Истории о армии #часть

- Да, тут один старинный лучший друг - однополчанин, увидел меня в армейском сообществе и хочет добавиться ко мне в друзья. Всё у него так в жизни просто, даже завидно, в друзья захотел - говно вопрос. Посоветуй, как лучше ответить – «Гори в аду! » или более нейтрально – «Здохни с@ка! » А может для прикола ничего не писать и просто принять в друзья? А?

- Фима, мне бы твои проблемы. Не предавай этому большого значения – интернетная дружба тебя ни к чему не обязывает, а человеку будет приятно, тем более, что ты его знаешь. Ко мне вот тоже люди из детства записываются в друзья, так я их даже по фотке узнать не могу, но ничего, принимаю. Пусть, если им так надо. Тебе же не в разведку с ними идти.

- Да я, собственно, тоже от виртуальной дружбы ничего особенного не жду, от меня не убудет, но чтобы «этот» просился ко мне – это уже, даже для меня, добрейшего на свете человека, как-то перебор.

- А чем он тебе так насолил?

- «Насолил» – это неплохо сказано. Ну, представь себе – одна тысяча девятьсот затёртый год, Советская армия и в неё пришёл служить маленький худенький лопоухий «салабон», да ещё и еврей. Правда, я тогда ещё был не седой и не лысый, а вполне себе кучерявенький.

Естественно, «деды» начинают меня гонять, особенно один ефрейтор, совсем дебил. Каждый день после отбоя мудохал, по поводу и без. И вот однажды этот "друг", немного перестарался и сломал мне нос. «Стучать» не было никакого смысла, эту хохму я уже знал, а то меня бы сами офицеры в автопарке повесили, чтобы не мутил воду и не портил статистику. Бывали у нас такие случаи. Терпеть тоже невозможно и я под утро «встал на лыжи» и свалил из части.

На попутках даже до дома сумел добраться. Вправил нос, пожил пару дней под кроватью, мама с папой крутились, хотели меня как-то комиссовать, или, в крайнем случае, перевести в другую часть, но не успели. Через неделю меня всё-таки нашли, вытащили из-под кровати, осудили за дезертирство и дали шесть месяцев дисбата. Шесть! Месяцев! Долбанного! Дисбата!

Причём, того дебила, который сломал мне нос, тоже «раскрутили», осудили и тоже дали полгода. Но, самое смешное, что мы с ним оказались в одном дисбате и даже в одной роте. Правда, не разговаривали там никогда, там вообще лучше ни с кем не разговаривать, если не хочешь в карцер. Маршировали и пахали целыми сутками. Крикнешь, только – «Поберегись, раствор идёт! » вот и всё человеческое общение. Отмотали срок, он ушёл на «дембель», а я опять в родную часть дослуживать свои два года.

Так вот, с тех пор прошло без малого тридцать лет и этот «друг», представь себе, зачем-то нашёлся и предлагает дружить.

Так, как бы ему лучше ответить…?

служба (OTС) ЦРУ была только что организована и находилась еще в стадии становления, когда в Вашингтоне получили тревожную шифртелеграмму из Австрии: «Советы имеют устойчивый канал поступления информации из московского посольства». Каких-либо деталей не приводилось, однако в сообщении венской резидентуры ЦРУ было сказано о технике подслушивания, которая длительное время работает в здании американской дипломатической миссии в Москве, постоянно обеспечивая советское руководство важными сведениями.

Пока послы на Волге...

Постоянная активность советских специальных технических служб против иностранных дипломатических миссий в СССР не была для американцев чем-то неожиданным. Так, например, прибывшие в Москву в 1934 году первые американские дипломаты вскоре обнаружили микрофоны в своих служебных кабинетах и жилых квартирах. До Второй мировой войны у США не было самостоятельного разведывательного ведомства, однако у дипломатов, естественно, были секреты, которые в американском посольстве в Москве требовалось беречь и охранять. Предосторожности были направлены в первую очередь против советских чекистов, не упускавших любые возможности установить технику подслушивания, сфотографировать важный документ и узнать подробности личной жизни американских дипломатов. Посольская сфера обслуживания (шоферы, гувернантки, повара, садовники, электрики и др. ) формировалась в основном из числа простых советских граждан, и органы НКВД, естественно, всячески старались использовать этих людей в качестве информаторов. Поздней осенью 1941 года немцы приблизились к Москве, и советское правительство предложило иностранным дипломатам переместиться в относительно безопасный город Куйбышев (ныне Самара). После этого здания иностранных посольств оказались практически пустыми или под присмотром малочисленного персонала. Пользуясь столь удобным моментом, НКВД оборудовал кабелями и микрофонами фактически каждое западное посольство в Москве. К началу 1942 года немецкая армия уже была отодвинута на 25 км от Москвы, и дипломатам разрешили возвратиться в столицу, в свои, начиненные микрофонами, посольства. Сталин предвидел справедливые претензии со стороны союзников в борьбе против нацизма и потому на одном из совещаний предложил высокопоставленным военным найти приемлемое объяснение для американских дипломатов, если они обнаружат следы секретной работы НКВД. Один из генералов предложил Сталину версию, согласно которой НКВД заранее установил микрофоны подслушивания в наиболее престижных зданиях Москвы, в том числе в резиденции посла США, на случай размещения в них германских штабов и руководства оккупационной администрации. Сталину понравилась такая «микрофонная» версия, о которой он и рассказал американскому послу во время личной встречи в Кремле, когда Аверелл Гарриман среди важных военно-политических вопросов деликатно затронул тему обнаружения советских микрофонов. Американский дипломат, казалось, был удовлетворен ответом Сталина, однако, вернувшись в посольство, распорядился уделять особое внимание мерам защиты от подслушивания.

