журнальная лента не обязательно поставлялась заодно с основной: руководство крупных кинотеатров, начиная с областных, могло заказывать журналы к фильмам отдельно, заявкой в Госфильмофонд, и пускать тот или иной журнал к тому или иному фильму по своему усмотрению.
Во-вторых, если главный фильм того стоил, то его в прокате могли начинать крутить сразу же, без журнала. Ведь и в советском Минкульте понимали все-таки, что и самая интересная, смешная, занимательная короткометражка перед «Войной и миром», «Бриллиантовой рукой» или, скажем, очередной серией эпопеи «Освобождение» будет ни к селу, ни к городу.
В-третьих, «большие» режиссеры, да и вообще полнометражные киношники, киножурнальный жанр, мягко говоря, недолюбливали. С одной стороны, если фильм действительно хороший, то какой-то там журнальчик перед ним отвлекает и расхолаживает зрителя. С другой – взрослый билет в кино стоил аж целых 10 коп. , и каково было режиссеру – посредственности с «волосатой рукой наверху», знать, что с его разрекламированной идеологически выдержанной «бадяги» зрители уходят, едва досмотрев перед нею выпуск чего-нибудь познавательного либо «Ералаша», «Веселой карусели» или вышедшего из нее «Ну, погоди! »? Дойдет до верхов – не пожалуют. Немилостью пахнет, со всем ну очень нехорошим вытекающим.
Именно по этой причине существовало негласное правило: премьерные фильмы, особенно – ведущих режиссеров – пускать по крайней мере в первопросмотр без журнала. Но бывали и забавные исключения…
Как известно, в киношной среде «Сталкер» Тарковского считается самой несчастливой из его работ: и актерский ансамбль, и съемочную группу буквально преследовали всяческие неприятные происшествия. Вплоть до того, что полностью отснятый и уже смонтированный материал весь сгорел при пожаре в студии, и пришлось переснимать все заново.
Тем не менее фильм, несмотря ни на что, был все-таки доделан, и премьера анонсирована в Москве, в «Красном Октябре». Народ на сие долгожданное событие собрался, разумеется, кинематографию в общем и целом понимающий. Некоторые даже утверждали, будто понимают и тарковское кино, чем сам мэтр был бы, наверное, немало удивлен. Так что в фойе перед сеансом разгорелась стихийная дискуссия на тему: а что же он под Стругацких-то выдумает?
Тогда еще держался на слуху «Солярис» того же Тарковского по С. Лему. А там в начале и в конце подолгу показывается кристально прозрачная плавно текущая вода, в которой колышутся заросли валлиснерии. Каковые эпизоды, между прочим, почитаются одной из великих загадок кинематографа вообще. Тарковский, при всем его нетривиальном вольнодумстве, ну никоим образом не бесталанный болван и пустых эпизодов в его фильмах нет. Любая, хоть бы и самая «двинутая» сцена у него тщательно продумана, с полным знанием дела поставлена и снята, и что-то, да означает. Но это «что-то» может быть предельно сжатым таким обширным, многозначным «нечто», что сам черт ногу сломит.
Между тем, от мыслящего океана на далекой планете к Зоне в исходном для данного случая «Пикника на обочине» прослеживается явная связь. Вплоть до обвинений братцев-фантастов в идейном плагиате: и там, и там на нас, грешных, весомо, грубо, зримо действует некая могущественная, неодолимая сила, побуждения и намерения которой мы, такие как есть, понять неспособны. Вот ожидающие показа и задавались, в предвкушении новой головоломки, вопросами: так как же он, Тарковский, все это в этот раз трактовать будет? Впрочем, предсказать художественные решения и находки знаменитого оригинала-новатора считалось невозможным, поэтому знатоки-ценители просто-напросто терялись в догадках, да и все тут.
Наконец – звонок, двери в зрительный зал распахиваются. Публика его заполняет, рассаживается по местам. Второй звонок, третий, медленно гаснет свет, экран загорается… А на нем – плавно текущая кристально прозрачная вода, в которой колышутся заросли валлиснерии!
В зале – напряженная тишина, и чей-то одинокий, с некоторым надрывом голос: «Так это что же, у него теперь ВСЕГДА ТАК БУДЕТ? » И тут – появляются титры:
ЖИВАЯ ВОДА
Источники воды в природе
Киножурнал
«Красный Октябрь» кинотеатром был непростым: его администрация толк знала и в кино, и в кинозрителях. И тонко пошутить умела при случае.
