ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ
«Дайте мне точку опоры…» (Архимед)
Когда в любой веселой компании присутствует полковник МЧС, то все разговоры, почему-то, сами собой, постепенно скатываются к: голоду, завалам, рекам крови, землетрясениям и трехосным Камазам.
Так получилось и в этот раз, каждый из нас принялся вспоминать: какие
А я рассказал, как нас в Панаме застигло землетрясение прямо в зале ресторана.
Мы тогда по возможности без паники вышли на улицу, стараясь не терять достоинства и пропускать женщин вперед. Хотя всем было очень страшно и это стало заметно по тому, что многие из нас покинули помещение с вилками, полупустыми тарелками и кусочками хлеба в дрожащих руках… Потом мы слегка покачивались на стремительных асфальтовых волнах, глупо улыбались друг другу и вытирая пот со лба, ожидали падения церкви.
Полковник МЧС махнул рукой и сказал:
- Это все ерунда, вот я пережил землетрясение - так землетрясение, как вспомнишь...
Мы все бесспорно заранее с этим согласились и приготовились к жуткому и захватывающему рассказу профессионала.
Полковник продолжал:
- Случилось это лет десять назад, моему сыну Лешке, тогда было года четыре, максимум пять. Ничего не предвещало беды, мы вдвоем гуляли по полупустому Ашану, людей вокруг почти не было. Заглянули в автоотдел, я взял с полки канистру с маслом, надел очки и спокойно стал изучать этикетку.
Вдруг слышу – на всех полках стеллажа, начались какие-то скрипы, треск и дрожание. От пола и до самого потолка. Верный признак того, что пора выскакивать на улицу. И тут где-то на верху что-то звякнуло и с семиметровой высоты, с полки на нас слетел металлический огнетушитель. Буквально в миллиметре возле Лешки приземлился. Я оценил обстановку и понял, что бежать уже поздно, крушение кровли придется пережить прямо там, на месте, благо рядом с нами была капитальная опора.
А скрипы и гул все нарастали. Только я стал ложиться на Лешку, чтобы прикрыть его собой, смотрю, а этот мелкий засранец стоит у моих ног и, под шумок, яростно качает желтенький рычажок на самой нижней полке. Это оказался двухтонный гидравлический домкрат. Еще бы пару «качков» и нас бы накрыло семиметровым слоем товара, вместе со стеллажами, там почти все полки уже из пазов вышли и держались на честном слове. Мы потом с продавцами часа полтора все приводили в порядок.
Вот такая история, папа людей спасает, а сын хочет всех убить. Лешка после того, еще месяца два канючил, чтобы я ему "дамклат" купил. Архимеда кусок…
Когда я был мал и жил с родителями, мой папа обожал
уменьшительно-ласкательные названия вещей (кроватка, яблочко, машинка, и
т.д.).
А я, как единственный и поздний (и, естественно, балованный) ребенок в
семье, обожал съедать фрукты и сладости сразу после покупки и все без
остатка. Родители пытались с этим бороться, но безуспешно.
А теперь к сути:
Как-то у отца, очередной раз, стало пошаливать сердце и ему с югов, как лекарство, прислали посылку с фейхоа (кто не знает - это такие плоды, довольно вкусные и полезные во всех отношениях). Мама мне
строго-настрого запретила к ним прикасаться - типа "лекарство для отца", без которого он долго не проживет. Папа вроде бы был не против, чтобы я поучаствовал в поедании лакомства (но не полностью, как обычно, а частично). А я, впервые в жизни, решил поступить "правильно". Т.к. "съесть чуть-чуть" я не умел, я просто пресекал на корню все попытки дать мне одну-две-три фруктины. И вот, как-то вечером, заходит отец в мою комнату с тарелкой намытой фейхоа и говорит:
- Я ОЧЕНЬ хочу тебя угостить этой "вкусностью". Съешь хоть одну фейхуе... фейху... фейх... Задумался...
фейхуе... фейху... фейх...
