Свежие истории от 10 февраля 2016
* * *
2.
Рассказал(а) Александр
В детстве Колумб рисовался мне восторженным мореплавателем, готовым отдать свою жизнь за то, чтобы достичь нетрадиционным путем Индии. С годами пришло понимание — как-то недостаточен этот мотив для нормального тертого мужика эпохи Средневековья. Как, впрочем, и любой другой эпохи. Озадачивали крюки мореплавателя — нафига все четыре плавания в Америку Колумбу понадобилось заворачивать на крошечный остров Гомер и оставаться там каждый раз более месяца? Ответ узнал уже на месте. Оказывается, тут жила его любовница. Красавица Беатрис де Бобадилья, вдова конкистадора, бывшая фрейлина испанской королевы, бывшая любовница испанского короля. За каким только чертом не заносят нас любовные приключения, заставляя совершать великие дела: )
НЕЖДАННОЕ СЧАСТЬЕ МЕСЬЕ АНРИ
Где-то в середине 50-х годов прошлого века начинающего фотографа, пытавшегося заработать деньжат на разного рода сенсационных снимках, Жака Анри посетила перспективная идея. В то время с Эйфелевой башни сиганул на асфальт очередной самоубийца, который в истории этого сооружения оказался 99-м. "А если мне
удастся заснять юбилейного, сотого!? – жахнуло по мозгам предприимчивого француза. – Это сколько же лимонов мне отстегнут газеты и журналы! "
Анри прикинул: в год с башни прыгают в среднем 2 (два) самоубийцы, а значит, ожидать следующего ему придется примерно полгода. Фотограф сопоставил свои расходы на это мероприятие с ожидаемым гонораром за уникальный кадр и решил – оно того стоит.
Задумано – сделано. Месье Жак каждый день, буквально как на работу, ходил на Эйфелеву башню – благо представителей прессы туда пускали бесплатно — и поджидал юбилейного бедолагу. Находясь на верхотуре, глотая остывающий кофе из термоса и закусывая черствеющими круассанами (еду он всегда брал с собой, боясь и на пару минут отлучиться в кафе), фотограф с открытия до закрытия башни озирался по сторонам и держал "лейку" в полной боевой готовности. Но проходили день за днем, неделя за неделей, а экскурсанты тупо глазели на крыши зданий, и никто из них так и не дал возможности Анри разбогатеть.
Проклиная обмельчавший, неспособный даже на тривиальный суицид народец, месье Жак решил, что не стоит следить за всеми без разбору и беспрестанно крутить башкой вокруг своей оси — уже шея начала побаливать, и стал присматриваться к окружающим людям более аналитически, прикидывая, кто из них способен вырваться, так сказать, из жизненного контекста; проще говоря, кто выглядит более несчастным. Выяснилось, что мрачных физиономий на башне хватает, но навару фотографу это все равно не принесло. К тому же многие персонажи чересчур раздраженно реагировали, когда Анри их пристально рассматривал; риск схлопотать в фас и профиль оказался слишком велик. И в конце концов он начал обращать внимание совсем на другое — обувь.
И действительно, если у человек стоптаны башмаки, какого рожна он потратит последние су и франки на недешевый билет для обозрения городских окрестностей? Месяцами мониторя обувку экскурсантов – женскую, мужскую, да и детскую до кучи, — он у мокасинов, сапог, туфель, штиблетов постепенно стал подмечать системные дефекты и прикидывать возможности для их устранения. И Анри вдруг увлекся этим новым для себя хобби…
Юбилейного самоубийцу месье Жак так и не дождался, но вскоре он открыл свою обувную мастерскую. Со временем сеть "Обувные ателье Жака Анри" покрыла весь Париж, и несостоявшийся фотограф стал преуспевающим бизнесменом.
Оказалось, что на решении даже мелких людских проблем заработать легче, чем на чужом несчастье.
* * *
4.
Рассказал(а) Эдуард Долгов
Время от времени я оказывался на одной троллейбусной остановке "Завод "Энергозапчасть", чтобы доехать до своего дома. На этой остановке стоит стеклянный павильон, внутри в боковых стеклянных стенках которого размещены рекламные щиты. Меня мало интересует такая реклама, но раз уж находишься на остановке и ждешь свой троллейбус, то волей-неволей
замечаешь надписи на этих самых рекламных щитах, тем более если они написаны очень крупными буквами. На одном из этих щитов какая-то фирма извещала: ТКАНИ – ОПТОМ! Ниже этого крупного заголовка уже мелкими буквами было написано несколько строк, на которые я никогда не обращал внимание. Это преамбула. Далее идет сама история.
Итак, как-то в нашем городе, а может в республике или даже в стране, сейчас уже не помню, началась предвыборная кампания по выдвижению кандидатов в депутаты. В разгар этой предвыборной кампании я оказался на вышеупомянутой остановке и увидел следующую картину. На этом самом рекламном щите слово ТКАНИ было заклеено агитационным плакатом, на котором большими буквами было написано: НАШИ КАНДИДАТЫ В ДЕПУТАТЫ, а под этими словами красовалось несколько фотографий с мордочками этих самых кандидатов в депутаты. Надеюсь, вы представили себе картину увиденного мной. Получилось: НАШИ КАНДИДАТЫ В ДЕПУТАТЫ – ОПТОМ! Теперь я уже заинтересовался, а что же написано мелкими буквами ниже этого перла. Подойдя ближе к плакату, я прочитал следующее:
Мы не линяем!
Мы не садимся!
Мы не вытягиваемся!
Мы кипятимся!
Разве это про ткани? Ну точно про наших депутатов! Или я не прав?
PS. Кстати, этот рекламный плакат, правда, он уже весь выцвел, с этим четверостишием до сих пор висит на остановке.
* * *
* * *
— Я на маскарад тоже так оделся, только по собственной инициативе. Черная водолазка, черные джинсы, на рынке была куплена шапочка с прорезями для глаз и рта. Взял папин духовой пистолет. Пистолет с шапкой положил в пакет чтоб не спалил никто. Как хорошо что не оделся пиратом, как мама настаивала. Один, как [ч]удак, был бы. Никто, вообще никто со всей школы не пришел в костюме.
— Угу, я так приперся один раз. Нас было двое: ёжик и гусар. Остальные тупо в джинсах и свитерах. Это 3-й класс был.
— и кем же ты был?)
— Как же я тогда хотел быть гусаром >_<
* * *
* * *
* * *
* * *