Лучшие истории

с погрузчика поставили в снег, а я их загрузил в рафик.

На рынке как только выставили – стало понятно товар не пойдет, за 2 часа никто даже не спросил цену. Ставка хозяина на Новый год не оправдалась.

Постепенно все товары с нашей точки были распроданы, и хозяин сказал: “Тащи коробки с водкой, будем из них витрину делать”.

Я принялся таскать и составлять коробки, когда я нёс последнюю коробку – дно у нее вдруг отвалилось и все 8 бутылок выскользнули и хлопнулись об угол контейнера. Хозяин был тут как тут. И процитировал песню Наутилуса: “что нес, я не донес, значит, я ничего не принес”.

“Ты, это, заплатишь за весь ящик! ”- прошипел он. Я осмотрел прорванную коробку, оказалось в салоне рафика её картонное дно размокло от подтаявшего снега -и вот результат.

А в морозном воздухе вдруг поплыл сильнейший запах клубники. И сразу появился спрос. Люди, привлеченные приятнейшим сладким ягодным запахом, покупали по несколько бутылок. В короткий срок все было распродано, и пришлось еще пару раз съездить на базу. День закончили с большой прибылью, и хозяин на радостях отменил мне штраф за разбитое. ---

Все это я рассказал Лизе, починяя электрокамин, стоявший в нише около входа в кухню.

И в этот момент Лиза выглянула из кухни:

- А ты знаешь- я отлично помню этот летний запах зимой! Мы тогда с бабушкой были там! Прикинь! ! Мы были там в тот момент! Представляешь! ? Покупали кое-что к Новому году. Я отчетливо запомнила это волшебство-чудеснейший запах клубники перед Новым годом!

Тут она принесла креманки, наполненные шариками мороженого, политого клубничным сиропом. Вот почему я чувствовал этот аромат сейчас!

Мы ели мороженое и глядели друг на друга с невыносимой нежностью.

Оказалось, что судьба “свела” нас гораздо раньше, чем мы познакомились.

молоко из ведра или холодную водичку из скважины, а он с удовольствием пил и фыркал.

Все время он пытался ей оказать знаки внимания, то пытался ее за зад укусить, то лизнуть по волосам, то еще как то ласку проявить.

И вот мы на школьной практике помогаем ветеринару.

Июнь месяц, на летучке нас с товарищем отрядили в помощь зоотехнику.

На летнем базу идет забор крови у коров на бруцилез, наша задача подписать пробирки с номером который или прикреплен к уху или выжжен на роге и отнести в контейнер, а так же вести учет.

Мухи летают, вонь ужасная но получить три рубля за день пацану это лафа.

Дядя Коля пастух лежит в теньке и курит а Буян в сторонке травку щиплет. Короче, идиллия.

И вот дяде Коле захотелось сходить по-большому в деревянный сортир за базом. Затушив Беломорину, он неспеша удалился по своим делам.

Буян, видя, что хозяина нет, стал медленно двигаться, кося лиловым глазом и наблюдая за обстановкой. Увидев, что его никто не замечает, пошел в сторону доярок. Ну, пошел и пошел, может ему так надо?

Вдруг, мы слышим крики, мат и видим, как тетя Валя, побросав ведра, мчится рысью от Буяна, который с торчащей вниз балдой, несется фыркая за нею вслед. И самое главное, непонятно,что он хочет сделать: толи облизать ее,толи вдуть?

Останавливать Буяна никто не рискнул, себе дороже. Но все стали наперебой кричать:

- Николай,[м]лять! Буян! Буян! [м]лять!

Тетя Валя со страху залетает в деревянную сторожку метр на два.

Она закрыла дверь на крючок и для верности подперла плечом, не переставая голосить и материться, поливая матом и дядю Колю, и весь мужской род.

Фух, вроде бы пронесло!

Судя по обещаниям, тому грозила минимум кастрация без наркоза и еще более жесткие меры воздействия, на его и так ослабленный алкоголем организм.

Буян понял, что сквозь дверь не пробиться, обошел сторожку с тыла, засунул голову в окно и укусил ее слегка за зад.

