Рассказ Аркадия Вайнера о том, как Владимир Высоцкий просил у него роль Жеглова:
— Я пришёл застолбить Жеглова! Никто вам не сыграет Жеглова так, как я его сыграю!
А у меня печень разболелась, и вообще, характер достаточно ехидный, я и говорю ему:
— Ну уж, так и никто…
— А кто сыграет?!
— Ну, начнём с Николая Губенко. Мужественный, красивый, пластичный, талантливый… Чем плохой Жеглов?
— Ты знаешь, ты прав, он замечательный актёр…
— Ну, а вот сейчас бушует повсюду новая звезда — Серёжа Шакуров — такой красивый, такой обаятельный, чем не Жеглов?
— У-у-у! И его я забыл… И он сыграет Жеглова…
Тут я сел на стул, потому что ещё ни от одного артиста в жизни не слышал, что он может предположить, будто кто-то сыграет его роль лучше него… Высоцкий постоял, перекачиваясь с ноги на ногу…
— Да, он сыграл лучше бы…
И тут же…
— Но вам-то с Жорой лучше не надо, вам надо так, как только я сыграю…
Тут я расхохотался, обнял его… — Конечно, Володя, нет вопросов!
— Конечно, Володя, нет вопросов!
Когда снимали фильм «По семейным обстоятельствам» Ролан Быков поставил условие — его должны отснять за один день, так как он занят в другом фильме. Короткий эпизод еле успели снять, потому что от смеха никто не мог работать, когда Быков с каменным лицом ставил диагноз: «У вашей фефочки проблемы с фикцией» и приглашал приезжать к нему на «улицу Койкого». Особенно тяжело было Евгению Евстигнееву, который каждый раз сползал на пол от хохота. Невероятным усилием актер делал серьезное лицо, но при первых же словах Быкова, у него выступали слезы от сдерживаемого смеха. В результате так и сняли… Кстати, чиновники не очень активно, но все-таки требовали вырезать логопеда из фильма, потому что в его дикции усмотрели насмешку над Леонидом Брежневым. Фильм "По семейным обстоятельствам", 1978 год
Фильм "По семейным обстоятельствам", 1978 год
Как-то сталинский министр финансов А. Зверев рассказывал про интересный эпизод. После войны для восстановления народного хозяйства необходимо было резко увеличить добычу угля. Тогда шахтерам стали платить очень большие деньги. На заседании Политбюро ЦК А. И. Микоян заметил: "Шахтеры получают уже больше, чем члены Политбюро". На что И. В. Сталин отреагировал так: "Между прочим, у шахтеров еще много вакансий, а в Политбюро их нет".
Олег Даль говорил: "Светуль, когда тебе плохо, возьми бутылочку портвейна, двести граммов докторской колбасы и иди в Русский музей.
Сядь напротив любимой картины, посиди, посмотри, выпей, закуси…" Из рассказа Светланы Крючковой
Из рассказа Светланы Крючковой
Марлен, Пофистал, Тролед, Персострат, Даздраперма, Лагшмивара
Не удивляйтесь, это имена. Некоторые из вновь появившихся имён исчезают довольно быстро, а какие-то живут долгие годы. Не стала исключением и советская эпоха, когда общая атмосфера и государственная пропаганда дали населению страны не один десяток
В советские времена были популярны имена, связанные с личностью вождя мирового пролетариата В. И. Ленина. От его инициалов произошли имена Вил, Вилен и Владлен, а Нинель - Ленин наоборот. А сочетание фамилий двух идеологов марксизма Карла Маркса и Владимира Ленина подарило имя Марлен. Несмотря на уже существующее в Европе имя, наш Марлен заиграл новыми красками. Не остался без внимания и Иосиф Сталин, увековеченный в имени Пофистал (победитель фашистов Иосиф Сталин). Другие деятели социалистического государства Лев Троцкий и Феликс Дзержинский стали Троледом и Фэдом.
