом и спал. Потом нашли хозяина и отдали ему. Я рада была, что прилетел ко мне!

3. Наши жёлтые неразлучники тоже почти три дня летали. Я все лето их в клетке выносила на улицы, х по разным местам ставила: вдруг, если вылетят, чтобы знали, где их дом. И так по кругу дома.

МЫ живём в деревне. И вот чужой кот, всю железную клетку перекосил и они вылетели. Мы думали, что все — кот съел. Слышу похожий писклявый звук. Я начала просто звать. "Тинки! Винки!" — их так назвали.

И что вы думаете? Подлетает, летает жёлтое пятно. Сколько радости у нас было! А дочь ревела, что кот поел. Думали, что хорошо хоть один цел. Вдруг с другой стороны с дерева и второй зачирикал! Два дня летали около дома и по соседям. Жара, голод и жажда заставили их вернуться к дому. Один совсем ослаб, упал на розы. Поймали. А второй уже к ней сам залетел.

Они не умеют на воле находить питье и корм. Хотя у нас на улице везде все есть. Они за воробьями и ласточками летали, а питаться не умели.

Три истории, о том, что птицы дом тоже любят

в обществе и совершенно безобидное хобби — Томас собирал наборы Lego.

И вот тут компьютерный гений почему-то повел себя не вполне адекватно.

На свою зарплату он мог закупать самые дорогие наборы Lego пачками, но решил, что он умнее всех. Томас зачем-то научился подделывать штрих-коды наборов на коробках. Он изготавливал их дома, приходил в магазин, брал понравившиеся ему наборы и просто переклеивал наклейки. Затем проходил на кассу и совершенно легально покупал Lego в десять раз дешевле.

Гению почему-то не приходило в голову, что руководство магазинов может заинтересоваться регулярной недостачей в кассе, а затем отследить по камерам, по чьей вине она происходит. В итоге Томаса взяли тепленьким при очередной покупке. Хоть он и отмазывался, что это просто невинная проверка оборудования, и он бы заплатил настоящую цену на кассе, никто Томасу не поверил, поскольку на руках копов были многочисленные записи с камер, где Лангенбах переклеивал штрихкоды.

В итоге любитель Lego, решивший сэкономить пару тысяч долларов, получил всего 30 дней заключения. Но был уволен с работы и попал в черный список, из-за чего другие компании отказывались брать мошенника сотрудником. Через какое-то время Лангенбах за долги продал свой особняк и его след затерялся, а история о том, как можно своими руками разрушить свою жизнь на пустом месте, навсегда осталась на просторах интернета.

девушке, удалось выжить. Она упала с высоты 10 000 футов (около 3 км), всё ещё пристёгнутая к своему креслу, и чудо — вместе с удачным стечением обстоятельств — смягчило её падение, подарив ей шанс на жизнь.

Очнувшись среди влажных руин тропического леса, Юлиане обнаружила у себя сотрясение мозга, перелом ключицы, глубокие раны и бесчисленные порезы, мгновенно облепленные насекомыми. Но у джунглей не было милости и не было времени на отчаяние. Собрав остатки сил, она вспомнила навыки выживания, которым её учили родители — два зоолога, много лет жившие с ней в сердце Амазонии. Юлиане нашла маленький ручей и пошла вдоль его течения, зная простое правило: вода всегда ведёт к людям.

На протяжении одиннадцати дней она шла, ползла и плыла через один из самых суровых лесов планеты. Она выживала, благодаря воде из ручья и нескольким конфетам, найденным среди обломков. В её раны проникали паразиты, солнце беспощадно жгло кожу, а ночи были наполнены звуками невидимых, но близких хищников. И всё же Юлиане продолжала идти — ведомая инстинктом, детскими воспоминаниями о джунглях и непреклонной волей к жизни, возможно, всё ещё надеясь, что её мать тоже выжила.

На одиннадцатый день, истощённая и едва держась на ногах, она наткнулась на отдалённую лачугу лесорубов. Мужчины, которые её нашли, были потрясены её невероятной историей и немедленно доставили её в лагерь спасателей. Так Юлиане Кёпке стала единственной выжившей из 92 человек, находившихся на борту самолёта. Её история облетела весь мир как один из самых удивительных и невероятных примеров человеческой стойкости.

