Смешные истории

можно прочесть одно — сд@хните, твари.

Погладить его невозможно, поиграть — боже сохрани. Кормить надо когда он отвернется. Иначе он диким орлом бросается на руку отгрызть пальцы.

Меняешь воду — он пытается раздвинуть прутья клетки и вырвать тебе сердце.

На детей смотрит с презрением как на отсталых.

Он тоже явно чайлдфри.

Настроить ему семейное счастье не представлялось возможным — мы не уверены, что он мальчик. Или девочка. Там вообще не вариант заглянуть, а я не люблю когда мне клювом делают трепанацию черепа.

Большой шанс перепутать с супругом, жалко новую птичку в крыльях этой скотины.

И вот так жили мы в тихой ненависти с этим летающим недоразумением.

Сын сказал лучше бы волка взяли, он хотя бы воет.

Научить говорить этого люцифера изначально пытались, но потом прижигали разные части тела перекисью водорода и черт с тобой летай немым.

Клетка всегда открыта, летает где хочет, грызёт всё что видит. Неугодное скидывает на пол и топчет сверху.

Немного успокаивал Иннокентия только бассейн. Сядет в него, нахохлится и смотрит оттуда матом.

Но два месяца назад что-то случилось.

Когда я открывала морозильник, этот зеленый пенсионер-девственник подошёл к краю, долго смотрел, а потом положил голову мне на руку.

Я онемела. Щенок лабрадора. Положил и стоит не дышит.

Я начала судорожно вспоминать где в доме бинты, потому что мало кому на планете удавалось обниматься с аллигатором без последствий.

Постоял, повздыхал. Прикрыл глаза. Наверно, думаю, помирает. Или шизофрения птичья. Нет.

И началось.

Я глубоко в квартире — он сидит пришибленный. Тоска и мрак.

Я выхожу на кухню — выскакивает, блеск в глазах, перья нараспашку, х@холок огнем. Пытается сесть на плечо, крылом прикрывает. Женюсь и всё.

Дети ржут мама, что на свадьбу дарить.

Ест со мной из одной тарелки, но больше следит, чтобы я не оголодала. Лучшие куски мне подпихивает. На бокал вина сядет и с намёком переминается с лапы на лапу.

Девушка, а что вы делаете сегодня вечером.

Остальных членов семьи ненавидит по-старому.

Поёт на весь дом, что-то на испанском. Хвост пытается распустить, в душе он павлин. Хотя это все мужики так..

На голубей за окном смотреть перестал.

Я утром уже перед тем как выйти из спальни, халат красивый надеваю. Шёлковый в венценосных журавлях.

А что делать. Такая любовь.

Не знаю что думать.

А вы говорите люди не меняются.

А дело было так.

Подрабатываю я в одной относительно небольшой компании. Офис как офис, люди как люди. Живет это компания в центре Москвы. Все тут есть свое — и бухгалтерия, и компьютерщики, и логисты, и сбытовики, и водителей штат. Есть даже своя охрана — вахтер и свой завхоз.

Люди все не только что с виду, но и по манерам — интеллигентные. Даже у вахтера 2 высших образования. У него еще хобби особое — любит, чтобы в офисе красиво было и потому разную экибану еженедельно из цветов составляет и на своей стоечке вахтерской выставляет.

Вот единственно завхоз наш — дядька из военных. Порядок и чистоту любит. Если где-то что-то сломалось, испортилось или вообще неправильный ход имеет — он первым об этом узнает и мгновенно проблему устраняет. Коллектив его за это сильно уважает. Я бы даже сказал — любит. Ну а тот еще и матом не ругается — бесценный, в целом, завхоз. Зовут его Валерий Алексеевич. Вот с ним-то как раз казус и произошел.

Началось с того, что завелся в офисе кто-то не совсем интеллигентный. И проявилось это в том, что этот "некто" после того как в туалет сходит — за собой не смывает. Ну понятно, кто после него зайдет — от антуража и амбрэ, желание что-то свое здесь делать мгновенно улетучивается. Да и сам этот таинственный незнакомец второй раз в неубранный им самим сортир ходить не изволит и использует альтернативные в иных частях офиса. И, что интересно, оставляет свой след и там. Почему — непонятно. Все ведь средства есть — и вода, и ершик, и дезодорант. И, сорри, за пикантность, и биде, и раковина с автоматическим дозатором мыла. Ну все удобства и инструменты!

Народ офисный на это такое кощунство в конце концов стал роптать и жаловаться завхозу. А тому совестно — не уборщицу же каждый раз с другого этажа вызывать. Эдак все соседи про срач в солидной компании узнают.

И, короче, скрепя зубами, сам Валерий Алексеевич стал браться за ершик и дезодорант и следы негодяя убирал.

И тянулось это дело — война завхоза с дерьмом — пару недель. Параллельно Валерий Алексеевич пытался гада вычислить — благо пару раз этот срач с самого утра обнаруживался, когда народу в офисе еще не набиралось. Видели бы вы его — военный в душе человек. Глаза аж горели яростью.

