Курьёзы

прочные и надежные как советский гаечный ключ. Ты когда-нибудь слышал выражение "идут, как часики"? Вот это про них! - и Ефим Абрамович, засучив запястье левой руки, гордо поднес к Костиному носу циферблат "Командирских".

- Хороший выбор, дядя Фима, - кивнул Костик и равнодушно продолжил разделывать сушеную глось.

- А видишь как плавно бежит секундная стрелка? Это даже не крадущееся к гробу тик-так, это просто бег к нему. Мой бег. И вот, чтобы я об этом не забывал, я и купил эти часы.

- Вы что-то рано себя хороните, дядь Фима. Вы еще ого-го! - Костик шумно цёрбая потянул пивную пену из бокала и затем вонзил свои белые зубы в разделанную рыбную тушку.

- Эх! - Ефим Абрамович досадливо скривился, махнул на Костика рукой и с раздражением посмотрел на занятого рыбой собеседника. - И що ты в этой жизни понимаешь, пацан! Ты ведь был одноклассником моего Алика, значит тебе сорок два?

Костя утвердительно кивнул.

- Ребенок ещё! - усмехнулся Ефим Абрамович. - У тебя время еше не бежит, а идет. А когда побежит, когда за рассветом сразу закат, когда за Новым годом сразу начнет наступать ноябрь- ты поймешь о чем я говорю. Тогда покупай вот такие часы с большой секундной стрелкой и твоя жизнь изменится. Как изменилась моя.

- А как изменилась Ваша? Я что-то не разглядел тех изменений у Вас. Явно денег у Вас не прибавилось, дядь Фима. И що-то Вы не при при фильдиперсевом Ренд Ровере с молоденькими фифочками. Вы даже свой старый шевроле из гаража не выгоняете.

- Эх ты! Рендж Ровер... . фифочки... . Быстро живешь, мой мальчик. И таки можешь себе это позволить. А я не могу. Я могу позволить только быстро бежать секундной стрелке на моих часах. И вот чем быстрее она бежит, тем медленнее я стараюсь жить. Я не несусь куда-нибудь на машине, у меня просто нет на это времени. Я медленно иду, я наслаждаюсь каждым мгновением, каждым вздохом, я иду по улицам и смотрю на дома, на лица прозожих, я слушаю в парке пение птиц, я не трясусь в душном трамвае, а пешком иду к морю, слушаю крик чаек, скрип песка под своими старыми санлалиями, наслаждаюсь наплыву волны на берег и её откату, я ловлю каждый рассвет, каждый лучик дневного солнца и провожаю каждый закат, я не лечу в тот суетливый Египет, куда мне Алик купил путевку, а еду плацкартом с разговорчивыми соседями к старому, ещё армейскому другу в Черниговскую область собирать в лесу грибы, выпить приготовленной им настойки на целебных травах и долгими вечерами говорить за жизнь. У меня просто нет времении поэтому я тороплюсь жить медленно. А мои старые"Командирские" часы мне в этом помогают. .. .

Андрей Рюриков.

задача – пробурить несколько скважин в точке, расположенной в 400 км от поселка. Чтобы туда добраться и там отработать нужно недели 3 времени. Снаряжается санно-тракторный поезд – во главе ставится трактор-болотоход, за ним цепляются жилой балок, сани с оборудованием и буровой, позади – еще одни сани с генераторной и топливом. Вся эта громыхающая конструкция медленно переваливается по снеговым наметам высотой до полуметра и, визжа полозьями по сухому снегу, со скоростью километров 10-15 в час ползет куда надо. Ехать тяжело – через каждые пару минут на каждом снеговом надуве балок с мерзким скрипом поднимается немного вверх, а потом с коротким грохотом рушится вниз. Мы ползли в одну сторону почти 4 суток... Курящие иногда расклинивались в открытой двери балка, и курили, но это считалось опасным – можно было при очередном «падении» балка с надува не удержаться и улететь за борт. Иногда, когда движение замедлялось немного, можно было выскочить на твердый снег и пробежаться рядом с ползущим балком, размяться. Однако долго бежать рядом было тяжело – хоть скорость и небольшая, но бежать по неровному снегу очень неудобно.