Задумался...
Как-то на родительском собрании (брат тогда был классе в пятом) зачитали несколько сочинений. Одно из них было какой-то девочки - она описала как провела лето в селе у бабушки, рассказала о высоких надоях, трудовых подвигах и всякое такое, в общем, как говорится, пятилетку в четыре года.
- Но особо я хотела бы отметить сочинение Саши ... - и тут учительница называет фамилию брата, - безусловно лучшее. Послушайте, это просто произведение искусства.
Затем было зачитано само сочинение.
В нем повествовалось о том как они с бабушкой были в Ботаническом Саду, об осенней природе, о том как он наблюдал за падающим кленовым листом, в общем все такое. Причем, описание процесса падения листка растянулось фактически на все сочинение. Но сделано это было так мастерски, что все зааплодировали.
Единственный кто остался недоволен - это папа вышеупомянутой девочки, какой-то высокопоставленный номенклатурный работник: - Знаем как эти сочинения пишутся, родители напишут, а потом ля-ля фа-фа – произведение искусства ...
Наш папа рассмеялся: - Вы знаете, мы не имеем никакого отношения к сему сочинению по одной простой причине - нас с женой не было в Киеве, мы летали в Ленинград... Иначе сочинение моего сына было бы очень похоже на сочинение вашей дочери ... )
У внучки три годика с небольшим. В этом возросте перлы из серии "нарошно не придумаеш" они (дети) кидают чуть ни на каждом шагу.
Вчера дочку на скорой увезли в больницу - осложнения беременности. Обследовали, вроде ничего страшного, но недельку-другую полежать придется. Внучка разговаривает с мамой по телефону:
- Мама, ты сегодня приедешь
- Нет, доктор меня не отпускает.
- Почему?
- У меня животик болит.
- У меня тоже болит животик. Можно, я тоже буду лежать с тобой в больнице?
Сегодня мы с женой поехали за внучкой, иначе папе пришлось бы отпрашиваться с работы. На обратном пути заехали в больницу. Приехали домой, пора обедать. От картошки с котлетой отказывается, трбует йогурт. Договорились, что съест немного картошки и котлету, потом получит йогурт. Сначала ест, потом опять капризы. Жена уговаривает съесть еще полвинку картошины и кусочек котлеты - "за маму, чтоб ее по быстрее выписали". Прокатило, получает свой йогурт. Сидит на своем маленьком стульчике, ест. Капля йогурта падает на пол.
- Деда, смотри, йогурт на полу.
- ничего, потом вытрем, только не наступи.
- Носки будут грязные.
- Ничего, можно постирать.
- Ты стирать будешь?
- Нет, мама постирает.
- Так она же в больнице.
- Но я же картошку ела.
И не поспоришь - железная логика: картошку ела, значит - маму скоро выпишут.
ПОСТУПОК
Сегодня по дороге из школы, мой третьеклассник Юра рассказал простенькую историйку, которой я безмерно горжусь и с большим удовольствием осознаю, что он лучше меня.
Просто лучше и все.
Мне в его годы было бы слабо так поступить. Даже в голову бы не пришло, что так можно поступить…
Как известно – дети (от одного
Если детям не мешать, то любого: слабого, странного, толстого, или трусоватого, они заклюют получше любых дарвиновских макак. Оптом и в розницу…
Но вернусь к своему Юрке.
Мы шли домой, и разговаривали, я поинтересовался - как прошел его день?
Сын помедлил и говорит:
- Папа, ты не будешь меня ругать?
- Что случилось, ты укусил директора школы?
- Ну, серьезно, не будешь?
- Попытаюсь, а что случилось?
- Я сегодня за шкирку вытащил из туалета одного первоклашку и выбросил его в коридор.
- Первоклашку! ? Юра, ты в своем уме! ? Ты же здоровый конь даже для третьего! Как ты мог?
- Ну, так получилось.
- Хреново получилось! Давай, рассказывай.
