Свежие истории от 15 октября 2025

путешественники.

Решающий перелом случился буквально за три года, и произошел он так стремительно, что весь мир до сих пор обсуждает этот феномен.

Никакого мяса, рыбы и птицы

Для большинства из нас нормальный рацион немыслим без рыбы, мяса или хотя бы птицы. Но представьте, что вы лишены всего этого пожизненно. День за днем на вашей тарелке только рис, макароны и кукурузная лепешка, напоминающая лаваш.

Ни кусочка белка, ни витаминов. Просто однообразная еда, от которой организм медленно слабеет. Именно так сейчас питаются десятки тысяч преступников в Сальвадоре, и это не случайность, а часть новой тюремной политики. Н

CECOT это настоящий город-тюрьма, построенный из огромных металлических ангаров. Внутри камеры, куда набивают сотни заключенных. Кровати из железа, по четыре яруса, всего два туалета в виде дырок без стен на сотню человек, постоянный свет, который не гаснет даже ночью.

Раз в неделю есть короткая прогулка по коридору длиной всего десять метров. И всё. Для многих это навсегда: отсюда не выходят.

Короткая прогулка по коридору и обратно в камеры

Когда журналистов впервые впустили внутрь, они увидели то, что теперь регулярно показывают по телевидению во всем мире: полуголые молодые мужчины, сплошь покрытые татуировками, сидят в тесных рядах, с пустыми глазами, у которых впереди нет ни малейшей надежды на свободу.

Еще недавно Сальвадор был страной, куда лучше не приезжать даже транзитом. Грабежи, убийства, бесчинства банд и всё это было нормой. Но после 2019 года началась эпоха президента Найиба Букеле. Он принял решение, которое одни называют гениальным, а другие – жестоким.

Он взял под контроль все тюрьмы страны и построил новую, самую большую во всей Америке. Туда отправили 40 тысяч человек – самых опасных и беспощадных. И, как он сам подчеркнул, они никогда не выйдут наружу.

Самое жуткое в том, что искать этих людей даже не приходилось. Члены двух главных банд сами рекламировали свои преступления. Они наносили татуировки, где отмечали количество убитых.

Чтобы попасть в группировку, иногда нужно было убить собственного родственника – такое было правило посвящения. Это звучит как дикий вымысел, но это подтверждают сами бывшие бандиты в интервью, которое записали журналисты.

Так что полицейским оставалось только ловить тех, кто добровольно расписал свое тело татушками, как визитную карточку.

Побег невозможен

Никакой надежды на побег. За каждой группой охранников следят другие охранники, за ними еще одна служба, а сверху над ними военные. Все понимают: любое нарушение или попытка взятки немедленно станет достоянием мировой прессы.

Даже охраннику, решившему закрыть глаза за деньги, грозит то же самое место в этих камерах. Система выстроена так, что сбежать невозможно.

Результат этой политики ошеломил мир. С 2019 по 2023 годы уровень убийств и других тяжких преступлений сократился в пятьдесят раз. Для Сальвадора это настоящая революция. Люди впервые за десятилетия начали спокойно выходить на улицу, а туристы стали приезжать в страну. Президент Букеле превратился в национального героя, хотя методы его работы и вызвали жаркие дискуссии.

Ни единого зерна риса

Разумеется, у банд остались связи на воле. Оттуда регулярно звучат угрозы в адрес властей. Но однажды президент выступил по телевидению и сказал: "Если хотя бы один честный гражданин пострадает, заключенные не получат даже зерна риса!". Это прозвучало как приговор, и с тех пор угрозы заметно поутихли.

Правозащитники критикуют подход: мол, не все люди с татуировками действительно виновны. Но в условиях, когда страна десятилетиями задыхалась от террора, правительство выбрало радикальное решение.

Сальвадор сегодня это пример того, как можно переломить судьбу государства всего за три года. Да, метод жесткий, бесчеловечный, без мяса, без рыбы, без надежды. Но именно он вернул жителям безопасность, а стране шанс на развитие. А как думаете вы? Это оправдано или слишком жестоко?

делать только то, что ты хочешь, а не то, что только и можешь".