Чтобы немного развеяться, я часто садился с трактористом в кабину и контролировал по GPS направление нашего движения, потому как ориентиров никаких вокруг нет, особенно если пуржит.

Так вот, сидим как-то с трактористом, рулим в легкой пурге на север. Начинаются сумерки. Все вокруг скрипит и колыхается, как все последнее время. Тракторист поворачивается ко мне что-то спросить, и вдруг я вижу, как глаза его расширяются, глядя куда-то мимо меня, и он начинает подбородком и носом показывать в сторону, не убирая рук с рычагов. Я оглядываюсь, ожидая увидеть НЛО, снежных людей, бабу в ступе или еще что, но вижу еще более удивительную вещь – параллельным курсом, совершая гигантские прыжки по снежным надувам, трактор ДОГОНЯЕТ ДВЕРЬ! Дверь немного раскачивается, то наклоняется, то встает почти вертикально, но упорно гонится за нами! Меня несколько сковало от непонятного ужаса, оборачиваюсь к трактористу и понимаю, что он примерно в таком же состоянии пытается увеличить скорость, чтобы ОНО нас не догнало. Но дверь продолжает за нами нестись и в какой-то момент, сквозь грохот дизеля и лязг гусениц мы отчетливо слышим, что дверь очень громко и очень хрипло матерится! Я кричу трактористу: «Стой! », потому что инопланетная дверь не должна уметь так выражаться, значит, это своя дверь, вдруг ей помощь нужна (хотя непонятно, как оказывать первую помощь двери? кого-нибудь этому учили? ). Когда трактор почти остановился, дверь догнала нас и упала плашмя на снег. А на нее упал наш Главный инженер отряда, который и приводил эту дверь в движение. Он валялся и дышал, как кашалот, выброшенный на берег, бессмысленно улыбался и продолжал тихонечко материться. Мы его на двери поднесли к балку и отпаивали чаем больше часа.

Как показало следствие, Главный стоял с приоткрытой дверью и, придерживая ее, курил. Народ в балке кто дрых, кто читал… На очередном ухабе дверь снесло с петель и она грохнулась рядом с балком. Главный, как рачительный хозяин, не мог допустить потери стратегически важной двери и выскочил за ней. Подняв ее он с ужасом понял, что это не особо изменило ситуацию: теперь балок потерял не только дверь, но и его. Орать было бессмысленно, и, когда мимо него проползли замыкающие сани, Главный принял несколько странное, но вполне очевидное с его точки зрения решение – он схватил дверь в охапку и помчался с ней догонять трактор. Бегать с дверью вообще нелегко, а особенно в сумерках по неровному снегу, растопырив руки во все стороны. Бросить дверь и догнать трактор Главному даже в голову не пришло – он и дверь были неразделимы. Ему удалось сделать невозможное – он почти перегнал трактор и при этом переорал его, чтобы быть замеченным! Обратно мы навешивали дверь втроем… Главный же после этого еще года два не курил, говорил, что не получается: как только сигарету достает, так руки сами на ширину двери разводятся?

и всем доступен, любой вопрос решает за минуты.

Особенно я оценил легкость отправки в командировки. В другой конторе мне для этого приходилось 17(! ) подписей собирать и плодить том документов. Возни на две недели. А тут сказка – устный минутный дебат. Я обосновываю, в ответ летят два-три вопроса. Точные, как акупунктура. Он вообще был молчалив. Вполне мог послать нахрен по итогам дебатов, вежливо.

Зато когда он молвил свое ОК и возвращался к просмотру матча, далее наступало чудо. От меня не требовалось ни единой бумажки. Все вертелось само. Я называл его секретарше день и час, не позже которого я должен был прибыть в тот или иной город, и не раньше которых оттуда убыть. С этих моих слов из ниоткуда появлялись: приказ о командировке, служебное задание, заявка на внешний сервис. Покупались авиабилеты, бронировался отель, организовывался трансфер, оплачивался оргвзнос конференции, виза и медицинская страховка – все это без моего участия. Меня спрашивали выбрать из пары готовых вариантов и что-то подписать.

Такой сервис доступен сейчас в России разве что ректорам крупных университетов. А я в общем-то просто менеджер среднего звена. Не по Сеньке шапка. Но люди быстро привыкают к хорошему.