Дитя «шарашки»

Но Сталин не оставлял намерения узнать, что же обсуждается в кабинете представителя США в Москве. Интерес к этой теме подогрел неутомимый Берия, доложивший Сталину о совершенно новой, уникальной системе съема информации, которую сконструировал в 1943 году в кучинской тюрьме-«шарашке» один из заключенных — Лев Термен. Но как установить это устройство в кабинете посла? Ведомство Берии углубилось в изучение биографии и личных пристрастий посла Гарримана. Удалось выяснить, что дипломат был страстным коллекционером уникальных поделок из редких пород дерева. Так у Берии появилась идея подарить послу герб США, выполненный из экзотических сортов древесины.

Секретная начинка

В секретных лабораториях спецтехники НКВД закипела работа. В одной из них делали макеты герба, используя присылаемые по запросу главы НКВД образцы уникальных пород дерева. В другой, кучинской, испытывали новый уникальный «жучок», которому предстояло «прогрызть дыру» в системе безопасности посольства США в Москве. В конце 1944 года Берия доложил Сталину о полной готовности американского герба, внутри которого искусно спрятали новый аппарат подслушивания. Необычное специзделие назвали «Златоуст». Серия испытаний показала, что устройство может работать качественно. Мероприятие подслушивания, названное «Исповедь», было решено начать во время встречи на высшем уровне в Ялте, в феврале 1945 года.

Пионеры товарища Берии

9 февраля 1945 года должна была состояться церемония открытия второй очереди пионерского лагеря «Артек», на которую пригласили Сталина, Рузвельта и Черчилля. Но, как часто бывает в таких случаях, лидеры стран вежливо отказались и отправили вместо себя своих послов, которые приехали с подарками для советских детей. Перед аккуратным белоснежным строем пионеров английский посол сэр Арчибальд Керр вручил директору «Артека» ? 5000. Гарриман решил переплюнуть своего коллегу и подарил артековцам, кроме 15 комплектов сорокаместных палаток, еще и $10 000. Для Берии, который четко следил за реализацией своего плана, наступил решающий момент — хор пионеров на великолепном английском языке дружно запел американский гимн, на флагштоке взвился американский флаг, и тут произошло неожиданное. Четверо рослых пионеров с гордым видом понесли в сторону Гарримана сверкающий лаком огромный герб США, на изготовление которого пошло 20 ценных пород дерева. Стоя приветствуя гимн и флаг своей страны, опытный дипломат Гарриман не смог сдержать слез умиления, когда в столь торжественной обстановке «юные пионеры» вручили ему этот великолепный подарок. Принимая дрожащими от волнения руками герб, посол только и смог вымолвить: «Куда я могу повесить это чудо? » Как рассказывают, кто-то из советских дипломатов (возможно, это был Валентин Бережков) прошептал на ухо Гарриману: «Повесьте в своем кабинете, англичане умрут от зависти! »

Таинственное «нечто»