Моя мама говорила мне в балетной школе:

"Тебе не нужно становиться балериной, но правильная осанка добавляет силу характера и 10 см к росту".

Моя мама говорила мне в юности:

"Любовь — это прекрасно, но прежде всего нужно научиться любить себя".

Моя мама говорила мне в институте:

"Возьми бутылку хорошего вина и просто поговори с теми, кто тебя не любит".

Моя мама говорила мне, когда я плакала:

"Кого ты жалеешь? Себя? Делай выводы! От остального ранние морщины".

Моя мама говорила мне во время развода:

"Ошибаться — это нормально, главное работа над ошибками. А прямо сейчас тебе нужно выбросить это пальто и купить новое платье".

Моя мама говорила мне потом: "Пока я жива, мы со всем разберёмся, но когда-нибудь тебе придётся и без меня".

Я знаю, что не всегда была идеальной дочерью, но моя мама всегда говорила мне:

"Я горжусь тобой, детка! Ты у меня самая лучшая!".

сейчас говорят, взрывали мой неокрепший, воспитываемый в музыкальной школе на Моцарте с Гайдном мозг. До сих пор меня передергивает, когда вспоминаю все эти "малиновки" с "обручальными кольцами" — "вершины творчества" ВИА семидесятых. Раза три-четыре в неделю полуторалетний брат ревел по полночи, я не высыпался, отец пару раз ходил к ним на профилактическую беседу — без особого результата... Однажды родители были на работе, я делал уроки, соседи снова врубили свой музон, я с ненавистью смотрел на розетку, из которой особенно хорошо доносились звуки гадкой попсы, да вдобавок еще и засифонило табачным дымом... и тут до меня дошло! Вышел на лестничную клетку, вывинтил пробки, разобрал розетку - точно! Отверстие для розетки было выполнено в железобетонной стене сквозным в соседскую квартиру и от их электропроводки меня отделяла лишь халтурно выполненная заглушка из алебастра, раскрошившегося от времени...

Недельку спустя у соседей в квартире начало выбивать пробки, как только они врубали аппаратуру на всю мощь. Умеренное по громкости звучание такого эффекта не вызывало. То, что мелкий шкет в соседней квартире вывел провода от их розетки к себе в комнату и каждый раз, когда они делают музыку погромче, он закорачивает их проводку, тренируя, как собак Павлова, в голову им, слава богу, не пришло и, помучившись пару недель, с громкой музыкой они завязали. А я плюнул на Гайдна с Моцартом и записался в радиокружок.

на поход к холодильнику.

Лежу на диване пузом кверху, после рюмочки, ловлю ощущения. Рядом на полу за диваном, в аналогичной позе лежит кот Сева. Тоже после вчерашнего обжорства ходить не может, не может даже на бок перевернуться, отчего и напоминает мохнатый квадрат с ножками по углам. И только там, где голова, страдальчески моргают голубые глаза и периодически доносится тяжелое кряхтение познавшего праздник кота.

Вторая рюмочка вслед за лимончиком пошла вообще великолепно. Я было уже начал задумываться о третьей, как чу! Скрежетнул в замке ключ, и в дом, с мороза, ввалилась супруга с криком, что билеты забыли. Ну думаю, сейчас как узреет водку, так и кончился мой спокойный день. Значит, надо прятать. И пока она там копалась с сапогами в коридоре я, уже уверенным движением, хватаю бутылку и шустро ставлю ее за диван. Осторожно так ставлю, чтобы не дзынькнула. Получилось! Ни звука не издал. Рюмку с лимоном задвинул под диван и лежу, типа, я весь такой мучительный, и только глазом хитро поблескиваю.

Супруга билеты схватила, скакнула в сапоги и опять унеслась в сиреневую даль праздника. Я полез за бутылкой. А там КАРТИНА! Картина несокрушимой дружбы, поддержки и доверия.

За диванам, куда я поставил бутылку, лежит кот на спине, смотрит на меня, бутылка стоит у него на животе (потому и не дзынькнула), чуть наклонившись и прислонившись к стене (потому и не падает). Он ее еще и задними лапами страхует, друг лохматый. Сам, еле дыша, смотрит на меня и только глазами так хлоп-хлоп, и рот беззвучно открывает, типа, все, шухер прошел? Можно расслабиться?

