— : Какая все-таки прелесть эти будущие инженеры. — : Помню как раньше тайком через вахту в общагу пиво проносили, сегодня видела, как пытаются незаметно затащить самогонный аппарат.
* * *
Был у нас в институте студент по фамилии Гиздатуллин. Вполне нормальная фамилия, если учесть, что дело происходило в Казани. Все, кому не лень, во всех списках, а их в то время было не мало, пририсовывали к первой букве его фамилии вертикальную палочку. Все к этому, и он в том числе, привыкли. И вот новый семестр, новый предмет, новый преподаватель, первая лекция. Профессору почему-то не понравилось количество присутствующих, или по современному "отсутствие кворума" и ближе к концу лекции он объявил, что вынужден будет провести перекличку, а так как журналов у него еще нет, то старосты групп должны передать ему списки студентов. И то ли почерк у нашего старосты оказался неразборчивым, то ли кто-то в процессе передачи бумажки по рядам успел пририсовать ту самую вертикальную палочку, короче "картина маслом"... Абрамов? , Баранов? , Вахрушев? , Гайнутдинов? И вдруг: Пиз... -Пиз... Пиз... (обводя аудиторию экстраорбитальным взглядом, т. е. глазами вылезшими из орбит)... Извините — Как ваша фамилия? Тишина. Только редкие всхлипы пытающихся сдержать смех. И вдруг чей-то голос: — Нет его! . И тут же из другого конца аудитории — Здесь я! Тут уж раздался такой грохот... А еще у нас на военке был преподаватель по фамилии Гупало. Ему то же в расписании всегда пририсовывали палочку, только горизонтальную. Но это, как говорится, уже совсем другая история...
Факультет журналистики СПбГУ — единственный в мире факультет, на котором должность декана отсутствует в принципе. Зам. декана — есть, а декана — нет и не должно быть. По штату! Почему? Прежний декан поссорился с ректором, был ложно обвинен в казнокрадстве, уволен, а теперь — восстановлен в должности по суду. Но наш ректор — ЮРИСТ, "учитель Президента", Николай Михайлович Кропачев... Он просто особым приказом ликвидировал должность декана — раз уже нет должности, то нельзя и восстановить!
Конец мая 1990 года. Экономический факультет известного университета. Экзамен по высшей математике. Для кого-то рядовой случай веселой студенческой жизни, а для первокурсника Сережи это была уже третья пересдача. Все, финиш, дальше только исключение… Первые два раза Сергей учил, действительно учил как мог и сколько мог, но 17 лет, первая взрослая весна и «легкая» нелюбовь к той самой высшей математике очень той учебе препятствовали. Мама нашего первокурсника даже не сильно как-то и расстроилась после его первой неудачи, сама в прошлом окончила два вуза, просто предложила отдохнуть один день, поучить еще 2 денька и спокойно сдать с другой группой. Сережа конечно же отдохнул день… еще день… ну и еще денек, ибо за день все равно не успеть. Что в итоге? Правильно! Второй неуд и … не плачь девчонка… в самой ближайшей перспективе. Возможность осталась одна – третья, она же и последняя и пускать все на самотек Мамаша горе-героя нашего не собиралась… Где и как сейчас не важно, но «выходы» были найдены на обоих принимающих преподавателей. Причем соответствующий «договор» был независимо заключен с каждым из них, причем скреплен он был СТА теми, еще советскими рублями. Дорого? Да! А что делать? Сынок-то один – пусть уж учится, дальше-то поди легче будет… Наивно? Да, но ведь это МАМА! Да, МАМА и именно большими буквами, и не могла она иначе. Принимал всегда кто-то один, или профессор Павел Петрович неизвестного пенсионного возраста, или Андрей Витальевич, аспирант, 23 года, вместе этот экзамен они не принимали и поэтому с каждым «договорились» отдельно, для достижения так