У Кио был такой номер: Он выходил в манеж с неким ящиком. Ящик был отделан зеркалами и имел лампочку. Подходил Кио (Эмиль, патриарх) к партеру, или ложам сразу за партером, вспыхивала лампочка и Кио тут же выдавал портрет зрителей. Напоминаю, никаких кодаков тогда и в помине
не было, мгновенная фотография = чудо, великий фокус.
Поднаготная же фокуса состояла в том, что Кио выступал во втором отделении, а в первом из проходов незаметно фотографировались зрители на заданных местах, эту пленку за кулисами быстро проявляли и печатали портреты. На все про все требовалось около часа, что само по себе в то время было удивительно (хороший фотограф работал на Кио и все растворы для проявки-закрепления он делал на спирте, чтобы пленки и фото быстрее сохли).
Отец мой, администратор цирка, знал эти места и несколько раз сажал меня, маму и братика на них. Я тоже знал секрет фокуса – не только потому что папа администратор цирка, но и дед мой был фотографом высшего класса. Я знал когда нас будут тайно фотографировать. Мне очень хотелось подсмотреть, уловить этот момент. Ни разу не получалось...
Дело в том, что тайное фотографирование делалось во время номера: заканчивался номер с лошадьми, наездник демонстрировал чудеса джигитовки и в конце спрашивал: — Есть ли в зале желающие повторить один из трюков?
Из зала выходил придурковатый селянин, который говорил что имеет опыт обращения с лошадьми в колхозе и что он тоже может. Он залезал на лошадь и падал, потом садился задом наперед, потом его привязывали лонжей и он летал над лошадью и все это с совершенно серьезным видом. Кончалось тем, что у него лопались брюки, а жена выходила из зала и давала ему пощечину. Ничего особо замысловатого. Да?
Этим подсадным был Юрий Никулин. И я, и мама, и брат смотрели эту клоунаду раз пять. Мы знали, что в это время нас должны сфоткать и мы хотели уловить этот момент. И не смогли ни разу – так заразительно играл свою роль Никулин.
В детском саду у меня были длинные волосы и "муж". К нам в группу пришла новенькая, и он сразу же увлекся ей, а меня "бросил". Мой детский мозг все никак не мог подобрать причину: ее звали, как меня, но при этом она была картавая, на тоненьких ножках и лютая плакса. В итоге, перебирая варианты, решила, что дело в стрижке каре, и уговорила маму подстричь меня так же. Не помогло, зато уже в 4 года постигла великую мудрость: если мужчина решил уйти, не нужно тратить время на его удержание
История про одну даму, которую некоторые знакомые считали блондинкой. Зашла она как-то в крупный гипермаркет и увидела там сногсшибательную кастрюлю за 8 тысяч рублей. Дорого, но так ей понравилась эта кастрюленция, что она ее купила.
Пришла домой, все наклейки отлепила и давай жарить-парить в ней всякие вкусняшки.
А на следующий день она опять пошла в тот магазин, что-то докупить, а там распродажа. И эта кастрюля вместо восьми стоит всего-навсего три тысячи. Тут от обиды любая могла бы разреветься, т. к. кастрюля уже использовалась и вернуть нельзя..
Но наша девушка вместо этого взяла и купила еще одну кастрюлю уже за три тысячи. Пришла домой, взяла кассовый чек от вчерашней покупки и вернулась с ним и с только что купленной новой кастрюлей в магазин. Мол, вчера вот у вас взяла за восемь тысяч, не подошла она мне, хочу вернуть, все новенькое, даже не вскрывалось.