Сегодня Юлиане — биолог, вернувшаяся в Амазонию, в тот самый лес, который почти отнял её жизнь, но в то же время — спас её…

то время это было чудесное чудо!), скамейки во дворах, а также назначил пенсионерам ежемесячную, достаточно приличную финансовую поддержку (!), равную примерно половине средней пенсии на тот момент. Каждый месяц в определенный день уполномоченный сотрудник ходил по квартирам и выдавал всем пенсионерам определенную сумму. Это продолжалось что-то года два и закончилось враз. В какой-то из дней случился форс-мажор и уполномоченный сотрудник не смог вовремя выдать деньги. Как впоследствии оказалось, не все пенсионеры разбирались в источниках финансирования и не все понимали, что им эти деньги даёт не государство, а их сосед снизу. Хотя это, конечно же, им об этом говорилось неоднократно, но старики есть старики, чего с них взять? В тот же день, не откладывая такого важного дела в долгий ящик, один из пенсионеров написал жалобу о задержке выплаты ежемесячной финансовой помощи, да не куда нибудь, а сразу в Смольный, в правительство Санкт-Петербурга (действительно, куда же ещё жаловаться пенсионеру в 90-е? Путина ведь тогда ещё не придумали). Через несколько дней в контору пришла налоговая полиция и жёстко нахлобучила всех за двойную бухгалтерию, черный нал и незаконное расходование финансовых средств. На этом всё закончилось. Вот так склочный дед с деменцией подвёл под монастырь много хороших людей и сам лишил себя (и своих соседей) ощутимой прибавки к пенсии.

"Разговорах о важном" уговаривают школьниц рожать, не выходя из-за парты. Но, оказывается, есть решения и покреативнее…

Воскресным днем 31 октября 1926 года Чарльз Миллар совершил два сенсационных поступка. Первый состоял в том, что стройный, подтянутый 73–летний холостяк, который за всю жизнь не проболел ни дня, вдруг рухнул на пол в своём офисе и умер. Секретарша была в шоке. Второй неожиданностью стало его завещание: оно оказалось столь неординарным, вызывающим, а последствия его настолько сенсационными, что этот юридический документ превзошёл всё, что Миллар, известный корпоративный юрист, сделал за всю жизнь.

Никто не предполагал, что уважаемый торонтовский юрист и бизнесмен после смерти устроит такое грандиозное шоу в прессе. Похоже, что Миллар хотел показать, что за определённую цену можно купить всё и всех. Составив завещание по всем правилам юридического искусства, сей уважаемый джентльмен создал прецедент для величайшей посмертной, как отмечали журналисты, "шутки века”.

Чарльз Венс Миллар родился в 1853 году в семье небогатого фермера в Айлмере, Онтарио. Смышлёный школьник, а позже успешный студент, он получил много наград, включая золотую медаль в университете Торонто. Его средней отметкой по всем предметам была 98! Столь же впечатляющими были его успехи в юридической школе "Озгуд Холл". В 1881 году этого амбициозного молодого человека приняли в коллегию адвокатов, а вскоре он уже открыл свой собственный офис в Торонто.

Начинал Миллар с малого, но жильё снял подобающее адвокату – несколько меблированных комнат в "Королевском” отеле Торонто. Со временем его имя зазвучало среди преуспевающих корпоративных юристов, специалистов в области контрактного права.

Поскольку юридическая практика на первых порах приносила не очень высокий доход, Миллар купил "Экспресс–компанию Британской Колумбии” с правом на перевозку правительственной почты в район Карибу. Когда началось строительство железнодорожной компании "Гранд Транк”, он расширил сферу своей деятельности, включив в неё отдалённый форт Джордж (позже Принс–Джордж).

Известно, что Миллар хотел купить землю для индейцев в форте Джордж, но её перекупила железная дорога. Миллар подал в суд, придравшись к каким–то процессуальным нарушениям, и выиграл дело: суд постановил, чтобы железная дорога выделила юристу 200 акров (в судебной практике это с тех пор называется "надбавкой Миллара”).

Обладая острой деловой хваткой, Миллар выгодно покупал доходные дома, а на паях с верховным судьей Онтарио приобрёл пароход; кроме того, он стал президентом и владельцем контрольного пакета акций пивной компании "О’Киф” (пиво этой марки продаётся до сих пор).