Понял я, кого мы потеряли с прочной репутацией директора-бездельника, когда его очень нехорошо сместили и назначили нового. Молодого и ретивого. Вникал во все детали, завел исчерпывающие регламенты. Мы их месяца три писали в приказном порядке, но ни у кого сил не хватило дочитать продукцию соседнего отдела.

Сейчас он тоже история – давно уволили и его, и человека, его назначившего, и его начальника, и начальника его начальника. Запомнился игрой желваками и тем, что я заколебался прорываться в его кабинет по самым неотложным вопросам. Там всегда стояла живая очередь из других семи начальников отделов. Документацию по командировкам пришлось писать самому и собирать многочисленные визы. Устные дебаты, а надо ли ехать вообще, и зачем, растягивались до часа – чел явно был не в теме и с энтузиазмом в нее входил. Потом кончились пластиковые стаканчики в диспенсере для холодной и горячей воды. Потом и сама вода. Следом накрылся картридж цветного А3 принтера. Вскоре закончилась бумага и для обыкновенного. Начала рушиться сеть. Уволилась половина сотрудников. Впрочем, пятеро из них, самые красавицы, практически одновременно ушли в декрет. Две из них потом даже родили в один день. Во всех этих уходах новый начальник всерьез подозревал хитрую интригу предыдущего.

А у меня наступила ностальгия по прежнему директору-бездельнику. Созвонился, встретился с ним в ресторанчике. Поговорили за жизнь. Он теперь генеральный директор крупного издательства. «Да работы, собственно, никакой» - сказал флегматично – «сложившийся коллектив, хороший главный редактор. Выпуск сделает. А мое дело – чтобы _всегда_ была бумага для наших туалетов и для нашей газеты». Сказал именно в этом порядке. Именно с таким, очень мягким ударением.

- Футбольные матчи на новой работе по-прежнему смотрите? – ехидно спросил я.

- Ну да. А че там еще делать?

и весе 75кг, поговорку про сохнущего толстого и дохнущего тощего знаю по себе.

Начал усиленно питаться, в столовой смотрят с уважением и непониманием, пробивают со скидкой.

Встал на весы – 74. Ну, бывает…

Через неделю – 73. Странно, но пусть будет так. Продолжаю усиленно питаться, налегаю на индюшатину и дичь. Сдаю все, что берут на анализы – все нормально, все работает. Лишних квартирантов - нет. Лайм - отступает.

Через неделю – 71. Да что это такое! Милая девушка за кассой в столовой смотрит на меня, как на родного, пробивает две порции по цене одной.

Через три дня – 69. Добавляю к диете протеиновые коктейли, даю умеренные нагрузки. Унитаз протестует, счет за воду ощутимо вырос. Как, впрочем, и чек в магазине. Повторные анализы говорят, что я - здоровый дрыщ с повышенным холестерином. В столовой махнули рукой и разрешили приходить за добавкой.

Через три дня – 68. Приплыли. Все праздники из-за стола вставал только на прогулки и дровишки потаскать. Начинаю искать клинику, куда лечь в отпуск.

Вчера – 67. 5. Край. Через пару недель жена по весу обгонит. Нашел санаторий в глуши, буду звонить.

Для проверки достаю весы еще раз.

76. 5. Переставляю на старое место – 67. 5, переставляю обратно – 76. 5…

Твою ж в пень! Неровная плитка.

фабрики созвал начальников отделов. Собрание постановило запустить новый проект - привлечь для решения проблемы пустых тюбиков стороннюю инжиниринговую компанию, так как собственный конструкторский отдел был слишком загружен, чтобы взять на себя дополнительную задачу.

Проект включал закономерные стадии: ассигнование бюджета, запрос предложений на заключение контракта, привлечение независимой третьей фирмы к выбору подрядчика - и, 6 месяцев (а также 8 миллионов долларов) спустя, фабрика получила фантастическое решение - вовремя, в рамках бюджета, высококачественное и удовлетворившее всех.

Это были высокотехнологичные прецизионные весы. В случае детектирования ими тюбика, который весил меньше, чем стандартный (т. е. был пуст), включалась сирена и сопровождающая импульсная световая иллюминация, конвейер останавливался, один из рабочих должен был дойти до конца ленты, снять бракованный тюбик, и запустить линию вновь.

