Истории о животных #ворона

в Новогородчине. У единственного подъезда к воде. А дальше – десятками километров по берегам сплошные болота, да изредка - давно заброшенные, мёртвые деревни. Ни дорог, ни тропинок. Так что подобрать нас обещали далеко, в устье Воложбы. На прощанье предупредили, что если в срок на точку не выйдем – то трупы они искать не будут, вертолёт нанимать больно дорого. И мы двинулись в путь.

Много чего в пути этом интересного было, долго это рассказывать. На одном пороге мы перевернулись – и, конечно, потопили часть барахла. А также всю еду, кроме последнего шматка сала. А дорога-то, между прочим, ещё дальняя лежала... Ну, кое-как нашли берег потвёрже, выгрузились, развели костёр, сушимся. Ну и сало мокрое тоже положили на пенёк, на солнце просушить.

Спустился я к лодкам – и слышу вдруг отчаянный, яростный мат. А приятель мой, надо сказать, человек выдержанный. Матом почти не ругался. Даже когда на пороге перевернулись, всего-то парой матюгов обошлось, да и то тихо. Другой бы тут целую матерную лекцию прочитал... Что ж там стряслось, думаю? Бегу назад на полянку, по болоту хлюпаю – и вижу такую картину. Над поляной летит ворона с нашим салом в лапах. Крыльями машет судорожно, как тот попугай из мультика, когда летать учился. Дёргается, рыскает по курсу, то набирает высоту, то срывается. Тяжко ей такой кусман тащить, тянет он её к земле, но и бросить не желает. А за ней по кочкам друг мой прыгает, орёт, матерится и кулаками яростно машет. Обещает вороне извращённые наказания. Оно и понятно - другой-то еды у нас вовсе нет.

Через секунду по кочкам уже два клоуна скакало, матерщина удвоилась. И то один, то другой осклизнётся, да в болотную жижу – бац! Вскочит – и снова вприпрыжку. А ворона-то, как перегруженный самолёт, всё высоту никак набрать не может. Вот уж и опушка кончается, впереди лес стеной... Но нет – рывок, резкий набор высоты, ворона, цепляясь салом за ветви деревьев, взмывает и исчезает за кронами...

В общем, когда мы до точки наконец добрались, в ту деревню как раз автолавка приехала. Мы из лодок на берег выскочили – и с рёвом к ней. Деревенские молча расступились. Со страхом смотрели, как мы в батон вцепились и, рыча, рвали его, как Тузик грелку.

Один дедок протянул жалостно: эх, сынки, это ж как оголодать надо...

обнаружившей позавчерашнюю лосиную кучку.

Но вот лес как будто пробудился! Чу! Справа по цепи глухо, с оттяжкой, пернул 3й номер. За завтраком он сожрал полкастрюли макарон с тушенкой, сготовленных на всех.

Слева донеслось перханье 5го и из кустов, в которых можно спрятать слона, вырвался клуб табачного дыма. Хорошо! А то я все маялся сомненьями: ебошить мне по этим кустам или брать метров на 30 вперед.

Вот затрещали ветки. Лось? Нет. Это гордый курильщик устраивает себе гнездо в ветвях куста, потому что снизу лужа по локоть.

Внезапно из тумана доносится зычное: "Вася, е[ж] твою мать? Дай два патрона. Я дома забыл". Первый и седьмой у нас с нарезным, с девяткой. Патроны остальных им не подходят. И сразу с другого края, раскатами, разгоняя ворон, ответ бывалого Васи: "Молчи, [ч]удак! Лося спугнешь! "

Загонщики тихи, как предрассветный сон. Верно, нашли полянку посуше и собрались на "молитву". Старший вчера с[тыр]ил с общего стола два пузыря и еще три с[тыр]ил кто-то другой. Потому мы не сильно перепились. Хорошо! А то сегодня пришлось бы переться в селуху за опохмелом - по прямой всего 20 километров. А дорогу не строили. Не-е, зачем?

Доносится лязганье затвора. У 2го рем с трубой. Он проснулся и решил проверить, сколько и чего ему вчера туда напихали. Три. . Четыре. . Пауза. А потом как бы в порыве, как бы на одном дыхании - пятьшестьсемь! И тишина! Все таки врал вчера, десять патронов в его рем не запихнешь! Сейчас начнет заряжать обратно.

Маты и треск из кустов слева! Лось? Нет, задремавший было пятый на[вер]нулся со своего насеста.

