о бандитах, хулиганах, найденных в лесопарковой зоне трупах, ограбленных, изнасилованных и замученных жертвах, и прочих ужасах.

Страшно, короче. И вот она приспособилась одна не ходить. Дождётся какого-нибудь мужичка внушающей доверие наружности, которому по пути, и за ним потихоньку чап-чап-чап. Всё не так страшно.

И вот однажды идут они, мужик какой-то с портфелем чуть впереди, она -сзади с сумкой семенит, чтоб не отстать, и тут навстречу четверо. Вида самого что ни на есть отмороженного. И они мужика останавливают, и начинают его там как-то традиционно домогаться. Типа, а сколько времени, а нет ли у тебя закурить, и [фиг]ли ты вообще в шляпе.

Ей деваться некуда, поворачивать поздно, и она, затаив дыхание, обходит эту скульптурную группу краем, всё время в ожидании окрика или там другого неприятного развития событий. Однако, хулиганы, проводив её взглядом, ничего не сказали и продолжили культурную беседу с мужиком с портфелем.

Когда она поняла, что опасность миновала и осталась позади, в ней страх прошел, а наоборот проснулось женское любопытство и жалость к мужику. И она остановилась за деревом и стала незаметно издали наблюдать. Чтобы в случае чего может побежать и позвать на помощь. Ну, это она так думала.

События меж тем развивались вполне традиционно. То ли время хулиганам не понравилось, то ли сигареты оказались не те, но началась драка. А может, даже не драка, а просто избиение. Короче, мужика повалили и стали пинать ногами. И тут моя знакомая, Люба её, кстати, зовут, вместо того, чтобы бежать за помощью, с криком "ААААА!!!! " и сумкой наголо, выскакивает из-за дерева, мчится к этой скульптурной группе, и начинает в беспамятстве метелить хулиганов этой сумкой по чему попало.

Люба, маленькая хрупкая дама, всю жизнь проработала тихим бухгалтером.

И на тот момент она как раз готовила отчёт, и взяла чуть-чуть работы на дом. Ответственная потому что очень и вообще. И в сумке у неё как раз и лежал этот отчёт и механический калькулятор советских времен под названием то ли Феникс, то ли Феликс, я не в курсе.

Собственно, этот калькулятор их и спас. Противопоставить советскому калькулятору в руках простого советского бухгалтера хулиганам оказалось просто нечего! Получив по паре раз куда попало тяжелым механизмом, они позорно и в ужасе ретировались.

Любаня с мужиком привели себя в порядок, посчитали незначительные телесные повреждения, и пошли по домам. По дороге договорившись всегда теперь возвращаться вместе. Слово за слово, тут и поженились. И живут до сих пор, уже на пенсии оба.

Да, а калькулятор оказался очень крепкий и не пострадал. Если вы об этом переживали.

автомобиля — и гвоздиком проведёт. Ну как можно в этой поганой России жить, ты мне скажи? "

Матушка усомнилась. Мол, не может такого быть, чтобы буквально все и ненавидели.

— Может-может, — утверждала знакомая.

— Русские народ такой, для них зависть как хлеб, по иному и жить не могут.

Просидели так два часа за чаем. Вдруг на улице раздался вой сирены. Светлана Павловна подскочила, узнав свою сигнализацию. Подбежала к окну и кричит матери, пальцем тыча в стекло.

— Вот, пожалуйста, посмотри!

Матушка к окну подошла, смотрит — в самом деле около машины подруги стоят два мужика. Один нажимает на капот автомобиля, другой легонько так бьёт его ногой по шине.

— Вот, вот, — быдло-то наше отечественное, русское, — победно кричала тётка.

— Нельзя просто так мимо роскошной машины пройти, вот обязательно надо ударить, толкнуть...

Мама так сочувственно посмотрела на свою подругу и говорит ей.

— Светочка, ты не обижайся, пожалуйста, но вот этот слева — Степан Аркадьевич, сосед наш со второго этажа. А вон тот, другой, в меховой шапке — Анатолий, он курьер. В соседний магазин молочный по утрам продукты привозит. Ты встала так, что дорогу им перегородила, они и выехать не могут...

и получают за это деньги. И даже целиком, не разобранные старые машины тоже туда же, горами лежат. То есть б/у авто превращается во вторсырьё.