Не могли не отразиться на появлении имен-неологизмов и события мирового масштаба. Так, революционное прошлое страны подарило обществу женские имена Баррикада, Люция и Революция. Достижения научного и технического прогресса остались запечатлены в именах Юргар (Юрий Гагарин), Персострат (первый советский стратостат), Рэм (революция, электрификация, индустриализация), Трактор. В одной семье родились двойняшки - мальчик и девочка. Его родители назвали Рево, а её - Люция, но Рево потом имя поменял, потому что его товарищи переделали в Рёву. А довольно распространенное на Западе имя Гертруда, с легкой руки отечественной пропаганды получило значение «героиня труда». По такому же принципу имя Дима трактовалось как «диалектический материализм», а среднеазиатская Дотнара стала означать «дочь трудового народа». Ну и куда без ознаменования главных «пролетарских» праздников – имена Октябрина и Ноябрина, призванные напоминать о памятных днях календаря, стали весьма распространенными. Даздраперма - Да здравствует Первое Мая. Лагшмивара - Лагерь Шмидта в Арктике. Одну девочку родители назвали Баррикадой (родилась в день Парижской коммуны 18 марта). В классе её звали просто Баря и никто не обращал на это внимания - может, сокращённое от Барбары. Но когда на выпускном при выдаче аттестатов прочли: "Баррикада Иннокентьевна», все засмеялись, а бедная девочка со слезами выбежала из зала.
Когда я учился в университете, один из моих соседей по студенческому общежитию имел несчастье на некоторое время впасть в любовь к творчеству Вертинского. Несчастьем это было для нас, соседей, так как своей любовью он бескорыстно и щедро делился с окружающими посредством мощной акустической системы, в результате чего в мозгу моем навечно застряла
Однажды Александр Иванович Куприн был приглашен на обед к Антону Павловичу Чехову, где между писателями состоялся вот такой занятный разговор с неожиданным финалом:
— Человек должен развивать все свои физические способности! — нагнув голову, упрямо проговорил Куприн. — Нельзя относиться беззаботно к своему телу. А наши литераторы — на кого они похожи! Редко встретишь среди них человека с прямой фигурой, хорошо развитыми мускулами, точными движениями, правильной походкой. Большинство сутулы или кривобоки, при ходьбе вихляются всем туловищем, загребают ногами или волочат их — смотреть противно…
— Это уже в вас говорит строевик, офицер, — откровенно любуясь Куприным, отметил Чехов. — Военная косточка — чудесное начало…
— А мне так часто колют глаза, как чем-то постыдным, моим офицерским прошлым, — возбужденно откликнулся Куприн. — И кто? Эти слабые духом и немощные телом монстры! Вы заметили, Антон Павлович, что почти все они носят пенсне, которое часто сваливается с их носа? Я уверен, что в интимные минуты они роняют пенсне на грудь любимой женщины…
Тут он оceкся, внезапно вспотев. Чехов хохотал беззвучно, падая головой на колени. Мария Павловна деликатно вышла из комнаты. Не сразу успокоившись, Чехов наконец ответил, сдерживая рыдания смеха:
— Вы совершенно правы, Александр Иванович. Пенсне — штука безобразная… Но те, кого угораздило носить пенсне, уверяю вас, в интимные минуты им не пользуются.
Викентий Вересаев после окончания Дерптского университета и короткой практики в Туле вернулся в Санкт-Петербург и начал служить ординатором в Боткинской больнице. Трудный опыт, врачебный и житейский, приобретённый в эти годы, лёг в основу художественно-документальной повести "Записки врача". Повесть увидела свет в 1901 году и принесла автору заслуженную славу. Её тиражи, следовавшие один за другим, быстро раскупались. Невзирая на небывалый читательский успех повести, врачебная печать встретила "Записки" в штыки, коллеги ругали Вересаева, называли лживым дегенератом, возмущались: "Скверная та птица, которая гадит в собственное гнездо! ".
У вечного оппонента Вересаева, Ивана Бунина, был в жизни неприятный эпизод. Однажды в поезде он представился случайному попутчику и в ответ услышал: "Чем изволите заниматься? ". С Вересаевым подобного никогда не случалось. Стоило ему назвать свою фамилию, как собеседник тут же радостно изумлялся: "Автор "Записок врача"?! ". Позднее это стало Вересаева раздражать. Став маститым писателем, он уже считал свою повесть плохо написанной, вялой, неврастеничной. Ему бы хотелось услышать: "Вы - автор "Живой жизни"? ". Но не будем придираться к недостаткам "Записок", ведь их главное достоинство - честность и боль за отечественную медицину, ведь это первый откровенный разговор о врачах и пациентах!
Тут весь интернет дружно умиляется на Киану Ривза, который по-доброму поговорил с мальчиком в аэропорту. Ах-ах, звезда снизошла до простого человека. По этому поводу вспомнилось.
