в части праздничный концерт. И решили привлечь этого балагура, чтобы и он с юмористическим номером выступил. Тот, подумав, согласился, но выставил твердое условие: пусть сюрприз будет, никто о содержании его номера выспрашивать не должен. Замполиту это, понятно, не очень-то понравилось, но, поторговавшись с ним безуспешно, согласился.

И вот идет концерт. И объявляют юмористический номер. Выходит на сцену наш затейник. Сам – мрачный, задумчивый, а в руках – сетка-авоська с самыми обыкновенными красными кирпичами. Потоптался на месте, посмотрел в зал исподлобья, вынул из сетки кирпич, да и ТРРРАХ его об пол! Грохот! Кирпич – вдребезги! Зал – недоумевает и тревожится.

А юморист невозмутимо нарезал, не торопясь, кружок по сцене, опять неторопливо полез в авоську, достал второй кирпич, да и снова об пол! Прям об остатки первого! Ба-бааах!!! Гром! Осколки!!!

…В зале — кто хихикает, кто плечами пожимает, кто матерится недоуменно.

А весельчак гуляет себе по сцене, уже на третий заход вышел. Опять медленно обвел зал мутным взглядом. Не торопясь, вытянул из сеточки третий кирпич. Взвесил его на ладони. Призадумался... Да ка-а-а-ак швырнет кирпич прямо в зал, в первые ряды!!!

Что тут было... Все взвыли, ломанулись в стороны. Снесли напрочь передние скамьи. Многие шарахнувшиеся сильно побились. Нанесли серьёзную травму супруге полковника... А третий-то кирпич — пенопластовым оказался.

Парня этого, шутника, направили в дисбат. Жалко.

она баловала его, все мои запреты, вроде, не смотреть ночью мультики или не есть сладкое перед обедом, не реагировала. Сын, конечно, больше любил добрую бабушку, а не злую маму.

Я умудрялась и работать, и учиться, и всю себя вкладывать в ребенка — ни одного свидания за десять лет, копила на квартиру (жили с сыном на съемной), заботилась о нем. Когда ему стукнуло десять, я перестала справляться — он мог накричать на меня, убегал среди ночи, чуть что, звонил жаловаться бабушке, которая все ему тут же разрешала в духе "не слушай плохую маму".

Однажды после очередного скандала он ушел, а я обессиленная легла спать. В начале четвертого ночи в дверь постучались — его привели обратно полицейские, очень удивившись моему спокойному состоянию. Они же, видимо, доложили куда следует, и следом нагрянули органы опеки. Сын решил поставить меня на место и стал при них рассказывать небылицы, мол, я бухаю, вожу домой мужиков и на ребенка забиваю. Внезапно появившаяся бабушка все это подтвердила. И вот, встал вопрос о лишении меня материнских прав.

И я внезапно поняла, что сама этого хочу. Не хочу так жить, не хочу терпеть всю жизнь таких родственников и до конца своих дней обслуживать его без какой-то благодарности в ответ. Поэтому я согласилась со всем, не стала бороться за свои права и стала выбивать себе перевод по работе в другой город.

Что тут началось... Когда они поняли, что я не шучу и реально сваливаю, они до смерти перепугались. Сын постоянно плачет, обещает вести себя идеально и не расстраивать меня. Его бабушка разговаривает со мной только елейным тоном: доченька то, доченька се — как оказалось, не хочет она держать у себя дома подростка, ей ведь так хорошо живется одной! Оба давят на меня, обещают все на свете, но я уже перегорела так, что меня ничего не трогает.

Вывожу свои вещи, аренда квартиры закончится в конце месяца — а дальше пусть сами разбираются: детдом ли, совместное проживание ли, словом, за что боролись, на то и напоролись. А я наконец-то заживу по-человечески, мне ведь всего 30 лет!