Его увлечением были лошади и скачки. Миллару везло: он имел репутацию удачливого игрока, а две его лошади брали первые призы на престижных скачках. К концу жизни в его конюшне находилось 7 великолепных беговых жеребцов.

Было ещё одно увлечение у этого удачливого человека: он любил шутить и разыгрывать приятелей. Особенно язвительным шуткам подвергались люди, склонные к глупой жадности.

Друзья и сослуживцы Миллара вспоминали о нём, как о любящем и преданном сыне. После смерти отца Миллар покинул "Королевский” отель, где прожил 23 года, и купил для себя и овдовевшей матери большой дом. Любимая матушка журила иногда сына, что он так много и усердно работает и не находит время для женитьбы. Впрочем, можно только гадать, почему он так и не женился. Ещё её тревожило, что сын спал на холодной веранде в любое время года. Впрочем, оснований для страхов не было: Чарльз никогда не простужался. И, казалось, проживёт целый век.

Похороны Чарльза Миллара собрали многих выдающихся деятелей юридических, деловых и спортивных кругов не только Торонто, но и всей провинции. Служитель англиканской церкви его преподобие Т. Коттон высоко отозвался в своей речи о моральных качествах, преданности и порядочности покойного. И это был последний раз, когда представитель церкви сказал о Чарльзе Милларе что–то хорошее.

После прочтения и опубликования завещания началось нечто невообразимое. В шоке были и политики, и юристы, и бизнесмены, и служители церкви, и родственники усопшего. Как писали репортёры: "По всей видимости, вызывающее завещание Миллара предназначено развлечь "высоких и могущественных” членов общества, навязывающих широкой публике своё определение морали”.

В начале документа Миллар написал: ”В силу необходимости, это завещание необычно и прихотливо. У меня нет ни наследников, ни близких родственников, посему передо мной нет никаких стандартных обязательств о том, как распорядиться своей собственностью после смерти”.

В начале завещания Миллар перечислил нескольких своих верных помощников и сотрудников и назначил им небольшие суммы. Дальним родственникам не оставил ничего, объясняя, что если бы те надеялись, что он им что–нибудь оставит, то они с нетерпением бы ждали его скорой смерти, чего он себе не желал.

А вот дальше началось самое интересное. Никто не мог даже вообразить себе, что сотворил старый почтенный юрист. Каждому посвящённому в сан священнослужителю в Сэндвиче, Уолкервилле и Виндзоре (Онтарио) Миллар оставлял по одной части своего пакета акций жокей–клуба "Кенилверт”, прекрасно зная об их резко отрицательном отношении к азартным бегам. Он распорядился выделить по доле акций пивной компании "О’Киф”, владельцами которой были католики, каждой протестантской общине в Торонто и каждому приходскому священнику, которые публично борются с пьянством, не называя никого поимённо. Результат оказался ошеломляющим: огромное количество служителей церкви пришло в суд, требуя свои акции. Для одного судьи и священника, которые были яростными противниками ставок на скачках (тут он назвал имена), он предложил лакомые акции Онтарийского жокейного клуба при условии, что они запишутся в клуб в течение трёх лет. Что они и сделали (правда, получив свои акции, они выписались из клуба).

Трём приятелям–юристам, которые дружили с Милларом, но терпеть не могли друг друга, шутник Чарльз оставил прекрасный дом на Ямайке с такими казуистическими примечаниями, что отныне им приходилось делить дом, сдерживая себя, чтобы не пустить в ход кулаки.

Но всё это было невинными шалостями в сравнении с главным 9–м пунктом этого сенсационного завещания. Чарльз Миллар завещал оставшуюся часть богатства (более полумиллиона долларов) той женщине в Торонто, которая в течение 10 лет после его смерти родит больше всего законных детей, что будет строго зафиксировано в документе о рождении.

Итак, завещание огласили; более того, оно вышло на первых страницах торонтовских газет. Началось "большое шоу”, расцвет которого, заметим, пришёлся на годы Великой депрессии. Родственники пытались опротестовать завещание, клерикалы–трезвенники рвались получить свою долю "пивных акций”, юристы различных судов искали способы нажиться на ведении дел. И даже Верховный суд Канады (!) рассматривал это завещание по поручению Верховного суда Онтарио, который хотел добиться передачи наследства правительству Онтарио якобы с целью учредить стипендиальный фонд в университете Торонто.