сказать 100-процентного результата. Группы были небольшие и обычно хватало одного экзаменатора… Обычно да, но этот день был необычный… Каждый из «простимулированных» преподавателей тоже решил эту ситуацию на самотек не пускать… Поэтому в день «Х» за небольшим учительским столиком их сидело двое! Кто помнит – поймет, 100 рублей – большая часть преподавательского оклада! Первое время экзамен ничем от любого такого экзамена не отличался… Билет, номер, фамилия, готовьтесь. Готовы? Да к кому хотите садитесь и отвечайте… «уд» — это обычно, «хор» — иногда, даже «отл» — но всего раз за сегодня. Взял свой билет и наш «мученик», готовится, что-то вроде даже пишет. Уже и те кто после него вошли ответили, а он все сидит, наш Сережа, стесняется или специально выжидает, теперь уже и не важно. У первого терпенье не выдержало у «более опытного» Павла Петровича: — Что, молодой человек – готовы? Да-да, вы! Наверняка готовы уже! Не стесняйтесь, идите отвечать, а то дела у меня еще сегодня, вот как раз у вас приму и пойду, а Андрей Витальевич уж у остальных примет, их там немного, я вижу, осталось. Сказано все это было прям даже с какой-то отцовской заботой, хоть и с легкой улыбкой в профессорских глазах. Дважды Сергея звать не понадобилось – вскочил еще на слове «готовы? » и медленно направился отвечать… В это время самое интересное зрелище представлял собой коллега профессора Андрей Витальевич, гамма противоречивых эмоций читалась на лице аспиранта, рот открывался, но звука не было. А что поделаешь? Деньги уже потрачены, а опыта еще не хватало… — А почему именно к вам? А, Павел Петрович? — умудрился выдавить из себя Андрей Витальевич. — К вам-то почему? — Почему ко мне? — очень искренне удивился Павел Петрович. Такую «дерзость» стареющему профессору от аспиранта слышать не приходилось. — Так идти мне надо … вот сейчас приму экзамен у молодого человека и пойду, ведь кажется говорил уже. Андрей Витальевич, понемногу приходящий «в себя», постарался перенять отеческое выражение у своего коллеги: — Ну так идите, дорогой Павел Петрович, я как раз никуда не спешу, приму и у него, пусть ко мне и садится – садитесь, молодой человек, что там у вас? — Что там у него — молодой человек расскажет, обязательно расскажет, но только мне! — сказал Павел Петрович уже даже без тени улыбки. — Садитесь, Сереженька, ко мне и отвечайте … спешу уже я, некогда мне… — Павел Петрооович, дорогой мой, ну так и нечего вам на отстающих время свое тратить, приму я у него! — переходя с шепота на крик, не унимался Андрей Витальевич. — Приму, приму, обязательно приму, — повторял аспирант, не глядя на профессора и раскачиваясь на стуле. Опыт побеждает всегда и сегодняшний день не станет исключением! — Давайте вашу зачетную книжечку, молодой человек, некогда мне уже экзамен у вас принимать… — Видите, чуть с коллегой из-за вас не поругался, давайте, давайте уже книжечку свою… — Что, коллега? Третий раз уже сдает? Ну так наверняка на отлично все выучил! Выучили ведь, Сереженька? Молчите? Ну так я по глазам вижу – выучили! Отлично вам не поставлю, все-таки третий раз сдаете, но вот твердое Хорошо, вас наверное устроит. Молчите? Ну так я по глазам вижу, что устроит! «Четверка» была немедленно вписана в уже раскрытую зачетку перьевой профессорской ручкой с золотой монограммой… Павел Петрович быстренько сложил какие-то свои бумажки в «фирменный» профессорский портфель и со скоростью, не вязавшейся с его сединами, покинул аудиторию. — Ну, что написано пером… — сказал заметно «повеселевший» Андрей Витальевич и внес заслуженную «четверку» в ведомость. Такой вот Hаppу еnd. У главного героя слов в это «пьесе» так и не было… Занавес.