Гарриман так и сделал, и герб в кабинете посла пережил четырех хозяев, пока в 1952 году завербованный ЦРУ офицер ГРУ Петр Попов не предупредил американцев об информационной утечке из посольства. До получения агентурной информации от Попова о подслушивании американцы периодически проверяли кабинет, но ничего подозрительного не находили. Однако получив «наводку» из ЦРУ, американские поисковики приступили к более тщательным обследованиям с использованием детектора электромагнитных излучений. Тогда и был обнаружен подозрительный сигнал на частоте 800 МГц, локализуя который специалисты сосредоточили свое внимание на деревянном гербе. Техники разобрали герб и нашли внутри него необычную начинку. Как писали сами американцы, обнаруженное устройство оказалось настоящей революцией в технике подслушивания. Оно было спрятано в середине герба, в специально вырезанной нише, имевшей тщательно скрытое акустическое отверстие (оно выходило в ноздри орла). Названная американцами «Нечто» (Thing), советская система подслушивания была скопирована лабораториями ЦРУ, ФБР, а также частными фирмами, но как она все-таки работает, так никто понять и не смог. В конце концов устройство отправили в Лондон, Питеру Райту, известному ученому и ведущему специалисту радиотехнической фирмы Marconi. Райт во время и после войны был также главным консультантом британской контрразведки MИ-5, куда и обратилось ЦРУ за помощью. Похоже, именно Райт нашел разгадку — все дело в тонкой пленочной мембране, которую повредили при транспортировке! Инженер потратил более двух месяцев, чтобы восстановить мембрану и включить новое устройство. Британец назвал его «объемным пассивным резонатором» и определил принцип работы, основанный на эффекте модуляции отраженных от «Нечто» радиоволн, которые фиксировались специальным радиоприемником. Чтобы активизировать это устройство, секретный пост НКВД, расположенный в соседнем здании, рядом с резиденцией посла США «Спасо-Хаус», направлял на деревянный герб постоянный радиосигнал частотой 800 МГц. Когда в кабинете разговаривали, тонкая пленочная мембрана вибрировала под воздействием звуковых волн. И эта вибрация модулировала отражение облучающего радиосигнала. Отраженные радиоволны попадали на радиоантенну уже другого, приемного поста НКВД в квартире стоящего рядом здания. Уникальность «Златоуста» была в том, что он не требовал электропитания и действовал так же, как зеркало при отражении света. Радиопередатчик и радиоприемник этой системы, под кодовым названием «Лось», были настоящим чудом обработки радиосигнала с помощью доступной в то время техники. Можно только представить себе уникальные параметры приемника, который позволял четко улавливать крохотный ответный сигнал из герба на фоне мощного облучения передатчика из соседнего дома. Как писал в своих дневниках Питер Райт, после того как он понял принцип действия и обеспечил работоспособность нового устройства, в течение следующих 18 месяцев он изготовил подобную систему подслушивания для британской разведки. Американскую версию устройства, по словам Райта, назвали «Удобное кресло» (а также «Марк-2» и «Марк-3»). Концепция уникального «жучка» представляла собой замечательный рывок вперед в технике подслушивания. В ЦРУ поняли, что отставание в области спецтехники надо срочно наверстывать. Об одном до поры до времени американцы не догадывались: создатель уникального шпионского гаджета был хорошо известен в США и долго там жил.

Америка, тюрьма, Сталинская премия...

Одаренный музыкант и физик, Лев Термен родился в царской России в 1896 году, в дворянской православной семье с гугенотскими корнями. В 1930-х Термен находился в командировке в Америке, где рекламировал свой необычный электронный музыкальный инструмент — «терменвокс». Лев Термен играл на своем устройстве, не касаясь его руками, и эта музыка захватила воображение местных джазовых авангардистов. Американцы, заполнявшие залы, чтобы услышать диковинный инструмент, не подозревали, что на самом деле Термен был агентом советской разведки, которая направила его в США для сбора сведений о западных достижениях в области радиолокации. В США и Великобритании в то время активно велись работы по созданию первых образцов радаров для военного использования. Незадолго до вступления СССР во Вторую мировую войну Берия приказал Термену вернуться в Москву. Лев Сергеевич был дисциплинированным советским гражданином и под чужим паспортом на советском пароходе вернулся в СССР, где спустя полгода был арестован и отправлен в сибирский лагерь. Позже Берия перевел Термена в подмосковную «шарашку» КГБ, где активно велись работы по созданию военной и специальной техники. За разработку «Златоуста» и других систем подслушивания Термена наградили одной из самых высоких наград СССР — Сталинской премией I степени. Став свободным и хорошо обеспеченным человеком, он остался работать в лаборатории-тюрьме как вольнонаемный.

говорить) с просьбой скосить траву вокруг станции, а сено забрать себе. Как он там оказался, и как гражданские проникали на территорию военной части, я вам сейчас не скажу, в свое время не поинтересовался. Но, по словам отца, это был знакомый латыш. Может, в полку работал, а может пропускной режим в то время не был строгим.

Накосить сено вокруг станции – дело хорошее, но решает такие вопросы не начальник станции, а командир полка, что и было сказано просителю.

Командиром полка был боевой летчик, полковник, орденоносец, настоящий русский богатырь, косая сажень в плечах. На вопрос о сене он только спросил:

- Магарыч будет?

И получив утвердительный ответ, дал добро.