А коту и двух лет еще нет. Я думаю, года через полтора, я его за пивом посылать буду. А что? Друг в беде не бросит (проверено) и лишнего не спросит (физиология). Вот что значит настоящий, верный друг! (с)

Чтобы не было скучно, захватил одноклассника и лучшего друга Митчела. Родители Митча охотно его отпустили и даже прислали мне каких-то денег в компенсацию расходов.

На Рождество и два дня после я снял гостиницу в живописном городке километрах в трехстах от Чикаго. Думал, что будем ходить на лыжах, любоваться красотами, играть в снежки, но помешал мороз. По нашим меркам небольшой – градусов 25, но для американцев всё, что ниже нуля по Фаренгейту, проходит по разряду стихийного бедствия. Так что по улице мы перемещались короткими перебежками, а отдыхали по большей части в гостиничном бассейне и в номере. Научили Митча играть в дурака и отлично провели время. Но это всё предисловие, а история, которую я хочу рассказать, произошла, когда мы в эту гостиницу ехали.

С утра мы прокатились по Чикаго – теми же короткими перебежками от машины до достопримечательности. Последним пунктом посмотрели праздничную иллюминацию в зоопарке и тронулись в путь. Было не поздно, часов 5-6, но уже стемнело. Я, видимо, слишком давно живу в США, потому что не покормил детей перед дорогой и не взял никакой еды с собой. Рассчитывал поесть по пути в одном из ресторанов, которых вдоль трассы полным-полно.

Похоже, я всё же недостаточно долго живу в США. Я не учел, что это был Christmas Eve – предрождественский вечер, и работники всех придорожных ресторанов давно сидели дома у каминов и смотрели кино про Гринча. Было закрыто абсолютно всё, даже Макдональдсы и 7/11 на заправках. Мы ехали от одной тёмной плазы к другой, и наши надежды нормально поесть таяли с каждым километром.

Вы не представляете, что такое два голодных пятнадцатилетки. Это значительно хуже, чем пятнадцать голодных двухлеток. Нет, они не плакали и не жаловались, но по каждому движению, жесту и взгляду было очевидно, как глубоко они страдают. Мы пытались слушать музыку, но слова всех песен напоминали о еде, даже it воспринималось как eat. Пытались играть в слова, но все слова придумывались на одну тему и произносились с одинаковым вожделением: о, пицца! – о, апельсин! – о, начос!

Оставалась последняя плаза на въезде в тот городок, где находилась гостиница. В нормальное время на ней наперебой сверкали огнями Burger King, Taco Bell, Panda Express и еще десяток заведений на любой вкус и кошелек. Сейчас она была темна и пуста. Я уже смирился с мыслью, что придется ехать голодными до гостиницы и там кормить детей богомерзкими сникерсами из автомата (еще принимает ли тамошний автомат кредитки, а то на этих троглодитов никакой мелочи не хватит), как вдруг заметил свет в дальнем конце плазы.

Мы подъехали. Вывеска не горела, но окна ресторана светились, на парковке стояло множество машин. Внутри нас встретили заполненные людьми столики, громкая музыка и толпы народа, танцующего и просто снующего туда-сюда. Мне бросилось в глаза разнообразие рас и оттенков. Здесь были белые, черные, арабы, мексиканцы, китайцы, индусы – словом, все ингредиенты американского плавильного котла кроме разве что индейцев, и то какие-то перья мелькали в глубине зала.

Кассира или хостес на входе не наблюдалось. Я поймал за локоть какую-то девушку и спросил, работает ли ресторан.

– Нет, сэр, – ответила она. – У нас мероприятие.

Но я и сам уже заметил огромный плакат "С праздником, дорогие работники ресторанного бизнеса Городка-на-Отшибе! Счастливого Рождества, Хануки и Кванзы!". Мы попали на корпоратив местных официантов и поваров.

– Может быть, вы продадите нам хотя бы что-нибудь, – взмолился я. – У меня дети голодные.

