На 3-ем курсе был у нас курс коррекционной педагогики. Вел его уважаемый профессор. Лекции были очень интересные и эмоциональные. И решил он нас сводить в качестве практики на предприятие для слепых. Показал нам изделия, которые изготавливаю инвалиды по зрению, показал в каких условиях эти люди работают и повел в комнату для занятий со слепыми детьми.
Среди книг и прочих материалов были и выпуклые картинки, изображавшие различных животных. Ребенок должен на ощупь понять и запомнить очертания предложенного животного. На одной картинке был изображен зайчик примерно в метр в высоту и пол метра в ширину, одни только уши 50 см. А на другой картинке был медведь, вся картинка не больше 40 см.
Он показал нам эти шедевры и спросил:
- Господа студенты, скажите пожалуйста, кого после этих картинок слепой ребенок будет бояться всю жизнь: ЗАЙЦА или МЕДВЕДЯ?
Насчет списывания на экзаменах - наш учитель истории перед экзаменами заявил следующее - за вырванные из учебников страницы, или списывание из учебников автоматически буду ставить двойки, за написанные шпаргалки наказывать не буду, ибо человек старался, писал, значит, что-то в голове задержалось. Я, ободренная такими обещаниями, добровестно написала огромную шпаргалку, добросовестно склеенную и сложенную в гармошку.
На экзамене ее у меня почти сразу отняли и наш историк ее попытался развернуть, была она метров пять в длину. Он был просто в шоке, экзамен я сдала на отлично.
Работаю на курсах. Новые студенты заполняют анкеты, когда записываются. В самом конце есть пункт: "Как Вы о нас узнали? " Недавно парень лет двадцати ответил: "Санёк сказал"))
Сегодня иду в универ - солнышко сверкает, птички поют, настроение обалденное! Вобщем впитав в себя всю эту красоту впереди меня вприпрыжку спешит дедуля - лет 65 не меньше! Картина маслом: за спиной рюкзачок, в ушах бананы, походка бодрая!
И рулит это чудо к нам в универ! Тут меня осенило - ВОТ ОН ВЕЧНЫЙ СТУДЕНТ!!
Сорри за ненормативную лексику, но без нее весь смак теряется.
Один мой знакомый как-то раз писал то ли курсовую, то ли еще какую лабораторную - не помню, да и не важно это. Работа эта заключалась в написании программы - экспертной системы (так, кажется, это называется) для подбора человеку профессии, Т. е. приходит товарищ, садится, отвечает на вопросы, а прога ему выдает, какая профессия ему больше подходит.
Написал мой знакомый эту прогу, отладил, но не до конца… приносит на занятие показывать преподавателю. Сидит он за компом, рядом сидит преподаватель (такой довольно застенчивый молодой человек), сзади вся группа столпилась, смотрит.
Преподаватель начинает отвечать на прогины вопросы. “Умеете ли вы готовить? ” - Нет. “Умеете ли вы шить? ” - Нет. …”Обладаете ли вы навыками строителя? ” - Нет… Наконец последний вопрос и стандартный ответ “Нет”. И тут программа выдает: в поле “Кто вы” - большими буквами “Раз[гиль]дяЙ”.
Группа сгибается от хохота, мой знакомый покраснел до корней волос и говорит преподавателю: “Извините… я не хотел… я забыл там убрать…”
Преподаватель так пофигистично: “Да ничего…”
Когда я учился в институте, через нашу группу «пролетал» юноша, который олицетворял пословицу «На втором курсе сложно учиться только первые три раза, потом привыкаешь». Мимо нас он пролетал на «втором круге», потом еще точно пару «кругов» делал, потом не знаю. Ну да речь не об этом. Прозвище у него было Буденный (Б.) (причины прозвища отдельная
Жил он в общаге (иногородний) И вот ночь с 6-го на 7-е ноября. 3 молодых людей в очень изрядном подпитии возвращаются в общагу. И тут Б. предлагает «А давайте флаги в комнате развесим» (К празднику на многих домах висели триколоры). Ответ «А почему бы и нет?». Результат: дальше шли трое, двое держали подмышкой по флагу, а третий шел и размахивал своим флагом в разные стороны. Нужно ли говорить, что третьим был Б.? И вот когда до родной общаги оставалось меньше 700 метров, а на часах было около 2-х, ребят остановил патруль милиции. Дальнейший диалог.
