Медицинские истории #больница

то подвернувшуюся медсестру срочно послали выбрить больному «зону бикини» прямо в палату, куда его временно выгрузили.

Залетев в туда, сестричка тихонько сдёрнула с бессознательно лежащего там мужика штаны и, жутко волнуясь и краснея, приступила к порученной процедуре, начав с его левой тестикулы. Была она, по всей видимости, ещё молоденькая, вследствие чего ещё относилась к мужским половым железам как к чему-то довольно сакральному. И вероятно по причине такой неопытности и, ввиду шарообразности обрабатываемого ею предмета, успела оный пару раз порезать, быстро, впрочем, замазав царапины зелёнкой с йодом из-за чего левое яйцо пациента стало здорово походить на пасхальное.

К этому времени больной проснулся и, сонно узрев происходящее, начал потихоньку распадаться на молекулы. Правда продолжался этот процесс недолго, так как, осознав происходящее, он широко выпучил глаза и возмущённо возопил:

- Это вы что, бл. . ди, тут делаете? ?! !

Короче говоря, она забежала не в ту палату и побрила там какого-то мирно спящего другого больного, которого к тому же сегодня вообще должны были после обеда выписывать.

Пострадавший устроил страшный скандал, обрушив весь свой праведный гнев на побелевшую от ужаса медсестру.

- Ты б ещё, с@ка, зажигалкой опалила! ! – голосил он на весь коридор, куда к тому времени высыпали уже все ходячие больные.

Не успокоившись на этом, он дошёл до замглавврача, с которой категорически затребовал справку для своей супруги, о том, что произошедшее с ним непотребство было намеренно устроено больничным медработником.

- Ничего не знаю, гоните справку! ! – доносилось из кабинета - я теперь как жене это Фаберже показывать буду? ?! !

Ну, что тут поделаешь, пришлось ей выписать бумагу, что при лечении такого-то пациента была допущена врачебная оплошность в виде ошибочного и частичного выбривания его паховой области.

После чего обозлённого обладателя оригинальной интимной причёски постарались поскорей спровадить на выписку, и жизнь в больнице снова вернулась в своё беспокойное русло.

врывается мужчина лет тридцати, в форме автоинспектора. Сказать, что он ругался матом, было нельзя. Он на нем разговаривал. В переводе на русский литературный, это звучало примерно так.

- Чем вы все здесь занимаетесь?! Почему к моим жене и ребенку не подходит врач?! Если врач не подойдет через пять минут, я его отправлю лес валить!

На все его вопли он получил спокойный ответ:

- Врач занят с другим ребенком, освободится, осмотрит вашего. Если не прекратите шуметь, я вызову охрану и вас выведут. Здесь больница, а не дорога.

Мужик обороты убавил, но все еще кипит.

- Я это так не оставлю. Я здесь останусь, имею право.

Наивный! Ну кто его за язык тянул? Сестра заулыбалась.

- Хорошо, хорошо! Помойтесь, переоденьтесь и приезжайте. Тапочки не забудьте.

Вечер, палата интенсивной терапии. Мама 25 лет и десятидневный ребенок с тяжелым ларинготрахеитом. Из роддома сразу в больницу. Мама еще не отошла от своих первых родов и слегка заторможена. Да и муж ее заметно подавляет, привык быть главным. Капельница, ребенок беспокойный, нужно придерживать.

- Ты лежи, лежи. Муж присмотрит.

Ночь. Ингаляция. Надо дать питье. Малыш сосет неохотно. Папа дрожащими руками держит бутылочку. Напоили, теперь надо подержать столбиком, чтобы не срыгнул.

- Ну-ка, папаша, держи его вот так, головкой на плечо. Я пока пеленки приготовлю, а ты, мамаша, не дергайся, пусть привыкает.

Ребенка вырвало прямо на папу, но дыхание явно стало лучше. Такая медицина продолжалась всю ночь.

Утро. Пациент наконец отдышался, порозовел, наелся мамкиного молока и уснул. Новоявленный брат милосердия покинул палату интенсивного воспитания со словами - Как вы здесь работаете? Я чуть с ума не сошел!

Через неделю их выписали из больницы, но все семь дней, навещая жену, инспектор привозил дежурной смене торт к чаю.