Скоро сено вокруг станции было скошено, просушено и заскирдовано, а на скошенной поляне была расстелена белая скатерть, нарезан хлеб, помидоры, огурцы, лук, поставлены стопки, а посередине бутылка водки.

Когда все было готово, отец передал комполка просьбу придти на магарыч.

Полковник пришел, посмотрел на расстеленную скатерть, взял бутылку водки, открыл ее ударом ладони, в один прием вылил всю бутылку в горло и сказал:

- А сейчас пойдем летать. А вы продолжайте.

Однако жизнь продолжалась, со всеми вытекающими из этого последствиями, как то помывки, стирки и, простите, дефекации свыше сотни человек. Надо было что-то делать и причём незамедлительно.

Выход нашёлся быстро и причём довольно простой. А нашёл его зам по тылу, молодой капитан, щеголявший по городку в новой, только что пошитой, парадной шинели. Он построил всех солдат и сержантов срочной службы и предложил 10 суток отпуска тому, кто одев противогаз с нарощенными трубками и ОЗК нырнёт в колодец и устранит засор. Как ни странно, желающие нашлись. Из их числа выбрали наиболее ловкого и сообразительного, на взгляд капитана, и первая часть марлезонского балета началась.

Солдата одели в ОЗК, надели противогаз, изготовили нехитрую дыхательную систему, скрутив вместе несколько трубок от противогаза и… задумались.

Нужно же было, на всякий случай, придумать какую-нибудь систему сигнализации и спасения. Но и тут капитан думал недолго. Надел на спасателя солдатский ремень, привязал к нему верёвку и сказал, чтобы солдат её периодически подёргивал, мол жив здоров и всё в порядке. Если же сигналов не будет, то группа его товарищей немедленно займётся спасением путём вытягивания его из дерьма за верёвку. Краткий инструктаж прошёл и действие началось.

Солдат нырнул в жижу и скоро исчез из глаз. О том, что у него всё в порядке свидетельствовали периодические подёргивания страховочного шнура. Но внезапно подёргивания закончились. Наверху началась лёгкая паника. По команде зампотыла несколько солдат схватились за страховочный шнур и резко потянули. Он медленно пополз вверх, но внезапно натяжение пропало и на поверхность жижи выскочил солдатский ремень с поломанной [м]ляхой. Солдат погибал на глазах, нужно было что-то делать. Решили схватить за противогазные трубки и вытаскивать его таким образом. Через несколько секунд подъёма их постигла та же участь, на поверхность выскочил пустой противогаз. Капитан схватил багор и попытался им зацепить солдата, периодически тыкался во что-то мягкое, но подцепить ничего не удавалось. Время шло и оставалось одно - нырять и вытаскивать чистильщика самому, что капитан и сделал. Не снимая парадной шинели, он нырнул в жижу и, нащупав бойца руками, через мгновение вытащил на поверхность, в руках у солдата была грязная тряпка.

Теперь тоже самое со слов солдата.

Нырнул я, погрузился и тут меня видимо из-за воздуха скопившегося под ОЗК начало выталкивать на поверхность. Чтобы не вынырнуть, перевернулся вниз головой и стал спускаться держась рукой за ступени, при этом периодически одну руку приходилось отцеплять, чтобы дёрнуть страховочный щнур. Наконец, добрался до дна и нащупал затор. Затором оказалась тряпка, я пытался её выдернуть, но она не поддавалась. Сигналы я подавать естественно не мог, одной рукой держался за скобу, а другой дёргал тряпу. Внезапно резко потянули за ремень, но он лопнул, правда заодно я сумел выдернуть и тряпку. Дело сделано, начал потихонечку всплывать. Тут какой-то придурок начал снимать с меня противогаз. Я попытался его удержать, но тщетно, так пришлось остаться и без воздуха. Когда подплывал к поверхности, кто-то пару раз заехал мне багром по голове.

После чего меня начало неумолимо переворачивать вверх ногами. Я не на шутку испугался. Но тут почувствовал твёрдую руку капитана, вытащившего меня на поверхность.

Вот и всё. Хеппи энд. Дом спасён. Солдатик в отпуске. И только капитан остался без шинели, ну да через некоторое время пошил себе новую, ведь зам по тылу же.

с проблесковой «колбасой» на крыше и с голубыми номерами. Милицейская, понимать надо, машина.

Впереди, у автобусной остановки, рядом с пешеходным переходом, женская фигурка. Весь поток, не притормаживая, проезжает мимо. Приближаюсь.

Девушка-красавица стоит без движений. Проезжаю мимо, но на ментов, в зеркало, смотрю внимательно. Менты останавливаются перед «зеброй».

Девица ступает на проезжую часть и переходит через дорогу.

Всё ясно. Сейчас начнётся.