А тут эта, извините, неинтеллигентная падла, осквернила святое — сортир генерального (тот как раз из командировки прилететь должен был — ждали с минуты на минуту). Завхоз аж взвыл (но даже не матюкнулся!!!). Главное, что гада этого он опять засечь не успел. И молча взялся за приборку сортира.

После окончания этой последней процедуры нервы завхоза совсем не выдержали и он, используя все свое компьютерное мастерство напечатал и расклеил по всем сортирам объявленьице следующего содержания:

"Уважаемые сотрудники. Ну дома же вы у себя, после того как дела свои сделаете, смываете. Пожалуйста, убирайте за собой. А то в туалет войти стыдно".

Единственное, в директорском, объявление было лаконичным — "Просьба смывать за собой. Администрация" На удивленный вопрос директора — типа, это к чему? Ответ также был лаконичным — "Для гостей".

Два дня прошли спокойно. Казалось, в неизвестном взыграла совесть. Завхоз уже облегченно вздохнул... И тут!..

Следующим утром (т. е. уже после того как уборщица утренняя все отмыла и почистила) при очередном обходе всех удобств он вновь обнаружил в одном из сортиров многочисленненные следы вредительства.

Гневу завхоза было некуда излиться... Но гениальная мысль — она жа всегда гениальная. Осенила она и завхоза. Дождавшись наибольшей концентрации персонала в офисе, он написал короткий, но очень внятный e-mail (привожу дословно):

"Коллеги, если уж вы ходите в сортир по большому, прошу смывать свое дерьмо за собой. Для удаления брызг — используйте ершик. Он чистый.

Брезговать не нужно. Рядом есть раковина для мытья рук. А еще есть спрей для нейтрализации оставшихся за вами запахов. Прошу использовать его тоже. Как вам не стыдно! Неужели вы и дома также гадите! Это же общественный туалет! Сюда ходят другие сотрудники и гости!

Администрация".

Следующим гениальным действием завхоза было то, что отправил он это письмо на следующий адрес: allstaff@_company_name_. ru

Т. е. письмо было получено Московским, Питерским, Екатеринбургским, Калининградским, Новосибирским, Владивостокским, Челябинским, Краснодарским, Минским, Киевским, Алмаатинским и Варшавским офисами компании.

Что интересно, вскоре завхоз получил первый ответ из Киевского офиса (тоже на allstaff@_company_name_. ru), гласящий: "Уважаемый Валерий Алексеевич, приносим свои извинения и впреть будем аккуратнее"....

Нечто в этом же духе, но с большими изворотами, ответили из Питера — там восприняли письмо как первоапрельский розыгрыш (дело как раз и было 1 апреля).

Завхоз ходил пунцовым ничего не понимая, пока ржащие айтишники ему не разбъяснили тонкости адрессации электронной почты.

Но, главное, он таки вычислил гада. Оказалось, что на момент образования утренненого срача в офисе было всего 2 мужчины (а гадили имеено в мужском сортире) — он и супруг одной из руководящих мадам, который, ее ежеутренне привозил в офис. Заходил вместе с ней, конкретно для утреннего моциона и ехал себе дальше на работу в полном облегчении.

А так как сам он оказался одним из директоров довольно солидной и известной в Москве компании (об этом мы узнали на следующий день, из его же воплей, в момент, когда завхоз вытирал их сиятельством ими же загаженный в очередной раз сортир) - то был дядей безумно брезгливым и убирать за собой не думал и не хотел.

Вот как бывает...

Единственное приятно, что падла оказалась со стороны...

Да. А директор наш встал полностью на сторону завхоза. А на жалобы и вопли мерзавца ответил, что лично сам пошлет в его компанию факс, чтобы все узнали, какой (дословно) "засранец и говнюк, в прямом смысле этих значений" у них там директором и "что он вытворяет по утрам" у нас в офисе.

Хорошая идея. Молодец! Поддерживаю!

по ремонту котельного оборудования. Аж могучего третьего разряда. В основном – подай- принеси, подержи фонарик, вон туда слазай, мне самому лень. Каунасэнергоремонт.

За выход на работу в субботу, или воскресенье полагалось два отгула. Это был способ накопить отгулов, чтобы от души побездельничать. Пару раз я так устраивал себе отпуск – даже в Ленинград слетал однажды – домой.

А в посёлке всё равно не разгонишься – по выходным делать особо нечего. Можно в Каунас или в Вильнюс съездить прогуляться- а так скучно. Посёлок небольшой, всё знакомо и надоело. Вот и работал по выходным – во всяком случае не отказывался, если приглашали.

В ту субботу меня уговорил выйти на работу сосед по общаге – Йоська. На самом деле Юозас. Юозас Жвирблис – в переводе на Русский его фамилия звучала "Воробышек". Мужик рыжий, мелкий, наглый и царапучий. Манера общения не просто агрессивная, а супер вызывающая. Как ему морду не били ежедневно? Если не знать, что в общем- то, он был нормальный адекватный мужик, выдержать его ехидные эпитеты – надо было терпение.