Наш декан, Иван Афанасьевич, абсолютно уверен: студенту женится нельзя. (К студенткам это, кстати, не относится. ) До сих пор любой студент, нарушивший этот негласный, но всем известный запрет, с позором изгонялся из альма-матер — под любым предлогом. До сего дня. Конец четвертого курса. Шура Брегман "испортил" очень хорошую девочку из очень серьезной семьи — жениться ему пришлось: лучше вылететь из академии, чем утонуть в нечистотах. Афанасич вступил в аудиторию как Терминатор — стальной походкой, глаза пылают... студенты трясутся... — БРЕГМАН! ТЫ ЖЕНИЛСЯ?! Шурик уже смирился с отчислением, но мы, евреи, трепыхаемся до конца. Он вскакивает, протягивает к декану руки и отчаянно молит: — Иван Афанасьевич, простите! Я ОБЕЩАЮ, ЭТО БОЛЬШЕ НЕ ПОВТОРИТСЯ! И вот представьте. Кафедра патанатомии. Гробовая тишина. И жуткий, клокочущий, захлебывающийся хохот декана... — Ну, учись, раз уж так! — заявил Афанасич и уже не поступью Терминатора, а чуть ли не вприпрыжку сгинул в свои тартары...
Иду по университетскому коридору. Две студентки разговаривают: — Ты просто неправильно работаешь нижней губой и языком. !!! ??? А-а-а! Понятно! Студентки-лингвистки. Одна другой объясняет, как правильно произносить английский звук.
Памяти друга моего Мишки. С детства Мишка очень хотел выучить английский язык на разговорном уровне и как-нибудь уехать с надоевшей ему родины. Учился он в школе с английским уклоном, а произношение решил усваивать по радио, тем более, что западные радиостанции, вещающие на русском языке, тогда уже начинали глушить, а англоязычные КГБ не интересовали. В результате язык он выучил на очень высоком уровне, писал, читал, разговаривал, правда, как он сам смеялся, с радиопомехами. После школы в начале шестидесятых он поступил в продвинутый технический вуз, и подошло время сдавать экзамен по английскому. Получил текст, сел и написал три варианта перевода, причем, если первый и третий варианты как-то совпадали со вторым, то между собой они никак не совпадали в связи с особенностями английского языка, в котором многие слова имеют несколько значений. Конечно, он очень старался изобрести такие варианты перевода, но хотелось произвести впечатление на принимавшую экзамен молодую аспирантку. И вот начал он отвечать по своим переводам, вконец заморочил ей голову: он доказывает свое, она где-то возражает. Короче, спорили-спорили, Мишка уже сам завелся, и в какой-то момент машинально возражает: — Так на х%я? Аспирантка ему в ответ: — Ну как на х%я? – и продолжает доказывать свою точку зрения. Через несколько секунд оба сообразили, на каком языке они разговаривают, покраснели оба (поверьте, тогда краснели в таких неожиданных случаях молодые люди), она берет зачетку, ставит пять, и Мишка больше не сдавал английский ни разу за все время учебы. По институту долго ходила легенда, что он перевел с английского языка на русский мат.