Точно. Включили с свою мигающую «колбасу» с хрипучкой и летят, как будто кто-то от них удирает. Ста метров не проехал. В матюгальник требуют от меня принять вправо и остановиться. Пожалуйста, стал.

Подошел старлей. Вслед за обязательной скороговоркой, как обычно, просьба предъявить документы и полу-вопрос – полу-утверждение:

- Нарушаем?

- Вы себя имеете ввиду, или своего коллегу? – киваю на второго мента.

Улыбаться, при этом, стараюсь как можно лучезарней.

- Да, нет! Мы то, как раз не нарушаем. Мы остановились и пропустили пешехода на пешеходном переходе, а вот вы проехали, не пропустив, чем нарушили…и тд и тп.

Объясняю, что девушка совершенно не собиралась переходить дорогу.

Проехала целая колонна машин и если бы девушка хотела перейти на другую сторону, она бы обязательно начала бы выходить на проезжую часть.

Поэтому все проезжали мимо, и никто не остановился.

- Все были далеко впереди, а вы двигались прямо перед нами, нарушение произошло на наших глазах.

Терпеливо спорим, но в плоскость торговли спор никак не переходит, что заметно расстраивает моих оппонентов.

Наконец, старлей не выдерживает и велит присесть в их машину, для составления протокола. Я, в свою очередь, напоминаю ему, что этот приказ, есть прямое нарушение патрульно-постовой службы. Кроме того ставлю его в известность, что ничего подписывать здесь не собираюсь, а вот под жалобой распишусь с удовольствием.

Улыбка моя пропала ещё в начале спора, но вместо неё у меня появился план. Пока мне пишут писульку о том, что моё водительское удостоверение изъято я включаю камеру мобильника и фотографирую в фас их машину. Их это даже не раздражает.

Возвращаюсь в город. Еду к дочке. Мой рассказ и моя просьба её даже порадовали. Позвонила подружке. Заехали за ней, рассказали историю. Я примерно описал девушку – пешеходку. Подружка выбрала самую короткую юбку, блузочку с самым глубоким вырезом, тёмные очки в пол-лица.

Громадный парик на голову и помчались на место происшествия. За несколько метров до злосчастной «зебры», я остановился. Наша актриса прошла вперёд и стала в такой позе, что некоторые, проезжавшие мимо водители, стали приветствовать её сигналами клаксонов. Я потихоньку тронулся, и прямо через лобовое стекло пару раз сфоткал её своим телефоном. Подружка села в машину. Посмотрели – качество вполне, вполне.

Поехали по домам. Сразу сел за написание жалобы в краевое управление.

Через час опустил своё послание в ящик для жалоб, что при входе в здание Управления МВД.

Не прошло недели, как является ко мне домой строгий старлей, с которым мы давеча познакомились на выезде из города. Вид у него достаточно бодрый. Спокойно и вежливо просит прибыть в батальон к командиру на беседу по поводу моего нарушения и жалобы.

Вечером меня принимает зам. по работе с личным составом – это бывший замполит. Слушает мою версию, затем даёт слово присутствующему старлею.

Достаю свой телефон. Нахожу снимок с ментами.

- Это машина, и вот эти люди при погонах хорошо видны? –показываю снимок замполиту. Старлей тоже суёт туда морду.

- Ну и что? – спрашивают оба.

- А вдали автобусная остановка видна? Если нет, то увеличить несложно. Это та остановка? – смотрю на мента.

- Да похоже, что та – старлей ничего не понимает, но спокоен абсолютно – хотите сказать, что «зебры» не видно?

- А зебра ваша вот, на двух предыдущих снимках.

Переключаю вперёд, на следующий снимок, на котором, на фоне автобусной остановки, в очень ceксуальной позе улыбается наша Наташа. В метре от неё начинается та самая «зебра». Щёлкаю ещё вперёд. Тот же вид, только расстояние другое. Отчётливо видно, что снимок сделан из салона авто.

- Девушку свою узнаёте? -спрашиваю старлея.

Обалдевший старлей бормочет, что дорогу она ведь перешла!

- А вы что хотели, чтоб она перед вашей ментовской машиной трусы сняла?

Конечно, перешла. И любая дура перешла бы.

Насмотревшись вдоволь, майор спрашивает:

- Вы что, всех проституток фотографируете?

- Нет, конечно, но поскольку сзади двигалась машина, от которой можно ждать любой гадости, ситуацию несложно было предвидеть. Короче, в суде кино крутить будем?

- Да в каком суде?! -немножко засуетился майор - Вас никто наказывать не собирается, просто я обязан проверить всё по факту жалобы. Вот ваше удостоверение. Одна просьба – черкнуть пару слов о том, что конфликт улажен и претензий не имеете.