Патрульный (П.) -Куда идем, откуда?
Б. (что у него не отнять, так это то что он, влипая в истории старался вытащить спутников и сам вылезти)
(Б.)- В общагу возвращаемся. Нам в профкоме поручили повесить флаги. 15 штук. Так мы 11 повесили, а 3 осталось. (Это был интересный ход. П., в первую очередь заинтересовало не истинность истории, а математика)
(П.)-Как это 15 дали, 11 повесили, а 3 осталось? По математике не сходится.
(Б.) – А мы один у себя в комнате повесили. (Мол, если мы бы хотели своровать, так мы это уже сделали, а сейчас мы на работе)
(П.) – А почему в 2 часа ночи?
(Б.) – А где вы видели, чтоб флаги днем развешивали? Мы к празднику. Люди утром проснутся, а флаги висят!
(П.) – а почему пьяные? (Духан от ребят был весьма уверенный)
(Б.) – Так ведь холодно. Пока эти деревяшки, засунешь все пальцы отваляться. Вот мы и грелись. И так ведь и отпустили. Нечего было инкременировать.
И так ведь и отпустили. Нечего было инкременировать.
Павел Павлович Шуба (1926 – 2000) – известный белорусский лингвист. По его учебнику изучали современный русский язык многие поколения белорусских студентов-филологов. Этот учебник, который студенты называли просто по фамилии автора, одно время исчез из продажи, но в середине 2000-х появился вновь и стоил, после всех денежных реформ и уценок, какие-то смешные копейки.
Картина маслом. В кухне общежития БГУ два будущих эффективных менеджера с экономического факультета, понятия не имеющие о существовании упомянутого учебника, жарят себе отбивные. Рядом девушка-филологиня варит куриный супчик. Заходит по-уличному одетый парень с филологического, легонько приобнимает девушку.
– Ты куда собрался? – спрашивает она.
– В город за покупками.
– Купи мне, пожалуйста, Шубу. У всех девчонок есть, а у меня нет. Надоело у них одалживать.
– Шубу? Хорошо, куплю.
– Денег хватит?
– Да какие там деньги? Ерунда. Вечером супчиком накормишь, и будем квиты.
Филолог выходит. Эффективные менеджеры долго смотрят ему вслед.
– Да, братан, – наконец говорит один. – Мы походу не на тот факультет поступили.
Барановский жутко любил палить студентов со шпаргалками.
А палил, конечно, профессионально... Бывало, все пишут, а он как вскочит! И давай под парты заглядывать! А ежели найдет чего - прям трепещет от радости! И студента выгоняет. А еще любил Барановский газетку почитать пока студенты пишут, или там журнал "Огонек". Читает,
Ну вот однажды перед экзаменом рассаживается народ за парты, все подальше сесть норовят, а один товарисч - садится прямо напротив Барановского. Получили все задание, пишут, пыхтят, пару человек выгнали уже, остальные не то что шпаргалку - носовой платочек достать боятся. Поуспокоился малость Федор Титович, сел, газету развернул, читает. Иногда на шорохи подозрительные опускает газетку и эдак на студентов как глянет! И опять читает...
Тут студент на первой парте беззастенчиво достает из-за пазухи толстенный конспект, разворачивает его на нужной странице, и кладет К БАРАНОВСКОМУ НА СТОЛ! И начинает преспокойно списывать. Тот чует неладное, опускает газетку (на конспект! ) и смотрит на студента. Тот себе пишет что-то - весь в работе. Барановский поднимает газетку, читает дальше. Студент продолжает списывать. В аудитории начинают хихикать. Барановский резко опускает газетку и глядит на студента в упор. Ничего. Встает, обходит его сбоку, пару раз проходится по аудитории. Ничего...