Ну, для примера – криком — "Что, [м]лядь? Куда ты лезешь, на х[рен]? Ты это руками собрался двигать? Здесь автокрана мало, мудило! Если ты это сдвинуть сумеешь, я тебе, [м]лядь, своё левое яйцо откусить дам!" — речь идёт всего лишь о небольшой металлической дверце, которую заклинило, но надо открыть.

Запускали один из блоков – котёл- турбина. После ремонта. По штатному расписанию, должны были присутствовать двое слесарей – мало ли что произойдёт? Вот мы значит и присутствовали.

Сидим в пультовой, смотрим лениво на работу операторов блока. Неподготовленному зрителю было бы очень интересно – внешне этот пульт напоминает космический центр – сотни рукояток, лампочек и прочих умных прибамбасов. Строго по инструкции проверяются и опробываются по очереди все системы управления котлом и турбиной. Не быстрая процедура.

Так. Оператор третий раз пытается открыть шибера в дымовом коробе. Зелёненькая лампочка включаться не хочет – горит красная. Стало быть, нештатная ситуация, стало быть нам надо лезть, и выяснять в чём дело.

Пошли. Дотопали до лаза, поотвинчивали гаечки на двери, повесили табличку – "Не закрывать, работают люди". Полезли. Сечение дымохода – камаз проедет. И идти от лаза до шиберов – метров восемьдесят. С двумя поворотами. Ага, ну так и есть – просто шлак попал в механизм поворота – вот шибера и не открываются. Размолотили в труху, пошевелили – действует. Можно возвращаться. С чувством выполненного долга лениво идём обратно. Открытую дверь по идее должно быть видно издалека – но что- то не виднеется. Куда она на хрен делась?

Светим фонарями – закрыто. Вот она, но закрытая, и похоже, завинчены запирающие болты. Что за?.. Какой [ч]удак постарался? Таблички не видел? Йоська начинает лупить по двери молотком, сопровождая свои действия отборным матом. Эффект ноль. Я присоединяюсь. Вместе грохочем минут десять – никакой реакции.

Это сейчас у каждого телефон в кармане, и подобные ситуации разруливаются мгновенно. А тогда мы, как два дурака оказались запертыми в дымоходе – и хрен до кого достучишься. Ситуация. Что делать- то, блин? Постучали ещё. Посидели, покурили. Ещё постучали. Йоська в изощрённой форме развивает матом перспективы – что он сделает с тем [ч]удаком, который… Ну вы понимаете.

"Пи[c]ец, яйца оторву и сожрать заставлю" — самое гуманное из его обещаний.

Ожидание чередуется приступами злобы – колотить в дверь молотком начинает уже надоедать, но больше развлечься нечем. Если бы это был рабочий день, нас бы давно услышали и выпустили – но в субботу на станции кроме эксплуатационного персонала и обходчиков никого нет. Котельный зал – двенадцать котлов, от начала до конца больше километра – нас решительно никто не слышит.

... здесь не просто непечатно, а непечатно совершенно. Даже для такого матерщинника, как Йоська.

А вот когда включились вентиляторы, и до нас дошло, что это уже запуск котла, все прежние слова стали пресными и скучными. Как бы и не ругань вовсе. Топку перед запуском полагается провентилировать. Уходит на это от пяти до десяти минут – именно столько жить нам и осталось. И деваться некуда. Йоська что- то бешено орёт, побежали в одну сторону, в другую, ещё постучали в дверь – уже на грани истерики.

Есть такая штука – называется взрывной клапан. Это обычное отверстие побольше окна, закрытое листом асбеста, и оцинкованной жестью, с просечкой крест- накрест. Служит для нештатных ситуаций – если в коробе взрыв – пусто лучше вскроет клапан, чем разворотит сам короб.

— Иди сюда, орёт мой напарник, вставай! – я не сразу разглядел этот клапан – на высоте примерно два с половиной метра. Я раскорячился, упёрся ногами и руками, Йоська влез мне на спину, в несколько бешеных ударов разнёс эту конструкцию на куски, потом спрыгнул.

А вот теперь оцените, насколько правильный и порядочный оказался мужик – вначале он подсадил меня, потом выкинул сумку с инструментами. Как он сам сумел допрыгнуть до отверстия – я не видел. Я сильно порезал руку об жестяную закраину, и грохнувшись с этой высоты ещё и ногу подвернул.

Валяюсь, дышу. Гляжу – вылезает рыжий. Сполз, целый. Трясёт обоих так, что зубы лязгают. Вот тут как раз и полыхнуло. Успели, блин. Чудом.

Как от него потом убегал оператор блока, который должен был убедиться, что мы вернулись, прежде чем запускать котёл, как прятался обходчик, не заметивший таблички "Не закрывать", и заперший нас в коробе – отдельная история.

Я этот спектакль наблюдал уже успокоившись – Йоська, размахивающий молотком, и побелевший от страха оператор. Сколько лет прошло, а вспомнить приятно – как заново родились…

Инструкции по технике безопасности написаны кровью – и это не преувеличение.