Пьяные истории

называлось стеной между ванной и туалетом после снятия дверных коробок перестало внушать доверие. Поэтому после раздумий, родилось решение совместить ванную и туалет. И уже после демонтажа хлипких перегородок и ушатанной сантехники, моим вниманием полностью и абсолютно завладела героиня этого поста – советская ванна. Даже просто снять эту чугунную дурищу с обжитого места вылилось в целое приключение. Но, с помощью инструмента и такой-то матери, ванна, наконец, переместилась в центр помещения.

И вот встал главный вопрос всего действа: как дотащить эту махину с третьего этажа аж до помойки? Если кто-то (как я когда-то) думает, что один человек средней комплекции способен спокойно протащить чугунную ванну через все проёмы – он глубочайше заблуждается. Уже после пяти минут возни я отчётливо понял, что чугунная гадина без боя сдаваться не спешит, и мне одному хоть бы просто вытащить её в коридор.

Про спуск с лестницы я даже не думал. Попыхтев так ещё пару минут, и осознав, что я – слабак, а сизифов камень – мячик, по сравнению с чугунным чудищем, я всё-таки попёрся за помощью.

Удивительно, но никто не горел особым желанием помочь в моей неравной борьбе с ванной. Может, они уже когда-то имели печальный опыт сражения с чугунным монстром, или всем вдруг оказалось просто впадлу помочь несчастному, но факт есть факт. Бороться с ванной мне предстояло в одиночку. Упрашивая знакомых помочь, я вдоволь наслушился ценнейших советов как без шума и пыли одному дотащить ванну до помойки. Сразу несколько людей посоветовали не сношать себе мозг, а просто расколоть кувалдой злобную отрыжку чугунной промышленности. Дескать, колется чугунная ванна ну просто легчайше! И после пары ударов мне уже надо будет тупо перетаскивать осколки на мусорку. Ну ок, подумал я. Колоть так колоть.

Взял в гараже кувалду побольше, пришёл домой. Ванна лежала на полу дном вверх. Ну, думаю, сейчас как садану кувалдой, только чугун собирай. Размахнулся, и ударил. И именно в этот момент я натурально ох[рен]ел, простите мой французский. Звук был такой, будто я [бах]нул кувалдой не по ванне, а в главный храмовый колокол. Я даже на пару секунд оглох, только противный писк стоял в ушах. Я хрен знает из чего была сделана та ванна, может это был какой-то особый чугун марки Сверхчугуний-3000, но на месте удара кувалды не осталось даже скола.

И вот стою я в помещении, весь в раздумьях, что же делать дальше. Верите или нет, но желание колоть ванну куда-то улетучилось, и не думало возвращаться. И тут я слышу такой робкий стук в дверь. Может, робким он мне показался, потому что слух мой всё ещё был нехило так пришиблен. Короче, открываю дверь, а на пороге сосед снизу. Хороший мужик, но уже в годах, поэтому к нему за помощью я даже не ходил. И вот стоит передо мной сосед, и я понимаю, что он бледный. И в глазах у него читается конкретный такой вопрос: что за х[ер]ня сейчас была? Но спросил он гораздо более цензурно, всё ли у меня в порядке тут. Я, не будь дураком, присел на свободные уши, и поведал всю свою печаль про чугунное исчадье ада.

Ну а сосед в свою очередь рассказал мне другую историю. Сидит он, понимаете, на толчке, ни о чём не догадывается. И тут сверху "бах, п%%%%ц, армагеддон". Примерно так он и выразился. Я не уточнял всю гамму чувств, что пережил сосед, но когда представил себя на его месте... В общем, я бы нах[рен] высрал сердце.

Перед соседом я, конечно, извинился. Даже денег дал, потому что за свой идиотизм надо платить. А сосед посоветовал сходить за помощью в другой подъезд в такую-то квартиру. Там, мол, мужик живёт, и он с друзьями-собутыльниками мигом эту ванну утащит прямиком к пункту утилизации подобного хлама. Что я и сделал.