Заглядывает под парты. Пусто. Пожимает плечами, садится за газетку. Студент продолжает списывать. В аудитории начинается тихая истерика. Студент невозмутимо переворачивает страницу конспекта. Все в аудитории уже плачут. Барановский бросает газету, вскакивает и буквально обыскивает студента. Разумеется, ничего не находит. Такое повторяется еще несколько раз. Наконец, студент с облегчением незаметно для Барановского (за газеткой) прячет конспект обратно за пазуху и сдает работу. Тут Барановский не выдерживает.
- Вы списывали!
- Да что вы, Федор Титович, как можно... Вы же сами видели...
- Я не видел, но знаю, что вы списывали! НО КАК?!
- Да нет же... Вот ребята подтвердят...
- Вот, что, молодой человек. Скажите мне, как вам это удалось, и я ставлю вам четыре...
Студент объясняет. Барановский, скрепя сердце, выводит в зачетке "хорошо"...
- Долбаная сессия! Сижу, понимаешь, маюсь дурью. И неожиданно понимаю: что-то меня гложет... Понимаю: совесть - сижу маюсь дурью, ничего не учу. - Ты же еще позавчера все сдала - А вот это поняла не сразу...
- Ты же еще позавчера все сдала
- А вот это поняла не сразу...
Моя первая серьезная роль - роль слуги Яши в «Вишневом саде» Чехова в Калифорнийском самодеятельном театре. Меня взяли на роль еще студентом-третьекурсником со ставкой театрального плотника по совместительству. Уже тогда я понял, что главное в работе актера - вовремя появляться на площадке и знать слова назубок. И ещё одно правило - когда ты в долгах, ты не можешь сказать «нет». Поэтому важно иметь сумму, достаточную, чтобы послать кого угодно и делать что нравится. ©️ Том Хэнкс
©️ Том Хэнкс
- Володь, представляешь, у меня все группы нормально тест написали, а 342 завалила начисто! Ребята вроде не хуже остальных, забастовка у них что ли...
- орлы, чё! А когда они писали, не с 3 до 5 случайно? )))
- Да, в 15: 15 сели, а тебе зачем?
- А я с 3 до 5 роутеры новые ставил, там вайфая не было : ), привет студентам! )))
Однажды опаздывал в институт, решил поймать машину и доехать. Поднял руку, останавливается ваз-06, за рулём -- [мав]р. Пока ехали, разговорились, он рассказал, что учился здесь, после окончания учёбы не уехал на родину, остался здесь....Доехали до инстика, я пытаюсь открыть дверцу, он говорит:
- Подожди, тут ручка сломана, изнутри не открыть.
Обегает машину и открывает мне дверцу снаружи, я благодарю и иду к факультету. ....На крыльце стоит декан, курит, смотрит на меня как то странно...
Экзамен — вещь неизбежная, мы понимали, что его надо как-то сдать, и стремились сделать это «малой кровью». Самый популярный метод был — создать библиотеку шпаргалок, на все экзаменационные билеты.
Билет, вернее, вопросы из него раздавали каждому курсанту в группе, он тщательно прорабатывал ответы и писал их микроскопическим почерком
Техника была отработана и отточена. Заходивший на сдачу экзамена громким голосом докладывал: «Курсант такой-то на сдачу экзамена прибыл! » А взяв билет с экзаменационного стола, столь же четко объявлял: «Билет номер такой-то! »
В неприметной щели двери уже торчало чье-то ухо, которое исчезало, как только номер был услышан. Следующий за ним входил и таким же громким голосом объявлял свое имя, брал билет и так далее, но между первым и вторым уже шел многозначительный обмен взглядами: второй принес первому шпору на его билет.