Эффект был потрясающий, с каким-то диким воем тетя Валя со страху вынесла дверь вместе с хлипким косяком и чуть не убила дверью пастуха, который несся на встречу со спущенными штанами.

Буяна-то он отогнал, но потом еще долго бегал вокруг базы от тети Вали, которая гналась за ним с вилами на перевес и клялась воплотить в жизнь свои обещания.

Дядя Коля в свою очередь на бегу грозил карами Буяну, который уже смирно стоял под деревом и делая невинный вид, типа, "а че я? Я ниче! Это же любовь". )

Потом доярки острые на язык частушку сочинили и пели, идя с работы домой ночью.

Полюбила я Буяна,

Как любовник он огонь,

Мужики с утра все пьяны,

Ну и [фиг]ли, что он конь!

- только для хворей и профилактических осмотров, как в этот приезд.

Я спросил, что держит его на этом свете. Какие привычки помогают ему оставаться в веселом расположении духа и в добром здравии. Тут он оживился:

- Птицы, конечно! - и давай перечислять, кто к нему из леса прилетает, кого чем кормит, кто с кем дерется, кого дед отваживает от своей кормежки - он невзлюбил приставучих соек и ворон. Был убежден, что корм они способны добыть сами, жрать горазды, и нечего им кормиться с его пенсии. Расплодились сверх меры. Их вокальные данные он оценивал как отвратительные. Нет достойных песен - нет корму!

А вот редкие, певучие, мелкие лесные птицы - тут он сходу высыпал множество названий, из которых я знал только пеночку и синичку - совсем другое дело!

Но и их надо оберегать от постоянной халявной кормежки, чтобы не разленились добывать еду сами. Вот что с ними будет, когда я умру? - спросил он философски.

Дед помогает птицам в реально трудных ситуациях, когда вопрос для них становится о жизни и смерти. Ядреный мороз ударил или дожди сильно затянулись, особо не полетаешь. Но рад им каждое раннее утро. Платит как певцам, понемногу - за качество пения отсыпает немного корма. Четко понимает, кому что нравится. И вообще установил жесткий режим - очередность выступлений. Каждая птаха знает, когда ей петь, когда накормят и когда прогонят.

Честно говоря, позавидовал я этому человеку. Хотя мои 56 лет все-таки лучше, чем его 97. Он был счастлив, а я нет. Меня жизнь начала заколебывать, всё лучшее видел и испытал, восхитить меня трудно, работать и творить всё более лень. Меня б гарем разве что мог бы оживить в дюжину красавиц - больших любительниц ceкса, бани, велика, массажа, восторженных фанаток моих писаний. Хватил бы виагры - и вперед! Но тут только одна жена осталась, и она не любит баню. Скучно жить в цитадели добродетели!

А этот старец, готовый спокойно помереть хоть на следующий день - счастлив! Глядя на него, вспомнил, что сам был такой же. Но только в детстве - когда мне не нужно было ни ceкса, ни кофе по утрам, ни пива на ночь, ни сигарет каждый час, ни уйму денег на прихоти, ни чудес роботоспособности на работе.

Что старый, что малый - мудрое наблюдение. В детстве мне тоже нравилось кормить и слушать певчих птиц. Дышать свежим воздухом, рано просыпаться. То, что я всё это потерял в городской суете - это был не разумный выбор мой, а моя глупость и необходимость. С молодости привык, что чем больше город, чем ближе живешь к центру, чем бензиновей ароматы, тем больше денег мне платят. Очень поздно я достиг того духовного возраста, когда накормить стаю певчих птиц мне приятнее, чем съесть кусочек эксклюзивного плесневелого сыра самому. Поставки этого сыра прекратились, особо не грущу. Российские певчие птицы сохранились, им рад, жизнь продолжается.

И вообще понял, что самое счастливое время моей жизни было вовсе не то, когда я потребил чего-нибудь - съел, выпил, выкурил, износил, изъездил или оттр@хал. От этого остались только смутные приятные воспоминания. Надежно смываемые ныне возрастным склерозом. Оставалось вовремя сходить на унитаз или на помойку, избавляясь от остатков потребленного.