Некоторое время спустя, директор решил удостовериться в рентабельности проекта и, собственно, окупаемости инвестиций: результаты были поразительны - с момента установки весов с конвейера предприятия не сошло ни одного пустого тюбика, поступила всего пара жалоб от покупателей, а доля рынка продукции фабрики возросла.

Однако, просматривая статистические данные, директор заметил, что количество дефектов, регистрируемых весами, снизилось до нуля через 3 недели после их установки и так и оставалось на том же нулевом уровне по сей день. Но ведь изначально обнаруживалась, по крайней мере, дюжина пустых тюбиков ежедневно. Это могло означать лишь одно - отчет неверен. Директор приказал поместить рядом с весами записывающее устройство, и после некоторого расследования, инженеры сообщили, что предоставленные сведения абсолютно достоверны. Весы действительно не регистрировали дефектов, потому что все тюбики, доходившие до них, были полными.

Озадаченный, директор поехал на фабрику, решив взглянуть на весы самостоятельно. И что же он обнаружил? ...

За несколько метров до весов рядом с лентой конвейера стоял обычный офисный вентилятор за 20 долларов и сдувал пустые тюбики в корзину. «А, это один из рабочих поставил, потому что ему надоело ходить в конец линии каждый раз, когда звучала сирена» - объяснил директору пробегавший мимо сотрудник.

Можно сделать вывод, что крайне трудно найти простое решение, изначально руководствуясь сложной замысловатой схемой его поиска, или что стимул в виде небольшого поощрения для обычных рабочих, которые как никто знают технологический процесс - ключ к возможному решению многих частных производственных задач. В любом случае эта история - яркая иллюстрация того, что следует мыслить проще при любой возможности.

От музыки через реку до 3 часов ночи житья не стало.

Позвонили в милицию, а те прямым текстом сказали, что кафе опекает лично Глава райдержадминистрации. Царь районного масштаба.

Люди решили не сдаваться. По-простому, по-человечески подошли к нему на улице, возле его дома, и попросили решить вопрос. Господин "местный царь" повздыхал, поохал и сказал, мол, напишите официальную, эт, бумагу, так скаать, от жителей потерпевшего района, и, зуб даю, все сделаем!

Бумагу сотворили, в рай... . цию отнесли и даже зарегистрировали, но... Ни слуху, ни духу. Вернее, слух-то есть - музыка пела, как и прежде, до 3 ночи колыбельные жителям района. Спасибо, что деньги за услугу не собирали.

Вдруг жители узнают, что Первому национальному Украины наш местный царь в прямом эфире отвечает на вопросы как бы телезрителей. Самая настойчивая бабенка бросается к экрану - так и есть, он, родимый. Теперь она бросается к телефону. Набирает номер, а там телефонистки отвечают, что, мол, желающих-то много, не успеете.

Но бабенка оказалась не простой, а коллегой-телефонисткой, а это такая закрытая каста в нашем непростом мире, и сказала девушкам заветные слова.

В эфир ее пропустили. Глаза местного царя, когда он стал слышать вопрос, а заодно и челюсть, резко стали менять местоположение на лице.

Ему подробно в прямом эфире напомнили всю суть проблемы, о которой он наверное, забыл за другими важными делами. И тут он все вдруг вспомнил! ...

Вопрос решился раз и навсегда. По ночам у нас теперь поют только соловьи и лягушки.

категорически отказалась и начала терроризировать неплательщика-правдолюба. От устных угроз перешла к публичному осуждению. Развесила в доме объявление, что мол уважаемые жильцы в вашем замечательном доме живет паразит, который пользуется благами за ваш счет. Ну и домовая общественность стала реагировать. Типа какой позор, не хотим жить вместе с паразитом.

Особенно усердствовала семейная пара, проживавшая двумя этажами ниже упертого правдолюба. И это понятно. Муж был руководителем этой самой УК.

А поскольку правдолюб оказался человеком к общественной критике невосприимчивым, то УК (в лице ее руководителя) решила перейти к модным в Москве методам воздействия на неплательщиков за услуги ЖКХ, а именно: ограничить правдолюбу услугу водоотведения. Тем, кто не курсе, поясню. Это делается посредством установки извне (через канализационный стояк) заглушки, фактически не позволяющей пользоваться унитазом. С точки зрения Конституции РФ, Хартии ООН по правам человека и Закона Божьего вряд ли допустимо, но тем не менее в Москве практика такая есть.