А что происходит с автомобилем за который заплачен "утилизационный" сбор? Он не вторсырьем делается? За ним наверное прилетает пе[тух]ский вертолёт, поднимает, улетает... А в горах Ямантау в этот момент начинают раскручивать частицы по кругу, тратят энергию, создают адову воронку поглощения и распыляют авто на элементарные частицы? Но даже в этом случае — что бензин, что дизель, что 70 кобыл, что 170 — какая в жопу разница. Коллайдеру пох[рен]!

А еще можно спросить — КТО получает деньги за то, что якобы утилизирует автомобиль?

И вообще, на[дури]лово это начинается уже с названия побора!

Будьте уж честны, сволота! Вы ничего не утилизируете, вы влупили новый налог, а теперь выдумываете к нему поправки. И они всегда за счёт НАШЕГО кармана.

Мы уже сделали вам подарок — оплатили движение нашего полудохлого автопрома, чтоб он не ехал, так хоть на карачках полз... поддержали рабочие места и все такое (рабочие места, видимо, для мигрантов с семьями и выводками по 10 душ, что халявный маткапитал получать сразу) Но нет! Мало! Вместо скидки на следующую машину мне предлагается оплатить виртуальный процесс по уничтожению (!) ценного вторсырья?! [м]ляди!

И ещё гнусный вопрос — если я заплатил за услугу названную вами Утилизация, то где я могу получить отчёт по этой самой процедуре?! Я даже заплатить готов, чтобы посмотреть. Иначе, может, иск на неисполнение обязательств?

рассматривал ценности клиентов как свою законную добычу. И если телефон и дорогие побрякушки некоторым возвращали, то все деньги, кроме мелочи на проезд, изымались безусловно и без вариантов. А иногда случались и явные перегибы. Так однажды у меня таинственным образом исчез из брюк новый кожаный ремень.

И вот доставляют меня в очередной раз в вытрезвитель, а у меня при себе дорогой телефон да еще и изрядная сумма денег. Будучи человеком в делах вытрезвления опытным, заставляю все свои активы тщательно пересчитать и подробно описать. И тонко намекаю, что ежели опять чего-нибудь пропадет, то сядут усе. В общем, попер против системы, обманул ожидания хороших людей и справедливо поплатился.

Через четыре часа приглашают меня в приемный покой, разрешают одеться и злорадно сообщают, что, пребывая в пьяном угаре и припадке жадности, я неделикатно выражался в адрес сотрудников, о чем имеются соответствующий протокол и показания двух трезвых свидетелей. Посему ждет меня не продолжение банкета, а поездка в райотдел. А все нажитое, за вычетом стоимости обслуживания, мне вернут в райотделе. Суток через пятнадцать.

Запихали меня в задницу уазика – в крошечный отсек для задержанных – и привезли в райотдел на расправу. Ко мне прилагались протокол, опечатанный бумажный конверт с ценностями и опись этих самых ценностей.

В дежурной части дежурный капитан изучил протокол и заставил меня писать объяснительную. Я подробно изложил про выпитые строго для аппетита две рюмки, врожденную интеллигентность, категорическое неприятие обсценной лексики и безмерное уважение к сотрудникам милиции. Капитан расспросил меня про семейное положение, образование, место работы, наличие иждивенцев и вынес суровый приговор – тысяча рублей штрафа. Потом он вскрыл пакет с моими ценностями, и мы стали сверять его содержимое с описью. И тут я понял, что пришел и на мою улицу праздник. Телефон и ключи от квартиры были на месте, квитанция за обслуживание тоже, но четырехсот рублей не хватало. Похоже, ребята из вытрезвителя кое-как нашли в себе силы описать ценности и сложить их в пакет, но в последний момент чья-то шаловливая рука дрогнула.

Я приосанился, предположил, что мы только что стали свидетелями вопиющего должностного преступления (кто бы мог такое и предположить!), попросил немедленно зафиксировать факт недостачи и пригласить дознавателя для последующего возбуждения уголовного дела и выявления оборотней в погонах. Капитан прифигел от открывающихся перспектив и впал в ступор.

После мучительных раздумий капитан вкрадчиво сообщил, что внезапно пришел к выводу о незначительности моего правонарушения и решил вместо штрафа ограничиться предупреждением. Я ответил, что очень рад, что справедливость восторжествовала, и что теперь самое время перейти к изобличению нечистых на руку сотрудников. На что капитан предложил с почетом отвезти меня домой на служебной машине. В итоге сторговались на моем полном оправдании и доставке до родного подъезда. Капитан вызвал водителя и велел отвезти меня, куда скажу.

Когда водитель на светофоре включил мигалку с сиреной и проскочил на красный свет, я подумал, что когда-нибудь запишу эту историю. И вот через двадцать лет это время пришло).