ведь не будет в бою держаться. Зашив кольчугу, он одел ее на себя, покрасовался и явно остался доволен. После этого парень принялся ремонтировать щит, у которого был выломан приличный кусок. Для этого он взял кусок хлебушка, пожевал и на этот мякиш приклеил недостающую часть, тщательно замазав трещину. Опять остался доволен и отправился на исходную позицию боя. Нашему любопытству не было предела, пришлось отпроситься из "мертвяков" в зрители.

По разные стороны поля выстроились две "враждующие" толпы, а по сторонам находилось немалое количество зрителей, в том числе и мы.

Сбоку между рядами находился небольшой холм, на котором мы и увидели того самого парня в зашитой кольчуге. Перед самым сигналом о начале "сражения", с холма раздался дикий вопль, на который все мгновенно повернули головы и увидели...

Парень с диким рычанием откусывает и зубами отбрасывает в сторону кусок приклеенного щита, сам щит летит в другую сторону. Разрывает пополам кальчугу, вырывает торчаший из земли меч и, размахивая им над головой, с победным криком несется в сторону противника. К нашему удивлению, на этом "битва" закончилась — увидев богатыря, вояки кинулись врассыпную, теряя по дороге щиты и мечи.

После того, как вояки пришли в чувство, все долго смеялись над успешной тактикой богатыря. Вот это психологическая атака!!!

волнением, но нам не мешают.

Вот решили мы поменять дислокацию, стали собираться.

Оператор, укладывал по кофрам "железо", а мне камеру пристроил подержать. И тут я, от нечего делать, спрашиваю ребятишек:

— А вот эта штука у вас скейт называется? На ней трудно ездить?

Пацанчики переглянулись и заворковали в один голос:

— Да совсем не трудно, легче чем на велосипеде. Тут же целых 4 колеса – это как табуретка, только на колесиках. Едешь себе спокойно и едешь...

— Дадите попробовать проехаться?

Не успел я договорить свой вопрос, как оба хором:

— Конечно, попробуйте!!! Если раньше не никогда не пробовали, то вам очень понравится!!!

Я недоверчиво посмотрел на "табуретку" и спросил:

— Так вы хоть научите, как вообще трогаться с места...

Бивис с Батхедом переглянулись, Бадхед глядя мне прямо в глаза и, не краснея, стал в воздухе сучить ножкой, объясняя:

— Вот так толкаете скейт посильнее, потом бежите за ним, догоняете, запрыгиваете и едете.

Я согласно кивнул:

— Ну, попробую, а он выдержит меня вместе с камерой?

Ребята дружно закивали:

— По любому выдержит!!!

Я пихнул ногой скейт (как меня и научили маленькие говнюки) и побежал за ним.

Моя группа до этого слушала наш разговор, улыбаясь, но тут все закричали:

— Ты что!!!? С ума сошел!!? Убьешься!!! Только без Бетакама!!!

Но в это мгновение, я уже догнал скейт и запрыгнул на него с камерой...

Медленно и печально, объехал клумбу, виляя подрулил обратно к группе, слез и вернул пацанчикам их доску со словами:

— Спасибо пацаны, оказывается и правда легко. Как на табуреточке...

В ответ эти маленькие обманщики подарили мне эмоцию, которая наверняка пригодится в работе с актерами. Эмоция называется – смертельное разочарование: Глаза по-детски удивленно раскрыты, а нижняя часть лица, как будто плачет... очень красноречиво выглядит.

P. S.

Понятно, что еще задолго до их рождения, я столько раз больно падал с такого же скейта, сколько они в своей жизни семечек не сгрызли. Падал я может быть только для того, чтобы не упасть в эот раз и увидеть потрясающую человеческую эмоцию этих милых маленьких говнюков...

компьютера юная энергия шла на битьё витрин, лазанье по баррикадам и устройство фанатских бунтов, а ещё раньше были кружки по интересам типа "СС" и "Гитлерюгенда". Поэтому я рад, что теперь мужские позывы пустить ближнему кровь отчасти сублимируются безобидным расстрелом монстров на мониторе.