и, размахивая им, стал нести дежурную пургу о том, что все сволочи, и его никто не любит. Свидетели подчеркивают, что он никому конкретно не угрожал, и вообще вряд ли сознавал, что держит ножичек.

Водитель вызвал полицию. На поимку такого опасного бандита приперлось 25 человек, которые оцепили трамвай.

Пацан, увидев полицию, с извинениями выгнал всех пассажиров, сказав, что это его дело, и стал ждать развязки в абсолютно пустом, освещенном трамвае с открытыми с двух сторон дверями.

Тем временем от полицейского кордона выдвинулись три самых отважных героя. Высокие и сильные, одетые в пуленепробиваемые жилеты, они легко могли просто скрутить малолетнего придурка. Ну, в крайнем случае огреть дубинкой или выстрелить шокером. И вот они стали приближаться, короткими шажками, прячась друг за друга в лучших традициях спецназа...

На самом деле они настолько были испуганы, что просто начали стрелять. Из Глоков 40го калибра. Пулями с рескрывающимися головками, так что любое попадание которых в любую часть тела вызывает шок или смерть. Было сделано девять выстрелов.

А потом, когда расстрелянный уже валялся на полу, стражи закона наконец подошли. И применили электрошокер... .

Стоит ли говорить, что полиция собиралась все это скрыть, если бы не съемка одного из пассажиров, отосланная в газеты.

В репортажах напоминают, что это не первый случай непрофессионализма канадских полицейских. Несколько лет назад в аэропорту Ванкувера они убили безоружного пожилиго поляка, только прилетевшего в Канаду и не говоряшего по-английски, и выведенного из себя тем, что в течении часа никто не мог объяснить ему, куда идти и что делать.

Я бы не пересказывал эту чернуху, если бы не вспомнил одну встречу лет шесть тому назад. Тогда я занимался пистолетной стрельбой, и соревнования проходили в разных клубах. Однажды принимающей стороной оказался полицейский тир (отлично оснащенный и неестественно чистый). После стрельб я разговорился с хозяевами и выразил недоумение тем, что все они были в возрасте. "Почему нет молодых? " - спросил я - "им это неинтересно? "

"Да нет, интересно", отвечали, "но это выглядит неестесвенным для начальства. И если кто-то вдруг начинает проявлять интерес к стрельбе, то он перестает продвигаться по службе, а вскоре перемещается в такое место, где нет тира. Поэтому постоянно тренируемся только мы, пенсионеры. С другой стороны, каждый полицейский обязан за год выстрелить из своего пистолета не менее 80 раз, без оценки результата. Поэтому, чтобы быть для всех хорошим, полицаи приходят сюда в конце декабря, получают по сотне патронов, и в течение 20 минут просто тупо палят в сторону мишени".

из молодых пацанов без сильного желания крутого карьерного роста ( в лучшем случае), а в худшем- вообще без желания чего-либо кроме тишины и самогона.

Руководители среднего звена были разными - но большей частью отличались от рядовых охранников только некоторым наличием мозгов и ответственности.

Высшее руководство, кроме Валерия Петровича, состояло из отставных силовиков и имело свои взгляды на жизнь нередко весьма специфические, которые однако, позволяли решать большинство появлявшихся проблем.

Сам Валерий Петрович, в прошлом конторский полковник, жил весьма тихой жизнью потомственного силовика.

Но вот как то, сидя в бане с руководителями подразделений и замами, у него зашел жесткий спор про ВОВ. Дед Валерия Петровича погиб, как и два его брата, ещё до Сталинградской битвы.

Мнения собравшихся разделились, и дискуссия стала приобретать весьма напряженный характер.

Доводы были классическими - вы можете почитать их зайдя на любой исторический форум нынешнего времени.

И тут Валерий Петрович взял слово.

"Дорогие сотрудники! Я тут подумал, и понял, что нам просто необходимо сплотить силы нашего коллектива. Тем более, что компания "Одуванчик", на объектах которой работает почти половина нашего персонала, нам не заплатила и в целях профилактики таких действий мы на один день частично снимем своих людей с её объектов. Так же все, кто не находится на дежурстве, к нам тоже присоединятся. Об остальном - сообщу накануне. Форма одежды - для турпохода. "

И вот настал великий день.

Валерий Петрович не рассказал ничего даже своему первому заму- ибо все должно быть честно.

Приехав на место, персонал в количестве почти 700 человек ( 1-2 батальона в зависимости от времени и рода войск) увидел перед собой большое поле, огороженное флажками.

По краям поля стояли люди с пластмассовыми щитами и в шлемах.

Далее всем присутствовавшим к их вящей радости была роздана форма для игры в пейнбол и личное оружие.

Кроме личного, среднему руководству выдали с десяток чудес пейнтбольной техники типа минометов и пулеметов.