сложнейшую операцию, но и выходили.

Память постепенно вернулась. Но ничего не изменилось. Федя оказался из Самары, в командировке. Родных почти нет, то есть не нужен никому. Семьей обзавестись не успел. Друзья (да и все остальные знакомые) помочь отказались. На работе в качестве аванса денег не дали, да и уволили уже к тому времени, как он пришел в себя.

Но Федя не бомж, у него квартира в Самаре, есть специальность, он вполне довольный собой и миром вокруг молодой человек. Накоплений у него тоже не было, сколько зарабатывает, столько и тратит. Это все, конечно, характеризует его не с лучшей стороны. Все же у каждого нормального человека должен быть рядом кто-то, чтобы помочь. Но вот у Феди таких проблем раньше никогда не возникало.

Напомню, в крупной больнице его вылечили и выходили, кормили тоже бесплатно. Но вечно держать там не стали – и так вечно коек не хватает. А на улице мороз. Одежды у Феди не было, и денег на билет до Самары тоже.

Медсестры собрали ему кто, чего и сколько мог. Причем так и было сказано – медсестры. Не врачи и не завотделениями, чьи Лексусы и Мерсы стоят в служебном дворе. Потом договорились с водителем скорой помощи, который бесплатно вывез Федя на трассу Самара-Уфа. Там недалеко, 500-600 км, мир не без добрый людей – доберется на перекладных. Сейчас Федя как раз и должен быть где-то в пути. Может, и замерз уже высаженный на безлюдном перекрестке в одежде не по размеру и на ветру. И соцстраховские миллионы на его операцию были потрачены зря.

И кто мне скажет, почему с одной из крупных больниц Уфы не работают получающие от государства гранты благотворительные организации, волонтеры, да те же самые «мологвардейцы»? Думаю, все же работают, и деньги осваивают. А со странного Феди ничего не поимеешь, кроме кучи проблем. Да и, вполне возможно, нет и Самаре у него никаких жилья и работы, а возвращается он под свой родной люк теплотрассы. Просто в Уфе оказалось слишком высокая конкуренция среди люмпенов. Но ситуация от этого не меняется. В общем, люди помогли, а система благотворительности не сработала в данном конкретном случае.

железную дорогу. В этом месте формировались эшелоны и поэтому можно было запрыгнуть на движущийся вагон на подножку и катиться на нем какое-то время несколько километров после спрыгнуть. Иногда поезд разгонялся очень сильно и слезть с него было уже нельзя приходилось ехать до следующей станции по дороге поезд проезжал различные технические полустанки и станции. И вот идет поезд мы все запрыгиваем на эти подножки и едем. И видимо я ехал спиной вперед и не видел что там спереди. И вдруг мне начали махать ребята а я подумал они просто дурачатся и тоже им начал строить рожи и орать типа "а-а-а".

Но в какой-то момент я вдруг понимаю что они мне объясняют и поднимаюсь на несколько ступенек вверх по вагону оборачиваюсь и вижу, что поезд уже проезжал полустанок, который расположен так близко от вагонов буквально несколько сантиметров и если бы я не сообразил подняться на эти две ступеньки вверх меня бы просто размазало по этому бетонному помосту. Ведь напомню расстояние между бетонной плитой и вагоном буквально десять сантиметров, так сделано специально для удобства разгрузки вагонов.

В тот момент я наверное вспомнил бы все молитвы мира, но я их попросту не знал было советское время в религию никто не верил, тем более дети. Это была моя первая смерть.

Второй раз смерть подкараулила меня в армии, в которой я служил два года. Я отучился в учебке, но очень условно, водить БМП я не умел я все это время служил писарем, тем не менее за какую-то провинность расскажу как-нибудь в следующий раз об этом. Короче за какую-то провинность меня высылают с этой воинской части в регулярный войска и я оказываюсь в ЗГВ (Западная группа войск ГДР). Ну и попадаю в пехотную мотострелковую роту в разведвзвод, где прохожу службу. Жизнь солдата это конечно отдельная тема вот, а здесь я просто служу в мотострелковом батальоне и...