- У нас не было первого урока, все сидели в классе, смотрели мультики, а я вышел поиграть в телефон и понаблюдать бальные танцы первоклашек. Они в коридоре с учительницей занимались.
Вдруг один мальчик перестал танцевать, потом схватился за живот и начал приседать.
Учительница спросила: - «Что с тобой? »
Мальчик зажался и сказал: - «Раиса Анатольевна, я какать хочу».
Все засмеялись, а учительница ответила: - «Так иди скорей, чего ждешь? »
И мальчик, согнувшись, убежал.
Ну, а я себе играю дальше.
Прошло минут, может десять.
Учительница вспомнила и говорит: - «Что-то он долго там. Уснул что ли? Сходите, позовите».
Один мальчик побежал, потом вернулся и рассказывает:
- Раиса Анатольевна, а он сидит в туалете на унитазе и плачет.
- Как плачет, почему?
- Я не знаю почему, плачет и идти не хочет.
- А ну, еще раз сходи и приведи его сюда, передай, что я сказала.
Все посмеялись, а я решил помочь. Забежал в раздевалку, а оттуда сразу в туалет…
У меня, аж в глазах потемнело, я перебил сына:
- И ты помог вытащить из туалета бедного мальчика, сидевшего на унитазе! ?
- Нет, папа, ты что? Наоборот. Я понял - почему он плачет, у него не было бумаги. Я сгонял в раздевалку, у меня в кармане куртки лежала пачка салфеток, потом прибежал в туалет, а там этот первоклашка сидит, плачет, сопли пускает, а рядом его одноклассник стоит и смеется. Я отдал салфетки и мальчик сразу перестал плакать, даже «спасибо» сказал.
А того, второго, я выкинул в коридор и если честно, вдогонку, одно нехорошее слово ему сказал. Ты не будешь меня ругать... ?
Ты не будешь меня ругать... ?
Молодая женщина с дочерью обедают в пиццерии. Девочке лет одиннадцать, она пьёт лимонад из очень высокого стакана. Сразу через две трубочки.
— А знаешь, мама, — сообщает вдруг ребенок, отрываясь от трубочек, — если вы с папой разведетесь, то за школьные завтраки платить будет не надо.
Женщина давится куском пиццы, машет руками, кашляет. С трудом отдышавшись, предупреждает: — Ты вот что… Ты папе об этом не рассказывай.
— Ты вот что… Ты папе об этом не рассказывай.
Рассказывает Анacтасия Вeртинская (Ассоль в Алых Парусах):
У нас с сестрой были две бонны. Мы чинно гуляли с ними поочередно в Пушкинском сквере и были воспитанными барышнями. Но однажды, внимательно глядя на нас за обедом, папа сказал маме: «У меня такое впечатление, что мы воспитываем наших двух сте-е-гв не как советских
Когда мы приехали обратно, у нас был один фибровый чемодан на двоих, и там было два предмета. Маринанне принадлежала голубая застиранная майка, на которой было вышито «Коля К», а мне черные сатиновые шаровары с надписью «второй отряд». Мы ввалились в дом, шмыгая носом, ругаясь матом, а перед нами в шеренгу папа в праздничном костюме и бабочке, мама, две бонны, бабушка с пирогам. Не поздоровавшись, не поцеловавшись, мы сказали: «Ну че стоите? Как обосравшийся отряд! Жрать давайте. Потом прошли на кухню, открыли крышку кастрюли и руками съели полкастрюли котлет. Папа, как глава этого… отряда, тихо прошел в кабинет и стыдливо закрыл за собой дверь, долго не выходил, потом впустил туда маму и мы слышали мамины всхлипывания и папины строгие бормотания. Но было поздно. Советская власть вошла в нас с сестрой с полной неотвратимостью.