Случилось это прошлой зимой. Построили детишки во дворе снежную бабу. Прямо посреди дороги. Картина следующая: подъезжает джип, оттуда высовывается братишка и начинает объяснять детям кто они такие, построив ЭТО посреди дороги и "просит" их это сейчас же убрать. Дети, перепуганные такими "ласковыми просьбами", естественно, разбегаются, оставляя машину в гордом одиночестве перед знойной женщиной. Братишка, решив отомстить таким непочтительным детям, отъезжает метров на пятнадцать, разгоняется и сносит эту бабу... Вернее, попытался снести, так как сам вылетел через лобовое стекло, оставив раскуроченную машину на металлолом. Оказалось, дети построили снежную бабу вокруг газового баллона, врытого в землю, чтобы не проезжали машины. Вот вам и доказательство слов классика о том, что ". .. есть женщины в русских селеньях", которые "... коня на скаку остановят".
Был здесь чей-то симпатичный анекдот – смысл, которого состоит в том, что расстояние между шпалами не соответствует мужским шагам потому, что у нас в стране шпалы укладывают женщины.
В начале восьмидесятых, был я в командировке в Южном Урале. И нестерпимо захотелось мне побывать на своей юридической родине — в Северном Казахстане.
Туда, ещё до войны, были сосланы родители моих родителей. Покинуть место многолетней ссылки разрешили уже после войны, благодаря фронтовым наградам и ранениям отца. Короче, вывезли меня в раннем младенчестве. О родине, затерянной в казахстанских степях, знал по рассказам.
На удивление, немало местных жителей хорошо помнили моих предков.
Привели меня к саманной хате, выглядывающей из земли всего-то метра на полтора. Эта хата, была построена моим дедом, в голой степи наспех, к зиме тридцать седьмого. Там жили незнакомые пожилые люди, которые любезно предложили мне пожить, или хоть переночевать в хате, в которой я родился и жил, правда, меньше месяца.
Спросил я про кузницу, которую, по рассказам родителей, построил мой дед — отец отца. Дед тогда сам в ней работал. Оказалось, что сохранилась и кузница. Кузница не только сохранилась, но и продолжала действовать.
Кузнеца на месте не было, но пока мы, с добровольными экскурсоводами, разговаривали разговоры, послали кого-то за кузнецом. Каково было моё изумление, когда передо мной предстала темно-русая статная красавица, заметно старше меня. Вот так кузнец!
Кузнец Елена, улыбаясь, предложила мне покачать меха, размять городские косточки. Уголь, в дедовском горне, быстро разгорался, а Лена, тем временем, уже разогревала какую-то железяку. Постоянно подогревая ее, быстро добилась нужной толщины, ширины. Согнула. Попросила подержать длинными клещами заготовку на наковальне, и, несколькими уверенными ударами, сделала разными пробойниками около десятка отверстий.
Ещё несколько минут, и Лена вытащила из шипящей воды новенькую подкову. Протянула мне:
шинели, он коротко скомандовал диспетчеру остановить самолёт и понёсся вдогонку по рулёжной дорожке с пузатым чемоданом в одной руке и со мною в другой.
Потрёпанный, битком набитый чемодан не выдержал перегрузок при ускорении — у него отлетела ручка. Отца это смутило ещё меньше – он схватил здоровенный чемодан подмышку и побежал ещё быстрее. Следующим не выдержал шов бокового отделения – из него полетели вещи, а также выпрыгнул металлический ночной горшок, предусмотрительно привязанный мамой к чемодану за верёвочку, почему-то длинную. От удара о бетон от горшка отлетела крышка. Она тоже оказалась привязана верёвочкой, но уже к горшку. Вся эта многоступенчатая конструкция, включая папу, дико запрыгала по бетонке, издавая оглушительный грохот.
Мама неслась далеко сзади, подбирая обломки чемоданокрушения.
Небольшой самолёт, потрёпанный не хуже папиного чемодана, вдруг остановился. Распахнулась дверь, из неё выглянул широко улыбаясь лично командир экипажа. Спуская выдвижной трап, он молвил:
Представьте себе, что существует неуничтожимая стена, которую ничто никогда не пробьет. Также существует сверхпробивающий шар, который пробивает абсолютно все без исключений. Так что же будет, если всепробивающий шар столкнется с неуничтожимой стеной?