Но самое лучшее для меня было, когда я дарил - ласки, песни, танцы, шутки, мысли, нужные или красивые вещи, клубнику или лимонник с дачи - своим любимым, родным и близким, случайным незнакомкам. От радости жизни, от избытка сил и ресурсов, которые сами по себе мне лично не нужны в таком количестве.

Мне всегда нравились солнечный свет, свежий воздух, могучий лес, чистая вода, живописные виды, хохочущие девушки и скачущие лошади - никто мне не выставлял за них никогда никакого счета. Свое лучшее я дарил, но и мне самое лучшее просто дарилось.

Или вот эти мои рассказики на ан. ру - это же не просто стайку птиц покормить, а миллион читателей развлечь. И не просом каким-нибудь, а забавными случаями и отсветами моей души. Получилось - ощущение радостное. Съездил в тропики, хорошо было - но счастье что вернулся. И эта тоска возвращаться к работе. Доказывать что-то коллегам, для меня очевидное. Писать эти бесконечные записки с настойчивостью офисного дятла.

- А дятлов вы кормите? - спросил тогда я деда. Он нахмурился:

- Дятлов - никогда! Это сильная птица. Каждый разожравшийся дятел на халяве - это несколько сгнивших от червей деревьев. Его жизненный путь - их спасать. А я спасаю птиц слабых, певчих. Которых сильные птицы клюют и закаркивают, но слушать их самих невместно.

Не хватает таких могучих дедов-спонсоров в нашем шоу-бизнесе, печально подумал я. И спросил деда напоследок:

- Ну хорошо, а если не птицы, а люди? Их вы покормите, когда попросят?

Дед задумался, но быстро нашелся.

- Отношусь к людям пожалуй так же, как и к птицам. Если пурга какая, вьюга, заблудился человек в лесу, вышел едва живой замерзший - покормлю конечно чем придется, и ночлег дам. А если он оттает и на гитаре сыграет, споет хорошо - полезу в погреб, подымусь с бутылкой коньяка. Но приручать его, раскармливать и спаивать не буду. Пусть дальше сам живет - грозно сверкнул дед очами.

Доктор как-то совладал с собой и не выронил новорожденного. Он перевернул его и дал оглядеть родзал номер два.

— Уныленько как-то. Не фонтан. – сообщил младенец. – Еще медсестры валяются на полу. Неаккуратно как-то.

— Она только что в обморок упала. – сообщил врач. – Так-то она себя по-другому ведет. Я, кстати, ее понимаю. Не пил бы вчера – тоже бы упал, наверное.

— Алкоголь, да. Он способствует. – кивнул младенец. – Удивление от мира притупляет. Наверное. Я-то еще не знаю об этом ничего.

— Доктор, доктор! Кто у меня?! – заволновалась роженица.

— Это сложный вопрос. – честно признался доктор.

— Сеня у вас родился, мамаша. – сообщил младенец. – Мальчик. Пятьдесят четыре сантиметра. Три семьсот. Вы молодец.

— Почему он не кричит, почему?! – закричала роженица.

— А чего орать-то? – удивился младенец. – Тут достаточно тепло. Светло. Прибрано. Ну, если медсестру вынести – вообще порядок будет. Доктор вежливый. Хоть и пьющий, подлец.

— Да мы по чуть-чуть буквально. В ночи. – начал оправдываться доктор. – Скучно было... А, кстати. Вы почему не кричите. У меня процедура. Надо шлепнуть по попе, чтобы закричал.

— Ты п@рно не пересмотрел? – презрительно спросил младенец. – Это зачем еще?

— Чтобы начать дышать. – сообщил доктор. – Нас так учили.

— А без побоев вам не дышится? – ехидно поинтересовался младенец. – Без криков как-то начинать путь по жизни? Не?

— Ну, это инструкция же... – замялся хирург.

— А мозг? – сурово спросил новорожденный. – А подумать головой?

— Ааааа! – закричала с пола очнувшаяся медсестра и отключилась обратно.

— Доктор, почему мой ребенок так странно кричит?! – заволновалась роженица. – Как будто усатая женщина килограмм на семьдесят. Не скрывайте от меня ничего, доктор!