P. а. (то бишь преамбула, в отличие от P. S) Анекдот. Потерялась собака. Жена попросила мужа дать объявление в газету. Проходит неделя, никаких сообщений. — Что ты написал в объявлении? — спрашивает жена. — Шарик, ко мне! Более тридцати лет назад. Общага. Мне надо завтра встать пораньше. Сосед по комнате один. Ему завтра в первую смену, а он где-то шляется. Знаю, что будильник он заведет на семь, положит себе под ухо, и я звонка не услышу. Ложусь спать, оставляю на столе записку: "Серега, пойдешь на работу — разбуди меня". Просыпаюсь. Времени — десятый час утра. На столе записка: "Валерка, вставай, я пошел на работу"
Сегодня в парикмахерской. Заходит парень лет 25-ти, средней потлатости. Разговор: — Сколько мне будет постричься? — 50 грн, но еще 10 за помывку головы, у Вас она уж очень грязная. Парень соглашается, ему моют голову, сушат, после чего он смотрит в зеркало, кричит "О! То что надо! " дает десятку и валит) Парикмахер видя мое недоумение, поясняет "Здесь общага рядом, а душ не работает. Обычное дело... ": )))
От сессии до сессии живут студенты весело! А уж на сессии повеселиться никогда не мешает. Девочкам оценки иногда перепадали просто так за длинные ноги, за длинные ресницы, а вот нам пацанам-мальчишкам за просто длинный ничего не полагалось, надо было иметь хорошо подвешенный. Сдавали очередной по зоологии. Принимал убеленный сединами и очень нами уважаемый доцент Федотыч. Девочки в коридоре перед смертью не надышатся, в конспекты да в учебники уткнулись, а приятель Славка от скуки сказал умную вещь: Ведь не выучите вы то, что вам там попадется, да и не сможете рассказать ему так, как должно это звучать, и слышал он все это уже столько раз и не интересен ему ваш бред. А бухтеть надо в тему, причем в тему яму самаму интересну. И еще чего-то сказал, типа наше незнание — наш талисман, ушел во двор, а вернувшись объявил: шоу гоу маст, показательные выступления — экзамен без подготовки. И вот заходит Вячеслав Палыч, берет билет, садится и демонстративно ни хрена не пишет, ждет своей очереди отвечать. Настало время, садится, открывает портфель и оттуда, как бы невзначай роняет на пол моток грязной проволоки, найденный в институтском дворе. Ой, говорит, извините Анатолий Федотыч, все некогда колесо у машины починить, вот таскаю с собой железо нужное. Надо сказать, что машины у Славки не было, да и прав на вождение тоже, зато машина была у доцента, старюсенький Москвичок, и он его сам разбирал-собирал с огромным удовольствием и любовью. Дальше минут двадцать они беседовали на тему авторемонта, автозапчастей и вообще про все, что касается авто и ни слова про зоологию, а в конце беседы Федотыч молча взял зачетку и поставил в нее заслуженную оценку. Палыч еще с полчаса потом носил зачетку, как знамя Победы, четыре балла, не хухры-мухры, и прав таки оказался, бухтеть надо в т е м у.
Вчера студент-приколист поставил эксперимент: одновременно вызвал скорую помощь и пиццу. Пицца приехала на 40 минут раньше! — Горжусь Страной!
kаtе: Мой препод рассказывал, что когда он сам учился в ВУЗе, у них основы электротехники преподавал глухой дедок. Совсем глухой. У него даже аппарат специальный был, слух улучшающий и лежал он на столе. Любезные студенты, когда препод отворачивался, ему в этот аппарат спички запихивали... Но суть в том, что этот глухой дедок читал все по губам. И дисциплину держал железную. Но студенты изобретательны: парень на экзамен заходит, громко зачитывает билет, его друзья это слышат, подходят к двери как можно ближе и кричат ему ответ. Так и сдавали. Но дед был тоже не промах. Он догадался, что студенты за дверью стоят и ответы кричат. И тихонько подходил к двери и, немного подождав, сильным пинком открывал дверь... kаtе: Суровые раньше преподы были...
Первый зачет по физхимии, препод говорит, мол, для начала берите методичку и решайте задачу номер такой-то. Вытягиваю из стопки со стола методичку, возвращаюсь на место, открываю — на одной из страниц мелким почерком между строк: "Дорогой мой последователь, знай же, что у нашего любимого преподавателя есть замечательная традиция — каждый год она устраивает первый зачет у второкуров в день своего рождения. И если сегодня не воскресенье, то этот знаменательный день именно сегодня. Просто поздравь ее и будет тебе счастье. ", и чуть ниже: "2009г — +1, прокатило : )", "2008г +1" и так вплоть до 2001 года. Не долго думая встаю и на всю аудиторию: "Инна Владимировна, с Днем Рождения вас, желаю бла-бла-бла", она расплываясь в улыбке "Молодец, вот хоть один побеспокоился узнать когда у преподавателя день рождения, за поздравление зачет автоматом, заполняй зачетку — распишусь". Сажусь, и незаметно подписываю в методичке "2010г +1" ^_^
— : Пересмотрел рекламу 90-х "Банк Империал". — : В минутном ролике смысла, актерской и режиссерской работы больше чем с современном многомиллионном "блокбастере"...