Ещё все парни хоть раз в жизни должны сделать какую-нибудь смелую глупость на "слабо". Во всех мировых универах и вузах есть студенческие клубы, куда не войдёшь без ритуала посвящения. А все эти ритуалы основаны на "слабо".

Есть такой клуб, куда очень почётно быть принятым, и в Сеченовке. Это клуб старост, принимают туда только парней, и притом самых отчаянных – в общем, настоящих лидеров. Существует этот клуб лет 130. Засада состоит в том, что если провалишь испытание, тебя нарекают "тёткой" — и все старосты зовут тебя "тёткой" до следующего испытания. А испытание – раз в год, на Татьянин День. Так и ходи в "тётках" два семестра.

В прошлом году на Татьянин День пришла очередь войти в клуб старост Тёме и Ярику. Был жуткий мороз, и Тёму пожалели: большинство испытаний так или иначе связано с раздеванием (или в прорубь нырнуть, или станцевать голым на проезжей части), но Тёме сделали послабление. Совершенно одетый, он прошёл на руках полсотни метров по льду Москвы-реки – перед девушками, которые на мосту хохотали и аплодировали.

Ярику повезло меньше. Оценив его богатырскую комплекцию, старшекурсники решили, что "этому простуда не грозит". И повели Ярика к культовому месту – на Потешную улицу.

— Вот это, Яр, бывшее общежитие медицинского факультета МГУ. По преданию, сам Сеченов однажды ночью, в сильный мороз, вылез из окна и в одном исподнем побежал к своей любовнице – она жила вооон в том доме, по ту сторону улицы, — пояснил один из старшекурсников, указывая на здание за кирпичным забором. – Тебе придётся даже проще, чем Сеченову. Он-то бежал два раза – туда и обратно – а тебе только и надо, что перелезть через забор, сделать круг вокруг дома и вернуться. Так что не трусь!

Ярик кивнул и стал раздеваться. Оставшись в одних трусах и ботинках, он похлопал себя по бокам:

— Бррр, холодно!

— Ничего, это недолго. Пошёл!

Только одну вещь утаили от Ярика старшекурсники – бывшее общежитие МГУ на Потешной давно стало седьмой градской психиатрической больницей.

Кое-как перебравшись через высокую кирпичную ограду, Яр спрыгнул во двор больницы и не спеша побежал. Не спеша – чтобы не слишком обдувало ледяным воздухом.

Через минуту глазам дежурного врача предстала любопытная картина – мимо главного входа больницы бежал лунатически-медленно молодой здоровяк, в трусах и ботинках, с улыбкой на лице.

А надо сказать, что время от времени больным действительно удаётся обмануть бдительность врачей (перед изощрённой фантазией безумца пасует любая разумная предусмотрительность) и сбежать, поэтому рука дежурного тут же нащупала кнопку вызова санитаров.

— Псих, стой! Стой, тебе говорю! – заорал врач, выбежав во двор.

Через полминуты Ярика окружили семеро дюжих санитаров.

— Вы ч-ч-чего? – клацая зубами от страха и холода, спросил Яр. – Я такой же, как вы! Я будущий хирург!

— О, хирург! Мужики, осторожнее – этот буйный.

— Да никакой я не буйный. Вот, видите, даже руки за голову уберу, — обиженно сказал Яр. И едва он поднял руки, сзади коршуном налетел санитар и молниеносным движением сделал укол снотворного.

…Вытащили Ярика из психушки быстро. Уже минут через пятнадцать целая делегация старшекурсников стояла в регистратуре, требуя выдать тело павшего товарища. Да санитары и сами успели убедиться, что среди постояльцев больницы беглецов нет. Тем не менее, Яру ввиду невменяемого состояния пришлось остаться в больнице до вечера. Пока он приходил в себя, санитары поили его чаем и травили байки про будни дурдома.

Да, и самое главное – Ярик был принят в клуб старост. С большим студенческим почётом.