Каждый день мы чистим и готовим свою бронетехнику, мы там её вылизываем и надраиваем. Так как она постоянно выходит в поле на ученья, её бесконечно нужно чистить и содержать. Мы живем там. Обычный день в огромном ангаре мы внутри и снаружи БМП занимаемся работой. Стоя за БМП затягиваюсь сигаретой и что-то не так... Я стоял облокотившись спиной на бетонную стену ангара передо мной многотонная БМП и... Вот не колеса, а гусеницы казалось бы, но она покатилась на меня, а между нами 50 сантиметров, она катится я скольжу в бок. Я спиной протираю стену. Ш-ш-ш-ш-ш. Буквально выскользнул в сторону она только чиркнула мне по ватнику и своим задом БМП продавила бетонную стену и выгнула её немного наружу и остановилась.

Ну просто там все закричали катится-катится и после бронемашина остановилась. Оказывается какой-то солдат внутри лазил на месте механика-водителя и случайно скинул ручник и поэтому стоявшая под наклоном 17 тонная броневая машина пехоты покатилась на стоящего за ней солдата на меня. Так я умер второй раз.

Третий раз я умер от инфаркта, но это вовсе не интересно. Чтобы чуть оздоровиться решил начать ходить пешком. Начал с двух-трех километров по палате потом вышел на ежедневные 10-15 километров в день и так ходил года два-три стал себя лучше чувствовать о всяком сердце и думать забыл и решил сделать рекорд по пешей прогулке в день. Сам для себя. Спортивный интерес. Думаю дам 50 километров день и для сердца полезно и весело.

Прошел из конца в конец весь город несколько раз и намотал 38 километров. Бодренько пришел домой поел и даже не попив как следует воды лег спать.

Ночью обезвоживание и инсульт. Об этом у меня есть рассказ про мертвую руку, потом как-нибудь расскажу. Так я умер в четвертый раз. Это было достаточно глупо с моей стороны не попить воды после 38 километров пешком. Там в реанимации во второй раз в своей жизни понял что мое призвание быть блогером реаниматорщиком который снимает сюжеты со своим участием из реанимаций города. Ведь я уже побывал в трех реанимациях.

Но это я шучу. Решил что не буду больше ходить пешком по многу буду в рамках 10 километров в день жить. Врач который лечил меня в 13 больнице, выдающийся доктор кардиологических наук профессор и практикующий врач Илья Григорьевич Правка выдал мне справку, что я физически здоров и могу работать станочником на заводе Нижегородские моторы группы ГАЗ, чем я и занимаюсь. Вам тоже всем желаю здоровья и поменьше умирать.

с друзьями на природу: костер, песни под гитару, ночевка в палатке и прочие романтические прелести. И, видимо, свежий воздух так подействовал на юную горожанку, что ночью она увидела страшный сон; причем не просто увидела, но даже в некоторм смысле "почувствовала", как ей в рот вплозла змея, по пищеводу проникла в желудок и там решила остаться насовсем. Барышня просыпается и продолжает "ощущать", как змея у нее в животе сворачивается в кольца, устраиваясь поудобнее.

Конечно, по приезде в город она первым делом побежала в поликлинику... и, конечно, никто ее там даже осматривать не стал. Девушка - в больницу, но и там тоже отмахиваются. А змея "живет" внутри, время от времени давая о себе знать легкими передвижениями по органам. У девушки было много друзей, но довольно скоро ее перестали звать на какие бы то ни было вечеринки, потому как история о змее быстро надоела, а девушка пользовалась любой возможностью посетовать на превратности судьбы и недобросовестных медиков. А одной-то дома еще страшнее... И вот как-то старая приятельница, которая надолго уезжала из города и, видимо, еще

"про змею" не слышала, позвала ее на день рождения. А приятельница училась в медицинском, и, соответственно, большинство ее друзей были студентами-медиками. Ну как не воспользоваться случаем - не каждый день встречаешь такую аудиторию! Разумеется, и на этот раз большинство гостей тихо веселились, слушая историю первомайских приключений, но нашелся один, в лице которого девушка наконец-то нашла внимательного слушателя.

Он понимающе кивал, переспрашивал, где именно это случилось и как она чувствует себя теперь. Даже взял номер телефона.