Произошла эта история в управе одного из московских районов, где студент Миша проходил летнюю практику. В каждой управе есть отдел, занимающийся обращениями граждан. Обращений в день поступает довольно много, потому что пишут в управу все кому не лень и по самым различным поводам. Написать может молодая семья, которую затопили соседи сверху, написать могут озабоченные благоустройством двора бабушки (причем сам текст письма займет полстраницы, а подписи всех-всех-всех бабуль многоэтажки растянутся страницы на три), писать могут даже мелкие предприниматели, которым жадность и смекалка не позволяют обратиться к юристам. В самом деле, если разослать письма с каким-нибудь каверзным юридическим вопросом в десяток инстанций, то как минимум в одной письмо попадет к буквоеду, который даст на это письмо развернутый подробный ответ, хотя бы по должности от него это и не требовалось. Миша проходил практику в жилищном отделе, но каждое утро забегал в отдел работы с гражданами — узнать, нет ли корреспонденции на особо сложные жилищные темы? Таковых писем оказывалось штук пять-шесть, и Миша утаскивал их к себе в кабинет. Однако забегал он в отдел работы с гражданами не без содрогания. Дело в том, что начальником отдела была довольно мрачная женщина типа Калугиной из "Служебного романа", и у этой женщины имелась не только калугинская строгость и калугинские комплексы, но и свой личный заскок — в кабинете она держала огромного добермана. С ним она приходила на работу, с ним она уходила с работы, и вообще — пес был ее тенью. Миша ужасно боялся собак с детства, даже спаниелей и болонок, поэтому ежеутреннее столкновение с доберманом было для него пыткой. Пес, к тому же, почувствовал его страх, и каждый раз встречал появление Миши злобным порыкиванием. Когда однажды утром пес неожиданно зашел Мише за спину и нарочно оглушительно гавкнул, практикант не выдержал и спросил у "калугиной": — Людмила Ивановна, ну зачем вы берете на работу этого пса? Какая от него польза? — От моего пса очень большая польза. — Ну, какая? Кроме той, что он выгоняет своими выходками посетителей вроде меня? — Мой пес меня успокаивает — это раз. Мой пес очень умен — это два. Наконец, мой пес отлично надрессирован и от него гораздо больше пользы, чем от моего помощника, которого я уволила два года назад. Вот, смотри. Рекс!. Пес вскочил на ноги и уставил на хозяйку почтительный взгляд. — Рекс, подай мне чистую бумагу для принтера! Пес моментально сделал два прыжка к шкафу, открыл его лапой, взял в зубы запечатанную пачку бумаги и притащил хозяйке. — Молодец. Теперь отнеси эту ведомость начальнику земельного отдела. Хозяйка повесила псу на шею файл с бумагами, и тот выбежал из кабинета. Через пару минут он вернулся, причем нес на шее уже не файл, а целую папку — очевидно, с ответными бумагами из земельного отдела. — Умница, Рекс. Ну а теперь, покажи Мише свою главную обязанность по офису. Рекс сел перед столом и высунул длинный розовый лопатообразный язык, с которого капала слюна. Его хозяйка в это же время подвинула к себе огромную кипу конвертов и неотправленных ответов. — Рекс, конверт! Пес с усердием лизнул полоску конверта, и хозяйка лихо этот конверт запечатала. — Рекс, конверт! Пес повторил лизательную процедуру. — Рекс, конверт!.. Молодец, Рекс. Видишь ли, Миша, года два назад мне пришлось отправить людям за один вечер 108 писем. Я тогда стерла язык до крови. А теперь, вместе с моим Рексом, я и здоровье берегу, и с письмами управляюсь — на полчаса раньше! Ну, скажи теперь — есть от него польза?