— На себя посмотри! – сказала с пола медсестра, потрогала усы и вновь потеряла сознание.

— Какая она у вас странная. – сказал младенец. – Пульсирующее сознание. Вы ее психологу потом покажите.

— Да, да. – согласился доктор. – Больше ничего странного в этой комнате нет. Я прямо чувствую как я седею под шапочкой.

— Чего вдруг? – спросил младенец. – Чего бояться-то?

— Да, как вам сказать, то... В общем, люди рождаются, как правило, бессознательными, слепыми, бессловесными. Я боюсь, как бы ваши родители от вас не отказались, даже. О крещении и думать не приходится.

— Потому что я мыслю и говорю? – удивился младенец. –Kogito ergo sum. Не слышали? Странно.

— Удобнее, конечно. Можно спросить – как вы себя чувствуете, например.

— Голод ощущаю, например. – признался младенец. – Ну и желтушка будет. Куда без нее?

— Это да. – согласился доктор. – Но чтобы я вас передал на кормление, я боюсь, вам надо прекратить разговаривать и немного покричать. А то молоко может пропасть.

— Какой, с@ка, прекрасный мир. – с чувством сказал новорожденный. – Поговорил – пропали продукты, поорал тупо — покормили. Так всегда будет?

— В общем, да. –сказал доктор. – Так что? Заткнемся и поорем? Это больше ей надо. Ей сейчас ваша уникальность ни к чему.

Доктор кивнул в сторону роженицы.

— Ну тогда, да. Нафиг уникальность. – согласился младенец. – Мать же. Мать – это святое.

Он подмигнул доктору, сморщился и закричал, как любой новорожденный.

— Какой хорошенький! – бодро сказал доктор, подходя к роженице. – Поздравляю вас, мамаша... "

газеткой. Подвыпившие молодые люди гопнического вида решили применить свой способ вентиляции – пустой пивной бутылкой заблокировали двери. Машинист по громкой связи объявляет, что поезд не поедет, пока не отпустят двери, гопники не реагируют, ржут, пыхтят сигаретами, держат бутылку в дверях. Объявление «полицейский, патрулирующий поезд, пройдете в N-дцатый вагон» никого не убеждает, все давно знают, что это блеф и на самом деле никакого полицейского в поезде нет. Помощника машиниста, который обычно выходит и решает подобные вопросы, либо нет - в современных поездах его заменяет автоматика, либо ему просто лень тащиться в конец поезда сквозь потную толпу. Пассажиры обсуждают «эту пьянь», но не вмешиваются, общее мнение, что пьяным море по колено, могут и драку завязать. А поезд тем временем стоит уже пару-тройку минут. Кульминация. Машинист открыл двери, открылись на полную. Из динамиков прозвучало: «внимание, уважаемые пассажиры, если пи... расы из N-дцатого вагона, задерживающие отправление, не выйдут из поезда, я включу обогрев вагонов и не выключу до конца маршрута, повторяю, если ... . . » (от места происшествия до Серпухова ехать почти полтора часа). Третий раз повторять не пришлось. Пара человек в вагоне подняли шум на тему "какого х... ", и уже секунд через десять напором вывалившейся в тамбур толпы матерящиеся гопники, пытавшиеся размахивать кулаками, вместе со своей бутылкой были вытолканы на платформу.

таких местные служивые поймали, выдернули зубы , чтоб не кусалась , и змеюка стала всеобщей любимицей. Окрестили это "домашнее животное" Машкой. Так про нее и пошла молва по разным частям, откуда прилетал народ. И вот в один прекрасный день, прилетает очередной вертолет, из него бодренько выпрыгивает молодой лейтенантик(Л) и первым делом бежит к стоящим возле поля солдатам (С).

(Л): - Привет , мужики! А где тут Машка?

(С): - Да, здесь где-то в кустах ползает.