Далекий ветер донес весточку от загонщиков. Они решили гнать лося хоровым пением про камыш и ой мороз. Ох[рен]евший от такого беспредела лось пошел и вышел на номера.

Он не стал обходить линию с левого фланга, где притаился с нарезным и патронами бывалый Вася и ставил дымовую завесу гордый 5й, снова вскарабкавшийся на свой насест в кустах.

Лоси они вообще поборники здорового питания, образа жизни, прекрасно ориентируются в русской речи и физиологии человеков.

Лось вышел на 3го, который в тот момент спустя штаны издавал нетленку из остатков утренних макарон по флотски. Т. е. был на боевом посту. Ох[рен]евший не меньше лося третий покрепче сжал дедовскую двустволку и отдача от дуплета повергла его голым задом в остатки нерукотворной горы.

Лось, словно в матрице, разминулся с пулями буквально в 2-3х метрах и на махах перешел под юрисдикцию 2го. Трррр... пятьшестьсемь! 2й номер стрельбу закончил! И лось переходит в зону поражения первого!

Шайба! Первый докладывает: "Попал! ". Все таки, что делает с человеком нарезное! Оно духовно облагораживает и как бы приподнимает обладателя, добавляя разнообразных полезных качеств и скиллов. Изворотливый, аналитический ум подсказал этому рембо единственно верное решение: в отсутствии патронов к нарезняку, мочить лося из травматического пистолета. Хорошо ведь, что не забыл в загон прихватить. А пришлось бы палками кидать! . .

Вы слыхали, как ржут лоси?

и радостно щебетали чуть ли в самое ухо, пока эти люди переодеваются и разбирают свои снасти в общем домике на берегу.

Казалось бы, эта хотелка легко достигается птичьими кормушками, и они тут есть. Но город вносит свои коррективы даже рядом с лесом - тут полно ворон, сорок, соек и чаек, занимающих в крылатом мире место кабана, медведя или человека в наземном - они жрут всё подряд, им нужно много и они снуют повсюду.

Певчие пичужки от таких кормушек стараются держаться подальше, чтобы ими самими не позавтракали заодно с кормом. И даже мирные голуби тут просто затопчут массой, слетевшись на кормежку.

По странному совпадению, голоса всех этих тварей, разжиревших и размножившихся безмерно на городских помойках, весьма немузыкальны. Это в общем исключение на фоне дикой природы, где тысячи видов птиц услаждают слух. В общем, вороны за певчих птиц у моржей не проканали, и кормить их им не хочется. Нашли гениально простой способ, как приманить нужных им птичек и отвадить всех прочих.

Я просто охренел однажды, впервые попав туда на рассвете. Причудливые редкостные создания, впоследствии идентифицированные мною как малиновки, пеночки, соловьи и много кто еще, которых я видел раньше разве что в виде чучел, оказались гораздо более прекрасны живыми. Они закладывали фигуры высшего пилотажа и мелодично вопили при этом, пытаясь прицепиться к кормушкам. Это обычные продолговатые поллитровые пластиковые бутылки с небольшим вырезанным отверстием посередине, с насыпанным кормом именно до этого уровня, свисающие на леске с ветвей. От ветра и ударов клювами бутылочки эти вовсю качаются, так что перекормленная городская птица заколебется туда садиться, а диким лесным легко. Внизу жалобно бродит пара-тройка голубей, подбирая крошки.

Но вот случился феномен - стоит пловцам заплаваться и рыбакам зарыбачится, только что насыпанный корм стал исчезать! Сегодня утром я увидел разгадку. Особо долговязая белка, как акробат, свисала вниз головой во всю длину, зацепившись ногами за ветку, опираясь левой рукой на горлышко, правой хомяча из отверстия в обе щеки, и не забывая при этом бдительно зыркать на пруд во все стороны. Я бесшумно подкатился на велике сзади и мог схватить ее за хвост, но благоразумно воздержался.

несколько похуже. На ноги одеть нечего, на голову тем более, шуб отродясь не водилось. Вот только нос есть куда засунуть. Но явно не в воротник. Да и не все на это способны. Вот собаки например, сунут нос под, извините, хвост и греются. А вот ворона так не сможет. Хотя, чисто теоретически наверное сможет, но что ей там клювом то делать? Согреться, не согреется. Только задницу поцарапает.

Так и живут бедные животные во страданиях.

Но вороны ладно, оне могут улететь в теплые края морские, а собаки куда улетят? Вот и приходится четырехлапым искать варианты зимовки. Кто в подъезде, кто под теплотрассой, а кто и на проходной предприятия приживается.