Знаете, до этого я не представлял, что трое алконафтов под мухой могут так синхронно материть какую-то ванну прямо в процессе её перетаскивания. А уж когда они её спускали по лестнице, я даже чутка пересрал, что кто-нибудь из них убьётся, и спросят потом за всё с меня, как с автора затеи. Но чудеса случаются, и товарищи алкоголики не только вытащили ванну из подъезда, но и довольно бодренько понесли дальше по дороге. На самом деле, я не вполне представляю, как они допёрли ванну до пункта приёма чермета, потому что это аж на другом конце города. Но уже вечером я видел всех троих в дупель пьяных возле соседнего подъезда. Назавтра эти трое персонажей интересовались у меня, не будет ли ещё чего ненужного, но к их несчастью все, что было в квартире металлическое, я уже благополучно скормил ближайшей помойке.

В общем, к чему я это всё: если вам кто-то будет советовать расколоть чугунную ванну, десять раз подумайте, и не повторяйте моих ошибок. Ну, или колите ванны правильно, а не как я.

надо было. Он один всем своим видом даже просто ВНУШАЛ уважение к порядку. А в зоне его участка было поселение эвенков. Все ребята хорошие, но как выпьют - беда. Нестойкие к этому делу. Полгода они пропадали в тайге, добывая соболя. В советсвое время, хороший соболь был в цене автомобиля "Запорожец". Когда они после сезона получали заработок - охотники все были отменные, , голова шла кругом от суммы даже более крепких людей. И в друзья-эвенки, ясно дело, начинали это дело обмывать. После пары-тройки рюмок по-простому выставлялось ружье в любом направлении из окна и пулялось в божий свет как в копеечку. В ответ тут же летела обратка. И через пару минут весь поселок превращался в театр боевых действий. К слову, ни один из жителей за все время не пострадал. Но надо себе представить, что творилось в это время в поселении. Через какое-то время секретарь поссовета добирался до телефона и звонил не в райком или в райотдел милиции, а просто домой Ивану Перфильевичу. Тот садился на мотоцикл "Урал" и двигался к месту "боевых действий". Расстояние было всего 18 км. Время доехать, ну, полчаса. Когда весть о том, что Иван Перфильевич едет в поселок доносилась до бойцов они прекращали все боевые действия и скрывались в окружающей тайге. И только назавтра по утру, протрезвевшие и спокойные возвращались назад. Вот как действовало только одно имя Ивана Перфильевича. Светлая ему память и уважение. Вот как должны работать не менты, а милиционеры. Простой старшина, а порядок поддерживал во всей округе.

по типу -- " Хочешь пить -- так встань и попей " , " Вывиди собаку -- я хоть в квартире от тебя проветрю " и т . д. , будто я уже не спасённый вчерашний командир , а Товарищ Че в лапах у боливийской военщины .

Но в этот раз повод был вообще экстраординарный , а тобишь 25-летие моего лучщего друга , профессионального алкоголика , регулярно участвующего в " товарищеских встречах " с чинами налоговой полиции , таможни и районным депутатами . Я неосторожно полез пить в эту " высшую лигу " , и как результат -- " Свяжешься с лучшими -- сд@хнешь как худший " , умер где-то к середине вечера . Утренняя амнезия была классическая , т . е . я помнил только такси , ещё везущее меня в ресторан . Но вот окружающая обстановка была настораживающая . Я был в своей кровати , раздет и аккуратно накрыт пуховым одеялом , на голове холодный компресс , у изголовья минералка , кефир и пачка Алказельтцера . Я заподозрил недоброе и , дабы провести дознание , начал звонить вчерашним участникам "выездной сессии ". Очень скоро выяснилось , что я вёл себя в " лучших традициях " -- приставал к официанткам , бил морду бармену и рассказывал начальнику нашей районной налоговой инспекции прелести налогооблажения США , Южной Америки и стран Карибского бассейна . От этого мои непонятки ещё более углубились , и я решился на отчаянный шаг -- выведать всё у жены . Сиплым голосом проблеяв : " Настя , а что вчера было ? " , я получил полуторочасовой ответ , значительно дополнивший полученную ранее информацию . Но главное , в финале слетела пелена загадок (в виде минералки , кефира и т . д . ) окружавших меня всё это утро. Оказывается в кульминации вечера , когда я уже забыл об отношении человечества к отряду прямоходящих , я каким-то образом изловчился и поймал за платье , проходящий мимо объект женского пола , и заглядывая молительно в глаза произнёс , как выяснилось позже , спасительную для себя фразу : " Чувиха , слышь , а позови , пожалуйста , Настю ! " . Спасительность этой фразы была в том , что "чувиха" , которую я поймал , была моей женой , неопознанной по причине глубокого анабиоза!