Но не зря Миллар 45 лет был лучшим юристом своего времени, а по части составления завещаний – непревзойдённым. Он так тщательно оговорил все пункты (хотя и в присущей ему игривой форме), что не нашлось ни малейших оснований их оспорить. 10 лет это пытались сделать лучшие юристы страны — безуспешно.

9 месяцев спустя после смерти Миллара началась "битва” за главную часть наследства! Оно вызвало массу публикаций и дискуссий во всех печатных изданиях того времени. Все матери, родившие двойню или тройню, сразу становились претендентками и их имена не сходили с печатных полос. В прессе появилась ежедневная колонка под названием "Величайшая гонка аистов” (сколько работы привалило газетчикам!), в которой публиковались списки женщин и количество их детей, рождённых на данный момент.

Церковь оскорблённо объявила, что завещание Миллара аморально, так как ставит под сомнение святость зачатия и рождения, и произносила гневные проповеди в адрес юриста. Пасторы увещевали женщин не принимать участия в этой "скверной шутке”. "Но что значит не принимать? – вопрошали женщины, – не рожать детей? ”

Когда генеральный прокурор Онтарио завёл дело с целью учредить вышеупомянутый стипендиальный фонд в университете Торонто, жительницы Торонто пришли в ярость. Они настаивали, что Чарльз Миллар был полностью в своём уме, когда писал завещание, и что никакой политик не смеет посягать на права женщин, желающих рожать детей. Протесты пошли по всей провинции. Феминистки делали упор на то, что по остальным пунктам завещания выплаты уже сделаны, и первыми, кто получил по этому завещанию деньги, были священнослужители и юристы!

Так прошло 10 лет. В десятую годовщину смерти Чарльза Миллара суд Онтарио снова зачитал условия завещания и рассмотрел список претенденток. Две женщины были вычеркнуты из числа "финалисток”. Полин Кларк имела 9 детей, но одного не от мужа. Лилиан Кенни фактически имела 12 детей, но пятеро из них умерли в младенчестве, и она не смогла доказать, что они не были мертворождёнными. Каждой из них дали по утешительному призу 12 500 долларов.

31 октября 1936 года "большая гонка аистов” закончилась вничью между Анной–Катрин Смит, Кэтлин–Эллин Нагль, Люси–Алис Тимлек и Изабель–Мэри Маклин (у всех у них за 10 лет родилось по 9 детей). Они получили по 125 000 (что в наше время – примерно 1, 5 млн. американских долларов).

"Большая гонка аистов” освещалась в прессе подробнее, чем перелёт Чарльза Линдберга через Атлантику и даже рождение пятерых близнецов у мадам Дион. Журналисты Онтарио стали публиковать статьи на темы, ещё в недавнем прошлом запрещённые и немыслимые: контроль за рождаемостью, аборты, незаконнорожденные дети и разводы. Ставились и такие вопросы: что понимать под словом "Торонто”, считать ли умерших и незаконнорожденных детей, и самое важное, был ли вообще пункт 9 правомочным? Но Миллар предусмотрел всё.

По иронии судьбы, многие участницы "гонки” и вовсе не собирались заводить большие семьи. Ведь мы не упомянули тех, кто остался позади, родив по 7–8 детей. Отметим, что половина "аистовых гонок” пришлась на годы депрессии, когда лишние рты были в семьях ни к чему. У двух из 4–х победительниц мужья вообще были без работы, и семьи сидели на пособии. У двух других мужья работали, но получали низкую зарплату. А Полин Кларк развелась и родила последнего ребёнка уже не от мужа.

К счастью, призы действительно помогли победительницам. Все они разумно распорядились деньгами, вырастив замечательных детей, и не поскупились на их образование. А телевизионный фильм "Большая аистовая гонка” обессмертил это удивительное состязание.

Говорили, что спровоцировав взрыв неконтролируемой рождаемости, старый холостяк надеялся смутить правительство и религиозные круги, которые обдумывали политику контроля. А ещё пошучивали, что бездетный холостяк Чарльз Миллар "усыновил” таким образом 36 детей. Что ж, Чарльз Миллар устроил неплохой спектакль, показавший, как далеко люди готовы зайти, чтобы получить чьи–то деньги. Возможно, это стало самым выдающимся достижением юриста Миллара.