В общем , пошарив в кустах минут пять, лейтенантик все же нашел кобру. Намотал ее на руку и попросил парней сфотографировать новоявленного укротителя змей в военной форме. Та, как полагается ,надула капюшон, зашипела и начала "стрелять" языком. Съемка прошла успешно, но в последний момент из кустов с другой стороны выходит еще один солдатик (С), у которого на руке также намотана кобра. У лейтенанта слегка отпадает челюсть , и тот с нескрываемым интересом спрашивает:

(Л): - О! А это у тебя КТО???

(С): - Машка! А у тебя КТО???

Кончилось все , в общем, благополучно. На вторые сутки лейтенант пришел в себя , отделавшись сильным испугом, кобра , наверное, тоже.

успеть на автобус из Ревды в Мурманск. Будильников у нас нет, есть просто часы. Назначили дежурного, который поклялся не спать и разбудить всех вовремя. Но подход, который он избрал, чуть не сделал будущее утро финальным в его жизни. Мне повезло, я спал крепко. Поэтому нечеловеческий вопль «ТРИ ЧАСА ДО ПОДЪЕМА! » я услышал на два часа позже тех, кто проснулся от первого крика «ПЯТЬ ЧАСОВ ДО ПОДЪЕМА! ». Дрожь, прошедшая по горам от вопля, не дала возможности быстро уснуть, но почти сразу после проваливания в сон раздался крик «ДВА ЧАСА ДО ПОДЪЕМА! ». Для кого-то это стало последней каплей, потому что послышался звук открывающейся молнии, чье-то злобное бурчание, глухие шлепки и отчаянный голос дежурного «Ну вы же сами просили, чтобы не проспать! ». Пока происходило воспитание дежурного я закемарил, но проснулся от крика «ПОЛТОРА ЧАСА ДО ПОДЪЕМА! ». За час до подъема я не выдержал и выполз из палатки, потому что невозможно одновременно пытаться уснуть, орать на дежурного и ржать. В результате все встали минимум за час до подъема и начали готовить завтрак и собираться, только бы не слышать эти будильные вопли. Окончательно все проснулись и офигели, когда за 20 минут до выхода, перед завтраком, выяснилось, что все собрались, все готовы и стоят в очереди к котелку, за исключением дежурного, который решил, что раз все встали и спать больше не будут, то чего бы не воспользоваться моментом и не поспать часок. На автобус мы вышли на полчаса позже, т. к. ждали дежурного: )

подключается проволочка уложенная в сиденье. И, как только злоумышленник-угонщик сядет в кресло, включится это реле и высокое напряжение поступит напрямую в зад злодея.

Надо бы испытать. Любопытных в мастерскую набилось человек пять. Никто не решается стать испытателем и проверить на себе действие десятка киловольт. Решили общим собранием что «испытуемый» не должен знать об опасности. Так, мол, будет интереснее! Натуральнее.

Я сообразил вовремя, что дело пахнет керосином и уклонился от заключительного этапа конструирования. Хватило ума. Машинку создал, а подключать не стал. Но коллективный разум более активен. Нашли провод и подвели НАПРЯЖЕНИЕ к ручке двери. Ждём и смотрим через окно рядом с дверью на улицу. Ждём – пождём, а никто не идёт. Наконец появился Вован-сварной. Сразу три кулака застучали в стекло. Иди, такой сякой, к нам! Вован послушно двинулся к двери и чуть только прикоснулся к ручке, как упал рядом с ней и, дёрнувшись пару раз, типа в судороге, затих….

Публика в мастерской потеряла лицо.

- Твою мать!

- Пошли отсюда, пока менты не приехали!

- Скорую надо, скорую!

- Бежим в диспетчерскую!

Пытаемся открыть дверь. Но сварной упал так неловко, что дверь не открывается. Толкать перестали – нарушим положение тела, мусорам может не понравиться. Провод срочно открутили от ручки, а прибор с катушкой унесли и зарыли в куче проводов. Вдруг слышим стук. В форточке харя Вована:

– Чё, суки, пересра…и? Хрен вы меня подловите!

Я сразу просёк, что дело не чисто. Рукавицей хлопнул по двери – вроде дёрнул ручку – и залёг.

И тут же убежал прыжками. А ведь могли и побить – до чего людей довёл своими фокусами! Сволочь! Артист, блин!