Ленка, моя жена, отправилась в роддом за нашей младшей дочерью, а я остался дома со старшей. Дочка впервые за свою двухлетнюю жизнь так надолго рассталась
Я вышел с дочкой во двор, сел на лавочку на детской площадке перед подъездом. Мне казалось, что отсюда я раньше увижу скорую, да и дочке станет легче на свежем воздухе. Она действительно перестала плакать, но дышала по-прежнему тяжело, с жуткими хрипами. И тут меня окликнул очень знакомый голос. Я поднял голову и увидел Татьяну Друбич.
Сейчас, может быть, не все помнят эту актрису, она почти не снимается. Но тогда был пик ее популярности, только что вышли «Асса» и «Десять [мав]ритят». А для меня она была еще… как объяснить? Ну, знаете, как те, кто в 13-14 лет посмотрел «Гостью из будущего», фанатеют по Наташе Гусевой? А на мои 13-14 пришлись «Сто дней после детства» с четырнадцатилетней Друбич. Без сомнения самая красивая девочка советского кино, именно ее я представлял себе в подростковых грезах. И вот она стоит передо мной во плоти и спрашивает, как дела у Лены, родила уже или еще нет.
Я знал от жены, что Друбич водит дочку в детсад поблизости и иногда гуляет с ней после садика на нашей площадке. Но меня она видела впервые – то есть не только выделила Ленку среди других мамочек и запомнила, что ей скоро рожать, но и узнала дочку, которая сидела уткнувшись мне в грудь, завернутая в одеяло. Уже уровень Киану Ривза плюс 10, но это только начало.
Друбич кивнула на дочку и спросила, что с ней. Я поморщился – какое ей, популярной актрисе, дело до наших плебейских проблем? – и неохотно ответил:
– Плохо дышит, ждем скорую.
– Давайте я ее посмотрю, – вдруг сказала Друбич. – Я доктор.
И в доказательство достала из сумочки стетоскоп. Я ничего не понял. Какой доктор, почему вдруг доктор? Но покорно дал ей осмотреть девочку.
– Это астма, – постановила Друбич. – Но не бойтесь, приступ не сильный, от такого не умирают. Посадите ее вот так (она показала), сожмите грудную клетку вот здесь и спокойно ждите скорую. Всё будет хорошо.
От ее уверенных слов я успокоился, дочка переняла мое спокойствие и стала дышать ровнее. Вскоре приехала скорая. Оказалась и правда астма. Она потом сопровождала дочку долгие 13 лет, до нашего переезда в США, и там бесследно прошла. То ли вызывавший ее аллерген остался в нашей московской квартире, то ли в целом нью-йоркская экология настолько лучше московской.
Потом я прочел, что Татьяна Друбич действительно не только актриса, но и врач. Окончила мединститут, параллельно со съемками вела прием в районной поликлинике. То-то, наверно, пациенты удивлялись. Вот такие у нас бывают артисты, куда там Киану Ривзу.
Тем, кто так рьяно делит людей по крови, следовало бы вспомнить, что Руфь, мама Царя Давида, была по крови моавитянкой. Екатерина Великая – немкой, Пушкин и Дюма – африканцами, Леся Украинка – русской, Василь Вышиваный –австрийцем, а Никола Тесла – сербом, родившимся в Хорватии.
Человеческая история пестрит примерами выдающихся личностей, чей вклад в мировую культуру, науку и искусство не имеет границ и национальностей. От Геродота, грека, писавшего о Персии, до Альберта Эйнштейна, немецкого еврея, преобразившего наше понимание Вселенной. Мари Кюри, полька, ставшая символом научного прогресса во Франции, и Фредерик Шопен, композитор и пианист, чьи полонезы и мазурки остаются венцом польской музыкальной культуры, хотя большую часть своей жизни он провел в Париже.
Эти примеры напоминают нам, что величие человека не определяется его происхождением или национальностью, а его деяниями и вкладом в общее благо человечества.
Читая суждения о сыре, начинаешь в полной мере понимать, что пословица "На вкус и цвет - товарища нет" полна смысла.
Многие считают, что обед без сыра не может быть полноценным. Жан Антельм Брилья-Саварен, французский философ и кулинар, был ещё более категоричен: "Вечер без сыра подобен красавице с одним глазом".
Гримо де Ла Реньер, ресторанный критик, вообще считал, что сыр - это такое печенье для пьяниц. Поэт Леон-Поль Фарг, когда его угостили особо пахучим камамбером, воскликнул: "Ступня Бога! ". Джемс Джонс же дал такое определение сыру: "Труп - это протухшее мясо. Что же такое сыр? Труп молока".