По-видимому , моей женой это было расценено как проявление глубочайшей верности , за что я и был вознаграждён утренней реанимацией . Чего и вам желаю .

обратно решил зайти перекусить и выпить кофе в привокзальный ресторанчик. Заказал, сижу, о чём-то задумался, поэтому не сразу воспринял всё возрастающий шум через два-три столика от моего, немного наискосок. Шум производили молоденькая симпатичная немка-официантка и «товарищ прапорщик», расхристанный и бывший уже серьёзно «на взводе». Это было видно с первого взгляда. Кстати, каким образом он в таком виде появился в самом центре Берлина и почему его до того момента не замели (неважно кто) – это обстоятельство остаётся для меня самого загадкой века до сегодняшнего дня. Так что во вранье меня прошу не обвинять.

Причина шума. Перед ним на столике стоял маленький овальный подносик с пятью «доппелями». Что такое доппель? У немцев крепкие спиртные напитки обычно подают «одинарными» (einfach) или «двойными» т. е. doppel) порциями. Первая – 20, вторая – 40 граммов... Для нормального русского человека это просто издевательство. Поэтому, видимо, он и заказал сразу 5 штук доппелей (5 X 40 г = 200 граммов! ). Это, словами песенки из «Кавказской пленницы», уже «кое-что». Видимо - потому что начало их дискуссии я упустил и додумал сам. В этот же момент ему был нужен нормальный стакан, поэтому он и повторял немке одно и то же слово – Glas, что в данном контексте означало стакан (или бокал). Она же упорно не понимала, что он от неё хочет. Чтобы объяснить ей, что ему нужно, он сказал «Глас Кола». Здесь он совершил лексическую ошибку, так как в данном случае в немецком языке значение полностью зависит от последовательности этих двух слов. Glas Cola («Глас Кола») - это стакан (или бокал, неважно! ) С КОЛОЙ! Ему же нужен был Colaglas («Колаглас») – бокал ДЛЯ колы. Поняв суть проблемы, я уже хотел встать и помочь соотечественнику разрулить ситуацию, но так как к этому моменту на них смотрело уже полресторана, я просто-напросто постеснялся. Тогда я ещё обращал внимание на такие мелочи...

Итак, она принесла ему бокал С КОЛОЙ, приняла оплату за заказ и осталась стоять недалеко от его столика. Ей, видимо, было интересно, что же будет потом. Выругавшись, он начал искать, куда слить ненужную ему колу и освободить ёмкость. Поблизости стояла кадка с каким-то растением (украшение интерьера), и он уже нацелился на эту кадку, но официантка погрозила ему пальчиком: мол, «Низзя! ». Он с видимым отвращением выпил эту колу, не спеша слил в бокал все 5 доппелей (к этому моменту на него смотрели, а точнее, пялились, побросав свои ложки – вилки – ножи, уже все посетители ресторанчика), достал из кармана что-то, завёрнутое в бумагу и напоминавшее со стороны два толстых куска хлеба с чем-то посредине (из моей перспективы я не разглядел), положив большой . уй на всех присутствовавших, также не спеша выпил, закусил, встал и вышел. Глаза присутствовавших немцев, включая официантку, я описывать не берусь ...

Вторая аналогичная история произошла со мной в 90-х годах уже в объединенной Германии, т. е. в ФРГ.

Руководство фирмы, на которой я тогда работал, поручило мне отвезти группу специалистов из «стран СНГ», с которыми они вели переговоры, в Саксонскую Швейцарию. Это большой скальный массив недалеко от Дрездена, примерно половина которого расположена в Германии, а другая половина – в Чехии. Кто ещё не был – обязательно посетите, если представится возможность. Гарантирую – не пожалеете. Красота неописуемая! И вот, налюбовавшись этой потрясающей картиной с плато Bastei (можно посмотреть и в интернете), мы, а было нас в общей сложности человек 10-12, теперь уже не помню, отправились обратно к нашему автобусу.