Девушка посмотрела мне за спину. За каждым моим плечом возвышалось по деточке шести футов ростом. Они смотрели на нее голодными глазами, облизывались и требовательно цыкали зубом.

Сердце девушки не выдержало. Она выцепила из толпы пожилого китайца в золотых очках – видимо, главного в этой тусовке, пошепталась с ним и сказала:

– Ну ладно. У нас тут был конкурс поваров, может быть, что-то осталось. Можете доесть что там найдете, денег не надо.

И провела нас сквозь веселящийся зал в пустое помещение кухни. Принесла нам по стакану воды и оставила наедине с долгожданной пищей.

Про "что-то осталось" – это она так пошутила. Там было, наверное, сто... нет, это мне показалось, но не меньше тридцати лотков, поддонов и подносов с американскими, итальянскими, мексиканскими, греческими, китайскими, индийскими и бог весть какими еще кушаньями. Все национальные кухни Городка-на-Отшибе представили лучшее, чем могли похвастаться. Некоторые поддоны были опустошены на 3/4, другие наполовину, третьи едва тронуты, но даже самого пустого хватило бы, чтобы накормить нас троих от пуза.

Я положил на тарелку несколько кусочков первого попавшегося – это был orange chicken, китайская курица в апельсиновом соусе, попробовал... и понял, что все orange chicken, съеденные мною за предыдущую жизнь, были просто кусками подметки, пожаренными в машинном масле. Стал лихорадочно пробовать другие блюда... Что сказать? Я не дурак вкусно поесть, едал в неплохих ресторанах, бывало даже в мишленовских, но в гастрономический рай попал впервые. Любой мишленовский шеф ничто по сравнению с поваром, который хочет выпендриться перед другими поварами. Шедеврами было абсолютно всё. Я взял по ложечке каждого блюда, потом по 2-3 ложки наиболее понравившихся, потом, уже едва дыша, не удержался и запихнул в себя по дополнительной порции мусаки и какой-то разновидности плова. Мальчишки налегали в основном на привычные бургеры и пасту, но эти бургеры и паста имели мало общего с теми, что подают в американском общепите обычно. Я пробовал.

Через полчаса мы сидели на стульях наевшиеся как никогда в жизни, пыхтели и отдувались. Там был еще десерт, сто видов разнообразно украшенных рождественских печений и пирожных, но сил на них не осталось. Пришла давешняя девушка, молча насыпала нам этих печений в большой бумажный пакет и повела к выходу. Проходя через зал, я отобрал у ведущего микрофон и объявил:

– Спасибо вам всем, это был лучший рождественский ужин в нашей жизни!

Мне зааплодировали.

Не знаю, связано это с тем вечером или нет, но Митч влюбился в Чикаго и теперь учится тут в университете. На программиста, не на повара.

В один прекрасный день на одном из таких заводов во глубине Уральских руд (а таких заводов там было ну просто немеряно) случилась маленькая заминка — забыли проверить трубопровод в одной свеже-сделанной ракете готовой заступить на защиту Родины. Всего-то и делов — посмотреть в трубопровод, и поставить галочку в графе воен-приемки. Но не сделали вовремя. Нехорошо. По этой причине исполнять операцию проверки послали Мастера. Не того, булгаковского, но тоже очень хорошего, с большой буквы, да по совместительству работавшего мастером цеха. Мастер привычно заглянул в трубопровод, отметил качество сделаной работы, и уже было совсем собрался высунуться обратно, как вдруг заметил что-то необычное. В общем, заметить краем глаза за доли секунды в стесненном пространстве было как выиграть в лотерею миллион. Но случается. Заметил какие-то следы клея, где клея никак быть не могло. Странно. Стал смотреть, откуда клей, заглянул за поворот в трубе, а там — заглушка. Это почти как в рассказе про Мальчиша-Кибальчиша, помните, где Плохиш нашел место, где лежали черные бомбы, белые снаряды, и желтые патроны, и взорвал все это к чертовой матери? Так вот, найти заглушку в трубопроводе было почти как за секунду до взрыва Плохиша найти его зажженый фитиль и погасить. Если бы Мастер не заметил — залили бы ракету топливом, запечатали, послали на далекое море, загрузили б в субмарину, ну, или там просто в подводную лодку. В момент учений дали б залп, а ракета вместо того что б выпрыгнуть на поверхность, долбанула бы внутри, отправив всех моряков на дно.

