Детские истории #дом

поганого и подавно уй... " (хрум).

В общем, димины родители регулярно влетали на бабки и лихорадочно обсуждали по вечерам, как бы выпутаться и на чем еще заработать. Жили они в стесненных условиях, мелкий крутился рядом и все слышал. Переживал. Бог коммерции однажды сжалился над семьей и вселился в этого ребенка.

Впервые они это заметили, когда собрались несколькими семьями и поставили палаточный городок на берегу Японского моря. На юге Приморского края, в дикой местности. Палатки и тела загорающих тянулись там непрерывно на километры. Никаких кафе и ресторанов, экономные курортники имели при себе солидный запас круп, картошки, консервов и угля. Готовили на огне сами. Разумеется, такая еда быстро надоедала. Дима просек в этом нишу. Он отыскал лесок неподалеку, где обана! грибов выползло завались.

Вскоре на фоне морских волн отдыхающие увидели душещипательную картину. По песку брел спотыкаясь крошечный мальчик с огромным лукошком, полным великолепных грибов. Задорным писком зазывал купить на жареху. Лукошко это у него скупали за минуты. Обычно целиком и без сдачи. Еще добавляли. Догадываюсь, что многие родители при этом смахивали слезы с ластов и дрогнувшими суровыми голосами посылали свою собственную шантрапу мыть посуду и таскать валежник.

После этого Дима возвращался в свой заветный лесок и через десять минут возникал на другом участке пляжа, опять с полным лукошком. Вырезав все грибы в округе, понял, что пора осваивать и плавание с маской. После долгих поисков обнаружил огромное скопище гребешков - моллюск такой в красивейшей крупной раковине, вкуснее устриц. Потенция от него, когда свежий, просто зашкаливает. Жалобная фигурка мальчика с гребешками принесла ему сборы еще большие. Так и вижу, как взволнованные отцы семейств сражаются за это лукошко, суля любые бабки, под испуганные возгласы своих прекрасных половин.

Все эти авантюры Дима творил в отдалении от своего палаточного городка, тайно. Его родители, конечно, быстро разобрались, в чем дело. Но решили не препятствовать предпринимательскому таланту. гребешки добывали всей семьей, но их было дофига, так что родители "не замечали", как очередное лукошко тихо отправлялось на продажу. А Дима по окончании отдыха гордо вручил им охренительную пачку купюр.

Пачка эта очень помогла семье по возвращении домой. В том числе и обыкновенно выжить. Но и морально тоже - родители раззадорились и уперлись рогом зарабатывать не хуже сына. Хотя бы для поддержания родительского авторитета. Семья наконец стала на ноги, один из их новых бизнесов ушел на общероссийскую орбиту. Для празднования дней рождений вместо тихих посиделок дома пошли аренды ресторанов, заказы тамад и музыкальных групп, многолюдные сборища. Круг знакомств семьи стремительно расширялся. Все звали всех по любым поводам. Дима с отчаяньем смотрел, как улетают на это деньги - цену им он уже знал. Будучи не в состоянии остановить эту напасть, он решил ее возглавить. То есть зарабатывать на этом, а не тратить. Выступать за деньги. Дед подарил ему гитару.

Учиться играть на ней Дима отказался категорически. "Я и так огромное талантище! " Слова песен, впрочем, выучивал тщательно. Песни подбирал малоизвестные, веселые или трогательные. Но в области музыки целиком положился на свой гений импровизатора.

Вскоре на всех семейных празднествах бизнес-элиты этого города засияла его звезда. Среди многих прочих номеров в какой-то момент на сцену выбирался шкет с гитарой больше себя размером и рвал аудиторию. Первый раз родители ему "помогли" с платным заказом. Но потом приглашения поперли сами собой. Зрители явно о. уевали и хотели еще.

В разгар его очередной бурной музыкальной импровизации крупный бизнесмен, заснувший ненароком за праздничным столом, вдруг очнулся, ошалело покрутил башкой, и посулил заплатить втрое больше, если Дима сейчас же, немедленно заткнется. Так Дима понял, что торговать можно даже тишиной : )

забор.

_а где здесь _ЦА?

- А щас как [дол]бан""ся.

Значит был я дома, а ко мне в гости приехал брат двоюродный лет12 ему.

Он парень не по годам смышленный. Когда мы были одни, рассказал я ему эту басню, ну малый поржал. Прошло короче.

И вот на следующий день захожу я на кухню, а там моя мама и брательник этот. Оказывается решил он ей этот анекдот рассказать. Ну стало мне интересно, как он концовку рассказывать будет. Короче я жду, тот рассказывает, причем самозабвенно так, по нем видно, что забыл что концовка матерная. А у меня мама ну знает эти слова, но женщина примерная и не любит их, да и не принято в семье это (я в стенах дома тоже ни-ни, а за пределами ой-ой). Значит малый рассказывает, ей интересно дохолит ло этого момента и глаза аж округлились, тетя ведь да и неудобно, но быстро справился и продолжает%

Вовочка. - Корова залезла на забор.

_а где здесь _ЦА?