Вот и прижился один такой. То ли Тузик, то ли Махмуд, черт его разберет. Только лохматый, как мысли в понедельник утром, нос-пятак черный, лапы как мои тапочки домашние. Приблудился на проходной автобазы и жил себе там поживал. На водителей погавкивал, да погаживал на углы здания.

Любил периодически выскочить из жаркой проходной и улечься брюхом на железную площадку. Через пару минут холод проникал в ейный пупок и Махмуд рвал когти обратно в домик.

То ли закалялся он так, то ли просто извращенец. Ничего не могу сказать. Собачья психология – не самая моя сильна сторона.

… Навалило снега столько, что сохатые в лесу матерились в голос, трактористы плакали глядя в окна и только разнообразные собаки, веселым баттерфляем пересекали снежные заносы стремясь поскорее добраться до своих мисок.

Махмуд обожал валяться в снегу. И на спине, и на боку, и на животе. Разве только на ушах и на хвосте не крутился, а так извивался лежа на белом поле, как змея в жопу раненая. И еще улыбался при этом.

Потом вскочит, согнется в бок, подозрительно так посмотрит под хвост, и бегом на любимую проходную.

Чо у него там было под хвостом? Мож градусник какой стоял по которому он определял время нахождения на морозе? Или инструкция там была написана? Не знаю. Но смотрел он туда внимательно и глубокомысленно, как кандидат наук в свою диссертацию, и главное всегда потом убегал домой. То есть на проходную.

А прибегши на проходную, он злорадно отряхивался, как то странно подергиваясь, будто в конвульсиях, затем ложился калачиком и отчаянно дул себе в зад из обеих ноздрей. Теплогенератор, блин, подхвостный.

Затем все повторялось. Улица - валяние на снегу - конвульсивные подергивания в домике проходной - дутье в зад.

…Но пришло… Даже не знаю, как это назвать… Наверное – осознание ошибочности изменения выбранного пути и устоявшихся привычек.

… Как-то раз, после восьмого или десятого забега в снег и последующего отогревания в домике, Махмуд то ли решил изменить традиции, то ли просто не был знаком с наукой физикой, но это хитрое и весьма пронырливое животное облажалась пекинесам на смех.

Окончательно не просохнув, он вылетел из домика и с довольной мордой плюхнулся на железную площадку, сунул нос себе в тыл и довольно засопел.

...Через десять минут территорию автобазы огласил такой визг, что казалось будто белаз разворачивается в колхозном свинарнике.

Через пять минут:

- Алло, это что у вас там так орет?

- Да это Махмуда Саня отдирает.

- Б%я, не нашли другого места!

- ???????????

В общем снег растаял на Махмуде, но не высох. И мокрый пес, ничего не подозревая улегся на железо. Это в минус сорок то. Ессно, когда захотел встать, то почувствовал, что его кто-то крепко держит за йацы. А так же за живот, лапы и хвост.

Что это за дохренорукое чудовище схватило его, Махмуд не знал, но страшно стало – писец как! И Махмуд закричал. Кричал он громко, протяжно, широко открыв глаза и пытаясь поджать под себя колени. Колени не поджимались.

Махмуд приподнял крик еще на пол тона, ну, что бы гарантированно услышали. Еще через пять минут:

- Сань, мы его так не отдерем.

- А как надо?

- Давай лопатой попробуем?

- Нууу…- Санек с сомнением посмотрел на Махмуда – давай попробуем.

Терез минуту.

Махмуд:

- е[ж]тмоюлохматуюбабушку! Это чо они там тащут? Офигели, что ли? Пля, надо поорать.

Увидев водителя с лопатой, направляющегося к нему, Махмуд что то заволновался, открыл насколько мог широко свой рот, сделал плаксивое лицо и отчаянно закричал.

Зря он кричал, лопата под него все равно не влезла. Хотя когда ее пытались подсунуть под собачий зад, Махмуд как то странно занервничал и выпустил из под хвоста облачко вонючего пара. Типа намекнул – не надо лопатой, пацаны. Это мало того, что я и с той стороны кусаюсь, так я еще и с этой кой-что могу.

Пацаны вняли намекам и лопату убрали.

Потом грели чайник и лили его под живот Махмуду. Махмуд балдел и жмурился от удовольствия. Потом, когда собачье тело отлепили от железа, оно залетело в домик, свернулось калачиком и затаилось. На трое суток.

А привычка валяться в снегу пропала, как бабка отшептала. И площадку железную, он проходит теперь исключительно как балерина - на цыпочках и с максимальной скоростью.