В общем, сразу после этого момента за дело взялись особисты. С особистами никому приятно общаться не было — такие они люди по природе. Но в даном случае особисты вычислили нужного человека. Пришли к нему побеседовать. Тот инженер (!) видимо когда-то считал себя перспективным, а начальство посчитало наоборот. Чтобы отомстить начальству, он вставил заглушки на нескольких готовых ракетах перед отправкой. О чем сам признался особистам. Сделал все умно (на то и инженер), так что заглушки никто обнаружить бы не смог. Взывы ракет на старте приписали бы к плохому качеству в цехе сборки, с увольнением неценящего начальства. В общем, простая шахматная комбинация, если бы не наблюдательный Мастер.

Хеппи-эндом для этого инженера история не закончилась. Его судили и расстреляли. Всех с кем он общался когда-нибудь в своей жизни — допросили особисты, искали не было ли у него идейных сторонников. Историю рассказал мне мой отец, учившийся с саботажником в одной группе...

под диваном.

Я, естественно, подобрал. Но совесть у меня была мощнее, чем инфляция. Звоню радисту:

— "Объяви по радио: кто потерял деньги, подходите к третьему механику".

Минут через пять в каюту врывается второй помощник — запыхавшийся, будто бежал не с мостика, а с Олимпиады. Я, как честный следователь, спрашиваю:

— "Сколько потерял и какими купюрами? "

Он, не моргнув глазом:

— "250 долларов. Двадцатипятирублёвками... ой, то есть десятками! "

Совпадение полное. Я ему деньги отдал, а он мне — легендарное морское "спасибо" в стиле "ну ладно". И всё.

История разошлась по пароходу, и симпатичная буфетчица Рая хитро прищурилась и сказала:

— "Эх, механикус, лучше бы ты эти деньги мне отдал. Я бы тебя так отблагодарила, что ты бы до следующего рейса улыбался! "

Случай 2.2025 год. Я опоздал c отправкой срочной посылки клиенту через курьера и уже думал, что день пошёл под откос. Побежал в DHL, всё сдал, иду обратно — и вдруг вижу на асфальте банковский конверт. Поднимаю, запечатанный, тяжёленький. Думаю: "Ну это, наверное, счета за коммуналку".

Открываю… а там — 1000 канадских долларов!

Ровненькие такие, пахнут банком и чужим отчаянием.

И вот тут у меня три мысли подряд:

"Господи, спасибо за бонус за опоздание".

"Если сдам в полицию — они меня запишут в книгу “Лох года”".

"Если потрачу — жизнь запишет меня в книгу “Приключения начинаются”".

А что бы сделали вы? Потому что я, честно говоря, так и не понял: это был подарок судьбы или проверка на жадность.

столики, скатерти из грязноватой клеёнки и приборы из штампованной жести не показатель гадюшности заведения. Нужно ориентироваться на очередь из местных: толпа корейцев на улице перед кафешкой — хороший индикатор, что место стоящее) и заказываешь супер-горькую лапшу или суп, смотря какая у них специализация. В градации горькостей в корейской культуре есть понятие "приятная" или "вкусная" горькость, но это не подходит для лечения депрессии. Нас интересует "шокирующая" горькость, или "оплеуха" в моей классификации.

Что есть хорошая оплеуха, как не древний способ вправить мозги? Читаем русскую народную сказку: "... Он к ней по-хорошему, но баба Яга разговаривает борзо и не уделяет. Подошёл тогда к ней Иван-царевич и закотачил оплеух старухе-костяной ноге, да такой звонкий, что та перелетела через избушку, по пути казан перевернула и ещё на один бросок камня прокатилась. А потом сразу улыбнулась приветливо и бросилась хлопотать у печи, жарить пирожки, заваривать чай с бергамотом, и делать массаж ступни... "Такова чудодейственная сила оплеухи.