Проходя мимо расположенного там же открытого ресторанчика (по-немецки Gastst? tte), мы решили перекусить. Собрав пожелания (столько-то жареных колбасок, столько-то соков и минералок, столько-то пив), я уже было направился к раздаче, когда один из мужчин высказался примерно таким образом: „От всего этого великолепия и красоты у меня появилось стойкое желание выпить нормальный стакан водки». Чтобы сразу же целиком и полностью исключить любые подозрения и инсинуации: это был совершенно нормальный российский мужик, не какой-нибудь алкаш. Это обстоятельство хотелось бы подчеркнуть особо. Просто, так сказать, «на свободе», то есть в этой командировке, вдали от работы, семьи, повседневных забот, дачи, собаки и т. д. у него и появилось это хоть немного необычное, но вполне объяснимое желание.

Я его только спросил «А тебе не поплохеет? ». На что он ответил одним словом: «Обижаешь! ».

На продаже стояла на этот раз уже пожилая и опытная женщина. Озвучив свой заказ (столько колбасок... и. т. д. – см. выше), я под конец сказал: «И налейте, пожалуйста, 200 г водки в пивной бокал». Здесь она меня не поняла. «Что вы хотите? ». Я повторил последнюю часть заказа ещё раз. Она опять не поняла. В её глазах явственно читалось: «А зачем? ». Увидев со своего места, что при заказе желаемого появились какие-то проблемы, ко мне подошёл один из членов группы и спросил (естественно, по-русски): «Что, есть какие-то трудности? » Услышав русскую речь, немка среагировала моментально: «А, так вы русские? Что же вы сразу не сказали! », и без дальнейших разговоров налила в пивной бокал 200 г водки.

К чести заказавшего бокал водки члена группы следует упомянуть: абсолютно никаких проблем у нас с ним после этого не возникло. Держался он после этого весь день совершенно нормально, как и положено нормальному русскому мужику в такой ситуации ...

команда двигаться на Кубу за сахаром-сырцом, боцман, нисколько не сомневаясь в своей правоте, объявил:

– Отставить всякие работы кроме аварийных, все – в трюм. Никто не возражал.

И начались усиленные тренировки и блиц турниры по всем доступным нам видам спорта, особенно по волейболу, баскетболу и футболу. Благо, все четыре трюма были свободны и никто никому не мешал. Конечно, экипаж был маловат до полных команд по отдельным видам спорта, иной из членов команды участвовал во всех трех видах, но на это никто не обращал внимания. Главное – кураж.

Галина, судовой врач, все извилины капитану проела:

– Сергей Сергеевич, у меня уже все бинты закончились, и йод, и мази на всякие ушибы и травмы. Когда же прекратится это членовредительство?

На что капитан неизменно отвечал:

– Да, голубушка, в трюме, к сожалению, нет газонной травки. Но ничего, осталось каких-нибудь три дня до Кубы, а там и купим вам всего, чего не хватает.

Так что после прохождения Панамского канала, боцман удовлетворенно произнес:

– Ну, я думаю, достаточно.

И еще через сутки наша команда вышла на игру с местной братией в каком-то порту Кубы.

Нас было шестеро. В обрез, как говорится. Остальная команда и боцман были заняты на работах по подготовке к приему груза. Но не отказываться же от удовольствия немного размяться! Так что мы, совершенно не в лучшем составе все же отправились на матч по волейболу, напутствуемые советом сыграть хотя бы с минимальным проигрышем, все-таки игр было как минимум три, так что отыграться экипажу было по силам в случае чего.

Погодка была довольно жаркой и влажной. Мы поднимались по небольшому склону, заполненному высокой травой и потихоньку переговаривались между собой насчет возможного исхода игры. Вдруг заметили, что нас стало меньше.

Оглянулись и увидели Серегу, отставшего от нас и с подозрением озиравшегося по сторонам.

– Эй, Сергей, ты чего там высматриваешь? Давай догоняй, до игры всего минут десять осталось.

– Да мне почудилось, моей родной деревней пахнет, свежей травой с чем-то еще…, – нагнав нас, сказал он.

– Ну ты и нашел российский запашок на кубинской земле, – рассмеялись мы. – Пора в отпуск, пора, а то еще и не такое почудится

Посмеиваясь и шутя, мы минут через десять подошли к спортплощадке.