27 октября 1975 года, во время соревнований в многоборье, Людмила Турищева делала сложную программу на брусьях. В концовке программы она почувствовала, что со снарядом происходит что-то странное, но выполнила все запланированные элементы и сделала соскок. Через секунду брусья обрушились прямо за спортсменкой. Но она даже не обернулась на них. Будто это были не соревнования, а съёмки голливудского блокбастера. Кадры впечатляют.
«Я это сделать успела. Исполнила оборот на нижней жерди, усилием мышц живота оттолкнулась от брусьев и сделала так называемый срыв. Выполняя этот элемент, я, наверное, отбросила брусья назад, а сама вылетела слегка вперёд. При этом, поскольку натяжение было уже недостаточным, не смогла выполнить запланированный поворот на 360 градусов, просто сделала, как мы говорим, прямой соскок… Я почувствовала, что брусья падают, но даже не оглянулась – у меня же впереди оценка! Я не вправе была подвести ни себя, ни Советский Союз... » Брусья рухнули в метре от советской гимнастки...
Брусья рухнули в метре от советской гимнастки...
Николай Александрович Коломенкин увлекался коньками с детства, в гимназические годы рассекал лёд в сквере у Греческой церкви, став студентом Петербургского университета - на знаменитом катке Юсуповского сада. После окончания университета Коломенкин получил должность податного инспектора в департаменте окладных сборов. Занятия
В течение семи лет податный инспектор Коломенкин исправно рассчитывал прямые налоги и рассылал окладные листы, а фигурист Панин выигрывал чемпионаты России. И никто бы ничего не узнал, если бы в 1908 году Панин не отправился за свой счёт на Олимпиаду в Лондон и не завоевал там золотую медаль за специальные фигуры. Когда начальник департамента увидел в газете фотографию подчинённого, разразился страшный скандал. И первого в истории России олимпийского чемпиона пригрозили отправить собирать налоги в сибирские дали, если он ещё раз поедет на какую-то "олимпиаду по катанию на коньках".
Больше в соревнованиях по фигурному катанию Панин не участвовал, а вот на Олимпиаду поехал.
В 1912 году на V Олимпийский играх в Стокгольме Панин стал серебряным призёром в соревнованиях по. .. стрельбе из пистолета!
Бетховен: Учитель музыки сказал ему, что как композитор он безнадёжен.
Роден: Был неуспевающим учеником и три раза безуспешно сдавал экзамены в школу искусств, а его отец вообще считал сына идиотом.
Карузо: Его учитель считал, что у Карузо нет голоса и, что он никогда не сможет петь.
Томас Эдисон: Учителя говорили,
Генри Форд: Пять раз безуспешно начинал бизнес.
Альберт Эйнштейн: Не разговаривал до 4 лет. Плохо учился в школе. Родители и учителя думали, что он недоразвит. Его исключили из школы. А после он провалил экзамены в политехническую школу Цюриха.
Уолт Дисней: Был изгнан из газеты за отсутствие фантазии и креативных идей. После этого он неоднократно начинал бизнес, который заканчивался банкротством.
Мерлин Монро: Продюсер сказал, что она не может играть, т. к. совсем не привлекательна.
Битлз: Студия звукозаписи отказала группе по причине «плохого звука».
Харрисон Форд: Один высокопоставленный чиновник сказал ему, что актёрская профессия не для него и чтобы тот не вздумал заниматься этим всерьёз.
Уинстон Черчиль: В конце жизни он был приглашён произнести речь. Он согласился, пришёл и сказал только одну фразу: «Никогда, никогда, никогда не сдавайтесь! »
Однажды Плевако участвовал в защите старушки, вина которой состояла в краже жестяного чайника стоимостью 50 копеек.
Прокурор, зная, кто будет выступать адвокатом, решил заранее парализовать влияние речи защитника, и сам высказал все, что можно было сказать в пользу подсудимой: бедная старушка, нужда горькая, кража незначительная, подсудимая вызывает не негодование, а только жалость. Но собственность священна, и, если позволить людям посягать на нее, страна погибнет.
Выслушав прокурора, поднялся Плевако и сказал: "Много бед и испытаний пришлось перетерпеть России за ее более чем тысячелетнее существование. Печенеги терзали ее, половцы, татары, поляки.
Двенадцать языков обрушились на нее, взяли Москву. Все вытерпела, все преодолела Россия, только крепла и росла от испытаний. Но теперь, теперь... старушка украла чайник ценою в пятьдесят копеек. Этого Россия уж, конечно, не выдержит, от этого она погибнет безвозвратно". Естественно, старушка была оправдана.
Естественно, старушка была оправдана.