Так и хороший оплеухный перец — вот ты пришёл весь в печалях, погружённый в былое и думы, тебе подают, скажем, суп. Ты смотришь — там как-то красно и опасно, и плавает цельный стручок перца, показывая спинку, как аллигатор, и вроде даже смотрит на тебя одним полуприкрытым глазом. Ты разумно осторожничаешь, думаешь я чуточку попробую... Наивный, это ж не в холодную реку заходить, когда сперва кончик большого пальца опускаешь в воду, потом всю ступню, заходишь по щиколотки, потом по колено... При этом непрерывно оглашая окрестности. Вот ты уже по грудь, и решаешь погрузиться с головой, и дальше плещешься, получая удовольствие. С перцем нифига не так. Там вся любовь без условий и оговорок сразу обрушивается на тебя водопадом.

Ты ловишь себя на том, что уже пять минут просто помешиваешь, в голове пусто, как перед прыжком с парашютом, и последние несколько фраз друзей прошли мимо. Ты зачерпываешь на кончик ложки этого супчика, дуешь несколько раз, последние два раза уже просто тянешь время. Потом высовываешь язык и кончиком, самым подрагивающим от предчувствий кончиком языка касаешься выпуклой поверхности суповой капли в ложке... Причмокиваешь, и даже успеваешь состроить умную физиономию гурмана и сказать: "Да, очень даже.... " — и с этого мгновения жизнь превращается в агонизирующий потный ад в красном мареве инфернального пламени. Капля супа похожа на кусок лавы, который приклеился к языку, а потом начал растекаться по всему нёбу и гортани, и уже пульсирует в венах. Ты не видишь лиц друзей и близких, ты не слышишь ничего кроме твоего собственного непрерывного внутреннего крика: "АААааааААААаааЫЫЫАААА! "И ты раздваиваешься, и вы оба орёте, а секунду спустя по бинарной прогрессии вас уже четверо, и у каждого отдельная паническая строчка мыслей:

1 --- Бля, может я случайно проглотил осиное гнездо?

2 --- Ска, как больно, может с разбегу въебаться в стенку и потерять сознание?

3 --- Ну всё, ничего не вижу, я ослеп! Ослеп!

4 --- и один фоновый канал, по нему просто идет ААААААААААААААА

Всё это хором и во весь голос внутри головы. И ещё слышно лёгкое похрустывание черепа, который прожаривается до состояния well-done...

Начинаешь пить воду, это не помогает, вспоминаешь, что капсаицин не растворяется в воде, но растворяется в масле — хрен его знает, как в самом углу сознания ещё осталось место для рационального мышления, это очень маленький тихий персонаж. А тебе в этот момент хочется просто выскочить на середину комнаты и привизгивая бегать кругами, пока остальные будуть плескать на тебя ледяную воду из вёдер, а ещё лучше упасть в снег, если зима — блять сейчас же лето — похуй, главное найти снег и упасть в него и кататься как... как... но тут слегка приотпускает и до сознания доходит информация про капсаицин и масло, сказанная интеллигентным, начитанным голосом у тебя в голове. И ты берёшь все жирное и пихаешь в рот, нет это не рот, это жерло вулкана, это пинок по бейтсам, только во рту, это в общем такая садо-мазо стыдная хрень, что непонятно, зачем взрослые люди с высшим образованием добровольно обрекают себя на эти ужасы гестапо и пол-пота.

Но вот основной пожар угас, ты сидишь в мокрых трусах и майке, ничего не понимая. Замечаешь только, что по всему телу включился как бы кондиционер, и ты сидишь как после бани, если конечно в бане тебя херачили не веником по спине, а вывернули наизнанку и крапивой пополам с медузами отхлестали куда ни попадя. И вдруг понимаешь, что проблемы которые тебя глодали и делали несчастным как-то отступили на второй план. Что как-то вроде и не так всё плохо, можно жить. Иными словами, переживаешь малый катарсис и перемещаешь точку сборки далеко за горизонт и как Будда созерцаешь похуистическим добрым взглядом мир...

Так что можно без фармы и нелегальных субстанций переосмыслить и начать заново, гы...