Больше мы не шутили. Итог матча был разгромным для нас. Не помню какой, да и не хочу вспоминать. Я так думаю, во всем виноваты комары. Эти тропические громадные бестии атаковали без перерыва на тайм-аут исключительно нас, не трогая наших соперников, так мне казалось. Во всяком случае никто из них даже не обращал внимания на эту живность в то время, как нас это просто бесило и сбивало с ритма игры. А во время перерыва между сетами они куда-то исчезали, видимо набираясь сил для очередной игровой сессии.

В общем – швах дело. Предстояло главное, найти хоть какую-нибудь весомую причину, оправдывающую нашу бесславную эпопею. Так, я думаю, понуро двигаясь в обратный ход, размышлял каждый их нас.

– Опять Серега к Родине принюхивается, – сказал один из нас, оглядываясь на отставшего члена команды. – Стоп, ребята, стоп.

Сергей, чуть приплясывая, отчаянно махал нам, призывая подойти.

– Я же говорил, родной деревней пахнет, – возбужденно приветствовал он нас. – Родной запах, ни с чем не спутаешь.

Подойдя и присмотревшись к густой растительности, мы разглядели небольшой родничок, бивший из недр земли. Раздвинув траву и копнув немного ножом землю, наткнулись на трубу продуктопровода, проржавевшую и давшую течь из продольной трещины. А надо сказать, что выше по склону километра на три, находился спиртзавод, снабжавший танкеры чистейшим спиртом от переработки сахарного тростника.

– Ну, я так полагаю, надо бы маленько сбить стресс, – произнес четвертый помощник капитана, капитан команды. Парень был хоть куда, главное – ровесник и не приобретший к тому времени командных замашек.

– А твоя деревня на спиртовом месторождении основана, что ты так остро это чувствуешь? – шутили мы.

– Да нет, но зато самогонку гонят все, кому не лень. Запах, конечно, не тот, но что-то общее имеется. – оправдывался Сергей.

Кто-то вернулся к опустевшей спортплощадке, собрал там пустых бутылей от воды, набрал с кустов бананов и еще с часок мы задержались на месте нежданного отдыха.

– Да кто они такие? Да какие комары? Завтра мы их поимеем в два счета, – разносилось по склону.

Ночью теплоход ровно гудел, а к вечеру следующего дня на бой с соперниками выкатился почти весь экипаж, почему-то увешанный всевозможными фляжками и бутылями.

– Так ведь тропики, жажда... Да и как же без болельщиков? – отвечали они на вопросы боцмана.

Эту игру мы выиграли, ничего не скажешь. Но на обратном пути неожиданно столкнулись с аварийной бригадой, устраняющей течь из продуктопровода. Почти облом, но по прибытии на судно выяснилось, что часть команды не доболела и досрочно вернулась со спортивного мероприятия и успела-таки урвать живительной влаги перед ремонтной бригадой.

Вот такой забавный симбиоз спирта и спорта.

сильно нервничает. Очень сильно. Я говорю - она же приходила к тебе в палату, нормальная у нее грудь! Вата там, она с ватой ходит, отвечает. И рассказал.

"Поскольку груди у жены практически нет, всякие разговоры, телепрограммы с грудастыми тетками и просто косые взгляды на улице категорически запрещены. Уговоры и клятвы о том, что ее грудь ему очень нравится, заканчиваются обычно истериками и битьем посуды. И вот как-то прихожу я домой поздно, с дружеской попойки, жена уже спит. Голенькая вся такая, лежит сопит себе. Я плюхаюсь рядышком ничком, начинаю гладить. Она замурлыкала, а я да и скажи - как же я люблю твою грудь! Оказалось, спала она на животе+

И началось+ Жена в ярости хватает с тумбочки будильник - и мне по роже. Вопли, крики, давай вещи собирать... А я чую - носу больно, мочи нет. К зеркалу, а там - стрелка минутная в носу торчит! Попробовал вытащить - не могу! Я к жене, говорю, ты хоть стрелку-то вытащи перед уходом, зараза психованая!. Нифига, хлопнула дверью и оставила погибать, как дятла.

Попробовал еще, а стрелка она же как гарпун, застряла и ни в какую. Я давай в скорую звонить, говорю - у меня в носу стрелка от будильника застряла, помогите, доктор! Скорая давай ржать, че, говорят, мужик, сам не в силах выдернуть? У нас полный город инфарктников, а ты со своей стрелой, Амур б...!!! Ну, повесил я трубку, взял бутылку водки и к соседу.