Через несколько дней раздался звонок, и тот самый знакомый (кстати, аспирант-хирург) предложил новой знакомой лечь к ним в больницу.

Разумеется, она сигласилась. Дальше все шло, как положено: осмотр, направление на немедленную операцию, наркоз... когда пациентка очнулась от наркоза, живот был перевязан, а улыбающийся аспирант продемонстрировал ей уже заспиртованную змею в банке. Не подумайте дурного - он действительно был не только отзывчивым, но и весьма предприимчивым человеком: не знаю уж, как ему удалось договориться в больнице, но под наркозом (настоящим! ) девушке сделали легкий надрез на коже живота, потом зашили его, а змею в банке аспирант одолжил у знакомого ветеринара.

Девушка впервые за несколько месяцев почувствовала себя здоровой и счастливой. Как только ей разрешили вставать, она поспешила к телефону

(повторяю, времена были советские, никаких мобильников), который находился рядом с гардеробом для посетителей, и принялась обзванивать всех друзей и знакомых: дескать, вы мне не верили, а теперь эту змею отправляют в главный медицинский музей! . . Старичок-гардеробщик, отягощенный двумя инвалидностями и большИм знанием жизни, слушал внимательно. А что ему еще делать: посетителей ходит мало, поговорить не с кем, а тут такое интересное рассказывают! . . Когда девушка собралась набрать очередной номер из телефонной книжки, он участливо переспросил:

"Что, доченька, и в самом деле змею-то нашли? Ну, конечно, у нас-то врачи хорошие, не то что в других больницах... А когда, говоришь, она в тебя заползла? В мае? Аяяяй... Да, в мае в лесу опасно... Змеи-то, они ведь в мае как раз размножаются - змеята, значит, у них вылупляются в это самое время... ". И тут барышня отчетливо ощутила, что внутри у нее возится уже не одна, а, по крайней мере, пять подросших с мая змей...

Разумеется, из больницы она выписалась гораздо позже; и уже с другого отделения.

Хрущевская оттепель приоткрыла железный занавес, и СССР стал активно контактировать с другими государствами. Одним из новых друзей страны Советов стала Индия. Именно туда 7 декабря 1959 года и отправился дважды лауреат Сталинской премии художник Кокорекин Алексей Алексеевич, специализировавшийся на создании пропагандистских плакатов. В ходе двухнедельного отпуска он осматривал достопримечательности экзотической Индии и даже побывал на похоронах брахмана.  

Сразу после возвращения в Москву, у художника поднялась температура и начался сильный кашель. Больного госпитализировали в Боткинскую больницу, где ему поставили диагноз «грипп». На теле Кокорекина появилась сыпь, которую списали на аллергию от лекарств. Алексея Алексеевича положили в палату к больным гриппом. На третий день стало понятно, что художник умирает, и к нему пустили родственников.  

Для того, чтобы все-таки определить заболевание, из Ленинграда прибыл известный академик медицины Николай Краевский. Но и он не поставил верный диагноз. Одна из медсестер робко заметила, что такие симптомы характерны для оспы, но слушать ее никто не стал. На носу был Новый год, и советские люди спешили на праздник, поэтому художника в спешке кремировали 31 декабря.  

Через две недели, в уже наступившем 1960 году, у некоторых пациентов Боткинской больницы появились такия же, как и у Кокорекина, лихорадка, кашель и сыпь. Материал, взятый с кожи одного из больных, отправили в НИИ вакцин и сывороток. 15 января 1960 года академик Морозов выявил в материале частицы вируса натуральной оспы.  

Новость оперативно сообщили высшему руководству страны. Стало понятно, что Москва и весь Советский Союз находятся в шаге от эпидемии болезни, которую не лечат.  

Перед личным составом столичной милиции и КГБ поставили задачу в кратчайшие сроки выявить всех, с кем контактировал художник, начиная с момента его посадки на самолет в Индию. В группу риска попали пассажиры самолета, его экипаж, таможенники, коллеги, друзья, родственники. Следствие даже установило, что перед тем, как вернуться домой, Кокорекин сутки провел с любовницей. Масштаб работы был огромен. Выяснили, что в течение нескольких недель больной контактировал с несколькими тысячами людей. Выявить всех было практически нереально.  