- А щас как упадет.

И тут уже мама заинтересованно спрашивает, - а дествительно где здесь -ЦА?

Он%- А НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ У НЕЕ

p.s. Я просто сполз со стула.

Нет, это не ceкс, в то время мы и слова то такого не знали, всё было куда проще. Дискуссия велась на тему: А пердят ли учителя? В то время учитель для нас это было что-то вроде одухотворенного божества, святого без нимба. И такая кощунственная на первый взгляд тема поделила коллектив на 2 непримиримых лагеря: одни утверждали, что учителя не могут пердеть, потому что это УЧИТЕЛЯ!!! а другие всё же видели в учителях обычных людей с их физиологическими потребностями и слабостями. Первые доказывали, что такого не может быть в принципе, так как по статусу не положено, вторые парировали, что в туалет они ходят, а раз ходят значит срут, а раз срут, то и пердят. В итоге сошлись на том, что в туалет они конечно ходят, но не пердят. И тут в диалог ввязался я. Учитывая, что моя мама работала учителем истории в той же школе и я имел честь услышать пару раз дома, мамины "нежданчики", и посчитал своим долгом раскрыть эту тайну, покрытую для остальных мраком. "Ну как это не пердят? Моя мама учительница и она же пердит! " - с чуством превосходства и гордости выпалил я. Все хором: Да? - Да! утвердительно кивнул я. Мои слова вызвали эффект разорвавшейся бомбы, уже не помню, просили ли меня рассказать в подробностях об обстоятельствах такого происшествия, но это и не столь важно. Важно было то, что в нашей компании был мальчик, у которого мама тоже была учительницей, но к своим 7-ми годам он был лишен счастья услышать мамин пук и поэтому, как и остальные ученики, находился в святом неведении, однако после услышанного в его голове засело сомнение, а не пердит ли его мама тайно? И с этим вопросом он и подкатил к своей мамаше, пока та кошеварила на кухне. А с чем связан такой вопрос сынок? - спокойно ответила вопросом на вопрос его мать. Да Вовка Агеев (это я) рассказал, что его мама пердит. Его мамаша сразу же бросилась звонить моей со словами, "Ваш сын ходит по школе и всем рассказывает, что Вы бздите громко". Положив трубку мама пригласила меня для интимной беседы, в которой мне культурно объяснили, что не всё, что происходит дома, следует рассказывать друзьям и одноклассникам. Мне было очень стыдно, мне казалось, что я выдал великую тайну и предал свою мать, хранившую тайну пердежа учителей, как зеницу ока...

можно приписать «устар. ». А начиная с 40-х годов прошлого века и до распада Великого и Могучего «однопрограммник», включённый в радио-розетку был обязательным атрибутом каждой кухни, кто застал те времена, должны помнить. Вещание по проводной радиосети велось с 6-ти утра до полуночи. Многие использовали радиоточку в качестве будильника: когда в полночь радио замолкало, включали заглохший репродуктор на полную громкость, чтобы ровно в шесть проснуться под звуки советского гимна. Не был исключением и сосед Виталика по коммуналке: пробуждался под фразу «в Москве шесть часов», не убавляя громкости, слушал новости, передачу «утренняя гимнастика» и т. п. После чего, оставив не выключенный репродуктор, уходил на работу. Виталика такое раннее пробуждение не радовало, ему до сбора в школу ещё полтора часа спать, а тут на всю коммуналку диктор вещает об успехах советских колхозников. Просить соседа не включать радио бесполезно, просто пошлёт сопляка куда подальше. А жаловаться родителям вообще не по понятиям. Виталик решил проблему сам: из гвоздя согнул перемычку, каждую ночь втыкал в радио-розетку, «затерявшуюся» в комнате под кроватью. Фактически, замыкал линию, ничего фатального в этом нет, ток там мизерный, пожара не случится. И предохранителей на каждую квартиру никаких нет, просто стоит ограничитель на весь многоквартирный дом, есть замыкание – радио молчит во всём доме, нет замыкания – снова работает. Сосед вставал, крутил ручку немого репродуктора и раздосадованный тем, что придётся вызывать мастера, позавтракав, уходил на работу. Собираясь в школу, Виталик перемычку вытаскивал, и радио тотчас восстанавливалось. Вечером сосед приходил с работы слегка навеселе, слышал работающее радио, воспринимал это как должное, забывая про закономерность, что каждое утро из репродуктора доносится тишина. Так продолжалось пару недель, пока посреди ночи не раздался звонок в дверь. На пороге стоял мужик из соседнего подъезда. Глаза выпучены, лицо в саже, брови и усы обожжены, руки трясутся как у испытывающего ломку наркомана. Заикающимся голосом спрашивает: «что у вас с радиоточкой?! » Когда бедолагу отпоили водкой, он смог объяснить что с ним произошло. Слово «[м]ля» в его речи было самым цензурным и разговор грозил перейти в тему «на по морде».