Прикинь, два часа ночи, открывает сосед дверь - там я, красивый такой, в одной руке бутылка водяры, в другой - два стакана, а в носу стрела. Сосед в икоту, что, спрашивает, время пить херши? И кулаком рот зажимает, гад+"

Это мы щаз ржом себе спокойно, а в палате ночью все спят, он мне все это шопотом рассказывает, возмущаеца, заново все переживает+ Я лежу, в подушку зубами вцепился и ржу, больных-то будить нельзя".

нее. Вот я тебе расскажу, что такое чудо. Володьку знаешь, в крайнем доме живет? Ну который с пятнадцати лет не просыхает, а ему уже шестьдесят? Которого трезвым никто ни разу не видел? Бросил! С прошлой Пасхи не пьет! Вот это чудо! А как так получилось? Да ты не обижайся, ты послушай!

Родилась у Володьки внучка. Вот в точности, как твоя, только потолще и чернявая. Как-то назвали ее, то ли Ленка, то ли Варвара, не помню.

Володька от счастья чуть не окочурился. Так-то он мужик хороший, добрый, давно мечтал внуков понянчить.

Ну перво-наперво он выгнал самогона флягу и неделю всю деревню поил на радостях. А сам все "внученька, дусенька! ", и тащит ее из коляски на руки брать. Сам, понятно, колыхается на ветру. А она тяжелая, да еще одеялы там намотаны, он возьми да и обопрись на коляску-то для равновесия. А коляска-то возьми да и опрокинься!

Рухнули они вместе с дусенькой у крыльца. Ребенку-то ничего, а чего ему будет-то, на мягкое упал. Орал только, как дурак... ну или дура.

А Володька головой о порог шмякнулся и ногу рассадил. А потом еще дочь, мамка этой Верки или как ее, по спине тазиком добавила, когда в сарай его загоняла.

Ну и говорит: "Как хочешь, папа, а дочка мне, мол, нужна еще. Она у меня одна тем более. Поэтому ты к ней не то что пьяный, а и выпимший не подойдешь больше. Могу фотографий тебе наделать".

Ну и все. Неделю в больнице полежал, и все. Как отрезало Володьку. Полтора года уже пьет только квас и молоко. Чудо? Конечно, чудо! Возится с этой Валей своей, а она его прям обожает: "деда, деда", радуется.

А ты не кисни, девка! , - дядя Гриша пожал моей дочери макушку, - может, и заради тебя кто пить бросит.

- это длина стрелы в м). Сейчас кстати в этом цеху собирают из комплектующих БелАЗы. Так вот, город больше всего развился во время и сразу после Великой Отечественной войны. Что не мудрено, во время войны гнали эшелоны с эвакуированными заводами с Подмосковья и с Украины, а после победы - доставили кучу импортного оборудования. В том числе и огромный, по моим впечатлениям тонн на тридцать, итальянский гидравлический пресс. Где-то в середине 70-х годов посетила наш город какая-то иностранная делегация. И затесались там пара - тройка макаронников. Увидели пресс и давай вокруг него круги нарезать. Переводчик переводит: "Типа, пресс уже старый и запущенный, везде все на проволочках прикручено, как он еще работает, совсем нет ухода, да он уже наверное и не работает". Директор завода, такой колоритный татарин, начальнику цеха говорит, где мол Митрич? А Митрич, надо сказать, был легендой заводской. Мог на этом прессе любую работу сделать. Но пил не по-детски. Трезвым, кстати, тонкую работу не делал, мотивируя это дрожанием пальцев. Похоже поймали Митрича уже подшофе, поскольку он сразу вступил с итальяшками в полемику, причем они понимали друг друга практически без переводчика. Короче, говорит Митрич, снимай свои часы, я тебе стекло прессом разобью, но идти они будут. Итальяшка сначала вроде загорелся, но директор предвидя скандал с роллексовым стеклом, которое можно было в то время вставить не ближе, чем за шесть тысяч километров от города, предложил удовлетворивший всех вариант. Бутылка водки и яйцо. Чтобы яйцо поставить на бутылку, засунули его в стопарик. Так Митрич не только яйцо разбил, но и стопарь не повредил. А как же, ведь пузырь то директор ему завещал, если фокус удастся. Короче, макаронники похоже поняли наконец то, что войну мы выиграли не только числом, но и умением.