Более того - 2 руководителям даже досталось по личному минитанку: )

А уж когда перед рядовым персоналом поставили ящики с гранатами- тут началась эйфория как на Новый Год.

Когда общая эйфория от происходящего улеглась - Валерий Петрович попросил руководителей построить персонал повзводно и вышел перед строем с мегафоном в руках.

"Уважаемые сотрудники! Сегодня Вы лично, можно сказать на собственной шкуре, узнаете, что такое ВОВ. Более того - у Вас будет облегченный вариант - ибо вас, дорогие мои, не будут бомбить с воздуха самолеты и не будет обстреливать артиллерия.

Перед Вами- поле. В середине поля на траве краской прочерчена линия. Все, кто через 15 минут после начала боя не перейдут эту линию - будут уволены из компании.

За правилами следит сторонняя организация, которую я специально нанял, о чем не знали даже ваши руководители.

Вступать в спор с судьями не разрешается.

В конце поля - 2 ДЗОТА и 2 снайпера.

Против Вас играет ШЕСТЬ человек. Вас тут без малого 700.

Сотрудники начинаю ржать в голос.

Повторяю, для тех кто не услышал или не поверил - против вас играет ШЕСТЬ человек, а вас семьсот.

У вас полтора десятка пулеметов и минометов и два танка. У них - только 2 пулемета и личное оружие.

Эйфория не унимается.

Сейчас по одному выбранному человеку из каждого взвода пойдет со мной и посмотрит на этих людей. Запомнит в лицо, что бы потом не было возмущения на тему что кто-то кого то обманул.

А теперь о приятном и неприятном.

Мое слово всегда выполняется и это все знают ( в компании это было железное правило, карал и благодетельствовал Валерий Петрович с барской щедростью и жестокостью соответственно).

Про увольнение тех, кто не пересечет через 15 минут линию, отмеченную краской, я написал.

Время поймете по свистку- его дадут за минуту до истечения времени.

Те, в кого попадает краска, вне зависимости от места попадения, выходят из боя, вставая и СРАЗУ идя в обратную сторону без оружия. Оружие остается на земле на том месте, где в вас попали.

Человек, продолживший движение после попадения в него, и замеченный за этим судьей, увольняется вне зависимости от должности.

А теперь главное:

Через час бой будет окончен.

- Те, в кого не попадет краска, получат по 3 полных оклада и внеочередной 2-х недельный оплачиваемый отпуск.

Овации в коллективе.

Перед дзотами есть очерченная краской линия, означающая 5-метровый рубеж.

Те, кто через него перейдет - получит полугодовой оклад и месяц отпуска за счет компании.

Овации в коллективе нарастают.

А теперь- главное.

Тот, кто войдет в помещение ДЗОТа - получает премию в виде годового оклада и два месяца оплаченного отпуска со всей семьей на моей личной вилле в Испании.

Овации после этой фразы были достойны съезда Партии в её лучшие годы...

А сейчас начальники, которые назначаются командирами взводов, под руководством моих замов будут разрабатывать стратегию боя, а вы пока сможете попристреливать личное оружие на мишенях.

Кстати, на последок замечу, что практически все присутствующие прошли двухгодичную службу в армии, и хорошо умеют обращаться с оружием, а так же в курсе воинской дисциплины.

Ваши деды, воевавшие в начале ВОВ, всего этого не имели.

Я закончил, приступайте. "

Дальше была эйфория, смех, халявных самогон, пристрелка оружия и разработка плана.

Выбранная группа осмотрела укрепления на другой стороне поля и увидев хлюпиков, которые будут все это защищать, принесла своим коллегам ещё больше радости.

А потом был БОЙ.

Про него вы можете почитать в большом количестве исторической литературы про тот же Ржев.

Собственно - ничего нового.

Ещё раз подчеркну- ребят не бомбили с воздуха, не было мин и артиллерии. Лафа.

А вот итоги были весьма интересными:

Из всего личного состава через час осталось в "живых" менее 15 человек. ПОЛОВИНА ВЗВОДА.

Большая часть из них спряталась за танками, командиров которых убило в первую очередь, и лежала там друг на друге как селедки, выпихивая на поле всех, кто пытался туда влезть, не считаясь со званиями.

Последовало около 20 увольнений по причине конфликтов с судьями, из которых парочке даже досталось по щам с обещанием "вы. бать всю родню".

До ДЗОТОВ не дошел НИКТО.

Один сотрудник, воевавший до этого в Чечне и работавший на отдельном объекте, сумел пересечь 5-метровую линию у ДЗОТа, но сразу был убит.

Потери оборонявшихся- ОДИН РАНЕННЫЙ В РУКУ СНАЙПЕР.