Поставили стало быть заглушку и с большой радостью объявили правдолюбу, что теперь он в своем говне утонет. Но не на того напали. Правдолюб оказался не только упрямым, но и изобретательным. Снял унитаз и выбил нафиг эту хренову заглушку. И полетела она вниз по канализационному стояку и застряла в стояке аккурат на уровне нижнего перекрытия квартиры руководителя УК.

Понятно, что произошло дальше? К вечеру того же дня руководитель УК в своей элитной квартире утонул по щиколотку в говне (причем не только своем, но и верхних жильцов, включая правдолюба).

Теперь ясно на чьей стороне Правда?!

стали говорить мне, что сутулюсь я чрезмерно. Я и сам стал это чувствовать. Иду, вспоминаю о сутулости и выпрямляюсь. Только ненадолго Мысли куда-то уводят, и я вновь чувствую, что горбачусь. Дошло уже до того, что не только молодёжь уступает мне место в транспорте, но даже и пожилые женщины. Это уж чересчур! Обидно! Но что поделаешь, если дошёл до такого состояния.

Из дома выхожу не часто. Только в магазины да в аптеку. Доктора советовали ходить обязательно, без перегрузки, конечно. Дома-то я, не спеша, без дополнительной поддержки передвигаюсь. А вот вне дома обязательно клюшку беру. А то иногда поматывает так, что упасть могу.

Вот на прошлой неделе пошёл я в аптеку пополнить свой важный для жизни запас. Купил то, что надо. Вышел на остановку, жду свою маршрутку. Но попал я на какой-то перерыв. Обедают в это время шофера, что ли? Другие маршрутки и автобусы идут чередой, а моей нет и нет. Стою я, опираясь на клюшку. На скамейку специально не сажусь, А то потом вставать с неё трудно становится.

Вдруг чувствую, что трогает меня кто-то сзади за плечо. Обернулся. Стоит пожилая, а, точнее сказать, старая женщина и протягивает мне прозрачный пакетик с чем-то. Одета она по-простецски. Явно богатством не обременена.

– Что это? – спросил я.

– Возьмите пирожки.

– Зачем?

– Дома поедите с чайком.

– А почему вы их даёте мне? – удивился я.

– У вас такой жалкий вид, – отвечала она, протягивая мне пакетик.

Видимо, действительно от долгого ожидания транспорта я расслабился и стал похож на горбуна. Да ещё с седой бородой. Брать пирожки из-за жалкого вида было как-то неудобно. В пакетике просматривалось два пирожка. И я предложил.

– Давайте поделим пирожки пополам. Вам один, и мне один.

– Нет, – отвечала она, – я купила их недалеко в пекарне и один уже съела там же с чаем. Поэтому берите оба.

– Но мне как-то неудобно брать пирожки от незнакомой женщины.

– Берите, берите! Не стесняйтесь, —сказала она, передавая мне пакетик.

– Как хоть звать-то вас? – спросил я.

– Валентина, – ответила она после небольшой паузы.

И тут, как раз, подошла моя маршрутка.

– Спасибо вам! – громко сказал я на прощанье и покатил домой.

Пирожки оказались с капустой. Очевидно, не самые дорогие. Но с чаем сочетались неплохо. Когда я рассказал произошедшее со мной сыну, тоже пенсионеру, он с наигранной радостью возгласил:

– Папа! Такая удача! Завтра я дам тебе железную баночку из-под консервов. Иди утром к церкви, постой на паперти, а баночку поставь на землю перед собой. Заживём теперь!

Сын у меня – большой шутник. Люблю я его за это. Хотя шутка-то была действительно необычной, по существу. Ведь не знала Валентина, что пожалела она бывшего профессора университета, пятьдесят лет имевшего дело с не менее шутливыми студентами.

В последующие дни я неоднократно рассказывал родственникам и знакомым этот случай. Смеха было много. Но вот только для меня больше всего значило то, что простая, явно небогатая пожилая женщина, имея, очевидно, небольшую пенсию, оторвала от себя купленные на вечер пирожки и отдала их жалкому на вид, совершенно незнакомому человеку.