Медицинские работники сосредоточились на двух основных очагах эпидемии — Боткинская больница и семья художника. Известная на весь СССР московская больница была переведена на казарменное положение. В нее никого не впускали и никого не выпускали из нее. При этом персонал, больных и их родственников о причинах такого режима в известность не ставили. Власти старались не допустить паники, и это давало результаты.  

В карантине находились несколько тысяч человек. В короткий срок определили, что в больнице оспой заразились 9 человек из персонала и три пациента. Среди родственников и друзей Кокорекина выявили семь инфицированных: вторая жена, а также первая, которая заразила своего мужа и сына; страховой агент художника и несколько его приятелей. Всего Кокорекин заразил 19 человек, они в свою очередь инфицировали еще 23 человека, из которых несколько передали заболевание трем людям. Из 46 больных трое умерли.  

В эти критические дни московские врачи, сотрудники КГБ и милиции совершили подвиг. Они оперативно выявляли потенциальных больных и изолировали их от общества. Были проверены однокурсники и преподаватели дочери Алексея Кокорекина, найдены все 117 пациентов, которые были на приеме у обследовавшего художника терапевта.  

Всего в карантин поместили более 9000 человек. Во время бесед с представителями органов, потенциальные носители оспы выдавали имена любовников и собутыльников. Жена художника призналась, что сдала в комиссионку на перепродажу вещи, которые муж привез из Индии. Из-за дефицита одежда, которая могла заразить людей смертельным заболеванием, ушла мимо кассы. Спецы из КГБ, используя свой опыт и неограниченные возможности, сделали невозможное и вышли на покупателей.  

В 1960 году все 7 миллионов жителей Москвы были вакцинированы. Привили, в том числе, и умирающих. Каждую неделю укол делали 1,5 млн человек, а проводили вакцинацию 10 тысяч прививочных бригад, в которые ,помимо врачей и фельдшеров , входили студенты медицинских вузов. Через месяц вспышку оспы удалось погасить.

про злую маму, которая уйдя заперла бедного ребёнка в квартире. Дальнейший ход событий показывает, что у мамы были некоторые основания к таким мерам, впрочем, оказавшимся совершенно недостаточными.

Одна из подруг заявляет: "Фигня! Меня злая мама тоже запирала, так я связала из простыней верёвку и в окно вылезла!" Девочка вняла совету подруги, которая была на целых 2 года старше и опытнее. Связала все простыни, которые смогла найти в квартире, вывесила за окно и полезла. С 9-го этажа, да.

На уровне этажа 4-го простыни внезапно кончились. Ну, как-то не догадалась она заранее посмотреть, докуда их хватило. Лезть обратно вверх сил не оказалось. Но тут снова пришла на помощь старшая подруга: "Фигня! Я с такой высоты прыгала, и ничего!" То ли девочка поверила опытной подруге, то ли просто руки ослабели и уже разжимались, но она прыгнула. На козырёк над подъездом.

Подруги увидели, что девочка лежит и не шевелится, и пошли гулять без неё. Типа, ничего не знаем, нас тут и не было. А девочка через некоторое время немножко пришла в себя - и спрыгнула ещё и с козырька.

Итог спуска - ни одной переломанной конечности (!), перелом ключицы и ЧМТ (черепно-мозговая травма), не очень и тяжёлая. Видимо девочка инстинктивно приземлилась на самое прочное своё место.

Тут вспоминается классический диалог между Маугли и дикообразом Сахи из "Книги джунглей" Киплинга:

- Можно ли еще нырять в глубоком омуте под Пчелиной Скалой, Маленький Брат?

- Нет. Глупая вода вся ушла куда-то, а я не хочу разбить себе голову, - сказал Маугли, который был уверен, что знает не меньше пяти дикобразов, вместе взятых.

- Тебе же хуже: в маленькую трещину могло бы войти сколько-нибудь ума.

Видимо в голову девочки через трещину вошло немножко ума, которого до того внутри явно было меньше, чем снаружи. Во всяком случае, она сама себе вызвала скорую.

И завершающий штрих: когда девочку направили на КТ (компьютерную томографию) головы, её мама спросила: "А это не вредно? "

Черепно-мозговая травма её, судя по всему, заботила не столь сильно.