Мы стали полными бандитками. И мы чесались. Бабушка обнаружила вшей. Нас замотали в керосиновые полотенца, но лагерные вши были на редкость живучи. Тогда нас обрили налысо и волосы сожгли. Вшей вывели, но мы остались неуправляемыми оторвами. Когда нам купили велосипед, мы на даче ездили, держась за борт грузовика, без рук. Когда папе об этом доложили, у него чуть не случился сердечный приступ. Нас невозможно было остановить. Так на нас подействовал лагерь.
Ребята на работе рассказали.
Маленькой девочке какое-то время назад подарили котенка. Какое-то время вперед эта девочка подходит к маме с папой и говорит:
- Мама! Папа! Я у моего котенка нашла мяукательные шарики. Когда на них нажимаешь - он мяукает. Котенка спасли...
Котенка спасли...
Друг Лёха рассказывал. Было ему тогда лет 17. А к папе его, с мамой они к тому времени уже в разводе были, приходила молодая девица лет двадцати пяти. Ну, для любовных утех, потусить и всё такое.
Так вот, папы не было дома. Звонок в дверь. Он открывает, там стоит эта девица, ну, назовём её Марина.
Он говорит:
- Папы нет дома.
- Ну, я его подожду, - заявляет Марина.
Короче, лежали они в спальне на двуспальной кровати и смотрели телевизор. Два часа. Потом Марина ушла. Поздно вечером пришёл его отец.
Лёха ему докладывает:
- К тебе Марина приходила.
- И что?
- Ну, мы полежали, телевизор посмотрели. - Б***ь, Лёха, ты, походу, так девственником и умрёшь...
- Б***ь, Лёха, ты, походу, так девственником и умрёшь...
Затеял я тут одну небольшую стройку. Привезенные и выгруженные манипулятором два поддона с газосиликатными блоками перекрыли движение к дому, поэтому пришлось принимать меры.
- Давай, сынок, - обратился я к пацану, - иди начинай освобождать проезд, а то мама к дому не подъедет. Я через полчасика освобожусь и приду на помощь. Ты у
Возражений не последовало.
Выйдя через полчаса на улицу, я увидел пацана сидящего на блоке в позе примерно как на фотографии снизу.
- Блин, наверное пальцы рук прищемил или блок на ногу уронил! Или два блока сразу поднял - замелькали мысли, хотя времени для домыслов и рассуждений не было и я бросился к нему с вопросом, - что случилось сынок? Что случилось!
Он поднял на меня глаза, полные вселенской тоски и с капелькой слез в уголке.
- Я устал, папа, сильно устал! Ты даже не можешь представить как я устал! - искренность была в его глазах и правда. Каждая клеточка его сгорбленного организма излучала полное бессилие . Это давило на мою совесть. Действительно, разве мог я ребенка послать на такую тяжелую работу. Ведь ему всего двенадцать лет. И я дрогнул, чуть не отправив его домой — отдыхать. Но поднял глаза и заткнулся на полуслове. В пачках не хватало всего трех блоков. И на одном сидел он.
- Ты не охренел случаем! ? - опешил я, - ты за полчаса утащил всего два блока и устал! ? Тебя так работать жизнь научила?!
- Ну да, жизнь! - распрямившись и стряхнув слезу, произнес он. - Я ведь пап в театральный кружок хожу, а не в секцию штангистов.
- И что?! - еще больше опешил я.
- Вот чему научили, то и есть. Сам просил показать на что я способен. Ладно, давай таскать я уже отдохнул.
Это было давно, когда мой старший сын не имел еще брата и потому о нем мечтал. Посещал он детсад, многое узнавал в течение дня и вечером со мной делился познаниями.
Возвращаемся, по пути остановились купить бананов. Вдруг ребенку приспичивает:
- Мам! Мам! Ты хочешь еще ребенка?
Я считаю деньги, мне не до него:
- Подожди, не сейчас...
- Ну не сейчас прямо, а вообще хочешь?
- Ну, хочу...
С гордым знанием дела:
- Вот занимайся с папой ceксом - и получишь!
Очередь, состоящая в основном из интеллигентных старушек, делает вид, что не слышит... Мы поспешно уходим.