Кстати, настроение у "выигравшей стороны" было крайне хреновое - больше с таким сценарием они играть зареклись.

Замы Валерия Петровича в дискуссии на тему ВОВ с ним больше не вступали.

разъезд из десятка человек, который вступает в бой, и держит десант почти пол-дня, что говорит о хорошей подготовке защитников крепости. Наконец, их сметают, выгрузив из судов флотилии небольшие пехотные пушечки.

Захватчики движутся к крепости. Там находятся 680 солдат, с огромным запасом боеприпасов и продовольствия. При соотношении нападения к защите 2: 1 (а точнее 1: 1) шансов у захватчиков - практически никаких. Тем более, что в двух днях пути находится огромный гарнизон другой крепости, готовый прийти на помощь.

Разгорается битва. О ее ожесточении говорят потери: примерно по двадцать человек с каждой стороны (причем десяток содат в крепости погибает от разрыва собственной пушки).

Всего через несколько часов бравый комендант крепости почему-то решает, что сражение проиграно, и тихонько бежит с гарнизоном в другой форт, аж за 80км от битвы. Его ума хватает только на то, чтобы заминировать склады с продовольствием и порохом, на которых и подрывается часть захватчиков, решивших наконец поинтересоваться, какого хрена из крепости перестали стрелять.

Драпающий комендант не удосужился предупредить о своем гениальном отходе милицию местного городка, которая затем действительно героически, до последнего бьется с десантом, тщетно надеясь на подмогу, которая в этот момент улепетывает во весь дух. Так и закончился день. Наутро начались грабежи складов, насилия, разрушения, а еще через десять дней тяжело нагруженные добром захватчики покинули дымящийся город...

Всего в инциденте погибло по полсотни солдат с каждой стороны.

Обычная история для того времени. О ней забыли бы через год, случись это охваченной битвами Европе. Но я рассказал про сражение при форте Йорк, который сейчас называется Торонто.

Пару дней назад отмечалось двухсотлетие исторической битвы (цитирую газету - "величайшей военной драмы Канады"). На юбилее был устроен военный парад, самый большой после 1945 года. Именем героического коменданта увенчаны правительственные сооружения. На вершине политкорректного идиотизма решено построить монумент, прославляющий героизм североамериканских индейцев, кто снимал скальпы не с англичан, а с американцев.

Ну, и как обычно: театрализованные представления, возложения цветов, и банкет.

Историческая память, блин!

Наш главный комсомолец всех собрал и собщил:

- Мы, люди искусства, должны и обязаны. Сценка, комедийная - порвем зал. Заключается в следующем: Никулина в цирке с бревном видели? Ну, вот. Вместо бревна будем носить Вову – секретчика, а чтоб смешнее было, будем его после каждого дубля с грохотом бросать на пол. Успокойся Вова. Вова? Помогите Вове подняться. Пол специальный, пружинистый.

Стали репетировать. Положили на пол мат. Режиссер изголялся как мог. То просил медленнее, то быстрее. Вова весил 100 кг. Мы с каждым дублем швыряли его все сильнее. Вова летал с удовольствием. Шлепался об мат и улыбался.

Настал день премьеры. Все очень волновались. В этом дурдоме все перепутали и пол оказался самым обыкновенным.

Вот несем мы Вову балдой вперед, он улыбается. Я держу его за ноги и вижу, что пол, хоть и деревянный, но обыкновенный. Делаю знаки второму несуну, он тупой – ничего не понимает. И, пока я пытался нежно опустить Вовины ноги, второй зафигачил его балдой об пол от всей души. Вова заколдобился и перестал улыбаться. Придурок – режиссер возвращает нас на исходную. Мы все начинаем заново. Вова шепотом матерится. «Валим» его еще раз, стараемся чтоб не очень. Но 100 кг об деревянный пол – грохот стоит. Зал ржот.

Понесли третий, раз «с чувством» как просил режиссер. Вова глазки закатывает: «Братцы, пощадите, не лишайте жизни. Мама дома ждет, девушка. А-а-а» Ё[ж]! Вова на полу. Руки раскинул. Зал ухохатывается – аж заходиться.

Ну, по сценарию – все. Собираемся уходить. Но тут режиссер (ну придурок же) в творческом припадке начинает импровизировать. И гонит нас еще раз. Вовка раком ползет к нему, не цензурно пытаясь закончить выступление. Тот нифига не поняв скачет козлом уворачиваясь от Вована. Мы решаем просто унести Вову со сцены, хватаем его еще раз и несем. Вова – дурак дрыгает ногами и требует режиссера. В результате этих дрыганий, он выпал из наших рук и попал теперь уже на бетон… Смеху было.

Такой вот дембельский аккорд.