А случилось следующее. Пострадавший мужик оказался из тех, «кому больше всех надо». В те времена некоторые «кулибины» подключали к радио-розетке обычный динамик, напрямую, без согласующего трансформатора. Я сам в 5-летнем возрасте делал подобный репродуктор из картонной коробки, динамика со свалки и провода с вилкой. В теорию вдаваться не буду, скажу лишь, что подключение динамика с низкоомной катушкой к радио-розетке – считай то же замыкание. Этот динамик говорит с достаточной громкостью, зато «честные» репродукторы во всём подъезде/доме при таком подключении еле пищат. Вот и нашелся умник, желающий проучить изобретателя, «просаживающего» трансляционную линию. Ночью этот мститель пошёл по подъездам, в распределительных щитах пробником искал квартиру, где радио с низким сопротивлением. Вычислил квартиру Виталика. И решил «сжечь» предполагаемый динамик, отсоединил идущие в квартиру провода от общей радио-линии, при помощи подручных средств подал туда 220 вольт от колодки в расположенном рядом силовом щите. Динамик издал бы свой последний звук, после чего комнату пришлось бы проветривать, а удовлетворённый содеянным народный мститель ушел бы домой. Только толстый гвоздь – не динамик, его просто так не сожжёшь. Когда мужик подцепил провод к фазе в силовом щите, у него перед носом вспыхнуло маленькое солнышко и с треском во все стороны полетели капли расплавленного металла. Что было дальше - смотрите выше.

Виталику за его выходку ничего не было, отец даже похвалил за смекалку, сосед пообещал по утрам не шуметь репродуктором (и обещание сдержал), а умник-активист долго ходил в солнцезащитных очках и с членами семьи Виталика не здоровался.

глядя на папу не без доли ехидства комментирует: "Да? Ну и куда

мы его дома поставим?"

(2) Сижу с граблями в клетке с кондором. Птенчик там у нас был такой дивный,

Сократиком его звали. На клетке аршинными буквами выведено: "Птенец андского

кондора. Родился в нашем зоопарке (далее - дата)". Орудую я, значит, грабельками,

а с внешней стороны нарисовывается весь из себя тако восточный чэлавэк с неменее

восточным чэлавэчком лет восьми, который радостно глядя на птицу и не без презрения

на меня вопрошает у папани, мол кто это тут в клетке? В ответ папа начинает сеанс

воспитания, по типу "Вай, как тэбэ нэ стидно, такой балшой малчык, в школу ходышь,

а чытат нэ умэешь! Тут же балшими буквамы все напысано! Чытай!". У сынка то ли

действительно проблемы, то ли ломы ему, поэтому нытье продолжается. В конце концов,

папа, занадоевшись спорить глаголет: "Ну раз ти у мэня совсем глюпий и чытать не умэешь,

я сам тэбе прочитаю и пусть тэбэ будэт стидно! Тут напысано ПТИЦ АДСКОГО КОНТАДОРА!"

Я чуть не умер... А когда папа сообразил от чего это меня там за решеткой согнуло, я

был очень рад тому, что между нами есть-таки решеточка

гражданок». Это была роковая фраза, потому что нас отослали в пионерский лагерь. У нас с Марианной было два чемодана – немецкие, из светлой кожи. Туда нам положили гамаши, рейтузы, боты, платья, фуфаечки… Я ничего не помню в этом лагере, кроме страшного чувства голода и странной неловкости, когда на линейке пели «взвейтесь кострами синие ночи, мы пионеры дети рабочих». Как было бы хорошо, думала я, если бы мой папа писал такие песни, вместо песен про каких-то балерин, клоунов, пахнувших псиной, рафинированных женщин… Вот написал бы эту, про детей рабочих, я была бы горда…

Когда мы приехали обратно, у нас был один фибровый чемодан на двоих, и там было два предмета. Маринанне принадлежала голубая застиранная майка, на которой было вышито «Коля К», а мне черные сатиновые шаровары с надписью «второй отряд». Мы ввалились в дом, шмыгая носом, ругаясь матом, а перед нами в шеренгу папа в праздничном костюме и бабочке, мама, две бонны, бабушка с пирогам. Не поздоровавшись, не поцеловавшись, мы сказали: «Ну че стоите? Как обосравшийся отряд! Жрать давайте. Потом прошли на кухню, открыли крышку кастрюли и руками съели полкастрюли котлет. Папа, как глава этого… отряда, тихо прошел в кабинет и стыдливо закрыл за собой дверь, долго не выходил, потом впустил туда маму и мы слышали мамины всхлипывания и папины строгие бормотания. Но было поздно. Советская власть вошла в нас с сестрой с полной неотвратимостью.

Мы стали полными бандитками. И мы чесались. Бабушка обнаружила вшей. Нас замотали в керосиновые полотенца, но лагерные вши были на редкость живучи. Тогда нас обрили налысо и волосы сожгли. Вшей вывели, но мы остались неуправляемыми оторвами. Когда нам купили велосипед, мы на даче ездили, держась за борт грузовика, без рук. Когда папе об этом доложили, у него чуть не случился сердечный приступ. Нас невозможно было остановить. Так на нас подействовал лагерь.