Ребенок идет непривычно притихший, как будто его мучает что-то недосказанное или непонятое. Наконец решается:
- Мам, а как это - "заниматься ceксом"?
Я начинаю выкручиваться (ну что сказать шестилетке?!)
-Ну, мой милый, раз ты мне такие советы даешь, то сам и объяснить должен. .. - Ну ладно, мама, ты тогда у папы уточни - и занимайтесь!
- Ну ладно, мама, ты тогда у папы уточни - и занимайтесь!
Когда мне было года три-четыре, я, как и многие дети, задалась вопросом откуда я появилась. Для начала решила обратиться к папе, спросив его, он ли меня сделал и если да, то каким образом. Отец сконфуженно промолчал, что меня абсолютно не устроило. Мама до сих пор припоминает последующие мои слова, обращённые уже к ней: "Мам, мам, а папа меня из чего сделал? Из полена? "
Ну, тогда ещё про детей...
Вечером дома. Пока доча занята чем-то с женой? по-тихому слился в туалет... Жена с дочей играет, говорит позвони по телефону, допустим, тёте Поле...
Доча звонит: "Пивет тётя Поля! Тра-ля-ля... У нас всё хоросё! Папа какает!"
Прочитал историю о поразительной памяти племянника
Антона Павловича Чехова и вспомнил рассказанную товарищем:
Его отец после двух прочтений знал наизусть "Евгения Онегина".
Он упомянул об этом удивительной способности дедушки своему сыну, которому было лет 12-13 ть и у которого тоже была неплохая память.
И тут сын ему и говорит:
- А я знаю наизусть "Золотого телёнка".
Папа с некоторым недоверием тут-же снимает с полки книгу и начинает блиц-экзамен: раскрывая книгу наугад начинает зачитывать начало любого абзаца а сын безошибочно продолжает.
После почти десятка попыток отец с восхищением сдаётся и тут сыночка его совсем сражает:
- Открывай ещё и я буду называть номера цитируемых страниц. И опять ни одного "прокола".
И опять ни одного "прокола".
Пили сегодня чай с Игорем Петровичем. Игорь Петрович юрист с изрядным адвокатским стажем, причем по уголовным делам. Помнит он еще советские времена, послевоенные. Как при такой профессии смог сохранить позитивный взгляд на жизнь и живость характера, для меня загадка. А может, наоборот, с таким опытом он научился ценить каждый миг жизни.
На каждый случай у него есть поучительная история из жизни. Вот, например, такая. Если понравится, расскажу вторую.
Вел Игорь Петрович в стародавние года свою дочку в садик. И привел слегка раньше, чем следовало, поскольку после садика планировал отправиться к своему очередному подопечному. Дело было зимой, темень, в садике их встретила одинокая сторожиха-дворничиха. Сторожихе одиноко и скучно, а тут пришла маленькая симпатичная девочка с папой-медведем. Ну и давай сторожиха с девочкой сюсюкать.
- А кто это у нас тут такой красивый? А как такую замечательную девочку зовут?
- Анечка.
- Какая молодец Анечка, пришла сегодня самая первая в садик! А в какой группе Анечка?
- В средней!
- А как зовут у Анечки воспитателя?
- Любовь Федоровна!
- А что за дядя Анечку привел?
- Папа!
- А куда папа пойдет сейчас? - тут, видимо, предполагается, что Анечка должна ответить «на работу» или «на завод» или что-то в таком же духе. Но Анечка девочка правдивая, потому на голубом глазу отвечает:
- В тюрьму!
Быстрый взгляд на папу-медведя.
- Угу, - хмуро подтверждает папа. Ошибки нет, правду доченька сказала, в тюрьму поедет.
Тут папин медвежий экстерьер предстает дворничихе совсем в другом свете. Такого стремительного бега Игорю Петровичу никогда не доводилось наблюдать. Пришлось ждать воспитательницу, чтоб оставить дочку. Дворничиха заперлась в садике и на призывы снаружи не отвечала.