С военной кафедрой было сложнее, билеты засекречены — видимо, чтобы врагу не достались. Экзаменационные вопросы хранились в сейфе, ключ от сейфа лежал в письменном столе начальника кафедры, стол запирался и опечатывался в конце дня. Кафедра с тяжелой стальной дверью запиралась на ночь на три замка, опечатывалась бумажной лентой с печатью и ниткой с пластилиновой пломбой. Иногда скопировать билеты удавалось через сердобольных сотрудниц, но это получалось редко.
В тот год перед нами стояла мрачная перспектива: до экзамена три дня, а вопросов нет. Промедление было подобно смерти — ни науку выучить не успеешь, ни шпоры написать.
На нашем курсе учился Коля, высокий, веселый и открытый парень. Он откровенно рассказывал, что в детстве попал к ворам, которые научили его своему ремеслу. С годами он стал мастером квартирных краж, пользовался авторитетом, являлся вором в законе, жил по понятиям и правилам воровского мира.
Коля мечтал стать моряком. Окончив школу с хорошими результатами, он обратился к ворам с просьбой отпустить его учиться. Дело это было рискованное. Во-первых, могли не отпустить, а во-вторых, могли посчитать предателем и отдать на «правеж», на расправу.
Сходка выслушала Колю, который, выражаясь современным языком, провел презентацию блестяще, убедительно и обаятельно, воры дрогнули сердцем и порешили: пущай пацан учится. Так Коля оказался в училище.
В группе все знали прошлое Коли. Он сам этого не скрывал, и хоть неловко напоминать человеку о его бывшей профессии, с которой он клятвенно покончил, но выхода другого не было.
Коллектив на пороге большой беды попросил бывшего вора-квартирника совершить ради товарищей взлом военной кафедры, не оставив следов. Коля долго не соглашался, но потом, поняв безвыходность положения, молча кивнул головой.
Я помню, как в два часа ночи он встал, оделся в спортивный темный костюм, взял с собой какой-то сверток и исчез. Вернулся он под утро, часам к пяти, с пачкой листков бумаги, на которой быстрым почерком написаны были вопросы из билетов. «Все время на это ушло! » — со слегка виноватой улыбкой сказал он.
Печати и пломбы на двери военной кафедры остались нетронутыми, письменный стол начальника закрыт и опечатан, а уж про сейф и говорить нечего — его даже и не проверяли. Экзамен группа сдала на «хорошо» и «отлично», что было отмечено в приказе по училищу.
Кое-что из военной науки я помню до сих пор: подводная лодка сокращенно — «пл»; а если их несколько, то «пл пл».
Про игру слов. Все помнят анекдот: Штирлиц шел по лесу и увидел голубые ели. Голубые не только ели, но и пили. Мединститут, 3 курс, рассказываем этот анекдот арабу. Еле-еле с энного раза он понимает суть. На следующий день он своим соплеменникам(с чувством явного превосходства над убогими)рассказывает: Штирлиц увидел голубые ели. Голубые не только ели, но и были пи[тух]ами.
Сдавал я экзамен в ВУЗе по какой-то из математических дисциплин. У нас их было много, так что я не помню по какой именно, но это и неважно.
Как-то неуверенно я начал отвечать, расстроился (шел на повышенную стипендию - нужна была "пятерка", а точнее - "отл"), но потом взял себя в руки, и закончил ответ прилично. Дал экзаменатор - доцент мне доп. задачу. Я ее решил правильно. Доцент говорит: ну что же - "четыре" (в смысле - "хор"). Я ему прояснил ситуацию, что надо "пять". Он слегка задумался, а потом говорит: попробуйте решить только что решенную задачу с другими начальными условиями и сказал с какими. Если хотите "пять", то - подумайте. Думал я думал, но не решается.
И говорю доценту: ставьте "пять" - я подумал. Он удивился: "Ты же не решил! " Я ему в ответ: "Вы же сами сказали - хочешь пять, подумай, а про то чтобы я довел решение до конца разговора не было! ". Он на несколько секунд задумался, усмехнулся, а потом говорит: "Убедил! ". Берет зачетку и ставит "отлично", а потом добавил, что математик должен точнее формулировать условия.
